Привидение из Эллен Пот
Прошлой осенью, как раз перед тем как погода вконец испортилась, подвернулся мне случай отряхнуться от мельничной пыли и глотнуть чистого воздуха на дорогах йоркширской вересковой пустоши. Первую ночь я провел в Болтоне и спал как убитый, нагулявшись вдоволь по прекрасному Уорфдейлу и облазив весь Стрид, где река вырывается из щели в скале таким узким потоком, что через него можно перешагнуть.Я плохо понимал, куда, собственно, направляюсь - но попал, без всяких сомнений, в Силвердейл, ведь когда я завтракал хлебом с сыром, на западе надо мной высилась Пен-и-Гент, а за ней вздымалась величественная вершина Инглбороу... Жуя хлеб, я уловил голос пастуха, доносившийся с пустоши. Он считал овец.
По дороге в Арнклифф я вдруг заметил, что за мной кто-то следует и, видимо, хочет догнать. Вечерело, и при свете звезд я различил силуэт, вроде бы мужской; странная у него была походка, нетвердая и ныряющая.
- Добрый вечер, друг, - говорю. - Я путешествую, заплутал на пустоши... Не укажешь ли дорогу в Арнклифф?
- Пойдем, пойдем со мной, - ответил он и махнул рукой куда-то вдаль.
- Темная выдалась ночка, - сказал я.
- Внизу темнее, - пробормотал он себе под нос. - Темнее, темнее, темнее.
- Как думаешь, луна сегодня выглянет?
Он не ответил. Знай себе ковыляет впереди и все манит меня за собой. Озадачил меня мой странный попутчик, стало тревожно. Было что-то жуткое в нем и в его замашках.
Потом, судя по звукам, мы вышли к воде - вроде бы ручей журчал на перекатах. И вдруг мой провожатый как сквозь землю провалился. Я окликнул его - тишина в ответ. Я стоял и прислушивался, но ничего не было слышно, кроме пения ручья и, далеко-далеко отсюда, уханья совы.
Я подумал: если пойти по ручью, он приведет меня к реке, а уж река - к какой-нибудь деревушке, и заковылял по обкатанным водой валунам, а потом и по воде вброд зашлепал. Берега подымались все выше, и вот, запрокинув голову, я увидел на восточном берегу неровные очертания скал, заросших дроком, а на верхушке огромной каменной глыбы - чей-то скособоченный силуэт. Это был мой чудной попутчик! Подпрыгивая и дергаясь, он двинулся вниз по склону прямо ко мне. Протянул руки - и я оглянуться не успел, как он сгреб меня в охапку и закинул себе на плечо. Я был так изумлен, что поначалу даже не отбивался, и лишь шагов через десять, когда я услышал шум речного потока, падающего в пустоту, когда передо мной распахнулся черный зияющий провал, и я почувствовал, что он пригнулся, примериваясь прыгнуть туда вместе со мной - только тогда я рывком высвободил правую руку и ухватился за ствол молоденькой рябинки*, склоняющейся над пропастью.
В тот же миг прямо передо мной вспыхнул свет фонаря, маленькое желтое пламя, но все же в свете его можно было различить лицо хозяина. Это была молодая женщина, удивительно красивая, но невыразимо печальная. Луч фонаря скользнул мимо провала. С его появлением руки, державшие меня, разжались - и я увидел, как мой «попутчик» опускается в пропасть, подняв кверху лицо, озаренное светом фонаря. Он падал, но не со свистом падающего камня, нет! - он погружался во тьму медленно, как в воду. Потому-то я сумел как следует рассмотреть его белое лицо и глаза, с ужасом уставившиеся на пламя фонаря.
Поднявшись на ноги, я, конечно, первым делом вскарабкался по склону и отбежал подальше от страшного колодца, куда меня чуть не утащили. А потом огляделся - куда подевалась девушка с фонарем? Огонь маячил в отдалении, но саму ее было не разглядеть. Я окликнул ее, и она подняла фонарь, так что свет облил ее руку. И эта маленькая белая ручка поманила меня за собой.
Я кинулся за ней, но, чем быстрее бежал я, тем проворней скользил огонек впереди. Когда я останавливался, она тоже замирала. Но стоило мне двинуться, она начинала удаляться. Так мы одолели пару миль, и вдруг свет исчез. А я в тот же миг понял, что вышел прямиком на какую-то маленькую ферму.
Я буквально ворвался в чужой двор и торопливо забарабанил в дверь. Суровый фермер, настоящий житель этих мест, открыл - и с удивлением воззрился на меня.
- Нельзя ли мне чуток передохнуть у вас? И скажите, Бога ради, как попасть в Арнклифф? - спросил я. - Я сбился с пути, и со мной приключилось что-то странное, до сих пор опомниться не могу.
- Входи и садись, - сказал фермер, указывая чубуком трубки на местечко у огня. Потом, заперев дверь на засов, он прошествовал в противоположный угол и опустился в кресло-качалку. Он созерцал меня и спокойно дымил, ни слова не говоря. Минут десять он так попыхивал трубочкой, а потом заорал во все горло:
- Принеси ему кружку эля, жена!
- Уже несу, милый, - отозвался голос из кухни, и, обернувшись, я увидел, что в небольшой пристройке, озареной светом лучинки, хлопочет какая-то женщина.
- Ты, значит, направляешься в Арнклифф? - сказал фермер, медленно вынимая трубку изо рта.
- Направляюсь... если вы мне покажете дорогу, - ответил я. - У меня там друг, и он меня заждался.
- Хм!
Он снова принялся дымить и спустя десять минут спросил:
- А как тебя занесло в наши края?
- Сейчас расскажу, - сказал я и начал рассказ о своих злоключениях. Когда я дошел до встречи со странным незнакомцем, фермер крикнул:
- Это Призрак, жена! Опять взялся сбивать людей с дороги!
Ну а когда я добрался до вспышки света, которого так испугался мой попутчик, света, в котором я увидел бледное и печальное личико девушки, фермер взревел:
- Молодец, Пегги!.. Кому бы еще там быть с фонарем, как не Пегги, - это снова жене.
- Она добрая девушка, - отозвалась она с кухни.
- Кто такие эти Призрак и Пегги? - спросил я. - Вам они вроде бы хорошо знакомы.
Старый йоркширец не сразу ответил, только выпустил колечко дыма, задумчиво глядя в огонь.
- Призрак, видать, вздумал утащить тебя в пропасть...
Он рассмеялся и продолжил свою мысль:
- Думаю, не шибко-то он обрадовался, когда увидел Пегги.
- Может, - попросил я, - расскажете мне о них?
- Расскажу, парень, расскажу, если ты, конечно, готов идти сейчас в Арнклифф. Принеси-ка нам свет, жена! - окликнул фермер хозяйку. Он выколотил трубку, поднялся и взял фонарь. Добрая женщина зажгла ему свечу, фермер захлопнул дверцу фонаря, нахлобучил шляпу и сказал мне:
- Идешь? Так пошли!
Я встал и двинулся за ним. Он вывел меня на тропу и по дороге в Арнклифф поведал мне такую историю.
Лет сто назад, близ Кеттлуэлла жила одна молодая женщина. Какой-то чужак появился в округе, добился ее любви и женился на ней. Они поселились на той самой маленькой ферме, где теперь жил мой провожатый. И года не прошло, как однажды вечером в дом ворвались констебли и забрали ее мужа. У него, оказывается, уже были жена и семья в Болтоне, в Ланкашире. Они увезли его, но по дороге он вырвался от них и сбежал в пустоши. Его так и не нашли. Одни предполагали, что он уплыл в Америку, а другие - что свалился в какую-то пропасть и разбился насмерть. Его бедная вторая жена, Пегги, страшно убивалась по нему, всю ночь бродила по вересковым холмам, искала его, а наутро ее нашли мертвой на склоне Пениджента.
- Поговаривают, - прибавил мой провожатый, понизив голос, - что она ищет его и поныне, и когда найдет, он предстанет перед Господним Судом за то, что погубил ее. Вот почему он так перепугался, когда увидел ее, и поделом.
Так что, если вам вздумается побродить по вересковым пустошам Йоркшира - смотрите в оба, чтобы не встретиться ненароком с привидением из Эллен Пот!
*примечание от меня: в английском фольклоре рябина считалась действенным средством от нечистой силы, так что это рассказчик удачно схватился.
Ключевые слова: Призрак Йоркшир вересковая пустошь авторский перевод избранное