Надежда есть всегда
Я ревела, накрывшись пледом. Впервые в жизни мне хотелось умереть. Ну не могу я идти на занятия! Не могу! Четыре пары подряд видеть Глеба, воркующего с Юлькой? Так с ума сойти недолго! Только не подумайте, что я какая-то ненормальная влюбленная дурочка! То есть Глеба я люблю очень сильно, но это не обычная подростковая влюбленность. У нас с ним уже было! Причем несколько раз.Я уже размечталась, как мы вместе внуков будем нянчить, а сегодня на перемене увидела, как он целуется с Юлькой Гришаковой. Подойти к ним и устроить разборки духу не хватило. Как только началась пара, написала Глебу SMSку: «Я все видела». Пришел ответ: «Что именно?» Послала следующее сообщение: «Как ты целовался с Юлей». «Можешь тоже целоваться с кем хочешь», — написал Глеб. По щекам потекли слезы. Мне все-таки удалось написать: «Но ведь ты говорил, что любишь меня!» «Ничего такого я тебе не говорил. И ничего не обещал». Когда я это прочитала, захотелось разбить мобильник вдребезги. Еле сдержалась. Хуже всего, что Глеб действительно не говорил мне, что любит. Ни разу. Но ведь это само собой подразумевалось. Он с первого сентября так настойчиво добивался моего внимания, цветы дарил, в кино и кафе приглашал, был нежным, ласковым… Если бы хоть чуточку сомневалась, что любит, разве бы я с ним?..
Везет же девчонкам, у которых мамы — подружки, и им все-все можно рассказать. У моей же в педагогическом арсенале одни кнуты и никаких пряников. Мама считает, что детей, независимо от возраста, нужно держать в ежовых рукавицах, иначе толку из них не выйдет. А если не держать, сыновья обязательно в тюрьму попадут, а дочери — в подоле принесут. Но ведь должен же быть какой-то выход, должен! Дед — вдруг осенило меня. И как я раньше о нем не подумала? Вот он меня поймет и поддержит!…
— Привет, внучка, — раздался в трубке хриплый голос. — Что-то случилось? Ты просто так не звонишь. Выкладывай, что стряслось!
Я выложила. Не все, но почти.
— Бедная ты моя, бедная, — пожалел меня дед. — А чем я могу тебе помочь?
Дед был моим самым надежным другом. Только ему я могла все-все рассказать.
— Позвони маме и скажи, что заболел. Ногу сломал или с сердцем плохо. Что один сейчас никак не можешь и нужно, чтобы я срочно приехала за тобой ухаживать.
— А как же твоя учеба в институте?
— Да наверстаю я! Но сейчас… — я снова зарыдала, — никак не могу на занятия ходить, понимаешь?!
— Ладно, — вздохнул дед. — Попытаюсь что-то сделать.
Примерно через час вернулась с дежурства мама. Молча прошла на кухню, стала там греметь кастрюлями. Только за ужином она завела разговор на интересующую тему.
— Иван Андреевич звонил. У него прострел в спине. Говорит — сильный, даже передвигаться по дому самостоятельно не может. Поедешь, побудешь с ним, пока лучше не станет.
— А как же занятия? — прикинулась я валенком.
— Справку тебе выпишу. Думаю, за две недели Иван Андреевич поднимется на ноги. Я тут лекарства от радикулита купила — это принимать три раза в день после еды, эту мазь втирать в больное место. Все поняла? И чтобы взяла с собой учебники! Учти, если сессию завалишь, ни копейки карманных денег больше не получишь!
Мама всегда неохотно отпускала меня к деду, считала, что он плохо на меня влияет. В смысле слишком добрый и может меня разбаловать. Но с другой стороны, после гибели папы дед — единственная моя родня по отцовской линии, и запретить нам видеться мама считала неправильным — она не только строгая, но и справедливая. В тот же вечер она посадила меня на проходящий поезд до Владимира.
«Глеб-Глеб-Глеб, гад-гад-гад…» — отстукивали вагонные колеса, и под их мерный перестук я все-таки задремала.
Дед открыл мне дверь со страдальчески перекошенным лицом и повязанным поверх спортивных штанов серым пуховым платком.
— Видишь, внучка, — засмеялся он после объятий-поцелуев. — Слова материальны! Наврал твоей матери, что радикулит скрутил, а ночью на самом деле спину прихватило. Еле до двери дошел…
— А я как раз лекарства привезла, сейчас лечить тебя буду.
— Сперва я тебя покормлю, проголодалась небось с дороги…
— Деда, а кто это у вас в селе такой замок отгрохал? — спросила, наваливая себе в тарелку рассыпчатой картошки. — Я от станции на попутке ехала, видела башни над деревьями.
— Приезжая одна отгрохала… — пояснил дед, поливая мне картошку сметаной. — Там раньше дом старой Евдокии стоял, обычная одноэтажная изба, как у меня. А три года назад Евдокия умерла. Мы думали, у нее родни вообще нет, оказалось, есть — какая-то внучатая племянница. Она похоронами и занималась. А вскоре приехала и здесь поселилась. Правда, не сразу. Сначала рабочих нагнала, старый дом снесли и за полгода новый построили. Сама видела — дворец!
— Богатая, значит… — Я поддела вилкой соленый груздь. — И охота богатой в такой глуши жить?
— Богатая… — кивнул дед. — Не любят ее у нас. Во-первых, потому что завидуют, а во-вторых… за то, что она — ведьма. Ей кто-то из местных мужиков уже два раза дом поджигал, а тот не горит. Сперва загорается, но тут же дождь огонь гасит.
— А сколько эта ведьма берет за свои м-м-м… консультации?
— А тебе зачем? — прищурился дед.
— Интересно…
— Не знаю. Наши к ней принципиально не ходят. А вообще много народу приезжает. Иногда на таких машинах, которых мы раньше сроду не видели. Сразу видно, что небедные люди. Так что, скорее всего, берет Ульяна за свою помощь недешево. Да бог с ней, с этой ведьмочкой! Нам что, поговорить с тобой больше не о чем?
Я стала рассказывать деду о своих успехах в институте, но мысли продолжали крутиться вокруг Ульяны. Наверное, она действительно сильный экстрасенс, раз у нее такие солидные клиенты. А что, если она и мне сможет помочь? Надо бы сходить на разведку, пообщаться… Привезенные мной лекарства от радикулита оказались действенными, и через два дня дед уже забыл про свой прострел. Маме мы, естественно, продолжали врать, что он еще не встает, но теперь я могла спокойно уйти из дому.
Забора вокруг дома ведьмы не было. И сторожевых собак на участке — тоже. Сам дом был очень большой и красивый, единственное, что портило вид, — темные пятна копоти на стенах, очевидно, следы неудавшихся поджогов. Я беспрепятственно подошла к крыльцу, позвонила. Мне открыла молодая темноволосая женщина лет двадцати восьми — тридцати.
— Чего нужно? — спросила она недовольно.
— Вы Ульяна? Не могли бы вы…
— Сегодня воскресенье, а по воскресеньям я не принимаю, — перебила она меня. — Завтра приходи. До восьми утра, а то потом у меня все время расписано.
Только сейчас я сообразила, что во дворе не видела ни одной машины, ни одного посетителя. Наверное, и вправду выходной. Ведьма потянула за дверь.
— Подождите! — вырвалось у меня.
— Что, припекло? — спросила хозяйка «замка» уже не так сердито.
— Припекло… — кивнула я.
Она вдруг схватила меня за руку. Ладони сразу стало горячо и появилось ощущение, будто ее легонько покалывают иголочками. Ведьма довольно долго стояла неподвижно, глядя куда-то вдаль, потом отпустила мою руку и коротко скомандовала:
— Входи.
Я продолжала нерешительно топтаться на крыльце.
— Ну что еще? — спросила она.
— А сколько стоят ваши услуги?
— Для тебя — нисколько.
— Почему?
— Потому. Входи-входи, только обувь сними — полы вымыты.
Женщина проводила меня в небольшую комнату, обставленную очень просто: письменный стол и два серых офисных кресла. В одно села сама, на другое указала мне.
— Ну, что у тебя за проблема? — спросила Ульяна, уставившись прямо мне в глаза.
Я вдруг засомневалась в ее способностях и дерзко ответила:
— Вы ведь сами должны знать…
— Думала время сэкономить, — буркнула она себе под нос. — А ты, значит, хочешь в моем даре убедиться. Ладно…
После этого ведьма достала из ящика карты Таро, что-то пошептала, стала раскладывать колоду.
— Парень тебя бросил, верно?
— Да. И я не знаю, что делать.
— Наплюй и забудь. Не велика потеря… Не твой он. Живи, как раньше жила.
— Не могу. Я его люблю. А вы можете… сделать приворот?
— Нет, — жестко отрезала ведьма.
— Не умеете?
— Умею. Но делать не буду. Не хочу ни парню, ни тебе жизнь ломать.
— Ну пожалуйста. Я очень хочу быть с Глебом, а он просто увлекся этой Юлькой, а на самом деле…
Ведьма не дала мне договорить:
— И не проси. Ты не знаешь, чем может обернуться приворот, а я знаю. Все, тему закрыли.
— Значит, вы не можете мне помочь? — протянула я, изо всех сил стараясь не зареветь.
— Могу. Могу сделать так, чтобы ты поскорее своего Глеба забыла. Ну-ка встань…
Я послушно поднялась со стула. Ульяна подошла, стала водить руками над моей головой. Потом — вдоль тела, спускаясь все ниже и ниже.
Оказавшись на уровне моего — живота, ее ладони вдруг замерли.
— Ребенок, — сказала она.
— Что? — перепугалась я.
— Ты беременна.
— Не может быть!!! — у меня внутри всё словно заледенело.
— Может. Срок совсем небольшой, две недели. Но на УЗИ уже видно будет. Так что, если не веришь мне, сходи к врачу. Я рухнула в кресло.
— Мама меня убьет! — прошептала я в отчаянии. С надеждой взглянула на ведьму.
— А вы не могли бы?..
— Дать трав, чтобы спровоцировать выкидыш? Не дам!
В эту минуту я снова подумала о самоубийстве. Сброшусь с обрыва в реку, там ямы, водовороты, а плавать я не умею. И хорошо что не умею пусть меня похоронят в свадебном платье.
— Ты эту дурь из головы выбрось из головы выбрось, — сказала ясновидящая. — Даже думать не смей!
— А о чём мне еще думать?!
— Об учебе, любви — о чем еще девушки в твоем возрасте думают. А еще — о дочке.
— Это девочка? Правда? — я машинально схватилась за живот.
— Девочка. Она будет симпатичной, смышленой, талантливой. Неужели такой красавице и умнице не позволишь родиться?
— Но мама…
— Вот увидишь, она сперва покричит немного, а потом во внучке души чаять не будет.
— Вы сказали, мне о любви думать нужно. Думаете, что Глеб ко мне сам вернется, когда узнает про ребенка?
— Я уже говорила о твоем Глебе — наплюй и забудь. А любовь… Настоящая любовь к тебе придет… — она снова раскинула карты Таро, — года через три. Такая, как мечтаешь, одна и на всю жизнь.
— А как я его узнаю?
— Узнаешь… — мягко улыбнулась Ульяна. — А теперь иди, устала я за неделю, отдохнуть хочу. Ты боишься мамы, а она боится… за тебя. Постоянно. Из-за того что ты очень скрытная и ничего ей не рассказываешь, она… она подозревает самое плохое. Поговори с ней по душам, расскажи, чем живешь, что тревожит, и сразу увидишь, как изменятся ваши отношения.
…Я выложила маме все-все: и про Глеба, и про его предательство, и про ведьму Ульяну. Только о ребенке никак не решалась сказать, все оттягивала. Но мама сама догадалась:
— Ты беременна, да? Скажи мне правду, не бойся…
Я кивнула и втянула голову в плечи: сейчас начнется. И началось! Только не то, чего я ожидала. Мама, вместо того чтобы закатить грандиозный скандал, вдруг обняла меня и разрыдалась. Впервые в жизни видела, как она плачет. Несколько минут мы ревели хором… С этого дня все изменилось, будто стена упала. Наши отношения с мамой стали теплыми. Мы вместе ждем рождения девочки.
Автор - Алёна.
Источник.
Новость отредактировал Foxy Lady - 23-08-2018, 07:03
Ключевые слова: Дедушка слова материальны ведьма карты ребёнок разговор с мамой тёплые отношения