Скит
В начале 2000-х я с небольшой компанией друзей занялся антикварным бизнесом. Мы ездили по отдаленным деревням и скупали все, что представляло минимальную ценность.Наши экспедиции совершали ранней осенью. Зимой реставрировали и придавали божеский вид находкам. Весной сплавляли коллекционерам товар. Летом уезжали отдыхать в Крым или за рубеж.
Это было самое лучшее время. Старина пользовалась спросом и за нее платили хорошие деньги.
В одну из поездок произошла история, о которой я хочу рассказать.
***
Мы жили в Питере. Вокруг было много областей, где антиквариат еще сохранился от предков. Кто–то с желанием продавал интересующие нас предметы, кто-то с неохотой, озвучивая феноменальную цену, однако в накладе никто не оставался. Живые деньги для глубинки всегда выступали лучшим аргументов в торге.
Обычно за сезон старались исколесить одну выбранную область. Ехали на двух машинах, заранее распределяя территории, в итоге охват получался максимальный.
Тогда, помню, решили поехать в сторону Новгородской области. Навигатор нагрузили картами дореволюционными, советскими, современными. На всякий случай брали металлоискатели, бывало так, что местные старожилы рассказывали истории, вспоминали про разрушенные усадьбы, переправы, мельницы, в общем, те места, где земля еще сохранила артефакты прошлого.
Выдвигались в первых числах сентября. Погода радовала теплом. Нам с компаньоном Серегой выпал северо-запад. Мне нравилось ездить с ним, бывший военный, прошел несколько горячих точек, всегда разрешит любой конфликт. Два других наших товарища поехали в сторону центра.
Я был рад. Места, куда отправлялись, полны лесов, а это значит можно грибы пособирать, на природе отдохнуть от городского шума. Палатка, котелок, удочки у нас всегда в машине и совместить приятное с полезным нарисовался отличный повод.
Неделю посвятили объезду глухих деревень. Собрали неплохой урожай из икон, утвари, статуэток и, в принципе, готовы были возвращаться, если бы не рассказ одного старика, которого встретили вечером на привале.
Мы поставили палатку, развели костер, поужинали, сели пить чай, размышляя, какой сможем сорвать куш за купленные в эти дни вещи.
Наш разговор перебил сухенький бородатый старичок, который представился дедом Василием - местным грибником, собирателем трав и ягод. Выглядел он забавно, плащ, который был явно не по размеру, волочился по земле, волосы взлохмачены и торчат в разные стороны, а дополняла этот образ огромная торба за его спиной.
Серега предложил попить с нами чайку и тот с радостью согласился. Вообще такие персонажи очень ценны, они могут рассказать много интересного. Суть да дело, старик стал расспрашивать, что забыли в этих краях? Я вкратце ответил, кто и чем занимаемся. Он выслушал внимательно, немного помолчал и сказал:
- Вам в скит надо. Там такого добра навалом.
- Куда? – спросили мы.
- А тут, недалеко, километров сорок. Дорога, конечно, отвратительная, однако, - старик посмотрел на наш джип, - на этой махине проскочите как Илья пророк в колеснице на небо.
- Дед, погоди, - перебил его я, - ты ничего не путаешь? Скит, если верить картам, здесь до революции был у старообрядцев, а потом его благополучно уничтожили.
- Хех, - заулыбался он, - те, кто там живет, наоборот, от мира прячутся, а ты их на карты нанести хочешь! Точно говорю - есть! Сам там прошлым летом был, грибы и ягоду монахам приносил, денег у них нет, так они рассчитались со мной книгой какой-то. Если завтра будете здесь, принесу, может, купите?
Не особо поверив деду, договорились о встречи с утра, сославшись на усталость, сказали, что ложимся спать. Он поблагодарил нас и обещал с рассветом быть.
***
Старик не обманул. С первыми лучами солнца стоял уже возле палатки в своем смешном плаще и будил нас, стуча по пустому котелку палкой. Я, толком еще не проснувшись, вышел и поздоровался.
- Ну, вот, смотри? - протягивая сверток, сказал он.
Мне было интересно, что там за книга, ведь зная по опыту, очень редко попадались стоящие экземпляры. Обычно ценность такой макулатуры три рубля, а то и меньше. Порванные корешки, вырванные страницы, замазанные буквы, детские рисунки на полях – это норма. Поэтому к покупкам букинистки всегда сомнительное отношение, плюс ко всему не каждый коллекционер, скупщик предложит достойную оплату. Однако в этот раз действительно крупно повезло, прекрасно сохранившийся Часовник семнадцатого века. Я еле сдерживал восторг, покажи, что рад, знаю, сразу цену взвинтят. Покрутив в руках книгу, будто ищу какие-то дефекты, начал потихоньку торговаться. Дед Василий остановил меня, сказав, что отдаст книгу за небольшую просьбу. Суть ее заключалась в следующем: передать в скит одну вещь.
- Вот, - он достал из своей торбы небольшой мешочек, - только не надо смотреть, что там, это мой подарок монахам, а вам - пропуск.
- Договорились, - ответил я. Ну а как потом?
- Вы же деревню Ивановку знаете?
- Позавчера заезжали.
- Спросите деда Василия-грибника, меня все знают, и книжечку заберёте, – улыбнувшись, подытожил старик.
Он ушел. Серега еще спал. А я, закурив, посмотрел на мешочек с интересным вышитым вензелем и стал настраивать навигатор на маршрут до скита. Старые карты показывали наличие дороги, новые упорно твердили, ее нет. В итоге, накладывая одну на другую, мне удалось найти вариант как добраться. Выходил небольшой крюк, но жажда наживы взяла верх. Если у деда такая книга, то представляю, какие ценности там можно найти. Коль они за грибы-ягоды такую книгу отдали, то за бензин, продукты, думаю, еще ценнее найдем что выменять. Так думалось мне. Оставалось заехать в магазин и на заправку.
Когда проснулся Серега, я собрал уже большую часть нашей поклажи. Он стал расспрашивать меня про визит старика, книгу. Кратко пересказывая ему всё, начали складывать палатку и через час выдвинулись в сторону скита.
По пути мы купили продукты, залили запасную канистру бензином. Километров через тридцать навигатор указал на съезд с трассы в сторону проселочной дороги.
- Странно, - удивился я, - ощущение такое будто здесь уже давно никто не ездил.
- Не удивительно, кому этот скит нужен? Ты же сам знаешь, старообрядцы не особо любят гостей. Приедем тоже не солоно хлебавши, - засмеялся он.
- Дед утверждал, пустят. Интересно, что в этом мешочке?
- Давай посмотрим?- завелся Серега.
- Не, обещал, не буду.
Серега остановил машину. Посмотрел на меня и потом резко сказал:
- Дай этот долбаный мешок, быстро!
Я впервые видел его таким: нечеловеческий взгляд, злость. Он с ненавистью в голосе вновь потребовал отдать мешочек. Видя несогласие, вынул нож и стал размахивать перед моим лицом. Я не понимал, что происходит, однако лишится жизни из-за обещания не хотел.
- Держи.
Серега развязал узелок. Потом перевернул мешочек к себе на огромную ладонь, из него посыпались монеты.
- Ого, нихера себе! Царское золото! Золото, - приговаривал он.
Несколько минут смотрел на деньги, которые переливались в лучах осеннего солнца. А потом, как по щелчку изменился в лице, заулыбался, сложил все обратно и вернул мне.
- Ты чего такой напряженный?
- Блин, Серый, ты реально или прикалываешься?
Я знал его давно и прекрасно понимал, что ничего из произошедшего сейчас он не помнит. Мне стало не по себе, хотелось одного, развернуть машину и поехать обратно. Мистику всему происшедшему добавила смена погоды. Солнце постепенно закрывали небольшие тучки, начинал накрапывать дождик. Серега не замечая этого, вцепившись в руль, твердил как завороженный об удачной встрече с дедом.
- Осталось немного, вон какой путь по дороге накатали, - не унимался он.
Здравая логика, конечно, была в его словах. Потратились на продукты, бензин, в общем, надежда на удачную сделку победила.
***
Когда мы подъезжали к месту назначения пошел ливень. Дворники монотонно скользили по лобовому стеклу. Серега, матерясь, выкручивал руль, машина начинала пробуксовывать по грязи.
Навигатор объявил, что подъезжаем к окончанию маршрута и здесь нас ждал еще один сюрприз, впереди виднелась лесная чаща.
- Блин, как назло, - сказал я, - осталось метров пятьсот.
- Ладно, берем дождевики, берцы и поперли, - сказал Серега.
Одеваясь, я посмотрел на часы: шесть вечера. Долго все-таки ехали. Закрыли машину. Дождь шел не прекращаясь. Смеркалось. Включили фонари и потихоньку двинулись. О тропинке мы и не мечтали, главное не заблудится. Но каково было наше удивление, когда вдалеке послышался звук колокола.
Серега от радости перекрестился.
- Слышишь? Слышишь? - начал он, - скит близко, пошли быстрее.
Через минут пятнадцать, выйдя на опушку, увидели показавшийся высокий забор.
- Пришли, - выдохнул я.
Небольшие ворота были закрыты. Серега принялся стучать. Удары становились все настойчивее и вскоре послышались шаги.
- Кто? – сурово спросил голос.
- Мы, - замялся я, - путешественники.
Ворота приоткрылись, перед нами стоял монах. Возраст его было трудно понять. Единственное, что бросалась в глаза - густая седая борода.
- У нас не богадельня, не принимаем никого, - резко отрезал он.
- Вам просили передать, - я полез в карман и достал заветный мешочек деда.
Монах с нескрываемым удивлением посмотрел на него и указал жестом следовать за ним. Он семенил по лужам. Я и Серега, идя следом, оглядывались по сторонам. Хозяйственные постройки, маленький храм и изба, видимо, братский корпус. Подойдя к нему, монах сказал подождать, а сам вошел внутрь. Через минуту пригласил нас зайти.
- Вот ваша келья, - указал он, - у нас устав, поэтому не шастайте.
- Может, мы вам поможем? - сказал я, - у нас есть…
- Все завтра, - перебил меня монах, - тишина, - и приложил палец к своим губам.
***
- Ну, пошли, - открывая дверь, сказал Серега.
Келья была маленькая: две кровати, столик, на котором стояла глиняная крынка. В углу висела лампада и икона Спасителя. Серега подошел к крынке, понюхал:
- Блин, вода, - поморщился он.
- А ты думал, кагор нальют? - усмехнувшись, сказал я.
- По ходу нам тут ничего не нальют, странное местечко. Наверно, и правда, зря сюда сунулись, - сказал Серый, снимая дождевик.
- Не знаю, не знаю, - мне показалось, моя речь изменилась, голос стал каким-то грубым, рычащим, - я точно отсюда кое-что увезу.
-Ты о чем? – спросил он.
- Вот об этом, - и указал на икону, - смотри, какое письмо редкое, такую можно продать дорого.
- Нельзя, не правильно.
- Заткнись! – прикрикнул я на него.
Серега молниеносно схватил меня за горло и хотел ударить, как, вдруг кто-то постучал в дверь.
- Эй, вы, тихо! - послышался голос монаха, который встречал нас.
- Извините, ненароком вышло, больше не будем, - ответил Серый.
Мне было непонятно, что произошло со мной. Идея забрать икону испарилась. Серега сел на край кровати и сказал:
- Бляха, чую херня какая-то, давай спать и завтра рано поедем отсюда, не надо отсюда ничего. Кстати, сколько времени?
Я посмотрел на часы. Стрелки на циферблате замерли на шестерке.
- Слушай, не поверишь, они остановились. Сколько ношу, плавал в них, падал, много чего и работали, а такое впервые. Реально что-то ненормальное.
- Дождь этот сраный, стеной стоит, - посмотрев в окно, сказал Серега.
Мы легли. Заснуть никак не получалось. Странная, вязкая тишина наполняла комнату.
- Слушай, почему здесь так тихо, словно мы, монах и больше никого? – спросил Серый.
- Знаешь, сам себя на мысли такой поймал, прям неестественно, - ответил я.
Мне очень хотелось услышать скрип половиц, какие-то голоса, звуки, однако ничего отдаленно похожего на это не было. Зловещая неуютность, дискомфорт, желание уйти прочь, вот, что я испытывал.
- Ощущение, будто мозги взорвутся, - вдруг прошептал Серега.
Он очень хорошо описал состояние. Правда, чувство, будто кто-то незримо давит на голову, появилось, как только зашли сюда.
- Правила для них, а я пойду, осмотрюсь, - вставая с кровати, сказал Серый.
План его был простой, если увидят, сказать в туалет надо. Он медленно приоткрыл дверь, взял фонарь, осмотрелся и вышел.
От тусклого света лампады у меня заболели глаза, стали мерещится тени, полоски, круги на стене. Переведя взгляд на потолок, вдруг показалось, что он становится больше, а пространство увеличивается в размерах. Я зажмурился и в этот момент вернулся Серега, с порога заявив:
- Быстрей одевайся! Валим отсюда!
Натягивая впопыхах берцы, я попутно начал расспрашивать его об увиденном.
- Понимаешь, тут вообще пусто. Зашел в другие кельи - паутина, пылища, словно сто лет никто не убирал.
- Может, у них устав такой, срач разводить, - пошутил я.
Сереге явно было не до смеха. Помня о его военном прошлом, человек, который повидал всякого и сейчас выглядел как потерянный ребенок, настораживал.
- Слушай, ну, а этот, что нас встречал, тоже исчез?
- Говорю же, никого! – с раздражением ответил он.
Мы уже собрались выходить, как во дворе послышался удар колокола, а в коридоре шаги людей.
- Епть! - вскрикнул я.
- Да что за бред? – вырвалось у Сереги.
Мы растерянно смотрели друг на друга. Создавалось впечатление, будто нас не хотят отпускать. Странности скита поражали больше и больше. Через несколько минут все стихло. Я предложил Сереге потихоньку выходить, посчитав, что монахи пошли на ночную службу и есть возможность незамеченными слинять.
- Какие монахи? Тут пусто! Давай в окно, - предложил Серый, - Богу одному известно, кто там, - указал он пальцем на дверь.
Я открыл его и вдруг во дворе скита раздались выстрелы.
Серега машинально упал на пол, дернув меня за собой. Послышались шаги, которые замерли возле нашей двери.
- Товарищ Иванов, всех вывели уже, кого здесь искать? – отрапортовал голос.
- Тоже верно! Пошли дело делать, – ответил другой.
Уже ничего не понимая, переведя дыхания, я обхватил голову руками и начал причитать:
- Мать твою, что здесь происходит? Я сошел с ума? Я сошел с ума!
Серега закрыл мне ладонью рот, прошептал:
- Слушай, вместе не сходят. Успокойся и резко в окно за мной. Понял? Если да, кивни, - сказал он.
Я закивал.
***
Окна нашей кельи выходили не во внутреннюю часть двора, где продолжались выстрелы, доносились крики, пения молитв.
- До выхода недалеко, - подытожил Серега, - главное - незаметно пройти.
Дождь и грязь затрудняли движение, один неверный шаг и упадешь. Медленно переступая с ноги на ногу мы дошли до края избы. Серега показал жестом: остановись. Сам аккуратно выглянул из–за угла.
- Ну? – дрожащими губами, спросил я.
- Этого не может быть, - с ужасом в глазах, ответил он, - посмотри.
Мне ничего не оставалось, как последовать его совету. Картина, которая возникла передо мной, зашкаливала в своей фантастичности. Несколько человек в форме красноармейцев, два чекиста, производили расстрел монахов. Нет, это был не фильм, а реальность. Ужас той ночи невозможно передать словами. Кровь. Тела, извивающиеся в предсмертных конвульсиях. Одновременно страх и отвращение испытал я, когда очередной выстрел пробил голову какому–то молодому еще безбородому монаху. Меня затошнило. Серега, смотря на меня, произнес:
- Да, вас бы на войну, там такое часто.
- Серый, - сплевывая, сказал я, - мы в тридцатых годах. Это – репрессии! Понимаешь?
К сожалению, понимая все, ни я, ни он, не знали ответа на простой вопрос: «Что делать?»
- Давай подумаем, - сказал Серега, - есть два варианта.
- Какие?
- Первый, мы прячемся в этой избе, второй, пытаемся добежать к машине.
- И? – замычал я.
- Оба они рисковые. Остаться в избе, не факт, что эти ханурики ее сейчас не подожгут, у них ума хватит, тем более по документам архива этот скит сгорел.
- А в машину? – с надеждой спросил я его.
- Вот этот вариант лучше, но, на месте ли она? – размышлял он.
- Серый, а чего терять? Хоть так, хоть эдак, конец не веселый. Давай до тачки.
Он стал говорить, как поступить. Предложил снять дождевики, цвет их сразу привлек бы внимание, да и бежать в них неудобно. Дальше, ползем до выхода и на всех парах к джипу.
В принципе, все так и вышло, только когда до ворот оставалось пара метров, один из чекистов заметил нас.
- Беги, - крикнул Серый.
Я резко вскочил и припустил из всех сил. На мое счастье они были открыты.
- Стой, падла! Убью! - кричал чекист.
Серега в этот момент подобрал камень и швырнул в него. Я слышал, как Серый несется следом за мной. Ветки царапали лицо, руки, ноги проскальзывали в грязи.
- Не оборачивайся, – кричал он.
Пару раз в нашу сторону выстрелили. Повезло, пули пролетели мимо. А потом… Потом все резко стихло. Машина никуда не делась, однако выехать не представлялось возможным. Все было размыто. Грязные, промокшие и усталые, мы закрылись в джипе, предоставив свою участь судьбе. Засыпая, я посмотрел на часы, они пошли…
***
Остаток ночи пролетел. Нас никто не потревожил. Когда проснулись, светило солнце. Дорога немного подсохла и, значит, можно ехать.
- Интересно, сколько проспали? – потягиваясь, спросил Серега.
Я подсчитал примерно от времени как заработали часы, вышло немного. Серый, смотря на свои штаны, говорил, что с периода службы в армии столько в грязи не валялся.
- Слушай, а не причудилось это? - вдруг спросил я его.
- Сомневаюсь. Хотя, что мешает проверить? Сейчас светло и видно хорошо.
Он открыл дверь и зашагал в чащу. Не знаю почему, я вышел вслед за ним. Конечно, никакого скита в помине не было. Опушка заросла деревьями.
- Значит, показалось? Глюк? Вот ведь и не пили ничего, а так накрыло, – сказал Серега.
Я прошелся немного дальше. На земле валялись наши дождевики.
- Показалось или нет, уже не важно, поехали отсюда прочь, - поднимая их, прокричал я.
В машине Серега сидел молча, сосредоточенно смотря вперед. Нам не хотелось вспоминать вчерашнюю историю. Только однажды, выезжая на трассу, он произнес:
- Тварь этот дед, прибью его.
Я ничего не ответил.
По пути мы заехали в придорожное кафе, поели. Серега подобрел, но настроен был решительно, книгу надо непременно забрать.
***
Деревня Ивановка, так, одно название, на самом деле жилых дворов десять, остальные развалились или куплены под дачи.
Подъехав к первому дому, заприметили бабульку. Еще до скитского приключения она нам продала пару икон.
- Ой, хлопчики, чего вы? Еще что купить надумали? – с радостью зашамкала она.
- Не бабуль, нам бы деда-грибника найти надо, - сказал Серега.
- Кого? Ваську?
Мы закивали.
- Иуду этого, черта рогатого, так его годков десять как схоронили.
- Что? – одновременно спросили я и Серега.
- Дура я старая, - запричитала она, - совсем забыла вас предупредить.
Бабка рассказала, что Василий перед самой революцией пришел в этот скит и хотел стать монахом. Все хорошо складывалось у него, однако сгубила его корысть. Кто-то пожертвовал скиту деньги, а он их украл. Дальше больше, вместо раскаяния, когда уже чекисты во всю с религией боролись, сам отвел их в скит. Монахов всех расстреляли, скит сожгли. Так этот Васька всю жизнь в деревни жил, грибы-ягоды собирал, только никто у него их не покупал, за версту его обходили. Вот он в город свои припасы приспособился возить. А как помер, стали поговаривать, мол, видели в соседнем селе как приходил Васька, мешочек какой-то просил в скит отнести. Деревенские, наши ушлые, знают, скита в помине нет. Так эта неупокоенная душа стала шастать по приезжим. Лет пять назад дачники заехали, только дом купили. Васька к ним под ночь и заявился с грибами своими. Дал мешочек, обещал взамен им горы золотые, только отвезите, те и поехали. Через месяц нашли убитыми их. Странно, ведь тихие места у нас, видно кто-то залетный на машину или что-то еще позарился. Еще пара молодая была, выжили, правда с ума сошли. Всё чушь несли про монахов, расстрелы. В общем, дураками на всю жизнь сделались.
Попрощавшись с бабкой, мы побрели к машине. Закат был красивый.
- Смотри, птицы на юг летят, - указал на стаю Серега.
- Знаешь, видимо и нам туда пора, нервы подлечить, - ответил я.
Мы сели в машину и поехали прочь из Ивановки, ругая деда самыми погаными словами…
Ключевые слова: Мистика тайны заброшенных мкст реальная история хоррор авторская история