Русалка. Часть первая
Эта история случилась, когда мне только исполнилось тринадцать лет. Мой старший брат, Сашка, вместе со своими друзьями Мишкой Агафоновым, Колей Ивановым и Смирновой Катей, любили по вечерам сидеть на берегу озера, недалеко от деревни, куда мы приезжали на лето к бабушке по маминой линии. Обычно в такие вечера ребята жарили на костре картошку и рассказывали друг другу всевозможные истории и небылицы. Особенно они любили так называемые страшилки на ночь. После пары тройки жутких историй, возвращение домой становилось самым настоящим «приключением». А испытываемые при этом ощущения, приводили друзей брата, да и его самого, в неописуемый восторг. Чего обо мне сказать было нельзя. Любой шорох или шелест листвы, от взлетевшей резко птицы, буквально пробирал меня до мурашек, заставляя постоянно оглядываться и усерднее шевелить ногами. А если где-то начинала лаять собака или, не дай бог, протяжно выть, то я и вовсе готов был пуститься наутек. Не разбирая дороги и не оглядываясь. Лишь бы поскорее оказаться в стенах бабушкиного дома. Наблюдая детскую реакцию на вполне безобидные вещи, ребята частенько подшучивали надо мной, а иногда, для усиления эффекта, даже имитировали жуткие звуки (вроде уханья совы), чтобы в шутку попугать. Вот только мне в таких случаях всегда было не до смеха.Все четверо были старше меня на три года и, конечно, такое времяпрепровождение лишь забавляло их. А я, будучи с детства довольно впечатлительным ребенком, порой воспринимал их истории чересчур серьезно. Бывали дни, когда мне стоило больших усилий досидеть до момента, когда ребята начинали собираться домой. Вы спросите, какого тогда с ними ходил? Да все просто. Одного меня бабушка с дедушкой просто бы не выпустили дальше двора. А по сравнению с прогулкой посреди гуляющих коз и вечно кудахтающих куриц, еще неизвестно, что хуже.
Недалеко от озера, которое быстро стало центром наших ежедневных встреч, примерно в километре, может двух, располагалось деревенское кладбище. И иногда, если новые истории не производили должного впечатления, ребята предлагали сыграть в другую, более жуткую игру. Смысл которой сводился к следующему. Пока остальные ждали у ограды, один из нас должен был зайти на территорию и бродить между могил, сколько сможет. Победа, естественно, присуждалась тому, кто продержится среди надгробных плит дольше всех.
К счастью, меня участвовать не приглашали, спасибо старшему брату, хотя бы здесь проявил сочувствие к возрасту. Катя же заявила еще в самый первый раз, что пока она в своем уме, подобными глупостями заниматься не собирается.
Стоит заметить, Катя мне очень нравилась в то время. Мне было приятно просто сидеть с ней рядом, слушать ее голос, чувствовать запах косметики. Наблюдать, как она смеется, забавно щуря глаза. Порой мне удавалось украдкой, как бы случайно, касаться ее локтя. И это были незабываемые впечатления. Так что, возникновение их забавы для меня оказалось отличной возможностью побыть с объектом моей симпатии наедине. И хотя для нее я по-прежнему оставался всего лишь неинтересным малолеткой, для меня эти несколько минут, проведенные рядом, тогда казались самыми счастливыми в жизни. Ну, а если (что в принципе случалось не часто) она вдруг заговаривала со мной, то испытанная в тот миг эйфория потом еще долго не давала заснуть, когда позже, уже лежа в кровати, я вспоминал события уходящего дня. Снова и снова воспроизводя в памяти выражение дивных зеленых глаз, с легкой насмешкой направленных в мою сторону…
- Эй, шкет? Ты там не уснул часом?
Катя, забавно вздернув одну бровь, и с интересом разглядывала меня. Видимо она позвала меня не в первый раз, а я, витая в облаках как последний дурак, даже не сразу услышал. Позорно покраснев(хорошо, что было темно), я тихо ответил:
- Да нет, просто задумался.
- О чем, расскажешь? Может, о ком? – от ее лукавой улыбки мои щеки запылали еще ярче.
- Да не о ком… так просто…
Какое-то время девушка смотрела на меня не отрываясь. Словно знала, что думал я именно о ней. Глядела и хитро улыбалась. Издевалась что ли? Щеки буквально огнем пылали. Вскоре я уже ни о чем другом не думал, кроме как вскочить с места и, сверкая пятками, убежать домой, прекращая позорную пытку. Но в итоге поднялся с пенька, на котором сидел весь вечер, и принялся усердно тормошить угли первой попавшейся под руку, веткой. Сам не знаю зачем. Наверное, хотел таким образом заполнить неловкую паузу.
- Да блин, - резко потеряв ко мне интерес, встрепенулась Катя, - долго их еще ждать?! Терпеть не могу, когда они туда уходят. Детский сад какой-то. Ладно еще здесь дурью всякой маются, но на кладбище-то зачем? Придурки… Как думаешь, а может, проучим их?
- В смысле?
- Ну, не знаю… Давай тупо свалим. Пошли они нафиг. Они пива напились, им весело. А мы здесь торчим, комаров кормим… Так что скажешь, малой? Валим? Меня проводишь и по-быстрому к себе. Дом Надежды Ивановны рядом совсем, не заблудишься. А утром вместе с этих утырков поугораем, а?
Мое сердце чуть не выпрыгнуло из груди. Проводить?! Да я о таком даже мечтать не смел. И уже готов был согласиться, но спонтанная мысль о том, что затем придется возвращаться одному, по темной улице, довольно быстро охладила мой преждевременный порыв.
- Я даже не знаю… влетит мне потом от Сани…
- У-у-у… - разочарованно протянула Катя. - Понятно все с тобой. Трусишка.
- И вовсе я не трусишка!
- Уверен? А доказать готов?
Сейчас-то я понятно, что Катя просто издевалась надо мной от скуки. Но тогда я об этом даже не задумался. Меня настолько сильно зацепила колкая насмешка, что захотелось во чтобы то ни стало переубедить ее.
- Готов!
- Ну что же… тогда для начала я расскажу тебе одну историю. Садись поближе. А потом задание дам. Если не испугаешься и выполнишь все в точности – поверю. А если сдрейфишь – будешь в озеро с голым задом сигать! Идет?
- Идет.
Катя довольно заулыбалась и похлопала ладонью по стволу поваленного дерева рядом с собой, немного отодвигаясь в сторону. Я послушно присел на указанное место.
«… короче так. Примерно сто лет назад, когда нашей деревушке как таковой еще не существовало, стояло здесь имение купца зажиточного, да несколько покосившихся изб его работников. Купец этот не столько торговать любил, сколько путешествовать. Дома практически не появлялся, а хозяйством жена его заправляла. При этом надо сказать, любил он ее сильно, жизни без нее не чаял, но подолгу дома усидеть не мог. И каждый раз уезжая, строго-настрого предупреждал. Что если, не ровен час, любовника она себе заведет, то забьет плетьми насмерть. И ее. И его. Да только угрожал он бедной женщине зря. Любила она его беззаветно. И о других мужиках ни секунды не помышляла. Пока муж в отъездах пропадал, она исправно за хозяйством следила, да малых деток грамоте и воспитанию учила. Все у нее ладилось, все в порядке было. И дом. И хозяйство. И семья.
Так бы они и жили. Но однажды вернулся муж домой, словно не родной. В глаза не смотрит. Ни улыбки, ни доброго слова. Мимо прошел и в своем кабинете заперся. Расстроилась жена. Места себе не находит. Что не так сделала? Чем провинилась? Не понимает.
На утро следующего дня вышел муж из кабинета. Вид усталый, невыспанный. Щетина, глаза красные. Повелел всех рабочих собрать, а когда пришли мужики, приказал в роще, где сейчас мы с тобой сидим, карьер под озеро выкопать. Раньше, как ты понимаешь, его здесь и в помине не было.
Месяц семьдесят два мужика копали карьер под озеро, а затем еще два воду в бочках из соседнего села возили. Только не залили карьер и наполовину. Все это время, пока результата ждал, купец смурной ходил. С женой и детьми не разговаривал. Дела свои торговые забросил. Исхудал. Только и делал, что целыми днями вдоль берега ходил, да причитал. Тихо так, еле слышно. Пробовали подслушать даже, но никому не удалось и слова разобрать. Поговаривали, на языке чудном он говорил, ни слова по-нашему.
На вторую неделю сентября пошли дожди. Да такие сильные, что в этих краях и не видели никогда. Тринадцать суток не прекращались. А когда небо в следующий раз просветлело, карьер чудесным образом заполнился до краев.
Увидев озеро, о котором так долго мечтал, купец сильно обрадовался. Изменился в лице, посвежел. Даже у жены прощения просил, что все это время ей с детьми внимания не уделял. Пообещал на ближайших выходных на ярмарку всех отвезти, чтобы повеселиться как следует. Весь следующий день они с женой в разговорах провели. Купец ей про страны далекие рассказывал, про животных чудных и людей с другим цветом кожи.
И так долго они разговаривали, что не заметили, как полночь наступила. Умаялись сильно. Стоило в постель лечь, купец мгновенно заснул. А жена нет. Так обрадовалась, что супруг снова в полном здравии, что и спать не могла. И вот лежит она, о своем бабьем счастье размышляет. Как вдруг слышит, голос девичий, поет что-то. Тоненько так, жалостливо.
«… вот забрал ты мое сердце, молодец.
И любовь забрал.
Обещал, что вместе будем.
Оказалось, врал.
Вот приду за сердцем, молодец.
Заберу любовь.
Украду семью твою.
Выпью всем им кровь!»
Перепугалась женщина. Мерещится что ли? Мужа локтем толкнула – не проснулся. Она еще раз. И еще. Не просыпается купец. Делать нечего. Осторожно, стараясь не шуметь, с кровати встала и лампу керосиновую подожгла. Прислушалась. Вроде тихо. А затем голос снова зазвучал. Как будто из кухни. Она руку с лампой вперед вытянула и пошла, крадучись. На кухню заходит, осматривается вокруг, а там нет никого. И песня прекратилась. Выдохнула женщина, перекрестилась. Хотела уже в кровать вернуться, да только скользнул ее взгляд по окну случайно. А там за стеклом - силуэт женский. Черный, как уголь, внешность не разобрать. Видно только, что статью молода и волосы длинные, ниже пояса свисают. А еще глаза - огоньками красными светятся…»
- Привидение? – испуганно перебил я Катю, оборвав на самом страшном для меня, месте. Признаться, с самого начала слушать эту историю мне было не по себе. А после отчетливо представленной картины мающегося за окном, призрака, стало только хуже.
- Почему привидение? – искренне удивилась девушка.
- Ты ведь сама сказала – глаза красные!
- И что? – Катька засмеялась так, будто я сморозил несусветную глупость. Неприятно. Я насупился и отвернулся. – Да ладно тебе. Мало ли кто там был. Может женщине и вовсе померещилось. Ты до конца дослушай. Или испугался уже?
- Не испугался! Рассказывай.
«… в общем, перепугалась она и обратно в спальню бегом. Мужа во что бы то ни стало будить. Глядь, а кровать-то пустая. А на полу - следы мокрые. Широкие – мужские. И поменьше, то ли женские, то ли и вовсе – ребенка.
Испугалась женщина пуще прежнего. А делать-то что? Лампу снова вперед выставила и по следам во двор вышла. Смотрит, невдалеке муж ее бредет в сторону карьера. Качается, спотыкается, будто пьяный. Она его звать, а он не реагирует никак. Женщина сапоги в предбаннике схватила и бросилась следом. Нагнала, а муж уже в воде по пояс и дальше идти продолжает, не останавливается. Она его снова по имени звать. Без толку. Пока в воду не вбежала и за руку не схватила – словно не замечал. А тут повернулся к ней, а на глазах слезы. Да не слезы – а кровь самая настоящая! Не выдержала больше женщина и в обморок прямо в воду упала.
Когда очнулась, то оказалось - лежит в своей кровати, будто и не вставала еще. «Приснится же гадость такая!» - вздохнула она с облегчением, перекрестилась и, откинув одеяло, на кухню отправилась воды испить. А уже на кухне в окно глянула, не может быть – солнце садится. Получается, весь день проспала.
Но самое странное, во дворе муж, вроде как уходить собирается. Ведро принес, снасти, удочку. Женщина на крыльцо выбежала и спрашивает, куда это он готовится? А купец отвечает - нужно на ночь на озеро пойти. Порыбачить мол. Так сильно захотел, аж невмоготу.
Удивилась жена, откуда же там рыба, спрашивает. Грязь одна, да тина. Будет рыба, уверенно заявил муж и продолжил собираться. Женщина, хоть и заподозрила неладное, спорить не стала, только еды принесла, да вещей теплых. Купец, едва кивнув, поблагодарил ее и ушел.
Не было его всю ночь. А под утро вернулся. Полное ведро рыбы принес. Вот только сам бледный и на ногах с трудом держится. Еле до кровати доковылял, а как улегся, так и уснул сразу, даже не разделся толком.
Вечером история повторилась. Купец снова рыбачить собирается. Жена отговаривает, мол, куда, вторую ночь подряд, отдохни. Не послушался – снасти взял и ушел. А когда утром вернулся – бледнее мертвого. Женщина к нему навстречу выбежала, спросить, что с ним, а он не взглянул даже. Перекусил только немного и в спальню спать отправился.
Разволновалась она не на шутку, места себе не находит. Как проснулся муж, принялась выпытывать. Что, да как? Не заболел ли? Может за доктором послать? Купец только отнекивается, мол, все хорошо, да опять на карьер собирается. На этот раз решила женщина не пускать его. Мужиков из работников своих подговорила, чтобы те помогли мужа связать, да в сарае запереть. А сама в это время паренька-посыльного в город за врачом отправила.
Сопротивлялся купец неистово. Правда недолго. Видимо, хворь, что напала на него, последние силы отняла. Мужики связали его покрепче, да в сарае заперли. Как договаривались.
Около десяти вечера раздался из сарая крик отчаянный. Только не человеческий, а будто там животину какую терзали. Мужики, что снаружи остались присматривать, прибежали, да рассказывают, что это хозяин кричит, из пут рвется, словно огнем жгут его. Сказали, стеречь дальше не станут, боязно, и посоветовали женщине коня срочно седлать, да в церковь за батюшкой отправляться. Чтобы изгнал беса из барина, да поскорее. Иначе они на работу больше ни ногой. После стрелой из избы выскочили и не возвращались.
Бедная женщина совсем извелась, но в сарай идти не рискнула. Уехать не могла - дети в доме спали. Вот и бродила по избе неприкаянно, да крестилась без устали.
Ближе к полуночи крики стихать начали. А затем и вовсе прекратились. Заинтересовалась женщина и в окно выглянула. Смотрит, а муж по двору идет, как ни в чем небывало. Ни веревок на нем, ни пут каких. А идет ни куда-нибудь, а в сторону карьера.
Накинула она тогда платок поверх головы, да следом тихонько из дома вышла. Решила проследить за ним, пока дети не проснулись, и выяснить, что же его туда так тянет. Муж шел, не оборачивался. А она сильно и не пряталась. Просто на расстоянии держалась. Когда до карьера добрались, женщина за ивою ветвистой укрылась, что возле берега росла, и смотрит, что дальше будет.
Купец к краю озера подошёл и замер как вкопанный. Стоит, не шелохнется. Словно и не живой вовсе. Долго стоял. Полчаса, не меньше. В итоге женщина не вытерпела и окрикнуть решилась. Да тут водная гладь как всколыхнется, будто всплыл кто, и кругами пошла от самого центра. Присмотрелась женщина повнимательнее, а на поверхность из-под воды волосы всплывают. Длинные, густые, во все стороны стелются. А за ними голова появилась. Девушки, юной совсем. Лет двадцать от роду. Красоты неописуемой, только с глазами закрытыми.
Следом обнаженное тело девицы из воды показалось. Как по пояс всплыла, медленно к берегу приближаться стала. А купец, будто позвали, навстречу ей пошел, пока в метрах пяти от берега они не встретились. Только тогда глаза девицы медленно приоткрылись, и увидела женщина, что горят они огоньками красными. Точь-в-точь как во сне у нее.
Еще чуть-чуть и закричала бы от страха, что есть силы, но сдержалась в последний момент, лишь рот ладонью зажала. Стоит, дрожит и вдруг слышит - песня знакомая доносится:
«… Вот забрал ты мое сердце, молодец.
И любовь забрал.
Обещал, что вместе будем.
Оказалось, врал…»
Песня льется, а кто поет - непонятно. Словно она сама по себе в воздухе рождается. Женщина дальше смотрит – девица рот открывает, а там зубов много-много, больше, чем у человека. И тонкие как спицы. К шее мужа склоняется, укусить хочет. Не выдержала женщина. На помощь стала звать. Из кустов выскочила, чтобы домой бежать. Но не пустили ее. Рука чья-то, как лед холодная, на плечо опустилась и схватила крепко…»
- А-а-а!!! – я заорал так, будто самого черта увидел. Потому как прямо на этих словах меня коснулись человеческие пальцы. Подскочив, словно ужаленный, я шарахнулся в сторону. И только тогда увидел непонятно когда вернувшихся парней, сейчас буквально катающихся от смеха по земле возле нашего костра.
- Придурки! Я же чуть не помер от страха!
- Да ладно, тебе. Это ж капец, как ржачно!
Я смотрел на трех здоровых лбов и злился от бессилия. Развели придурки. Развели как малолетку последнюю. Но обиднее всего было признавать не то, что парни, похоже, придумали розыгрыш заранее. А то, что Катя знала о нем и с удовольствием подыграла им…
Новость отредактировал Estellan - 29-08-2021, 01:18
Причина: Стилистика автора сохранена.
Ключевые слова: Мистика необъяснимое история кладбище авторская история