Грани сознания. Часть 2. "Последствия"
Утром я сперва не понял, от чего проснулся, а потом крик повторился. Я чувствовал дикий голод, в глазах была белая муть, практически ничего не видел, кое-как оделся и выскочил из палатки.Кричала Гретта. Стояла у палаток и орала, белая, как бумага. Увидев меня, она бросилась мне на грудь, бормоча:
— Лес, лееес, что случилось?
В других палатках тоже завозились. Я всмотрелся, зрение начало проявляться.
Проявляться начала и ужасная картина. Все деревья были покорежены, некоторые напоминали сгоревшие столбы.
— Стоп, стоп, стоп, — начал я успокаивать Гретту, — где мы сейчас? Если здесь был бы пожар, мы бы проснулись.
Гретта замотала головой и показала мобильник, дата числилась 10 мая. Какого чёрта? Мы пришли сюда четвертого. Изо всех сил отвернувшись, Гретта произнесла чужим тихим голосом:
— Мы пробыли здесь шесть дней.
Я подошел к одному из деревьев и осмотрел его поближе. Действительно, они были наполовину сгоревшие, на земле были опавшие и опаленные листья, сильно пахло гарью. Я, поморщившись, подобрал одну из веток... Тут подошел Генрих, открыл было рот, но вдруг поперхнулся и замер, не сводя с деревьев глаз. Через секунду он пришел в себя и начал требовать объяснений — чье, значит, хреново чувство юмора честных людей до усрачки доводит?
— Нахрена меня притащили на это пепелище?
— Точно, — сказала Гретта, — розыгрыш. Твою мать. Кто это сделал, какая сволочь? Голову оторву! Алан, слушай, выброси это, я не хочу трогать!
Тут из палатки вылез Ник.
— Петросяны, блин. Голова гудит, а вы тут устроили.
Алекс тоже не понял, что происходит. Он был без очков и не увидел происходящего: ни деревья, ни нас, и видеть не хотел, так как страдал с похмелья.
Очень хотелось есть и пить. Мне, несмотря на жару, было холодно. Сердце ныло. Что вообще происходит такое? А я, я свихнулся? Это так с ума сходят? Если да, то кто сходит-то, они или я? Может, это меня разыгрывают?
Я медленно подошел к костру и отозвал Алекса в сторону.
— Алекс, — сказал я, — только, пожалуйста, не нервничай. Алекс, я видел дату, проверил на нескольких мобильниках, мы пробыли в отключке шесть дней. Я не знаю, что здесь происходит.
— Ты прикалываешься? — неуверенно спросил Алекс. — Ты точно прикалываешься.
Я посмотрел в его готовое побледнеть лицо и выдавил: «Нет».
— Когда мы все легли в палатки, я ещё сидел с Германом, — продолжил Алекс, — и вяло спорил о том, куда именно пошла Алиса. Я обвинил во всем Ника, а потом сообщил, что у неё, наверное, срочное дело в городе, а ей было пора бежать-бежать.
«К психиатру», - мысленно добавил я.
Все хотели удовлетворить чувство голода и жажды, этим нам помогли остатки еды с вечеринки, но этого, конечно, не хватило.
— Ладно, пора идти, — сказал я, — не очень понятно, что происходит, может, местные знают.
— Не заблудимся, ориентиров хоть отбавляй. Тут тебе и старая водонапорная башня, и ни разу не работавшая подстанция, и высохшее озеро.
Водоем только один, да и тот загнулся, колодцы не выкопать из-за большой глубины подземных вод (требовались как минимум скважины), да и сама земля оказалась глинистой и не очень-то пригодной для выращивания большинства культур. Несмотря на то, что и леса здесь как такового не было. Вместо единого лесного массива местность, будто пятна на теле жирафа, покрывали рощицы размером от совсем крошечных, «прозрачных», как их называли, до вполне себе внушительных, на пару-тройку десятков гектар. Сейчас же пепелище.
Как раз в районе выхода из леса мы и бродили уже полчаса. Гретта и Генрих шли правее, в естественной низине, небольшой, длинной. Мы с Алексом и Ником взяли левее метров на пятнадцать. Ступать было неприятно, под ногами раскинулся ковер из сгоревших веток и пепла.
Вот он, выход из злосчастного леса, выход и... посёлок...
Людей не было, как и самого посёлка, только развалины домов со сгоревшими стенами и выбитыми окнами. Вместо ровных дорог были лишь ухабы, изувеченные ямами и кратерами неизвестного происхождения. В голову полезли страшные вещи... И я немедленно побежал к своему дому.
Что-то появилось впереди, что-то знакомое, но уже не отдаленно и неясно, как округа, а вполне четко и осознанно. Что это было? Я прошел дальше, а поняв, что находится передо мной, упал на колени, едва сдерживая слезы.
— Нет, — простонал я. — Нет! Нет, нет, нет!!!
Это был мой дом, точнее то, что от него осталось. Тот, где я совсем недавно брал гвозди и молоток, чтобы помочь отцу доделать веранду. Обрушилась крыша, доски от крыльца валялись по всему двору. Неподалеку слева стоял сарай, двери в котором были выбиты, судя по всему, ни одной живой души здесь не было.
Расчистив обломки и отодвинув несколько балок, я обнаружил неразорвавшийся снаряд...
— Боже…
Сзади подбежали друзья и смогли лицезреть столь ужасную картину.
— Видимо, — начал Алекс, — если здесь что-то и было, то людей эвакуировали, точно, всё с ними в порядке.
— Да, да, всё так и есть, — продолжила Гретта.
Вскоре я встал, и мы тихо начали исследовать руины, видимо, здесь был обстрел из артиллерии или чего-то типа того, камня на камне не осталось, было ощущение, что тут проходила линия фронта.
Единственное, что связано с живыми существами, это кровь, много крови, под некоторыми обломками виднелись конечности, похожие на человеческие.
Дело уже шло к вечеру, мы решили найти целое, не тронутое катастрофой здание и поутру двинуться в город за провизией.
Все согласились, хотя перспектива идти пешком в лес не особо нас радовала. Но уж сильно мы были голодны и хотели воды. В общем, полчаса ходьбы по заброшенной лесной дорожке через чащу, и мы вышли к трассе.
Начало темнеть, мы отошли от посёлка и двинулись в следующий населённый пункт, находился он ближе к городу, но, чтобы туда попасть, нужно было пройти по трассе, проложенной через лесную зону. Первые следы обитания человека мы обнаружили через час. Это были останки автомобиля, покоившиеся с правой стороны дороги. Металл сильно проржавел, краска облезла, остатки стекла лежали в салоне.
Машин я нашел еще около семи штук. Все они были старыми и выглядели ужасно. На сиденьях некоторых я обнаружил разные вещи: книги, сумки, пустую аптечку. Решили ничего не трогать.
В моей голове мыслей не было уже никаких. Пусто. Только один природный инстинкт занимал мое сознание — остаться в живых, что бы ни случилось.
По дороге нам еще часто попадались различные предметы. Я уже не обращал на них внимания, мы просто двигались вперед в надежде найти людей.
Поначалу попался покосившийся дорожный указатель, установленный на месте, где дорога раздваивалась. «Пос. Лесное» — гласила надпись, а нарисованная под ней стрелка указывала вправо. Внимая совету указателя, мы направились к правому ответвлению дороги.
Миновал еще примерно час, прежде чем лес наконец-то расступился, и тут, не веря своим глазам, мы увидели перед собой самые настоящие жилые дома. Кинулся бежать к ближайшему, но остановился на половине пути.
Дороги близ домов напоминали поле битвы, везде гильзы и разбитый джип. В темноте было сложно оценить размеры поселения, я только видел несколько разрушенных домов неподалеку, но в большинстве здания были целы.
— Подожди! - сказал Герман. — Здания целые, сможем переночевать.
— Давай я осмотрю джип, — быстро промолвил Ник. – Он, видимо, военный, а вы проверьте дома.
Я, Гретта, Алекс и Герман поплелись к ближайшему домику. Заглянули в окна, но ничего в них не увидели. Принявшись настойчиво пытаться открыть дверь, Герман чуть не оторвал ручку. Я же прижался ухом к дверной щели и прислушался. Внутри точно кто-то шебуршал.
Поспешил к другому домику. И там всё было аналогично. Обегав так ещё несколько строений, я подошел к Герману.
— Ладно, сейчас выбьем дверь и зайдём, - сказал Герман.
Я оставил друзей и пошел к Нику.
Он тем временем нашел что-то интересное, подойдя ближе, я окликнул Ника. Пытаясь взять из джипа что-то громоздкое, он обернулся и показал прикрепленный крупнокалиберный пулемёт, видимо, бывший турелью на джипе.
— Ни хрена себе! — с удивлением воскликнул я.
— Это да, нужно его с собой взять, пригодится.
— Ага, сейчас только отцеплю.
Тут я глянул на пытавшегося вскрыть дверь Германа.
Он отыскал в траве какой-то продолговатый крупный предмет и решил выбить стекло в одном из домов. Как вдруг резко разорвал тишину страшный, пробирающий до костей металлический скрежет. Звук раздался справа от меня. Затем к нему присоединился лязг, доносящийся слева. Потом еще один, еще. Жуткий неживой крик окружал меня и Ника.
Не чувствуя ног, я подлетел к дому, а Ник тем самым застыл, пытаясь оторвать пулемёт. Герман уже замахнулся своим орудием, как в эту секунду дверь резко отворилась, из темного проёма вылез мужик лет 30-ти и чуть ли не силой затащил нас внутрь.
Я упал на дощатый пол. Предмет выпал из рук Германа и покатился куда-то в сторону. Вокруг только кромешная тьма. К нам кто-то подошел, наклонился и прошептал прямо в ухо:
— Сидите тихо и молчите.
Голос был вполне обычным и очень знакомым, и это немного взбодрило меня. Правда, ненадолго.
— Кто вы? - спросила Гретта.
Тут из темноты тихо подошла Алиса.
— Ты! — громко воскликнули все, кроме меня. Я же вспомнил, что Ник снаружи.
— Чёрт, а Ник, Ник! Впустите его.
Страшные звуки приближались. Я замер, не в силах отвести взгляд от окна, за которым Ник уже снял пулемёт с джипа, как вдруг остановился на полпути и в страхе посмотрел куда-то вправо, направив туда же ствол пулемёта. Гул становился все громче.
Где-то недалеко громыхнуло, и я услышал звон разбившегося стекла. Потом Ник начал стрелять, упав от огромной отдачи, он яростно выпускал всю обойму. Позже к звуку пулемётной очереди присоединились ужасные крики, но самый первый крик Ника запомнился мне отчетливее других.
— Твою мать, нашли! — зашептал грубый мужской голос рядом со мной.
К металлическому лязгу и человеческим крикам за окном прибавились глухие мощные удары, а затем я услышал визг электрической пилы. Трещало дерево, звенели стекла, орали люди. Не понимая, чего делаю, я осторожно подполз к окну и выглянул наружу. Ник, скрючившись, стоял в луже крови и издавал хлюпающие звуки.
Даже в темноте было заметно, что с телом Ника творится что-то неладное. Он извивался, будто мучимый судорогами, но тем не менее оставался на ногах. Потом он закричал. Закричал так громко и пронзительно, что эхо прокатилось по всей округе, а мы с Алексом и Германом дружно вздрогнули. Ник дергался, продолжая кричать. На плечах и в области лопаток одежда полопалась вместе с кожей. Наружу полетели брызги крови, а в образовавшихся ранах показались отвратительные длинные хрящи. Они вырастали с неестественной скоростью и переплетались между собой в некоторое подобие лезвий. Оставшееся пространство между ними затягивалось отвратительной, липкой слизью, которая быстро твердела и превращалась в твёрдое, как камень, образование. Ноги в коленных суставах переломились, чему предшествовал приглушенный хлопок. Нижняя их часть упала на землю, покрываемая фонтанами хлещущей крови. Грудная клетка лопнула, и оттуда вылезла ещё одна пара небольших конечностей.
Это уже был не Ник. Тем временем одно из таких же чудовищ, каким и стал Ник, вломилось в дверь соседнего дома, там раздались адские крики. Вновь послышался визг пилы, за ним последовали неприятные хлюпающие и булькающие звуки, крики затихли. Кто-то дернул меня за рукав назад, от чего я больно приложился затылком об пол.
— Что творишь, найдут же! — зашептал Герман.
Но было, видимо, поздно. Дверь пробило, и из щели показалась ужасная конечность-лезвие.
Разбилось стекло в том окне, в которое я глядел несколько секунд назад. В проеме показалась физиономия Ника, хватая воздух дырой, смутно похожей на рот. Завизжала электропила.
Я отполз к дальней стене. Кто-то из хозяев дома закричал. Неведомая тварь продолжала ломать дверь, расширяя для себя проход. Когда дело было сделано, она с лязгом шагнула внутрь и тут же поймала дробь в голову. В свете из разбитого окна я увидел мужчину с обрезом в руке, одетого в какие-то лохмотья. После этого он взял Алису за руку и скрылся где-то в темноте. Я остался один, Алекс и Герман, видимо, во время нападения убежали в прихожую, а Гретта вслед за Алисой, я остался один. Существо, бывшее Ником, выбило остатки окна и залезло внутрь, сразу ползком двинулось в мою сторону на своих ужасных лезвиях, растущих из плеч.
Тут я вспомнил о недавнем оружии Германа, нащупав его и пододвинув ближе, я смог его разглядеть, это была часть арматуры, изогнутая с одного края, напоминая лом. Счет шел на секунды, немедля вознеся арматуру над головой твари, бывшей моим другом, с которым я разговаривал пару минут назад, резким ударом я впечатал железяку в голову существа. Оно, проревев в последний раз, упало набок. Я немедля встал и, хромая, зашагал в сторону входа в подвал, где, казалось, горел свет. Зашел в приподвальное помещение, дверь резко закрылась, не понимая, я обернулся и тут же получил удар тяжелой мужской рукой в челюсть, мгновенно отключившись.
***
— Да ничего вы не понимаете! - в очередной раз сказав родителям, расстроенный Алан вышел из дома, направляясь к поляне с ивой, под которой он всегда сидел после ссор с родителями, этот раз был не исключением. Сев к уже насиженному годами месту, он включил музыку.
«Постоянно, постоянно они меня достают», - крутилось в голове Алана, он искал сотни синонимов слова «ненавижу».
Ветер дул немного сильнее прежнего, прохладный воздух и начавшее мрачнеть небо были предвестниками бури. «Огромный циклон приближался с запада», - говорили по радио. Вернуться домой - то же самое, что признать, что ты не прав, приходилось перебирать варианты того, где можно переждать ненастье.
Друзья, как всегда в нужный момент, были не дома, начался крупный ледяной дождь. Идя по мокрому асфальту, Алан ненавидел судьбу всё сильнее и сильнее. Но в большей части злость адресовывалась родителям…
Алан подошел к полю...
***
Стремительно приходя в себя, я не хотел открывать глаза. Руки, ноги, голова, тело, глаза, уши - все приходило в себя. За ощущением собственного тела вернулись и воспоминания. Некоторое время я отчаянно боролся с ними. Хотелось верить, что все произошедшее лишь сон, а все приснившееся — реальность. Но нет: я лежал на полу, в подвале.
Резко вспыхнувший свет искусственного освещения подвала ослепил меня, и только холодный ствол обреза, приставленный ко лбу, окончательно прояснил сознание.
— Вы, нахрен, кто такие? - раздался голос откуда-то спереди.
— Я... мы… Меня Алан зовут... пожалуйста, уберите это… не стреляйте, - в нерешительности промямлил я.
— Алан говоришь, бл#ть, — в ярости начал тот самый мужик, ещё более прижав ствол двустволки к моему лбу, — из-за тебя и твоих дружков погибли люди из соседнего дома, ваш этот ещё из пулемета начал шмалять, теперь на звук сюда сойдутся толпы этих уродов!
— Папа, стой, не надо, это мои друзья!!! - крикнул знакомый голос, как оказалось, это была Алиса.
— Папа? - недоуменно спросил я.
— Эти так называемые «друзья» раскрыли наше укрытие, теперь нам придется уходить поутру.
— Но они же не специально, они такие же, такие же жертвы обстоятельств, как и мы!
Мужик снял палец с пускового крючка и опустил оружие. Облегчение легло на душу. Уже привыкшие к свету глаза смогли разглядеть обросшее щетиной лицо.
Простояв ещё мгновение, потом пробурчав что-то себе под нос, он ушел в другую комнату подвального помещения, больше похожего на бункер.
Алиса дала руку и помогла встать.
— А где все? - недоуменно спросил я.
— Да там, в другой комнате, у них шок, а где ещё один? Ник вроде, вас же четверо было.
— Слышала выстрелы на улице?
— Видимо, он уже не жилец, так?.. Эти... хм... существа сильно реагируют на звук.
— Что это вообще за существа, Алиса, что происходит, почему выгорел лес и разрушен посёлок?
— Не только посёлок... - после недолгой паузы Алиса продолжила:
— Всё началось со странных бунтов и активности людей в городах, в новостях сначала говорили, что это митинг в связи с увеличением налогов, потом, что это вообще народное восстание. А потом откуда-то взялось это видео, и его показали по всем новостям. Наверное, не догадались заранее осмотреть.
На видео съемку вёл человек, снимающий из окна многоэтажки полицейских, сдерживающих агрессивную толпу. Далее внутри толпы начинается кровавое месиво, асфальт окрашивается в красный цвет, зум увеличивает изображение, и на нём видно, как у некоторых людей изуродованы тела, у некоторых на плечах находятся необычайно длинные конечности, вскоре подъезжает военный БТР и… они просто вскрывают его. Словно пакет чипсов по шву, а внутри люди вопят… жутко было. Потом видно, как что-то взбирается по стене дома, огромный костистый силуэт, потом слышны далёкие взрывы, оператор поднял камеру, чтобы посмотреть на пролетевшие мимо истребители. Видео прерывается. Я просто сидела и смотрела в телевизор, я была в шоке и еле заметила выступление президента, когда он объявлял чрезвычайное положение. Прошло дня два или три, пока ТВ не оказалось полностью под колпаком правительства. Интернет нагнули потом, но так или иначе вскоре везде было только «сохраняйте спокойствие, всё под контролем». После эвакуации некоторых пригородных поселений военные провели кровавую бомбардировку, в том числе в вашем посёлке... Странно, как вы вообще живы.
— Значит, эвакуация всё-таки была? - в надежде спросил я.
— Да, я слышала, люди говорили про какую-то зеленую зону. И, кстати, куда вы тогда пропали?
— В смысле пропали?
— Ну, когда я вернулась из магазина неделю назад, вас не было...
— Как это? Мы легли в 12:30...
— Я пришла в 11:00, палатки были пусты.
Продолжилось молчание.
— Мне пора к отцу, а ты иди и выспись, завтра рано вставать, — уходя, сказала Алиса. – Да, и извини за отца, он просто после случившегося стал каким-то замкнутым... ладно, до завтра.
Открыв тяжелую железную дверь, я вошел в комнату, обустроена она была вполне комфортабельно: небольшая тумба и несколько двухъярусных кроватей, на которых и спали друзья, видимо, их сюда привела Алиса, а я попался под горячую руку отца. Спать не очень хотелось, в углу комнаты я нашел небольшой ранец, нужно положить в него необходимые вещи, ведь бог знает, сколько нам придется идти до зелёной зоны.
Проверив тумбу, нашел там фонарик и фотографию с нашими яркими лицами, там были все: я, Алекс, Герман, Гретта, Алиса, Ник на фоне сада. Закинув всё это в портфель, положил его под кровать и лёг на кровать.
Конец света... не таким я его представлял, лишь грязь и кровь… Бред, всё бред.
Ключевые слова: Лес пожар нечто существа авторская история