Спаси меня!
Я ползу… ползу уже третьи сутки, судя по мерцающим на запястье часам. Они вспыхивают нежно-голубым каждые 24 часа. Не знаю, зачем. Хорошие часы. Водонепроницаемые. Ах, да… о чем это я… На брюхе в этой чертовой зловонной жиже. Кажется, несколько минут назад я отключился. Очнулся от того, что захлебываюсь. Нос и рот заполнила отвратная копошащаяся дрянь. Меня вырвало.
Я не могу подняться — у меня раздроблены оба колена… поэтому я ползу…
Боли, кажется, совсем нет. Уже давно. Только зловоние и смрад, поднимающиеся зеленоватым душным маревом над этим чертовым бесконечным болотом копошащейся черно-бурой жижи.
Я не знаю, где я. Не знаю, где нахожусь. Я помню только, как меня вырубили. Ударом в затылок… и девушку… она кричала, глядя на меня… кажется, я ее… собирался… убить? Это было целую вечность назад…
Мне кажется, со мной рядом или неподалеку, а может и дальше, ползут такие же, как я. Я слышу стоны, непрерывное чавканье и хлюпанье вокруг. Иногда хруст… костей… Хочется верить, что это не так.
Я ничего не вижу над головой, только этот плотный, словно пульсирующий, туман. В нем что-то есть или кто-то…
Руки меня не слушаются, видимо, я снова отключился. Слышу странное бормотание на непонятном языке. Оно заполняет мою голову и становится все громче и громче, и громче, и громче!
Ко всему этому хлюпанью и бормотанию добавился какой-то треск. Словно молния, прорезающая густой тягучий пудинг…
Еда… я и не думал, что настолько голоден. Во рту стоит горечь, словно я с удовольствием отхлебнул с пол чашечки желчи и заел все это разлагающейся мертвечинкой…
Ох, как же воняла та грудастая малышка в моем подвале… когда это было?
Чёрт, я не чувствую больше правой ноги... ниже колена. Видимо, я ее потерял. Или оно ее отъело… Этот вонючий кисель жрет меня заживо! Мозг отказывается думать, я ничего не соображаю…
Рука… мои руки… я поднес левую, насколько смог, к лицу. Перед глазами постоянно плыли какие-то пятна, но я смог разглядеть, что на пальцах совсем не осталось кожи. Только красное изъязвленное мясо. Боль должна быть адской, но мне все равно…
Совсем рядом что-то хлюпнуло.
— Эээй! Эээй! Есть кто?!
Сомневаюсь, что получилось именно то, что я хотел. Язык распух во рту и превратился в кусок ваты. Кажется, у меня больше нет зубов.
— Ээээй! Что за мать вашу?
Вышло еще хуже, чем в первый раз.
Откуда-то сбоку слышу истошное верещание. Совсем близко… Скользкий тягучий всплеск и крик переместился куда-то вверх. Кажется, лучше молчать.
Сколько уже прошло времени…
Я больше не чувствую ног, обеих ног. И, кажется, я потерял челюсть. Мою любимую челюсть… Если бы я мог плакать, я бы уже давно разрыдался… Хочется пить. Жить не хочется так, как пить.
Я потерял часы. Эта дрянь так разъела запястье, что они просто соскочили. Но я должен ползти. Я знаю, откуда-то знаю, что если остановлюсь – я умру. Совсем умру. А я хочу жить… Как те тетки-близняшки. Такие смешные. Такие жи-и-и-и-ирные… ммммм…
Я больше не могу...
Может, если мне удастся перевернуться на спину, я смогу… отдохнуть?
Прошла целая вечность, но я смог. У меня больше нет рук. Точнее, кистей рук. Перед глазами только две культи с висящими на них ошметками мяса и липкой черной жижи. Надо мной ничего нет, я вижу только зеленое марево…
О черт! Нет! Что это!?
Я не смог закричать, лишь издавал булькающие звуки и визжал, словно поросенок, размахивая в воздухе культями рук и ног. Но внутри все горело, страх выжигал изнутри. Я все еще мог его чувствовать. Я мог чувствовать! Совсем близко... над моим лицом... возникло… ЭТО… Беззубая улыбка на бесформенном лице с рваной дырой вместо рта. Глаза, словно мутный бульон, ничего не выражающие, но прячущие в глубине что-то… нечеловеческое!
Секунду спустя из тумана вынырнула тонкая длинная рука, оканчивающаяся двумя острыми иглами вместо пальцев. Одна из них воткнулась в пах, другая куда-то в грудь, и с довольным причмокиванием потащила меня вверх. Я завис над туманом и…
— Разряд! Еще разряд!
— Спасите его! Этот ублюдок должен сказать, где моя жена! – верещал мужчина уже из коридора.
С ним едва управлялись два крепких санитара.
- Твою мать!
Пациент, лежащий на каталке, после очередного удара дефибриллятора вскочил на ноги, срывая капельницы и хватая врача за грудки, запричитал:
— Спаси меня! Спаси меня! – взревел он и шепотом добавил:
— Я не хочу обратно… — а через мгновение замертво рухнул на пол, к ногам ошарашенных и испуганных врачей.
Я увидел все… Бескрайнее, бесконечное болото, над которым вздымались десятки, а может, сотни улыбающихся тварей! Тонкие, практически невидимые тела с десятками когтистых двупалых конечностей то и дело погружали свои морды с застывшими на них гротескными гримасами в туман и выуживали оттуда очередного беспомощного человечка, сучащего окровавленными культями в воздухе. А потом, застывая на несколько минут, ждали. Позже неизменно закидывали своих жертв в разинутые зёвы ползущих за «палочниками» жирных бурдюков без глаз и конечностей… Словно огромные отвратные пиявки, они позли по болоту, дрожа, как полузастывшее желе, переваривая каждую новую порцию свежего «мяса».
Я, кажется, лечу… Я падаю! Я падаю-ю-ю! Под спиной, снизу, что-то со всхлипом зачавкало…
Ключевые слова: Ад клиническая смерть убийца преступление наказание расплата авторская история