Явление
Тот лес… даже сейчас, спустя годы, его дыхание обжигает мою память ледяным пламенем, сковывает нутро липким ужасом, словно паутиной. Нас было пятеро тогда – я, старый вояка в отставке, Андрей – тихий интеллигент, доктор по призванию, Борис – здоровяк с душой ребенка и сальными шутками на устах, Семен – молчаливый, как тень, мастер на все руки, и Леха - молодой и бесшабашный, искатель приключений на свою пятую точку. Решили тряхнуть стариной, вспомнить безумную юность, когда мы, как волки, рыскали по лесам в поисках острых ощущений. Охота? Нет, это была не просто охота. Скорее – паломничество в царство дикости, где человек – тень, а зверь – король.Первые дни текли, как сладкий яд. Удача словно сама падала нам в руки – дичь шла под выстрел, костер трещал, разгоняя тьму, а ночные разговоры текли, как река, полная баек, анекдотов и философских споров. Борис, как заведенный, травил свои похабные шутки, от которых у Семена лишь дергался глаз. Андрей, очкарик с душой поэта, рассуждал о вечном, потягивая коньяк из фляжки. Леха, самый молодой, горел энтузиазмом, предлагая самые безумные идеи. Я же… я наслаждался моментом – запахом дыма, тишиной, нарушаемой лишь потрескиванием дров и далеким волчьим воем, ощущением, будто время остановилось. Счастье ли это было? В ретроспективе – предвестие катастрофы.
На второй день удача нам сопутствовала, но вечером случилось нечто, что выбило нас из колеи. Сидели мы у костра, вели неспешные беседы, как вдруг Леха, запрокинув голову, замер как громом пораженный.
– Что это там? – спросил он, указывая на небо дрожащим пальцем.
Мы проследили за его взглядом и увидели… нечто. Желтое, пульсирующее сияние, похожее на исполинский глаз, парящий над нами. Оно было неровным, живым, будто дышало.
– Пфф, да это северное сияние, – отмахнулся Борис. – Никогда не видели, что ли?
– Северное сияние… летом? Да еще и такого цвета? – возразил Андрей, нахмурив брови.
Я не сказал ничего. Просто почувствовал, как по спине пробежал холодок. Что-то было не так. Интуиция, отточенная годами войны, кричала об опасности.
Мы решили не придавать этому значения, посмеялись над мнительностью Лехи и продолжили вечер. Но осадок, как тяжелый камень, лег на душу.
Третий день начался как в дурном сне. Лес словно вымер. Не было ни птиц, ни зверей, ни даже насекомых. Тишина, давящая, зловещая. Мы бродили по лесу, как призраки, чувствуя себя чужими на этом празднике жизни. К вечеру Лехе стало совсем плохо. Его бил озноб, лицо горело, он бредил, бормотал что-то о глазах, следящих за нами.
– Перегрелся на солнце, – заключил Андрей. – Ему нужен отдых. Уложим его в палатке.
Мы уложили Леху в палатку, развели костер, надеясь, что ему станет лучше. Но легче ему не становилось. А потом… лес изменился. Звуки исчезли. Полностью. Ни шелеста листьев, ни треска веток под ногами. Только звенящая тишина, словно вакуум, поглощала все вокруг.
– Жутковато, – пробормотал Борис, нервно оглядываясь по сторонам. Даже его сальные шутки затихли.
И тут я заметил, что Лехи нет в палатке.
– Леха! – заорал я. – Леха, ты где?
Тишина ответила мне. Мы бросились искать его, звали, кричали, но лес словно проглотил его без следа.
– Может, просто отошел в кусты? – предположил Борис, но в его голосе звучала тревога.
– Не мог он так далеко уйти, – возразил Семен. – И почему молчит?
Мы решили ждать до утра. Надеялись, что Леха заблудился и сам выберется к лагерю. Ночь тянулась, как вечность. Тишина давила на виски, а в голове роились самые мрачные мысли. Я вспоминал тот желтый глаз в небе, его зловещее мерцание.
Утром мы отправились на поиски. Семь часов мы прочесывали лес, кричали, звали Леху. И вот, наконец, Семен закричал:
– Здесь! Я нашел его!
Мы рванули к нему. То, что мы увидели… лучше бы мы этого не видели. Леха сидел на поваленном дереве, спиной к нам. Он был весь в грязи, с растрепанными волосами, а на руках и одежде – бурые пятна крови.
– Леха, что случилось? – спросил Андрей, подходя к нему.
Он медленно повернулся. Его глаза… в них не было ничего, кроме безумия. Глаза затравленного зверя, полные страха и ненависти.
– Уходите… – прохрипел он. – Уходите отсюда… Они идут…
– Кто идет, Леха? Что с тобой? – спросил Борис, пытаясь дотронуться до него.
В ответ Леха издал нечеловеческий рык и бросился на Бориса. Он вцепился ему в горло, как дикий зверь, и разорвал его в клочья. Борис даже не успел вскрикнуть. Просто рухнул на землю, захлебываясь кровью и собственной жизнью.
Мы застыли в оцепенении. Леха… это был уже не Леха. Это было порождение тьмы.
Семен схватил ружье и выстрелил в Леху. Тот дернулся, но даже не упал. Продолжал стоять, злобно ухмыляясь, словно пули были для него обычной щекоткой.
Мы стали отступать, лихорадочно перезаряжая ружья. Но Леха был слишком быстр. Он прыгал, как дикий кот, уклоняясь от пуль, и приближался.
– Бежим! – заорал Семен. – Бежим, пока не поздно!
И мы побежали. Бросили все, лишь бы спастись от этого кошмара. Леха преследовал нас, издавая жуткий, издевательский смех. Он играл с нами, как кошка с мышкой.
Бежали долго, спотыкаясь, падая, царапая лицо о ветки и корни деревьев. Лес казался бесконечным, а безумный смех Лехи преследовал нас, как тень.
Наконец, силы покинули нас. Остановились перевести дух, зная, что это может быть наша последняя остановка. Андрея с нами уже не было. Чувство безысходности постепенно окутывало нас
В этот момент Леха набросился на Семена. Он вцепился ему в лицо и начал грызть, словно оголодавший зверь. Семен кричал от боли, но Леха не обращал внимания. Просто продолжал рвать его плоть на куски. Зрелище было настолько кошмарным, что я потерял дар речи.
Я понял, что это конец. Нам не спастись. Я не мог просто стоять и смотреть, как убивают моего друга. Выхватил нож и бросился на Леху. Бил его снова и снова, но он не чувствовал боли. Нож входил в его тело, как в гнилое дерево, но он продолжал терзать Семена. Кровь брызгала во все стороны, смешиваясь с грязью и землей.
В какой-то момент я понял, что все кончено. Семен был мертв, а Леха повернулся ко мне. В его глазах горел нечеловеческий голод. Такого взгляда я не видел даже в самых страшных кошмарах.
Я развернулся на пятках и побежал. Бежал, не зная куда. Бежал от ужаса, от смерти, от самого себя. Бежал, пока не вырвался на дорогу, увидел нашу машину и бросился к ней.
Завел мотор дрожащими руками, выжал педаль газа в пол и рванул с места. Гнал, как сумасшедший, не зная, преследует ли меня Леха. Хотел уехать как можно дальше от этого проклятого места, от этого кошмарного леса.
Добрался до города, добрался до дома. Я был в безопасности, но тот лес остался во мне навсегда. Безумные глаза Лехи, полные нечеловеческой злобы, крики Семена, разрываемого на части, предсмертный хрип Бориса – все это запечатлено в моей памяти, как клеймо.
С тех пор прошло много лет. Я больше никогда не ходил на охоту. Не могу даже видеть лес. А по ночам мне снится один и тот же сон: я в том лесу, один, вокруг тишина, потом появляется желтое сияние в небе, зловеще мерцающее в темноте, а потом… Они. Андрей, Борис, Семен и Леха. Но это уже не мои друзья, а безумные, кровожадные монстры, жаждущие моей смерти.
И я просыпаюсь в холодном поту, шепча молитвы и проклиная тот день, когда мы отправились в тот проклятый лес. Лес, который забрал моих друзей и оставил меня жить с этим кошмаром. И я знаю, что однажды они вернутся за мной. Они всегда возвращаются…
А еще, я иногда вижу этот желтый глаз в небе. И тогда, я начинаю понимать, что безумие, возможно, уже победило.
Новость отредактировал Летяга - 17-04-2025, 09:25
Причина: Стилистика автора сохранена
Ключевые слова: Лес сияние ужас авторская история