Путевой обходчик (Исправленная версия)
Первая история
В метро на ночь снимают напряжение с рельс, и в тоннели спускаются рабочие и обходчики путей. Мой дед был как раз таким обходчиком. Мы с ним жили рядом и часто общались, ходили вместе на речку рыбачить, и он мне иногда рассказывал о случаях, которые происходили с ним в метро во время работы.
Суть работы путевого обходчика — по ночам идти по тоннелю и светить фонариком на рельсы — проверять, нет ли поломок, какого-нибудь препятствия на рельсах и всё такое. Если что-то нашёл, то нужно убрать, а если сам не можешь исправить, то вызываешь рабочих, чтобы починили. Гулять в тёмном тоннеле одному с фонариком — работа сама по себе не для слабонервных...
Проработав там несколько лет, дед, уже привычный к этому делу, шёл однажды по тоннелю, осматривал рельсы. Направлялся он тогда от станции Перово до Новогиреево, и дальше должен был отправиться в депо, чтобы отчитаться. Внезапно он перед собой увидел сооружение, напоминающее паутину из ржавчины, которое частично перегородило тоннель. Присмотревшись, он понял, что это арматура — ржавая, старая и скрученная. Дед удивился, каким образом за несколько часов могло появиться такое. Ему стало страшновато, но Перово было уже далеко, а до Новогиреево было куда ближе, поэтому он не стал возвращаться, а решил сообщить о находке уже в Новогиреево.
Дальше дед совсем помрачнел, рассказывая мне это, а ведь он веселейший человек... Так вот, он наткнулся на такое же сооружение, только она была оплетена окровавленными кишками и как будто дышала и двигалась. Как бы дед ни светил фонариком дальше в тоннель, там не было видно ровным счётом ничего — будто стена из темноты. Оттуда доносились какие-то шорохи, всхлипы, мольбы (передаю дословно слова деда). Наскоро перегородив тоннель окончательно, он рванул в обратную сторону к Перово. Добежав, вызвал по местной связи диспетчера и рассказал о находке. Его вызвали в кабинет, попросили еще раз всё повторить, заставили расписаться на бумаге о неразглашении и отпустили домой, дав почти недельный отгул.
Это была лишь одна из жутких историй, в которые попадал дед во время работы путевым обходчиком. Странных случаев было множество, о некоторых из них я ещё расскажу в дальнейшем.
-------------------------------------------------------------------------------------
Вторая история
Пересказываю еще одну историю от своего деда — путевого обходчика. Как он говорил, их сектор был еще не самым мрачным (станция Третьяковская — станция Новогиреево). Пропадало людей немного совсем, и те временами находились. Хотя, обычно, по его словам, свернул в проход и прошел слишком далеко — считай, что пропал человек, ищи не ищи — не найдешь. Их смена контактировала с мужиками из других смен, они там рассказывали совсем жуткие истории, особенно на Кольце был настоящий ад. Может, мужики и пугали, но по их рассказам там кто-то вешал обходчиков и рабочих. Бывало, найдет обходчик поперёк путей непонятно откуда взявшийся обрезок рельса, вызывает рабочих, ведет к месту — потом ни ответа, ни привета. Находят их висящими на прибитых к потолку тоннеля крюках, взявшихся не пойми откуда.
Дед скептически относился ко всему этому — сам не видел, мужиков тех знал плохо. И вот однажды совершал он, как всегда, обход, шел где-то между Марксистской и Площадью Ильича. Идет и слышит позади шорохи. Останавливается, светит назад — ничего. Ну, думает, показалось: к смене еле встал, накануне выпил лишнего с друзьями, голова шумит, мало ли... Но нет, идёт и снова слышит это. Останавливается — шум затихает. Стоит и смотрит в темноту за гранью круга света от фонаря, а самому кажется, что из темноты на него кто-то смотрит. Прошел чуток назад, ничего вроде бы, но тут заметил еле видные следы на шпалах. То ли гной, то ли кровь какая-то. Посветив назад, он заметил, что эта дрянь ровной полосой лежит на шпалах, а несколько шпал как будто бы сгнили и потрескались все (дед не смог описать это нормально). А перед ним в сторону станции все шпалы чистые...
Дед чуть ли не бегом добрался до станции, а за ним следовал тот самый шорох. Вышел он на платформу, стоит и смотрит в темноту, а у самого ноги дрожат. Прошел к каморке начальника станции, про гной ничего говорить не стал, сказал, мол, сломаны несколько шпал, рабочий нужен, пусть оценит ущерб, а если сможет, то исправляет. Его направили в комнату отдыха рабочих, где был всего один человек, который представился Родионом — улыбчивый молодой парень. Родион сказал, что учится в техникуме на слесаря, в ночную смену подрабатывает, подменяя рабочих, когда надо. Про гной тогда дед ничего не сказал — подумал, может сам заметит. Но рабочий всю дорогу шел, болтая без умолку про родителей и свою девушку, ничего вокруг не замечая. В итоге дед довел его до места со сломанными шпалами. Сам стоит, озирается, прислушивается, но ничего не слышно, а парень всё болтает. Посмотрел на повреждения, он сказал, что нужно менять шпалы, сейчас сам кое-как залатает, но потом вызовет ремонтную бригаду. Дед к тому времени уже подумал, что ему и вправду показалось — попрощался с парнем, пожал руку, пошел дальше, обходить нужно было еще много мест.
Отойдя метров на десять, он услышал сзади даже не крик, а что-то вроде всхлипа, и глухой удар. Дед посветил назад и увидел на самом краешке круга света лицо Родиона. Побежал к нему и понял, что парня что-то тащит в тоннель. А он даже не кричит, просто смотрит на деда молча. Самое страшное, по словам деда, что у него как будто все сосуды в глазах полопались, глаза красные были. А что парня тащит — не видно, мелькает в свете фонаря что-то блестящее и исходит хрип. И не поймешь, то ли парень хрипит, то ли это существо там. Дед в итоге в панике сбежал оттуда. Прибежал на станцию. У своей каморки стоял начальник станции. Дед ему, запинаясь и дрожа со страху, рассказывает то, что видел. Начальник станции посмотрел на него как-то странно и интересуется, как зовут рабочего, который с ним пошел. Дед ответил, что его зовут Родион. Зашли в комнату рабочих. Родион сидел на диване. Начальник станции окликнул его — нет реакции. Тогда начальник потряс за плечо парня — тот, оказывается, спал. Проснулся, повернулся к ним, и дед увидел, что глаза у него красные — не так как в тоннеле, но все равно возникало ощущение, что парень не спал несколько дней, лицо всё осунулось. Молча встал, и стало видно, что у него кровь на форме в области живота, которая выглядит еще не свернувшейся. На диване тоже осталось пятно кровавое. Начальник спросил, что случилось. Несколько секунд Родион молчал, потом тихо сказал, что порезался. Начальник приказал ему сидеть на месте и отправился вызывать «скорую». Дед вышел вместе с ним. Вызвали из врачей и милицию заодно. Встретили прибывших, провели на станцию и заметили, что небольшой кровавый след капельками тянется от комнаты рабочих к путям. Родиона в комнате, конечно же, не оказалось. Деда снова заставили идти вместе с милиционерами в тоннель. Он провел их, но они ничего не нашли, только ящик с инструментами Родиона лежал там, где были шпалы поломаны. Милиционеры пожали плечами и уехали. Начальник станции посоветовал деду не болтать лишнего про этот случай — мол, сам всё уладит. А дед после этого впервые всерьез задумался о том, чтобы сменить работу.
-------------------------------------------------------------------------------------
Третья история
На работе у деда был «свой» коллектив путевых обходчиков — в основном те, кто работал в одну и ту же смену. После обходов ближе к утру они собирались в подсобке, выпивали по паре стаканов водки. За разговорами травили истории, у кого что случилось за обход. В основном ничего особенного, конечно. Но работал у них один неприметный мужик. Он был спившимся бывшим то ли зоологом, то ли биологом. По знакомству попал хотя бы на такую работу. После обходов он постоянно рассказывал коллегам свои невероятные истории о том, что метро — это целая новая экосистема, надо только копнуть поглубже основных путей, и от интересных находок у всех повылезают глаза на лоб. Его слушали вполуха и кивали — мол, хорошо, молодец. Дед тоже слушал вполуха: к совершенно бредовым теориям, явно придуманным под белой горячкой, не прислушивался.
Однажды дед и еще один обходчик засиделись дольше обычного — домой идти не хотелось. Тут в подсобку ворвался тот самый мужик с совсем уж странными рассказами. Мол, шел он по путям, заглядывал во все тёмные закоулки в надежде найти новую ветвь эволюции (видать, компенсировал свою тоску по науке). В итоге забрёл в какой-то проход, который явно давно не использовался. В конце тоннеля в тупике его словно парализовало. Он рассказывал, что из темноты к нему обратился голос, который якобы приказал ему привести больше людей, чтобы он мог открыть им что-то. Кто ему это говорил, мужик так и не смог внятно ответить — говорил о какой-то паутине из темноты и, что странно, ни слова о новой ветви эволюции. Обходчики покрутили пальцами у виска и пошли по домам.
В следующие несколько ночей тот учёный приставал ко всем обходчикам, предлагая им пойти вместе с ним. В милицию на него не заявляли — думали, отойдет немного от алкоголя, придёт в себя. А вскоре он ушел в обход и пропал. Притом, по словам деда, не взял ни фонаря, ни куртки. Когда несколько дней его не было, отправили его искать всей сменой: начальник не хотел привлекать органы и портить репутацию.
Шли поисковики довольно долго — от станции Третьяковская до Шоссе Энтузиастов, — пока не нашли очки того мужика где-то между Шоссе Энтузиастов и Перово. Дальше нашли его часы, притом лежали они в боковом ответвлении. Вместе им не было страшно, поэтому решили пойти туда. Минут через пять ходьбы решили идти обратно: кто-то слышал странный шепот, на кого-то просто стены давили (по словам деда, все балки были в ржавчине, древесина сгнила, и находиться там было неприятно и без всякой мистики). В итоге, семь здоровых мужиков испугались и пошли обратно, причём чуть ли не побежали.
После этого обходчики травили байки, что кто-то якобы видел того мужика слоняющимся на этом месте или слышал его голос из темноты, но байки есть байки — мало ли что привиделось и послышалось. А примерно через два месяца на том же участке путей нашли труп, почти голый скелет. Рядом была аккуратно сложена одежда, в которой нашлись документы того мужика. Труп был сильно обглодан. Списали в итоге на то, что потерялся пьяный, умер от обезвоживания, крысы обглодали. Вот только дед видел труп — следы на костях были такие, какие крыса явно не оставит, некоторые кости были чуть ли не в муку перемолоты. Опять же, крысы одежду не сложат аккуратно и целый скелет на пути не притащат...
-------------------------------------------------------------------------------------
Четвёртая история
Следующая история от моего деда — путевого обходчика практически лишена мистики, но всё же, на мой взгляд, жутковата.
Совершал однажды дед свой плановый обход. Всё шло как обычно — никаких повреждений путей, ничего подозрительного. Но дед всё равно не расслаблялся, так как на днях на путях пропал человек — обходчик из другой смены. Вдруг он увидел вдалеке свет, а ведь по распорядку никого, кроме него, в это время не должно было там быть. Дед встал на несколько секунд, думая, не стоит ли уйти, потому как люди, которые работали там не по одному году, говорили: если видишь (или даже слышишь) что-то подозрительное, то лучше сразу уйти как можно быстрее — неважно, кому ты там дураком покажешься, зато целее будешь.
Пока дед стоял, свет переместился поближе, и из темноты его окликнул голос: «Кто идет?». Дед успокоился, узнав голос — это был обходчик из другой смены, но они довольно часто виделись, потому как тот частенько заглядывал к ним в каморку в депо выпить и поболтать. Мужик, кстати говоря, был уже пожилым — работал обходчиком на тот момент около 15 лет. Дед, успокоившись, пошел навстречу, посветил фонариком — и вправду этот мужик стоит, от света жмурится, весь помятый, явно с похмелья. Поздоровались, пожали руки. Дед его спросил, не он ли там пропал. Тот ответил, что не он, а другой парень — новенький у них в смене. Дед спросил, а с чего он пришел-то тогда, если смена не его. Мужик ответил, что за день до этого потерял кошелёк с документами — видимо, на путях. Дед ответил, что он только что все пути обошел и никаких документов и кошельков не видел. А мужик жалобно предложил — ну, может, давай пройдем по обе стороны от путей, поищем, вдруг лежит, куда ему деться... А ведь половину путей дед уже прошел, обратно идти не хочется, но, с другой стороны, человек-то хороший, а без документов ему никуда. Кстати, стоит заметить, что было еще у обходчиков такое поверье, что если что-то потерял на путях, то возвращаться за этим нельзя — плохая примета.
Но всё же дед этому мужику решил помочь. Пошли вместе обратно — дед по одну сторону, мужик по другую. Шли почти молча, обсудили только пропавшего человека. Дед, памятуя о случае с пропавшим биологом, спрашивал его, не говорил ли пропавший чего-либо странного или вёл себя как-то не так. Но нет — по словам мужика, парень был обычный, вёл себя адекватно, только постоянно интересовался, мол, правда ли про крыс размером с собаку и про всё остальное. Над ним за это подтрунивали — рассказывали, что даже размером с корову бывают, а потом смеялись над ним всей сменой, но это в порядке вещей, новичок же...
Прошли уже две станции, ничего не нашли. Вдруг услышали невдалеке где-то сбоку странные звуки — хруст какой-то. Притом довольно громкий. Оба встали, как вкопанные, и замолчали. А звук то прекращался, то снова начинался. Переглянулись, и мужик кивнул головой обратно на тоннель — мол, уходить нужно по-быстрому. А дед ответил: мало ли что там накрылось в проводке, может, это искрят оборванные провода, нужно посмотреть. Пошли медленно, осторожно, рядом друг с другом. Светили на стену тоннеля со стороны звука. Вдруг свет ушел дальше стены: они вышли к техническому проходу, довольно-таки широкому, который под наклоном вниз уходил. Звук раздавался из глубины прохода. Посветили на стены, рисунки, нарисованные мелком, напоминающие детские — человечки всякие и ещё что-то, дед так и не запомнил.
Прошли ещё буквально несколько метров и остановились, увидев в проходе две человеческие фигуры — сгорбленные и голые, совсем худые. Дед говорил, что аж кости торчали, кожа одна. Фигуры эти склонились над чем-то. «Что-то» оказалось бесформенной и окровавленной кучей тряпья. Как дед потом вспоминал, рассказывая это мне, тряпки напоминали форму работника метрополитена. Тут обе фигуры поднялись и повернулись к деду и мужику. Обросшие, худые, вроде как люди, только было в них что-то не то, что-то звериное... Разделял их какой-нибудь десяток метров. Сначала они прикрывали лицо руками, а потом стали в упор смотреть на обходчиков. Дед даже не смог этот взгляд описать: глаза у них были, как у животного, ничего не выражали, просто тупо смотрели вперед. Мужики стали пятиться назад, эти фигуры стали ковылять вслед за ними. Медленно, сгорбившись и всё так же глядя прямо на них. Дед говорил, что как будто под гипнозом был: нет чтобы побежать, он пятился и смотрел им в глаза, пока спиной в стену основного тоннеля не уперся. Его спутник был рядом. Фигуры встали в проходе, не выходя из него, и молча смотрели на обходчиков. Дед сказал, что вроде бы в свете фонаря за их спинами он видел еще фигуры, но не уверен в этом. И вот тут обходчики со всех ног побежали в сторону станции. Когда они, наконец, добрались до станции, то сразу вышли на улицу и направились к тому мужику домой, даже не доложив о произошедшем, трясясь от страха. Молча пили на кухне водку, пока оба не отключились прямо за столом.
Кстати говоря, документы мужика они поутру нашли в холодильнике — видать, когда напивался намедни, туда и положил спьяну.
-------------------------------------------------------------------------------------
Пятая история
Эту историю моему деду-обходчику рассказал коллега — старик, проработавший в метро лет пятьдесят, не меньше. Он был сначала машинистом, а потом, когда здоровье уже не позволяло, его поставили на какую-то должность на станции. Когда он там работал, произошел один страшный случай.
Субботним вечером в одном из вагонов метро ехала типичная подвыпившая компания. Они были пьяные, но еще в меру. Все что-то громко говорили, о чем-то спорили — все как обычно. Ехал состав недолго: приключилась какая-то авария, и состав остановился в тоннеле. Стояли всего пару минут, но, естественно, хмельная голова потребовала куража, и с криком: «Что за дела?!» — один парень открыл дверь вагона и выбрался в тоннель. Надо добавить, что это был последний вагон и до станции было не больше пяти минут ходу. В общем, парень пешком отправился на станцию. Люди сообщили машинисту о человеке в тоннеле, и тот передал сообщение на станцию. Там убрали напряжение с контактного рельса и быстро собрали команду на отлов: пара милиционеров, какой-то чин со станции и тот самый старик, который это рассказал деду. Вся команда задержалась в тоннеле на четверть часа, и в станции решили, что скоро они приволокут хорошо прожаренное тело идиота, успевшего-таки коснуться контактного рельса до снятия напряжения.
Наконец, команда вернулась. Милиционеры были бледными, а станционного чина вообще на руках принесли: инфаркт. Парня нашли недалеко от станции. Пока шли по тоннелю, никто ничего не слышал и не видел. Парень лежал на путях, подогнув ноги. Смотрел он в сторону станции, разинув рот, словно в крике, на лице застыла гримаса ужаса. Он лежал прямо на рельсе и был разрезан пополам прямо по этому рельсу, словно по нему прошел поезд, а он просто лег на рельсу и ждал. Разрезан был не только живот, но и руки. Только вот следующий состав так и остался стоять на станции...
-------------------------------------------------------------------------------------
Шестая история
После всех жутких историй своего деда — путевого обходчика я посмотрел на метро совсем другим взглядом и стал размышлять о том, что я сам иногда замечал. Например, я несколько раз видел из окна, как в боковых тоннелях кто-то ходит. Внимания не обращал — думал, ремонтники там, проверяющие... Да и поезд едет быстро, не разглядишь, кто там ходит. Но от деда я узнал, что во время работы метрополитена по тоннелям люди не шатаются — с этим там очень строго.
Дед говорил, что сами машинисты, бывает, видят такое, что седеют к сорока годам, а то и негодными по сердечнососудистым заболеваниям оказываются. И не крыс размером с бульдога они боятся, как народ в девяностых годах пугать любили. Реальность, как обычно, оказывается страшнее всяких вымыслов. Ведь все эти прыгуны под поезда и те, кто случайно под них падает, считается, так в метро и остаются навсегда... Например, довольно известен случай, когда пьяный машинист вывалился из кабины. На том перегоне, как рассказывают машинисты, иногда видят силуэт человека, идущего по путям. Если он идет по ходу движения поезда, то надо просто быстро проехать. А вот если идет навстречу, то машиниста ждут большие неприятности со здоровьем...
А иногда, рассказывал дед, что-то можно не только увидеть, но и услышать. Когда состав стоит в тоннеле, то, прислушавшись, можно иногда услышать легкие шаги по крыше, особенно ранним утром и поздним вечером, когда людей в поезде мало. Или, стоя около дверей, различить царапанье и постукивание с той стороны. А кто не слышал крики на станции, когда народ начинает озираться, и никто не может понять, кто же это кричал — а ведь в этих криках чувствуются отличия от человеческих... Да и случаи, когда люди ловят инфаркты в вагоне, тоже не всегда объясняются духотой и нехваткой кислорода. Кто знает, что заглянуло в окно вагона, и что эти люди увидели, бросив случайный взгляд наружу...
Особенно рискованными среди работников метро считаются линии, проложенные в центре. Знакомый машинист рассказывал деду, как около библиотеки имени Ленина он остановил состав на перегоне и ждал разрешающего сигнала. И справа, прямо напротив кабины машиниста, увидел темный коридор. Коридор как коридор — таких в метро полно, а уж в центре и подавно. В какой-то момент машинист посмотрел направо и в глубине коридора увидел белесую фигуру. Она просто там стояла, но машинист говорит, что взмок он весь и сразу. А сигнала все нет — значит, надо стоять. Сколько времени прошло, он не помнит: смотрел только на сигналы. Когда, наконец, загорелся разрешающий сигнал, он рванул оттуда как ужаленный. Только вот не удержался и напоследок посмотрел-таки направо. Там, прямо за окном висело в воздухе лицо: полупрозрачное, совершенно неподвижное, с нечеловечески широкими скулами, словно его растянули, и с белыми шарами вместо глаз. Коридор ни этот машинист, ни другие больше не видели.
Так что не присматривайся слишком внимательно к тому, что проносится за окном вагона, советовал мне дед, опрокидывая очередной стакан с горьким. Ведь никогда не знаешь, что может присмотреться к тебе оттуда...
Оригинал истории
Автор: неизвестен.
Исправленная версия
Ключевые слова: Метро обходчик путей мракопедия дед