Почта Вятского. На берегу
Здравствуйте, уважаемые читатели. Зовут меня Вятский Степан Афанасьевич. Родился я в Рязанской области, селе Столпцы. Окончил местную школу, поступил на филологический факультет, а окончив его, устроился работать в дом культуры, расположенный недалеко от районного центра моей малой родины. Наше с вами знакомство обусловлено моим студенческим увлечением, ставшим с годами своеобразным хобби – народным фольклором. Поначалу, будучи студентом, я собирал и увлечённо штудировал разнообразную литературу, но затем задался целью создать собственную коллекцию народных преданий, которую по достоинству могли бы оценить потомки. Так как в век высоких технологий общение с людьми не представляет видимых затруднений, многие мои корреспонденты присылают свои истории на электронную почту, те же, кто ввиду преклонного возраста не освоил сие благо цивилизации, охотно отправляют мне письма со всех концов нашей необъятной родины. Многие из них содержат явно выдуманные истории, написанные молодёжью под воздействием очередных видеоигр – такие обычно я беспощадно утилизирую, - но есть и по-настоящему интересные, загадочные, не лишённые отечественного колорита рассказы. Они-то и являются основой моей фольклорной подборки. Естественно, не ознакомить вас с ними я не имею никакого морального права. Письма корреспондентов буду приводить без каких-либо исправлений с моей стороны, дабы читатель имел возможность непосредственно воспринимать текст, а авторы не обвинили меня в отсебятине. Дополню лишь то, что однажды я получил приглашение от радиостанции «Маяк» принять участие в качестве эксперта в области фольклористики. Там я и дал объявление о том, что собираю рассказы и буду рад новым историям, указав свой почтовый адрес. Как это ни удивительно, довольно скоро начали приходить письма со всей страны.Итак, история №1. «На берегу».
«Доброго здравьица Вам, почтенный Степан Афанасьевич! Пишет Вам житель села Судай Костромской губернии Егор Тимофеевич Усов. Нынче я пенсионер, живу один, имею дом в означенном выше селе. Большую часть жизни трудился в лесном хозяйстве, был егерем. Теперь на вольных хлебах, получаю пенсию (будь она неладна), развожу кроликов и птиц. Одним словом, веду разгульный образ жизни. Не буду по-стариковски судачить о всех достоинствах нашей костромской земли, но скажу только, что Вы обязаны посетить наше село. Грибы, ягода, домашние продукты и самогон лучшего порядка я Вам обеспечу.
Наше село окружено обильным лесом, прудами и всякой прочей прелестью, о которой только может мечтать вольный человек. Здесь можно с головой погрузиться в сельский быт, забыв про ваши интернеты и прочую ерунду.
В последнее время, - видать изрядно истрепавшись, - я увлекся рыболовством. Рыбалить до утренней зорьки могу так, что только ой. И места-то наши подходящие, тихие, спокойные, как в раю. Только вот иногда, так сказать, не к месту, заезжают к нам городские повесы. И ладно ещё ежели в само село, там хоть места не рыбные, но бывает, что они на пруды прутся. Прудов-то у нас вокруг села целых четыре насчитывается. Приедут на драндулетах своих разрисованных, и давай всю ночь вопли окаянные слушать, етиху мать. После них, оболтусов, о рыбе забыть можно. Так вот, я к чему изъясняю всё это… Случай сей месяца два тому назад со мной приключился. Я ещё после него два дня самогоном отпивался и тут по радио Вас услыхал, мол, пишите, коль чего странное увидите. Чувствую, уважить надо человека, да и самому раскрепоститься.
Так вот, в тот день жарко было, июнь как-никак. Собрал я вечером удочку, ведро прихватил и попехал на Бабий пруд. До него по лесной просеке меньше версты будет. Бабим пруд тот назвали оттого только, что бабы в нём голышом купались. Ил там якобы целебный, зачинать детей, мол, проще. Чего с них, баб, взять-то? Куры, чесно слово. Нет, ну я ничем не рисковал. Туда как лет десять бабы натираться не ходють. Только раз Полинку-сводницу вечером встретил на берегу, илом покрытую (перепугала, чертяка), но с тех пор ни одной бабы не видал на нём. Мужики наши местные, бывает, захаживают рыбу поудить, да и то редко.
Так вот, пришел я часу в восьмом, забросил крючок, сижу папироской попыхиваю, как слышу, музыка громыхает, да всё ближе к водоёму. Гляжу, подъезжает машина, а из неё пять мордоворотов вылезают. Благо я на другом берегу сидел, больно они буйные были. То друг другу в морду норовят вдарить, то горланят дурниной на весь лес. Ясное дело, с рыбой попрощался, по матерям их просклонял как мог, но возвращаться неохота – дурни пьяные, привяжутся ещё. Думаю, посижу тут под ивой инкогнито, а как они ханку вылакают, попадают под кустами, так я и ноги унесу. Сидеть пришлось прилично, с час где-то. Пока они мясо жарили на берегу и остужали беленькую в воде, успел я покормить комаров. Как сами понимаете, развести костер не мог, заметили бы, окаянные. Не знаю, сколько бы ещё мне под деревом торчать пришлось, да вот только смотрю, а у них на берегу какая-то шумиха началась, мол, с водкой беда приключилась. Вижу, один из них в воду залез и давай ящик с пойлом рассматривать. Тут и другие подтянулись, зенки в воду вылупили, и давай галдеть на всю ивановскую. Интересно мне стало, чего там у них стряслось, раздвинул ветки пошире, пригляделся, и вдруг, не поверите, смотрю, а ящик их как подлетит метра на три ввысь, - будто подбросил его кто, - да как шмякнется на берег… Что началось! Заметались они как оглашенные, свои портки искать бросились, матерились так, что срамно мне стало на седьмом десятке лет. Забыли про мангал, похватали манатки и укатили на машине. Не мешкая собрал я рыбацкий инвентарь, ведро прихватил и направился к тому берегу. Пруд-то сам по себе круглой формы, заросший изрядно кустами да камышом, так что некоторое время не видно мне было что там да как.
Только вот поворачиваю на берег тот и вижу, у ящика с пойлом девушка стоит. Лица её не разглядеть, боком она стояла, но запомнил, что платье на ней было. Мокрая вся, видать из воды вылезшая. Значит, стоит она и хихикает так ехидно. Я подумал, может она с ними была (хотя не видел её на берегу с той кодлой), напилась, в воду упала, а теперь не понимает, куда все запропастились. Окликнул я тогда её, мол, может, помощь нужна, а она не поворачиваясь в камыши зашла. Слышу лишь хихиканье её противное да всплеск воды. Не по себе мне стало. Потом уже припомнил, что девушка эта как бы и не девушка была. Профиль её какой-то старушечий был, с морщинами то бишь. Меня тогда голос её и фигура девичья с толку сбила. Решился ближе подойти. Подхожу к тому месту, где девица стояла, и вижу - ящик на земле стоит, а в нём бутылки водки целёхонькие, непочатые рядком располагаются. Тут дернул меня чёрт взять себе несколько бутылок. Пускай, думаю, дома стоят. Присмотрелся к таре, а в них пиявки копошатся, будто черви. И так много, клубками прям. Как они в закупоренные бутылки попали, всё в толк не возьму. Пока с разинутым ртом стоял, вновь услышал смешок неприятный. Гляжу в воду, а нет никого. Только над водой смех раздается и всё. Прошибло меня холодным потом, жутко стало. Смекнул, что дело нечистое. Не стал неприятностей дожидаться и убежал восвояси на всех парусах.
Потом, когда дома самогону накатил, то вспомнил, что бабки местные о кикиморе судачили, будто обитает она в Бабьем пруду, сторожит его да пугает время от времени нарушителей спокойствия (не то что наш участковый Васнюк). В байки бабьи я не верил, но до той поры. Благо, что меня кикимора не ухайдакала. Видать рыба её мало заботит. С тех пор, сами понимаете, на пруд тот не хожу, да и другие стараюсь в одиночку не посещать. Разве что с Петровичем на пару. Такая вот история. А Вы, Степан Афанасьевич, приезжайте к нам, отдохнёте».
Верить или нет в эту историю – решать вам. Могу лишь пообещать, что в скором времени мною будет опубликовано новое письмо. А Егору Тимофеевичу от меня низкий поклон. Буду в ваших краях, обязательно загляну!
Ключевые слова: Рассказы письмо пруд кикимора водка авторская история избранное