Яма
Он качнул головой, касаясь руками обоих висков, как будто это могло унять тупую боль, которая пульсацией пронзала кости черепа от челюсти до затылка. Перед глазами все плыло, красноватые отблески наполняли огромную яму метров пять в глубину. Сверху, кружась, еще падали мелкие листья и какие-то ветки - без сознания парень пробыл недолго. Он, пошатываясь, поднялся на ноги и, прижимаясь спиной к неровной земляной стене, огляделся.Около получаса назад два приятеля мерили шагами густой лиственный лес, болтая о жизни и о том, как ее, эту жизнь, надобно устроить в дальнейшем. Олег был другом Сашки с самого детства. Они вместе окончили школу, вместе отгуляли институтский выпуск, и затем их пути разошлись. Один, будучи человеком педантичным и упорным, строил карьеру в IT-сфере так быстро, что даже современные технологии не поспевали за его темпом. Напористый гибкий ум парня был способен находить выход из самых сложных ситуаций, и потому его очень ценили на работе. Конечно, жизнь Олега не была простой, но она походила на прямую дорогу из бетона и камня, в отличие от ухабистой, разбитой колесами неприятностей жизни Саши. Он старался. Нет, он действительно пытался привести все к какой-то точке отсчета, построить фундамент, но ничего не выходило. И вот одна работа, вторая, а затем и увольнение из третьей фирмы.
- Ты главное помни, что это все туфта. – бодро заявил Олег, перешагивая толстую корягу. – Работа в жизни не главное.
- Но одно из основных.
- Все равно тебе там не нравилось работать, – хмыкнул он. – Сейчас отдохнем, подышим воздухом, а потом все уладим.
- Да я не то что переживаю, –выдохнул парень. – Просто дерьмовый период.
- У всех такой есть. Хорошо что…
Договорить он не успел, земля под ногами просела, хрустнула опавшими ветками и мгновенно поглотила людей образовавшейся чернотой. Саша стоял в этой яме, часто моргая, как будто пытался сбросить внезапно нахлынувшее наваждение. Прямо перед ним, неестественно повернув голову на бок, лежал Олег. Он не шевелился, открытые глаза медленно теряли блеск, зрачки мутнели. Ему даже некогда было понять, что именно произошло и как все на самом деле закончится. Вот секунду назад он с криком пытается зацепиться за края образовавшейся ямы и через мгновение остывает на холодных камнях в неестественной позе.
Саша вздрогнул, оседая на пол, его била крупная дрожь. Они поехали в Орловскую область, чтобы вспомнить детство, прогуляться по родным местам и набраться сил перед тем, как вернуться обратно в мегаполис.
- Олег? – шепотом позвал парень. – Олег!
Яма подхватила его голос, издеваясь, отправляя звук наверх, к изгибающимся корням деревьев, к солнечному свету, что лишь отчасти проникал до самого дна.
Парень облизнул пересохшие губы, пока его руки скидывали тяжелый рюкзак с плеч, и на четвереньках подполз к холодеющему телу друга. Касание. Дрожащие пальцы прикасаются к еще теплой щеке, словно бледные пауки забираются под воротник, сердце замирает, когда парень прислушивается к желанному биению пульса. Тихо. На подушечках остается кровь, Олег упал шеей на острый камень, да и вот она, багровая лужица, растекается в небольшой ямке рядом с трупом. Яму наполняет солоноватый, сладкий до тошноты запах смерти.
Саша вернулся в свое укромное место у противоположной стены и обнял голову руками. Какое-то время он сидел так, превозмогая пульсирующую боль в висках, затем, нервно хлопая себя по карманам, достал мобильный телефон. Сигнала не было. Глубокая яма глушила его громадной толщей земли. Он не мигая смотрел на мерцающий экран телефона, затем встал на ноги, поднимая мобильник на вытянутой руке. Слишком глубоко.
Следующие несколько часов Саша пытался выбраться, цепляясь за неровные края своей темницы, сдирая кожу на пальцах до крови. Он остервенело хватал землю, не чувствуя ни боли, ни страха. Кричал, как раненный зверь, попавший в ловушку, ругался на себя и на все, что существует в пределах этого леса с его солнечным светом, проникающим через резные кроны деревьев, с его густыми зарослями и ямами.
- Будь ты проклята! – орал Саша, в очередной раз падая вниз с высоты своего роста.
До поверхности оставалось совсем чуть-чуть. Буквально метр, и он уже смог бы зацепиться за корни деревьев, выбраться наружу и позвать помощь. Но это расстояние оказалось критичным – роста не хватало. Так же внезапно, как и началась, истерика покинула его, а за ней и силы. Парень сидел, прислонившись спиной к холодной земле, и смотрел вверх. Он был готов смотреть куда угодно и на что угодно, только не вниз, туда, где блуждает уже совсем мутный и недвижимый взгляд Олега. Голова гудела еще пуще прежнего, от падений и карабканий мир вокруг дрогнул кровавой пеленой и стих, парень потерял сознание.
Когда он снова открыл глаза, уже вечерело, небо окрасилось в фиолетовый цвет, разорванное в клочья кусками перистых облаков, и нависло над людьми прозрачной массой. Парень размял затекшее тело и понял, что смертельно замерз, пока лежал на холодной земле. Он достал спальник и укутался в нем, спрятав даже лицо. Как в детстве, когда прячешься под одеяло от невидимых монстров, только взрослые ищут спасения не от выдуманных чудовищ, а от реальности.
Ночь, как всегда, упала на землю незаметно. Мокрый холод распространился по земле, проползая под одежду, заставляя тело дрожать. Саша дремал, сжимая холодными пальцами включенный телефон. С одной стороны он понимал, что надо бы экономить зарядку, с другой боялся остаться в полной темноте. А темнота, здесь, в глубине, была не такая, как наверху, лунный свет практически не доходил до дна ямы, без вспышки невозможно было разглядеть даже очертания предметов. И вот в тишине, разрываемой шелестом листвы где-то наверху да уханьем совы, раздался глухой хруст. Совсем рядом.
Саша вздрогнул, сглатывая вязкую слюну. Он подсветил телефоном бледное лицо Олега, и холодный луч вспышки потонул в мутных глазах. Широкие зрачки, обрамленные тусклой серой радужкой, проглатывали свет. Парень поежился, плотнее кутаясь в спальник.
- Это все мне кажется, – прошептал он, ладонь коснулась мокрого от испарины лба.
Он с ужасом смотрел на лицо друга, который стал похож на кого-то другого. На человека, которого Саша никогда не знал. А тот, другой Олег, больше никогда не перекинется с ним словом. Прошло меньше двенадцати часов, и жизнь стала совсем другой.
- Как же это так, – прошептал он. – Прости меня, тебе не надо было нянчиться со мной.
Его голос показался каким-то инородным в этом глухом лесу, когда губы трупа дрогнули. Парень вскочил на ноги, упираясь пятками в землю, луч света задрожал в такт похолодевшим рукам. Он сунул мобильник в карман и замер. Только сердце бешено колотилось в зажатом от страха горле. Кислая слюна пошла в рот, голова закружилась, когда в яму опустилась непроглядная темнота. Саша дышал хрипло, облизывал губы и прислушивался. Прямо перед ним что-то зашевелилось, зашуршало одеждой, тихо звякнули металлические карабины рюкзака.
- Нет, нет, нет, нет, – как заведенный, повторял он, пот градом катился по вискам. – Пожалуйста, нет, нет, нет.
Он слышал, как тело где-то в темноте переворачивается, хрустнув шейными позвонками. Холодные пальцы впились во влажную землю, приподнимая труп над ней, а затем вновь тело упало на то же место. Послышался чавкающий удар. И еще раз. Еще. Удар. Вновь и вновь труп опускался на камень всем своим весом, в воздухе разливался густой аромат свежей крови. Тошнота стала невыносимой, Саша отвернулся, желудок дернуло, как будто кто-то сильный ударил в живот. На пол плюхнулся полупереваренный обед.
- Прекрати. Пожалуйста, – простонал парень, дрожащими руками доставая мобильный телефон из кармана.
Тело Олега лежало в той же позе и не шевелилось, только горячая струйка крови текла из раздробленной шеи, скапливалась рядом в лужицу цвета вареной свеклы. Парень широко открытыми глазами наблюдал, как бледные пальцы трупа загребают жирную, похожую на свежий деготь землю, как мышцы под рубашкой друга напрягаются, приподнимая тело, словно мешок с мясом. Удар. Кровь брызнула из открытой раны, рот Олега приоткрылся, обнажая ряды зубов, из легких со свистом вышел воздух.
Парень знал, что очень сильно ударился головой, и не хотел верить в происходящее. Он наблюдал, как наблюдает человек, чье тело парализовано неведомой болезнью и ни один сустав не может прийти в действие, ни одна мышца не может поднять или опустить конечность. Труп затих с открытым ртом. Черные провалы зрачков следили за живым человеком. Однако это продлилось недолго. Олег или то, что от него осталось, дернулся всем телом, руки беспорядочно болтались, пока окоченевшие пальцы пытались зацепиться за поверхность земли. Вот, наконец, им это удалось, дерганными неловкими движениями мертвец поднял верхнюю часть тела, подтянул колени к себе и сел. Спина гулко ударилась о стену, руки свисали вдоль тела безвольными плетьми, когда голова, качнувшись из стороны в сторону, с большим трудом повернулась от плеча и повисла на раздробленных шейных позвонках.
Саша молчал. Он стоял напротив в заблеванном спальнике, трясущимися руками сжимая мерцающий телефон. Голова раскалывалась от напряжения, казалось, сейчас даже зубы раскрошатся в труху от силы сжатых челюстей. Труп покачивал головой, будто подыскивая для себя более удобное положение. Внезапно его пробила мелкая дрожь, рот открывался и закрывался, следуя какому-то жуткому ритму, когда из тела начала сочится полупрозрачная жидкость, напоминающая овсяный кисель. Она стекала по рукам и ногам крупными сгустками, скапливалась на мокрой земле, которая не в силах впитать эту инородную субстанцию, отторгала ее назад. Жидкость уплотнялась, становясь похожей на огромный восковой огарок. Уже через пару минут рядом со своим телом стоял полупрозрачный силуэт Олега с пустыми черными, словно могильная земля, глазницами.
- А ты чего бледный-то такой, Сань? – прохрипел он. – У тебя кровь на виске. Ты как?
Олег посмотрел вверх и присвистнул.
- Вот мы влипли с тобой.
Саша хотел что-то сказать, но горло сжало с такой силой, что даже дышать было тяжеловато. Он медленно оседал на пол, шевеля губами.
- Ты…ты…ты… как себя чувствуешь? – заикаясь, выдавил он.
- Нормально. Ничего не болит.
- Обернись.
Парень последовал совету друга и с удивлением уставился на труп. От испуга он сделал пару неловких шагов назад, закрывая лицо руками. Словно маленький мальчик, парень прислонил ладони ко рту, но мертвый, до боли в костях гипнотический взгляд собственных глаз заставил его встать неподвижно.
- Это… что…я…
Он умолк, не в силах оторваться от созерцания страшной находки. Повисло молчание, нарушаемое лишь бешеным биением сердца живого человека. Олег приложил руку к груди, но ответом служила лишь глухая тишина. Сердце его остановилось сразу же после удара и больше не качало кровь в остывшем теле. В глазах застыл вперемешку с невероятным страхом немой вопрос.
Это были самые долгие минуты в жизни двоих друзей. Минуты, наполненные гробовым молчанием. Олег обессилено опустился на землю. Поджимая колени к груди, он обхватил голову руками и покачивался из стороны в сторону, шевеля призрачными губами. Хотелось выть, вопить чтобы весь мир узнал о произошедшем, но сил не было.
- Саня, как же так? Как же Машка, у нас же ребенок будет, мы же ипотеку взяли, – хрипло бормотал он. – Так ведь не бывает, Саш. Так ведь не должно быть.
Мысли неслись в его холодной голове, словно ошпаренные кипятком. Ничего уже не будет как прежде. Он был успешным молодым человеком, мужчиной в рассвете сил и в один момент стал просто трупом, который при жизни совершал свойственные всем людям ошибки. Ошибки, о которых предупреждают мотивационные ролики и цитаты "Вконтакте", ошибки, о которых пишут в книгах, ошибки, о которых никто не хочет слушать при жизни. Маме позвонить откладывал, родным говорил, что любит, недостаточно, жизнь жил, какую хочется, иногда. И еще много, много подобных вещей навалилось на него и оказалось тяжелее походного рюкзака, который не давал окоченевшему телу встать.
- Тааааак, – выдохнул он наконец, по привычке протирая лоб рукой. – Сколько не сделано и не сказано. Только уже ничего не исправить. Последнее дельце вот осталось.
- Какое? – шепотом спросил Саша.
- Тебе помочь выбраться.
Он сказал это и посмотрел исподлобья так, как мог смотреть только живой Олег. Хитрая искорка мелькнула в черных глазах, ухмылка искривила губы.
- Для начала выбирайся из заблеванного спальника. Возьми мой, он мне теперь не пригодится.
Саша повиновался машинально, перед глазами все плыло, соображать было сложно, и самые потайные уголки его сознания подсказывали, что происходящее не может быть реальностью, что это, скорее всего, является либо сном, либо банальной галлюцинацией.
- Тошнит? Ел что-нибудь? – поинтересовался Олег, с трудом поднимаясь на ноги.
- Тошнит. Ничего не ел, – признался друг.
- Поешь. Помнишь, там батончики были в карманах? У тебя сотрясение. Ты бы себя видел. Под глазами и вокруг переносицы синяки.
- Со мной все нормально, – парировал тот, но шоколадку достал.
Они сидели в темноте, тихо разговаривая обо всем подряд. Тема смерти и трупов намеренно игнорировалась ими, как будто никаких изменений, никаких серьезных событий не произошло. Когда начало светать, Саша задремал, свернувшись калачиком на земле. В яме все еще было холодно, тело парня подрагивало то ли от утренней прохлады, то ли от беспокойных снов, что теребили его больной разум. Олег молчал, у него не было иного выбора, кроме как дожидаться, пока живой достаточно выспится. Однако когда солнце уже покатилось к вечеру, а часы перевалили за шесть, призрак заговорил.
- Ты живой? – тихо спросил он и улыбнулся, когда Саша вздрогнул.
- Живой.
Парень внимательно осматривал странную полупрозрачную субстанцию, которая, покачиваясь, висела перед ним в нескольких сантиметрах над землей. Он протянул руку, и пальцы с легкостью прошли сквозь прохладную плоть. А рядом, буквально в метре от нее, прислонившись спиной к стене ямы и бросив руки на землю, сидел труп. Клетчатая рубашка, добротно политая уже затвердевшей кровью, прилипла к груди, под подбородком и на кистях рук виднелись бордового цвета пятна на коже. Белки глаз стали сухими, покрылись желтоватыми пятнами. Саша мотнул головой, морщась от постоянных приступов боли, и прикрыл нос ладонью. Он не в силах был привыкнуть к этому зрелищу, и его тошнило всякий раз, как взгляд натыкался на тело.
- Черт, – выдохнул он. – Уже сутки прошли с твоей…гм…с момента, как мы упали сюда.
Он по негласному договору старался не употреблять слово «смерть».
- Да и что? Аааааааа… - протянул он. – Я воняю? Это странно.
- Ну не так, как когда ты снимаешь ботинки, – ему удалось выдавить улыбку. – Но да, немного.
Пока Саша спал, Олег неоднократно пытался выбраться из ямы. Ощущение собственной смерти сделало его бесстрашным, он подпрыгивал и подскакивал, но призрачные пальцы не хотели цепляться за уступ, почти вертикальная стена с осыпающимися камнями не оставляла ни единого шанса на спасение без подручных средств.
- Нам нужно что-то придумать. Сколько у нас воды?
- Около трех литров, – пожал плечами парень. – Я продержусь еще несколько суток, пока меня кто-нибудь не найдет.
- И как найдет? – хмыкнул Олег. – Даже если не переставая голосить нам обоим, то земля заглушит любые звуки, ничего не будет слышно снаружи. Надо как-то привлечь внимание людей сверху.
Они обсуждали какое-то время дальнейшие действия, пока солнце вновь не упало за горизонт и вновь не поднялось над лесом, но ничего не приходило в голову. Саша накрыл тело Олега спальником, надеясь, что тот хотя бы немного заглушит едва появляющийся, слабый, но уже настойчивый запах разлагающегося мяса.
Время неумолимо шло вперед, солнце отсчитывало третьи сутки. Саша забился в самый дальний угол ямы, его постоянно тошнило, лицо стало болезненно бледным. Он не мог есть или спать, лишь иногда, обессилевшего от постоянной тошноты и холода, его выключало на несколько часов спасительного сна. Он туго соображал, говорил невнятно. Олег ничего не мог поделать для него, порой он вскакивал и начинал носиться по яме, что-то бормоча себе под нос, будто сумасшедший. Его жизнь превратилась в сюрреалистический кошмар, и меньше всего он хотел бы увидеть, как его друг умрет, отравившись трупными газами его тела.
- Что за дерьмо… - бормотал он. – Что делать, что делать?!
Внезапно, он остановился на месте, как вкопанный, и, повернувшись к другу улыбающимся лицом, произнес:
- Я придумал. Ты отпилишь мне руку, и мы выкинем ее на поверхность, может, кто-нибудь заметит, подойдет поближе посмотреть, увидит или услышит нас!
Саша затрясся от беззвучного смеха. Он подозревал где-то в глубине души, что сходит с ума, и теперь его безумие предполагало расчленение трупа ради призрачной надежды непонятно на что. Ему сложно было соображать, насколько идея хороша или плоха, но вот ее исполнение бросало молодого человека в дрожь.
- Я не буду этого делать, – твердо произнес он, опасливо косясь на накрытое спальником тело.
- Почему? Я даю тебе на это разрешение.
- Иногда мне кажется, – тихо произнес Саша, – что ты всего лишь моя галлюцинация. Может, я просто боюсь умирать один. И, может, это разрешение я даю сам себе.
- Иди на хрен с этой идеей! – Олег ткнул пальцем в грудь другу, и тот прошел насквозь. – У меня и так день не задался! Не смей думать, будто я не существую. Я что, зря смотрю на все это? Так что собирай с кулаков сопли, доставай походный нож и вперед. Поверь мне, твоя ситуация еще не самая плачевная.
Саша вытер пот со лба, руки не слушались его, пальцы дрожали, а нож удалось найти не сразу в многочисленных карманах рюкзака. Парень подошел к трупу, и концы его кроссовок уперлись в край спальника. Он все еще не верил, что собирается сделать это, все еще оттягивал этот момент, как будто каждая лишняя секунда придавала ему сил. Парень отбросил ткань и тут же отвернулся, прикрывая глаза. Он на ощупь нашел холодную мягкую руку друга и потянул на себя. Труп свалился на бок, где-то внутри него раздался хлюпающий звук, на потрескавшихся губах выступила коричневатая пена.
- Режь в районе кисти, кость тебе не сломать. Помнишь фильм такой был, где чувак застрял под камнем? Он же отпилил, вот и ты отпилишь.
- 127 часов, – выдохнул Саша, прикасаясь блестящим лезвием к набухшим сухожилиям.
- Давай! – скомандовал Олег.
Нож с легкостью погрузился в податливую плоть, из разреза, как из гнилого фрукта, брызнул темный сок. Парень сжимал рукоять побелевшими пальцами, рывками надрезая мышцы. Происходящее подернулось кровавой пеленой, казалось, все сейчас дрогнет в очередной раз и растворится, превратится в дурной сон. Ему чудилось, что светит солнце, что нет никакой ямы, нет запаха сырой земли и смерти. Это было так давно, на рыбалке. Погода сухая и безветренная, дышится полной грудью, вокруг трещат кузнечики и витает аромат пожухлой травы. Когда лезвие уперлось в кость, по коже, отдаваясь где-то в районе зубов, пробежала скрипучая вибрация, и Саша чуть не выронил нож из рук. Он удивленно посмотрел на окровавленные пальцы и, взявшись поудобнее за оружие, рубанул что есть сил.
- Еще, – Олег был настойчив.
Глухой стук разнесся по яме, отражаясь от сырых стен. Солнце дрожит на поверхности реки, камыш легко покачивается из стороны в сторону. Они, два друга, сидят на берегу и пьют пиво. Клев не идет, поплавки застыли на воде, зато разговор льется бойко. Олег протирает большим пальцем запотевшую бутылку и улыбается. Солнце слепит глаза. Тепло. Он что-то говорит… Не разобрать, голос будто не доходит до ушей.
- Сань! Сань!
Парень вскидывает голову, широко открытыми глазами смотря в призрачное лицо друга. Нож уже пару ударов бьется в землю, на которой осталась глубокая борозда от лезвия. Рядом лежит, истекая кровью, отрубленная кисть.
- Все хорошо. Теперь закинь ее наверх, – тихо проговорил Олег.
Через пару минут все было сделано. Саша без сил опустился на землю. Он рывком доставал влажные салфетки из пачки и протирал ими руки, комкал их, выбрасывал и доставал следующую. Казалось, ничто не способно очистить его кожу, даже если он использует всю пачку, даже если польет водой, тухлый сладковатый запах навсегда останется в его памяти и на его руках. Это все яма. Она стала казаться человеку живой, ненасытной утробой, обладающей собственным сознанием. Но ничего…. Ничего, ей, этой с*ке, не победить! С остервенением парень вытирал пальцы, до боли нажимая на кожу, пока наконец Олег не окрикнул его.
- Перестань, – строго сказал он. – Не надо так тереть, если ты сделаешь ссадину, то заразишься и умрешь наверняка. А теперь сделай вдох. Выдох. Медленно вытри руки.
Саша отложил последнюю салфетку в сторону и натянуто улыбнулся.
- Я надеюсь, это сработает.
На четвертые сутки, примерно в час дня, в яму упал звук чужих шагов и собачьего лая. Слышался голос взрослого мужчины, который постепенно приближался.
- Эй!!! – завопил Олег что есть сил. –Эй! Мы тут! Помогите! ПОМОГИТЕ!
- Помогите!
Живой и мертвый кричали в унисон, Саша поднимал мелкие камни с земли и выбрасывал их наружу, надеясь, что незнакомец заприметит какое-то движение.
- Муха, дай! Что там у тебя? – мужчина был совсем рядом с краем ямы. – Твою мать!!! – завопил он и ему вторил веселый собачий лай.
- Руку мою нашел, – прошептал Олег.
На минуту в огромной дыре показалось бородатое лицо, но затем исчезло так же быстро, как появилось, шаги затихали где-то вдалеке.
- Он ведь вернется, да? – дрожащими губами произнес Саша. – Все закончилось?
- Да.
Чьи-то сильные руки держат его тело, аккуратно опуская на лесную подстилку. Он опускается на колени, руки зарываются в кипу опавших листьев и веток. Вокруг копошатся какие-то люди в форме, за кустами виднеется полицейский уазик и машина МЧС. Ему задают вопросы. Спрашивают какую-то ерунду, слова доносятся, как сквозь вату. Он вскидывает голову и видит крону деревьев, а за ней безграничное голубое небо. В руках полицейских, уже в пакете для вещдоков, мелькает отрубленная кисть Олега. Все происходящее такой же дурной сон, как и все произошедшее, спину греет солнце, а на губах все тот же сырой привкус холодной земли. В ушах застыл мокрый стук лезвия о человеческую кость.
Парень поворачивает голову и видит, как какой-то старик с седой бородой отвечает на вопросы человека в форме.
- Да, двоих слышал. Точно, – говорит он.
Внезапно Саша оживляется. Он рывком вскакивает с носилок, на которые его уже успели усадить спасатели.
- Сколько голосов слышал?! – вопит он, падая на колени перед ошалевшими людьми. – Сколько?!
- Два. Говорю же.
Парень улыбается во весь рот, быстро кивая каким-то своим мыслям. Его поднимают с земли и заталкивают в машину МЧС.
Новость отредактировал catberry - 11-05-2016, 13:49
Причина: Стилистика автора сохранена.
Ключевые слова: Нечисть призрак смерть темнота лес яма авторская история