Послеточие
Павел Фёдорович был человек строгий, замкнутый. Лишённый счастливого детства, он старался в жизни достичь всего. Всего для своей семьи, но при этом разучился быть счастливым. Вернее, счастливым он был, но, не умел или не хотел? или разучился ? это показывать.Ему было семьдесят семь лет. И он был дед. Не дедушка, а дед. Строгий дед. Осуждения которого боялись и жена, и дети, и внуки, и даже правнуки. Но это не значило, что он не был добрым и справедливым. И потому, его любили. Не с объятиями и висением на шее, а тихо и с уважением.
И вот, в первый день недели, умудрившись, наверное, первый раз в жизни, принести всем столько хлопот и разочарований с неподдельным горем, Павел Фёдорович скончался…
…он долго, почти пять часов смотрел, как вся семья по нему убивается, льёт слёзы и причитает, голосит и хватается за сердце, пьёт «Валидол» и водку и понял, что ему скучно. Скучно! Скучно здесь также как и при жизни. Да и вообще, если честно признаться, и он решил признаться, теперь уж можно всё, вся его жизнь была скучной.
И вот, как-то через пару дней после своей кончины, он вздохнул, сдув пыль с телевизора, рядом с которым парил, аки ангел, как дух. Это заметила его жена, в смысле лёгкое облачко пыли, взметнувшееся вверх – и страшным шёпотом сказала, обращаясь ко всем и в то же время ни к кому: «Пашенька здесь».
О, что началось. Целое представление, которое, как ни странно, почему-то очень насмешило семидесятисемилетнего Пашеньку. И не удержавшись и не соблюдая приличий – хотя какие приличия, это, всё-таки, его смерть, что хочу то и делаю – Павел Фёдорович захохотал. Громко и искренне, как никогда в жизни. Как мальчишка хулиган, подшутивший над злым дядькой или толстой вредной тётькой, или врагом с соседнего двора – не важно, главное ему было весело и очень хорошо.
И тут Павел Фёдорович и понял, что вот – началась его новая жизнь, о которой он, ну уж в очень глубоком подсознании, всегда мечтал.
О заливистом смехе по причине и без, по глупым мальчишечьим выходкам, по озорству, хулиганству – в общем, по всему, чего не было в его жизни, а должно было быть, как у всех нормальных детей и людей.
И, осознав, что может всё, тут-то Павел Фёдорович и дал всем шороху.
Ох, как он искренне радуясь каждое утро будил жену, наводя на её измождённое лицо солнечного зайчика.
Как смеялся, вырывая из рук зятя, сидевшего в туалете, газету, причитая: «Это не изба-читальня, здесь другими делами надо заниматься».
Как хохотал, пряча подушку дочери под кровать и наблюдая, как она гоняется за собакой, считая, что это она её стащила. Но обижать Дружка не давал, каждый раз как дочь уж замахивалась на собаку, дед-проказник тут же звонил в дверь, и дочка шла открывать неизвестно кому.
Он и к внукам приходил, и каждый раз выворачивал чуть лампочки из патронов, чтоб не горели. И с ухмылкой наблюдал как они, стоя на табурете, вытягиваясь в струнку, вкручивали их обратно и матерились.
Ну а на правнуках он оторвался по полной, наконец-то за всю жизнь, вылив на них как ушат холодной воды, всю свою нежность. Уж он их ночью обнимал, целовал, щекотал усами, что ребятня поутру жаловалась, что «дед их ночью опять замордовал».
В общем, вся семья была уверенна, что их дед находится в этом мире с ними. Но при этом все дружно молчали дабы не травмировать мать – бабушку – прабабушку, да и сами с трудом верили в то – хотя сомнений не оставалось – что у деда «поехала крыша» да и «фундамент тоже», уж так всё это было не похоже на него. Но, куда деваться, факт остаётся фактом: достал он всех.
Семья не то, чтобы злилась на него, уж о покойном либо хорошо, либо никак – просто это настолько не вязалось с их строгим дедом, что когда девятилетний правнук высказался: «Да дед впал в детство» - все молча и дружно согласились. И, понимая, что поделать ничего не могут, решили отгрохать ему такие поминки, чтобы дед остался доволен.
Покумекали, сложились и в трёхкомнатной квартире детей, самой большой из всех, собрали стол на всех ближайших родственников, друзей и даже знакомых и даже соседей. Получилось как на свадьбе, даже круче, стол длиной из четырёх столов, П-образно разместившийся в двух комнатах и холле.
Такой большой любви к покойному не ожидала даже родня, а уж соседи, те вообще ошалели от увиденного. Было ощущение у всех, что в загробный мир провожали фараона, благо рабов в тот мир он с собой не забирал.
Дед был доволен. Первый раз в жизни в честь него было такое застолье. Вот только огорчало, что все были кислые, как недозревшая слива и оттого было скучно. А уж скуку дед успел возненавидеть всей душой. И потому, понимая, что пришло время уходить в мир иной, Павел Фёдорович решил оставить у присутствующих о себе до-о-о-олгую память.
Соседке, уж с очень плачевным лицом, в стопку с водкой подсыпал соль; другу детства в карманы пиджака рассовал пирожки; молодёжи отодвигал стулья дальше, когда они привставали; дул в лицо сестре жены; цокал в уши правнукам – в общем, шалил как мог и, в заключение, включил радио на всю громкость, чем чуть до инфаркта не довёл всех, кому было за 50.
Когда все разошлись, и жена Павла Фёдоровича осталась одна, наступило время прощания.
Аллочка, его верная, любимая, единственная, всё понимающая Аллочка, встала напротив фотографии мужа с чёрной ленточкой в углу и, нежно погладив его лицо на фото, грустно улыбнулась: «Ну вот и всё, Пашенька. Всё». И столько любви и тепла было в этих прощальных словах, что Пашенька прослезился и обняв жену за плечи, уткнулся носом ей в затылок и нежно-нежно стал целовать её седые волосы, как мог только он. Как знала только она.
Она положила руку себе на плечо, как бы накрывая его руку и, со слезами в голосе, всё-таки не удержавшись, прошептала: «Прощай, мой хороший».
И Павел Фёдорович с лёгкой душой и лёгким сердцем, прошептав в ответ: «Спасибо тебе, милая, за всё: за любовь и нежность, терпение и понимание, за то, что ты у меня была. Спасибо!» - отошёл в мир иной. Самым счастливым духом на свете за всю историю человечества.
«Мне будет тебя не хватать», - как бы вдогонку сказала жена Павла Фёдоровича, с лукавой улыбкой.
И было непонятно: будет не хватать таким, каким он был всю свою жизнь или таким, каким был последние сорок дней.
Автор - Ярина.
Источник.
Ключевые слова: Строгий дед смерть скучная жизнь дух новая жизнь сорок дней избранное