Тайна дома на Вишнёвой улице. Главы 1-2
Тайна дома на Вишнёвой улице.Глава 1.
Это был прохладный вечер в конце апреля, на западе догорал алый закат, окрашивая небо у горизонта в цвета пламени, а выше—в глубокий синий. Сумерки постепенно опускались на коттеджный посёлок "Приречье", расположенный на берегу реки Дон, примерно, в двадцати минутах езды от центра Ростова. Это был жилой массив, состоящий из одно- и двухэтажных домов, построенных в американском колониальном стиле и утопающих в зелени улиц, с аккуратными белыми заборчиками из дерева. Все дороги были асфальтированы и имели тротуары и уличное освещение. На современной детской площадке с прорезиненным покрытием, удобно разделённой по возрастным группам (горки и песочницы—для малышей, игровые конструкции и футбольное поле—для детей постарше), трое двенадцатилетних подростков развлекали себя, рассказывая друг другу страшные истории. Главным заводилой в компании был Артемий—мальчик со светлыми, цвета льняного волокна, волосами с серебристым матовым оттенком, и овальным лицом с аккуратным носом, тонкими губами и широко расставленными небесно-голубыми глазами. Одет он был в оранжевую рубашку в вертикальную чёрную полоску и тёмные подвёрнутые джинсы. Его более тихого друга звали Мартин, у него были чёрные, цвета смоли, волосы с лёгким серебристым оттенком, и угловатое лицо с высокими скулами, точёным подбородком и миндалевидными глазами цвета тёмного янтаря. Одет мальчик был в пепельно-синюю джинсовую куртку поверх бордовой водолазки и чёрные джинсы. Единственную в компании девочку звали Камилла, одета она была чёрную футболку, надетую поверх лонгслива в чёрно-белую полоску, и синие джинсы с завышенной талией. Её тёмно-каштановые, цвета горького шоколада, волосы с серебристым отблеском были подстрижены в стиле "пикси" и падали на бледное, с оттенком фарфора лицо с высоким лбом, прямым тонким носом, тонкими губами и миндалевидными васильково-голубыми глазами.
— А вы слышали о проклятом доме на Вишнёвой улице?—Спросил Тёма, обведя друзей загадочным взглядом, и сам же ответил на свой вопрос. — Конечно же, вы не знаете, ведь те жуткие, леденящие кровь события произошли около года назад, когда ваши семьи ещё не переехали в посёлок.
— Давай, не тяни, рассказывай, что там произошло? — В нетерпении перебил его Мартин.
— В прошлом году, в ночь с 30 апреля на 1 мая — ночь Вальпургии, когда пробуждаются силы тьмы—соседи услышали душераздирающие крики, исполненные ужаса, которые доносились из дома № 6 на Вишнёвой улице, и сразу же вызвали полицию. Полиция приехала незамедлительно, но крики к тому времени уже стихли. Сотрудники полиции позвонили в дверь, но им никто не открыл. Они уже собирались уходить, но соседи уговорили их выломать дверь. Войдя внутрь, полиция не обнаружила ничего подозрительного. Они обыскали весь дом, но никого не нашли. Тогда они приняли решение осмотреть подвал. Сотрудники полиции спустились вниз и обнаружили там... — Тёма вновь посмотрел на друзей.
— Что? — Спросила Камилла, чуть подавшись вперёд.
— Комнату, которая тонула в полумраке, освещённая лишь пламенем свечей, а в центре неё, на покрытом оккультными символами полу, лежала мёртвая хозяйка дома. — Продолжил свой рассказ Тёма. — Её тело покрывали глубокие рваные раны, в глаза были вытеснены из глазниц. Там же находились и трое её друзей, они были в невменяемом состоянии, с измазанными кровью ладонями и губами. Позже их всех отправили в психушку, где они через некоторое время покончили с собой.
— Жесть! — Выдохнул Мартин.
— Ага. — Кивнула Камилла. — А что дальше стало с домом?
— Дальние родственники покойной хозяйки пытались продать его, но так и не смогли, учитывая его историю. Тогда они просто вывезли всё, что могли и оставили его стоять. — Ответил Тёма и добавил. — С тех пор в посёлке ходят слухи, что, если ночью подойти к этому дому и заглянуть в окна, то можно увидеть мертвенно-бледное лицо женщины с пустыми чёрными глазницами.
— Так давайте пойдём туда, сейчас как раз начинает темнеть! — С воодушевлением предложил Мартин.
— Да, покажи нам этот дом! — Поддержала друга Камилла
— Ладно, идём. — Согласился Тёма. — Я и сам собирался туда как-нибудь наведаться.
Ребята шли по Вишнёвой улице, утопающей в гуще яркой зелени каштанов и изумительно красивой дымке из маленьких белых или нежно-розовых цветов вишни и ярко-розовых цветов церсиса, собранных в соцветия-кисти. Вскоре они увидели нужный им дом № 6. Двухэтажный, построенный в георгианском колониальном стиле, он зловеще возвышался на фоне багряного заката—тёмный, мрачный, застывший. Тёмные, затянутые паутиной окна дома, подобно глазам, взирали на ребят бесстрастно и безмолвно. Дорожка из гравия, ведущая к дому, едва угадывалась среди сорной травы, которой заросла лужайка перед ним. На заднем дворе, среди той же сорной травы, а также палых листьев и сухих веток, нападавших с разросшихся деревьев, виднелся небольшой пруд овальной формы. Вода его была пугающе тёмной и покрытой сверху скользкой зелёной тиной. Несколько мгновений дети просто стояли возле калитки и заворожёно смотрели на таинственный дом. Далее, толкнув калитку, они вошли во двор и направились к дому. Осторожно взявшись за ручку двери, Тёма обернулся и, посмотрев на друзей, тихо спросил:
— Ну что, войдём?
— Идём! — Так же тихо ответил Мартин, а вероника молча кивнула.
Дубовая дверь низко осела на вывороченных петлях и поддалась с трудом. Камилла и Мартин помогли Тёме толкнуть дверь, и её пружины жалобно заскрипели. Войдя в дом, они оказались в тёмной прихожей, где светлый паркет на полу и ступени лестницы, ведущей на второй этаж, покрывал толстый слой пыли, а в углах поблёскивала паутина. Включив фонарики на мобильных телефонах, дети осмотрелись: вокруг царили темнота и тишина. Инстинктивно ступая тихо и прислушиваясь к каждому шороху, они вошли в первую комнату. Это была просторная гостиная со сводчатым потолком, украшенным массивными балками и камином в портале из белоснежного мрамора с кованым металлическим декором. Следующей комнатой оказалась кухня с отделкой бежевой керамической плиткой, украшенной орнаментом, и большим гарнитуром чёрного цвета с резными элементами и столешницей под камень, также покрытым пылью. Последней ребята осмотрели ванную комнату со стенами, отделанными деревянными панелями, и деревянным потолком балочной конструкции с открытыми и оформленными стропилами, густо увитыми паутиной. После, набравшись смелости, Тёма, Мартин и Камилла поднялись по лестнице на второй этаж. Вместе они вошли залитую холодным лунным светом спальню, где одна из стен, возле которой когда-то находилось изголовье кровати, была отделана матовой тканью тёмного цвета, а на другой висело большое антикварное зеркало в раме из орехового дерева.
— Интересно, почему они не забрали с собой зеркало? Оно явно старинное и дорогое. — Задумалась Камилла.
Неожиданно девочка почувствовала на себе чей-то холодный, неподвижный взгляд, от которого у неё по спине пробежал холодок и зашевелились волосы на затылке. Камилла явственно ощутила, что некто посторонний стоит позади неё в дверях комнаты и внимательно смотрит ей в спину, словно изучая. Вглядевшись в тёмную поверхность зеркала, девочка на миг увидела в отражении какое-то движение позади себя. Камилла резко обернулась, но в комнате, кроме неё, Мартина и Тёмы, никого не было. Ещё две жилые комнаты на втором этаже и дополнительный санузел были так же пусты. Спустившись на первый этаж, ребята остановились перед дверью, ведущей в подвал.
— Там и произошло это убийство. — Сказал Тёма. — Кто осмелится спуститься туда первым?
Мартин глубоко вздохнул, словно перед прыжком в воду, и уже собирался толкнуть дверь подвала, но его опередила Камилла. Открыв дверь, девочка бесстрашно спустилась по лестнице вниз. Она оказалась в просторном помещении с низким потолком и окном наверху, под которым стоял небольшой столик, покрытый тёмной материей. Увитый паутиной и покрытый пылью, подвал тонул во мраке. Пройдя дальше, в центр комнаты, девочка посветила фонариком на пол и увидела нарисованный мелом круг, в центре которого была начертана гексаграмма, внутри которой в каждом направлении, указывающим сторону света, было написано имя "Adonai". Снаружи круга, на некотором расстоянии от него, был нарисован треугольник. На трёх гранях треугольника были написаны слова: Tetragrammaton, Primeumaton и Anaphaxeton, а в каждом из внутренних углов было начертано по одному слогу имени архангела Mi-Cha-El. Неожиданно позади Камиллы послышался скрип, и на её глазах дверь подвала стала медленно закрываться. Девочка бросилась к двери, но та уже успела закрыться.
— Эй, это не смешно! Откройте дверь! — Девочка слегка пнула дверь.
— Это не мы, она сама закрылась! — Донёсся из-за двери голос Тёмы.
— Мы пытаемся её открыть! — Добавил Мартин.
Тем временем свет фонарика Камиллы начал стремительно тускнеть, пока не превратился в слабое мерцание. Казалось, что темнота наступает на неё из углов комнаты. Не надеясь, что друзья справятся с дверью, девочка решила попытаться вылезти через подвальное окно. Камилла залезла на приставленный к стене стол и, подпрыгнув, ухватилась за подоконник. Но, когда девочка попыталась подтянуться на руках, её рука соскользнула, и она свалилась на пол, разодрав руку до крови. Капля крови Камиллы упала на пыльный пол и в тот же миг тьма вокруг неё задышала опасностью. Замерев от страха, сжавшего её сердце, девочка, не моргая, смотрела, как от стен медленно отделяются тени, представляющие из себя силуэты, сотканные из ещё более густой тьмы, а их глаза сияют во мраке алым огнём...
Глава 2.
Дом, принадлежащий семье Камиллы находился недалеко от Вишнёвой улицы. Участок ограждал невысокий, белый штакетник, посыпанная гравием дорожка вела к дому. Это был двухэтажный коттедж, построенный в георгианском колониальном стиле, с прямоугольным, симметричным фасадом, кирпичными стенами, покрытыми светлой штукатуркой, симметрично расположенными окнами и двускатной крышей с нешироким навесом. Крыльцо главного входа представляло собой портик, украшенный белыми классическими колоннами и фронтоном. Перед домом простиралась традиционная для этого стиля лужайка, засеянная плотной травой насыщенного зелёного цвета. На заднем же дворе располагалась терраса, мощёная природным камнем и увитая глициниями с мелкими фиолетово-голубыми цветами, собранными в объёмные кисти. В подвесных вазонах, расположенных на разных уровнях, росли фуксии, цветущие насыщенно-фиолетовым, и традесканции с продольными серебристыми полосками на красновато-зелёных листьях. Именно там находились родители Камиллы, когда пронзительный, полный страха и отчаяния крик их старшей дочери нарушил тишину вечерних сумерек. Отца девочки звали Константин, это был высокий, стройный мужчина тридцати восьми лет с широкими плечами, одетый в рубашку в мелкую бело-синюю клетку, трикотажный синий джемпер и прямые джинсы песочного цвета. У него были тёмно-русые, цвета кофе мокко, волосы с пепельным отливом и немного бледное лицо с прямыми чертами, угловатыми скулами и глубоко посаженными серыми, как грозовая туча глазами. Карьера Константина в области юриспруденции успешно развивалась, что позволило ему приобрести для своей семьи коттедж в "Приречье". Мать Камиллы, Амелия, была женщиной тридцати четырёх лет, мягкий жилет небесно-голубого цвета, надетый поверх белой блузы, и классические прямые джинсы свободно облегали её фигуру типа "песочные часы" с тонкой талией и объёмными бёдрами и грудью. Длинные чёрные, как смоль, волосы с лёгким серебристым оттенком ниспадали на плечи, красиво обрамляя её светлое, с фарфоровой бледностью лицо с аккуратным носом, мягкими щеками, полными губами и большими льдисто-голубыми глазами. В данный момент Константин и Амелия сидели в плетёных из ротанга креслах за изящным кофейным столиком и пили чай, наблюдая, как их младшая дочь Мелисса играет возле небольшого пруда глубиной в четыре фута, расположенного в центре сада, в тени цветущих слив и кустов сирени. Мелисса была милой девчушкой шести лет, со светло-каштановыми, цвета кофе глясе, волосами с пепельными бликами и серыми с голубым оттенком глазами. Неожиданно зазвонил телефон Константина, и мужчина ответил:
— Да, я слушаю... — Далее на лице мужчины отразилась тревога. — Что? В каком доме? Где она сейчас? Да, я сейчас подъеду...
— Костя, что случилось? Кто звонил? — Взволнованно спросила Амелия.
— Звонили из полицейского участка. Камиллу нашли в невменяемом состоянии в подвале заброшенного дома на Вишнёвой. Они вместе с Тёмой и Мартином наслушались страшных историй об этом доме и решили туда пробраться. Она сейчас в медпункте, я еду туда. — Ответил Константин и зашёл в дом, чтобы взять ключи от машины.
Вскоре его легковой автомобиль серебристого цвета уже подъезжал к въезду в посёлок, рядом с которым находился многофункциональный комплекс, включавший в себя: магазин продуктов питания и хозтоваров с отдельной парковкой и подъездом, автомойку, шиномонтаж и магазин автозапчастей, магазин строительных материалов и загородной утвари. Здесь же присутствовало торгово-административное здание, где располагалась управляющая компания, фельдшерский пункт, химчистка и прочие бытовые услуги. Выйдя из машины, Константин направился к фельдшерскому медицинскому пункту, который представлял собой одноэтажное здание в форме квадрата, выполненное в жемчужно-белом цвета, с рельефными панелями серо-бежевого цвета и эмблемой в виде медицинского креста, встроенной в главный фасад. Возле медпункта его уже ожидала сотрудница полиции. Это была девушка двадцати пяти лет, тёмно-синие форменные брюки и куртка подчёркивали хрупкость её гибкой, худощавой фигуры с невыразительными бёдрами и грудью и узкими плечами. Чёрные, цвета угля, волосы с лёгким оттенком серебра, подстриженные в стиле "боб", обрамляли слегка смуглое, с оливковым оттенком, лицо с тонкими губами, впалыми щеками и большими изумрудно-зелёными глазами.
— Здравствуйте, это вы мне звонили? — Обратился Константин к девушке-офицеру.
— Да, это я нашла вашу дочь и привезла сюда. Следуйте за мной. — Ответила та, и они вместе вошли в здание медпункта.
Пока они шли по коридору, освещённому мягким белым светом встроенных ламп, девушка рассказывала Константину:
— Примерно, двадцать минут назад в отделение полиции поступил звонок из дома № 5 на Вишнёвой. Говорившая женщина была явно очень встревожена, она сообщила, что из соседнего дома № 6 доносятся жуткие крики. Подобное уже было год назад.—Лицо девушки помрачнело.—Когда мы вместе с напарником приехали на место, навстречу нам из дома выбежали двое мальчишек, они были чем-то очень напуганы. Из их сбивчивого рассказа стало ясно, что мальчики вместе со своей подругой, забавы ради, забрались в этот заброшенный дом, а когда их подруга спустилась в подвал, дверь за её спиной захлопнулась сама по себе. Далее из-за двери донёсся напугавший их крик девочки. Мы с напарником выбили дверь подвала, и я спустилась туда. Там я обнаружила вашу дочь сидящей на полу, прижавшись спиной к стене. Она была совершенно неподвижна и смотрела в одну точку, никак не реагируя на происходящее, поэтому я решила привезти её сюда.
Далее они вошли в приёмный кабинет, у одной из стен которого стоял шкаф с открытыми полками для хранения документов, а у другой—медицинский шкаф для медицинских расходных материалов и фармацевтический холодильник для хранения вакцин и препаратов. Возле окна стоял письменный стол, дополненный тумбой с выдвижными ящиками, за которым сидел врач—мужчина тридцати лет, одетый в форменный халат поверх рубашки и брюк, удобно сидевший на его подтянутой, пропорционально сложенной фигуре. Его немного бледное, с оттенком оливки, лицо с тонкими, гармонично расположенными чертами выражало обеспокоенность. Рядом, на банкетке, сидела Камилла—совершенно отрешённая от всего происходящего и полностью погружённая в себя. Константина потрясло безысходное отчаяние, читавшееся в широко раскрытых глазах девочки.
— Здравствуйте, доктор, скажите, что с моей дочерью? — Обратился он к врачу.
— Успокойтесь, присядьте. — Врач жестом указал на стоящий рядом стул. — Это состояние называется "диссоциативный ступор" и является одной из форм конверсионных двигательных расстройств, возникающей на фоне интенсивной психической травмы. Оно развивается на фоне тяжёлых стрессов и сопровождается отчуждением собственных мыслей, воспоминаний и других психических процессов. Я не знаю, что произошло в том подвале, но девочка явно пережила серьёзное потрясение. Физически же с ней всё в порядке, если не считать царапины на руке.
— Как долго будет длиться это состояние?
— Оно может длиться от нескольких минут до нескольких часов. — Ответил врач.
Константин присел рядом с Камилой и обнял её, заметив, к своему ужасу, тонкую серебристую прядь в её волосах. Неожиданно, девочка вздрогнула всем телом, словно пробуждаясь ото сна. Её взгляд прояснился, а по лицу потекли слёзы. Камилла прижалась к отцу, при этом её плечи вздрагивали от едва сдерживаемых рыданий.
— Она вышла из ступора, теперь лучше всего отвезти её домой. — Заключил врач.
Попрощавшись с доктором, Константин и Камилла покинули здание медпункта. Всю дорогу домой девочка хранила молчание, не проронив ни слова, лишь отрешённо смотрела в окно. Войдя в дом, они оказались в светлой прихожей со стенами, имитирующими белый мрамор. Слева располагался встроенный шкаф-купе, справа на стене висело большое прямоугольное зеркало с подвесной тумбой для мелочей, под которым стояла банкетка цвета абрикоса. Там же находилась лестница, ведущая на второй этаж. Здесь их встретила Амелия, явно всё это время не находившая себе места из-за переживаний.
— Камилла, Боже мой, что с тобой случилось? Что ты делала в том подвале? — С тревогой спросила женщина, видя в каком состоянии находится её ребёнок.
— Офицер полиции нашла её в подвале того дома в состоянии ступора. Врач сказал, что Камилла пережила серьёзное нервное потрясение. Она так никому и не сказала, что же там произошло. — Ответил Константин и попросил. — Дай ей немного прийти в себя.
— Да, конечно. — С пониманием согласилась Амелия.
Неожиданно Камилла нарушила своё молчание:
— Мама, я видела странные тени...Тени темнее самой тьмы...Они двигались в темноте и смотрели на меня красными светящимися глазами... — Запинаясь, ответила девочка и спросила. — Можно, я пойду спать.
— Да, Камилла, иди. — Теперь голос дрожал уже у Амелии.
Комната Камиллы была выдержана в белых и лавандовых тонах. В центре располагалась односпальная кровать с ровной спинкой и выдвижными ящиками для вещей, напротив которой стоял шкаф с фасадами в цвет стен. Возле окна находился письменный стол, дополненный тумбой с выдвижными ящиками, легкими открытыми полками и стеллажами для книг и тетрадей.
Позже, когда уже все легли спать, Амелия ещё долго лежала с закрытыми глазами, пребывая в своих мыслях, слишком взволнованная, чтобы спокойно заснуть. Мыслями женщина вернулась в своё давно позабытое прошлое, когда ей было тринадцать лет, а её матери, Аэлите, только исполнилось тридцать пять. Перед внутренним взором Амелии на мгновение предстал образ матери: её длинные волосы цвета воронова крыла, слегка отливающие синевой и бледное лицо с мягкими очертаниями и большими миндалевидными глазами цвета сапфира. Двадцать один год назад, в ту ночь, когда отец Амелии был в командировке, её чуткий сон был потревожен испуганным возгласом, донёсшимся из спальни родителей. Встревоженная, Амелия встала с постели и пошла туда. Войдя в спальню, девочка увидела свою мать, сидящую на кровати, при этом её спина была неестественно выпрямлена, руки сложены на коленях, а взгляд широко открытых глаз устремлён в одну точку.
— Мама, что случилось? Что с тобой? — Обеспокоенно спросила Амелия, сев рядом с матерью и тронув её за плечо.
— Эти глаза, горящие алым огнём... они смотрят... это смерть моя! — Шептала женщина, глядя в темноту комнаты.
— Мама, о чём ты? Там ничего нет! — Старалась успокоить мать Амелия.
Эта ночь стала началом кошмара в её жизни: светящиеся алые глаза всюду преследовали Аэлиту, вспыхивая в темноте, стоило ей только остаться одной. Неужели теперь кошмару её детства суждено повториться вновь?
Новость отредактировал Estellan - Сегодня, 18:36
Причина: Стилистика автора сохранена.
Ключевые слова: Заброшенный дом зеркало тени красные глаза оккультизм взгляд подвал страх ступор авторская история