Проспект смерти
Ночь плавно перетекала в седое серое утро. Дорога была пустынна, и лишь изредка навстречу проносились машины. По обе стороны от трассы тянулись бесконечные леса, где деревья душили друг друга в борьбе за последние осенние лучи солнца.Ночная смена была очень тяжелой. Усталость от работы навалилась на Виктора тяжелее, чем гравитация. Он держал скорость в районе 130 км/ч. Плевать на камеры. Ему хотелось поскорее попасть домой, лечь на кровать и забыться сном. Глаза слипались, и он добавил громкости на магнитоле. Какая ужасная попсовая песня. Он переключил радио на другую волну.
- Она стала двадцать третьей жертвой маньяка, - донесся из динамиков монотонный голос диктора.
Виктор тут же выпрямился в кресле, а вялость как рукой сняло.
- Ее тело было обнаружено на…
- Проспекте Смерти, - перебил голос диктора Виктор.
- Причина смерти, как сообщает следствие, пока не установлена.
- Ну, конечно, - раздражительно проговорил водитель. – Еще как установлена, просто вы не хотите говорить об этом.
«Проспект Смерти». Именно так назвали журналюги этот длинный проспект, пересекающий город Орбита и тянущийся на многие километры. Проспект, по которому Виктор каждый день ездил на работу, а потом домой.
На этого маньяка, из-за которого так прозвали эту дорогу, здесь устраивали настоящие облавы и даже машину Виктора останавливали несколько раз. Но убийца не попадался в их сети, и следствие было в тупике. На поимку маньяка был брошен весь состав внутренних сил. К работе регулярно привлекали даже местную воинскую часть. Однако такие методы работы успеха правоохранителям не приносили.
Мотивы убийцы были известны только самому убийце. Жертв преступлений он тщательно выбирал. Зачастую это оказывались самые беззащитные и слабые – женщины, дети, пожилые люди. Он убивал всех с особой жестокостью. Из-за этого в обществе поселились мистический ужас и чувство панического страха, следующим жертвой мог оказаться кто угодно.
Люди, казалось, привыкли ко всему – спасибо телевидению, которое постоянно заставляет созерцать убийства. От этого порог чувствительности к кровавой жестокости снизился. Но этот маньяк обладал невероятной жестокостью и цинизмом. Людей находили по частям. Руки, ноги, пальцы, а, бывало, и головы маньяк раскидывал по всему проспекту. Таким образом, истерзанный труп мог находиться в одном месте, а другие его части тела - в другом. По каким это делалось причинам, никому не было известно, и оперативникам приходилось буквально по частям, как конструктор «LEGO», собирать убитого человека. Но полностью собрать человека не удавалось. У каждого трупа отсутствовала какая-либо часть тела, словно маньяк собирал, как доктор Франкенштейн, свое чудовище из разных кусков плоти. Иногда случалось так, что уже после того, как жертву преступления похоронили, через несколько месяцев в лесополосе находились недостающие части уже погребенного тела.
Что объединяло эти преступления, так это то, что у каждого обнаруженного трупа отсутствовал тот или иной зуб. И никогда зубы не дублировались. Выдвигалась версия, что маньяк хочет довести количество жертв до 32. Отсюда и его прозвище: «Стоматолог».
Периодичность убийств тоже нельзя было предсказать. Они происходили в разное время, различные времена года и с разным промежутком времени.
От этих размышлений Виктор вновь почувствовал, что начинает засыпать. Несколько раз его машина выезжала на встречную полосу, и он, вздрагивая, возвращал ее на место.
Нет, так ехать было больше нельзя. Нужно было поспать, хотя бы совсем чуть-чуть. Виктор начал сбрасывать скорость и плавно съезжать на обочину. До дома оставалось ехать около двадцати минут, но он не хотел рисковать.
Он остановил машину и заглушил двигатель.
Всё вокруг тут же погрузилось в расслабляющую тишину. Но затем ее начали оживлять звуки леса. Они не нарушали тишину, а лишь умиротворяли. Слышался шум ветра, словно это дышал желтеющий лес, зашелестела листва. Казалось, что он остановился в каком-то призрачном месте, где всё умерло и он – последний человек на земле. Тишина окутывала его со всех сторон, проникая с каждым вдохом всё глубже и глубже. В округе не было ни одной машины. Люди спали, и вместе с ним спал «Проспект Смерти», на котором Виктор вздумал остановиться и тоже вздремнуть. Это было опасно и глупо, сказали бы люди, но он слишком устал. Виктор заблокировал двери, откинул сиденье и тут же погрузился в сон.
Его разбудил какой-то стук. Он открыл глаза. Стук повторился.
Кто-то стучал в водительское окно. Он протер заспанные глаза, поднялся в кресле, но не смог никого разглядеть. Окна в машине запотели.
Его пробрало то ли от холода, так как машина давно остыла, то ли от сжимающего страха. Кто там стоит на улице и стучится в окно?
Он на мгновенье представил, как его машина стоит на обочине, одинокая и покинутая. Вздумается ли кому-нибудь остановиться и убедиться, что с водителем все нормально? Что тот не извивается на сидении в агонии внезапно наступившей боли, а может быть, даже и смерти?
Нет, вряд ли кому-то здесь захочется остановиться для этого.
Может быть, полиция? Скорее всего, так. Кому еще в голову взбредет останавливаться и стучать в окно его машины в этом месте?
- Кто там? – подал голос Виктор.
Нет ответа. Стук повторился.
Водитель потянулся к ручке двери, но тут же остановился. Виктор услышал чье-то взволнованное громкое дыхание; потом прислушался и понял, что оно принадлежит ему.
Открывать дверь было безумием. Поэтому он поднес ладонь к окну, протер его и тут же в ужасе отстранился назад.
- Твою мать! – выкрикнул он.
По ту сторону на него уставилась какая-то цыганка. Позади нее простилался молочный туман, местом рождения которого была река, протекающая поблизости. Пока он спал в машине, туман поглотил лес, а за ним и дорогу.
Цыганка сложила руки домиком и поднесла свое уродливое лицо к окну так близко, что от ее дыхания запотевало стекло. Лоб женщины был изрезан морщинами, на носу торчала уродливая бородавка. Над верхней губой красовались усы.
Завидев его, губы цыганки изогнулись в неприятной улыбке шарлатанки, задумавшей обставить без особого труда недалекого человека. Но, возможно, это была просто гримаса. Она обнажила кривые желтые зубы, и от этого Виктору стало не по себе. Цыганка жестом показала ему, чтобы он опустил окно.
Между бровями Виктора появилась вертикальная морщина. Словно загипнотизированный он повиновался и, нажав на кнопку, немного опустил стекло.
- Чего… - он не успел договорить, так как цыганка тут же заверещала:
- Вижу по глазам твоим, у тебя впереди хорошая карьера. Ты можешь многого достичь, но на твоем пути стоит человек, который сильно тебе мешает.
Виктор замер в ужасе. Морщина разгладилась. Его пронзило точно молнией. Ведь то, что она сказала, было чистой правдой. У него на работе действительно был один придурок, из-за которого он…
- Дай мне свою руку, и я скажу, что было и что будет. А плату возьму совсем небольшую. Дай скорей, если хочешь узнать свое будущее.
Лицо цыганки с огромными глазами и всклокоченной копной черных волос добродушно сияло, как полная луна. Но за этим сиянием что-то скрывалось, и от ее улыбки становилось жутко: лицо словно было сведено предсмертной судорогой. От цыганки пахло гниющим мясом.
Виктор опустил стекло ниже, и, повинуясь голосу, протянул ей руку. Она взяла ее и буквально через несколько секунд в ужасе отшатнулась. Глаза ее расширились, и она внимательно посмотрела на него. Холодный ветер и то был теплее того взгляда.
Водитель весь затрясся от волнения. Им овладело мрачное предчувствие и опасение.
- Что? – обеспокоенно спросил он. – Что ты там увидела?!
Внезапно ему показалось, что он уже где-то видел ее. Очень знакомое лицо. И голос. Он был абсолютно уверен, что где-то его уже слышал. Но где?
- Говори же! Чего ты молчишь?! – что-то случилось с его голосом. Он стал неуверенным и с нотками страха.
Цыганка попятилась назад, словно увидела перед собой поднимающегося из могилы мертвеца.
Он достал из нагрудного кармана куртки кошелек, вынул пятьсот рублей и протянул их женщине:
- Вот деньги, говори, что ты там увидела?!
- Ты умрешь, - зашипела она точно кошка. Лицо цыганки стало серьезным, на нем теперь не было и тени улыбки. Голос ее изменился: от него стало веять арктическим холодом, он стал скрипучим, как давно не смазанные петли, мерзким и гневным. – Умрешь сегодня здесь, на этой трассе. Манья…
Последних слов Виктор не услышал. Губы цыганки просто шевелились, словно беззвучно пережевывали мертвые слова. Невзрачная фигура женщины стала отдаляться от машины и растворяться в тумане.
От накатившего ужаса и изумления у Виктора отвисла челюсть. Брови поползли вверх. Он не мог понять, правильно ли расслышал последнюю фразу цыганки. А если и расслышал, то можно ли верить ее словам? Лицо его изменилось, по нему прошла судорога ненависти и страха. Виктор хотел было ответить, но не смог. Несколько секунд он даже не мог дышать.
Что она имела ввиду? Маньяк!?
Ее последняя недоговоренная фраза смахнула с него остатки сна, как ведро холодной воды.
Виктор открыл дверь и выскочил из машины. Автомобиль, дорогу и всю округу окутывал непроницаемый туман. Казалось, видны были только верхушки деревьев.
Виктор хотел крикнуть, но с губ сорвался лишь едва слышный шепот: «Что ты сказала… Что ты имела ввиду?» - его стонущее лицо походило на лицо пытаемого, которого вдруг отпустили.
В ответ, естественно, тишина.
Цыганка растворилась, точно призрак. Ее нигде не было видно. Но тут Виктор заметил черное пятно, перебежавшее дорогу и скрывшееся за деревьями, смутными призраками в молочном океане тумана.
- Чтоб тебя! – выкрикнул он и кинулся за цыганкой, но потом резко остановился на середине дороги.
Ноги его словно вросли в землю. Виктор вдруг вспомнил, где видел это лицо. Это видение выбило искру дикого ужаса в его голове, от которой моментально вспыхнуло пламя, охватившее сердце. Это было так давно, и память об этой цыганке канула на дно его души, но теперь отчетливо всплыла на поверхность. Это была седьмая или, кажется, восьмая жертва. Фотографии ее закоченевшего тела просочились в Интернет. Образ мертвой женщины всплыл в памяти точно утопленник и явил его взору изуродованную внешность.
Она призрак, восставший из могилы, который бродит в тумане вокруг своего пристанища. Но этого не может быть!
Глаза выпучились и широко раскрылись. Пока окончательно Виктор рассудка не потерял, но сейчас он чувствовал, как тот уже поехал отдыхать. А то, что Виктор слышал и видел перед собой, никак не способствовало скорейшему возвращению рассудка.
В ужасе он попятился назад, заставляя себя глубоко дышать. И Виктор вдохнул. Грудь поднялась, натягивая мокрую от пота футболку, потом опустилась. Мертвенная бледность покидала лицо, и он, кажется, брал себя в руки.
Это просто было видением, подумал Виктор и почувствовал, как начинает успокаиваться. В тумане привычное всегда кажется потусторонним. Еще и запах леса, который прочищает ноздри и заставляет проснуться спящую часть мозга, готовую поверить в существование призраков, мертвецов, шныряющих где-то в тумане.
Но тут рассуждения прервали фары грузовика, которые выплыли из тумана и ослепили его. В таком тумане водителю фуры увидеть человека невозможно.
Казалось, у Виктора было еще время спастись, уйти в сторону от столкновения. Но времени хватило только на единственную мысль: «Я покойник!» Водитель ударил по тормозам, но было уже поздно. В глазах Виктора всё потемнело.
Он пришел в себя через какое-то время, лежа на холодной земле. Это был не грузовик, а грузовая ГАЗель. Она стояла на обочине, накренившись набок. Лобовое стекло было разбито и забрызгано кровью.
В голове Виктора был полнейший кавардак. Он стал оглядываться и увидел человека, который разговаривал по телефону, судорожно жестикулируя свободной рукой. Тут этот молодой парень увидел, что Виктор очнулся, и подбежал к нему.
- Эй, ты жив! Черт! – голос его дрожал. - Я вызвал скорую, держись! Я сначала думал, что сбил какое-то животное, а потом увидел тебя. Черт возьми! Какого хрена ты тут стоял на дороге!?
Виктор ничего не ответил. Он поднял руку и стер кровь с лица, ощутив при этом, что нос как-то странно повернут набок. Виктор посмотрел на свое тело, потом опустил взгляд на ноги. И то, что он увидел, ему очень не понравилось. Обе ноги были вывернуты под разными причудливыми углами. Виктор посмотрел на человека, который склонился над ним и прошептал:
- Кажется, я больше не смогу ходить. Так?
- Блин, я не знаю. Но выглядит это паршиво…
Больше Виктор ничего не слышал, потому что снова отключился.
Когда сознание возвратилось вновь, он увидел доктора. Тот проделывал какие-то манипуляции с его ногами. Возле дороги стояла карета скорой помощи. И тут Виктор увидел такое, от чего похолодел от ужаса. В каком-то метре от его искалеченного тела лежало ожерелье из двадцати трех зубов. Включая и зуб той цыганки, из-за которой он оказался тут. По всей видимости, от удара оно слетело с его шеи.
Виктор хотел было дотянуться до него рукой и взять, спрятать от посторонних глаз, но тут стоящий рядом фельдшер наклонился и поднял ожерелье. И тут же за его спиной, где-то в лесу зародился маниакальный вопль, налетевший вместе с ветром. От этого вопля Виктор вздрогнул. Вопль становился пронзительным, а потом рассыпался и затих сумасшедшим женским хохотом.
- Что это за хрень? – в отвращении произнес фельдшер, обращаясь, как будто к самому себе, даже не поворачиваясь на этот мерзкий вопль, словно не слыша его.
Автор - Вячеслав Захаревич.
Новость отредактировал YuliaS - 10-04-2018, 08:45
Ключевые слова: Проспект смерть зубы ожерелье страх ужас цыганка мертвец авторская история