Север. Часть вторая
После обеда принесли тело Васи Шарова, его нашли повесившимся у себя в комнате общежития.Отправив председателя домой, бабушка приступила к осмотру тела погибшего. Рассматривая его, она увидела, что в сжатой руке покойника что-то зажато. Она, с трудом разжав пальцы, увидела, что это что-то типа веревочки, сплетенной, судя по всему, из женских волос. Ничего подобного бабушке раньше видеть не приходилось. Пока бабушка рассматривала веревочку, к ней подошла Надя, закончившая мыть полы в пункте и тоже заинтересовалась веревочкой. Они рассматривала ее и так, и этак, но так ни к чему и не пришли.
Немного подумав, бабушка решила, что стоит съездить в Гордеевку. Сказано-сделано. Через полчаса Рассоха тянула телегу в сторону села, а возчик - старый Ефим, рассказывал бабушке байки из своей долгой кочевой жизни.
Ворота в доме старосты были открыты настежь, как и двери и все окна. Причина подобного стала понятна, как только на пороге показалась жена старосты, одетая во все черное, она с маловразумительными криками вдруг набросилась на бабушку. Ей помогло то, что рядом был хоть и старый, но жилистый Ефим, который смог заслонить ее от обезумевшей жинки. Пока невесть откуда взявшиеся женщины приводили в чувство хозяйку дома, на пороге показался и сам староста. Он весьма неприветливо поинтересовался, чем обязан визиту бабушки и еще больше удивил ее сообщением о том, что вчера умер их сын, которого она лечила. Бабушка зашла в дом и подошла к телу покойного, которого уже обмыли, одели и положили в гроб, выдолбленный из целого куска дерева. Видимых причин смерти не было, интересоваться же обстоятельствами в такой ситуации у бабушки не хватило духу. Она поспешила вернуться в артель и рассказать председателю о том, что произошло в Гордеевке.
Снова куда-то запропастилась Надя, и бабушка, проклиная себя за чрезвычайную мягкость, драила полы в медпункте, когда дверь заскрипев отворилась и на пороге нарисовался гордеевский староста. Бабушка вздрогнула от неожиданности, староста никогда не покидал деревни. Он молча глазами поискал красный угол, не нашел его и широко перекрестился на восток. Затем он шагнул к бабушке и спросил ее прямо в лоб:
- Где ведьма?
- Так вы признаете, Фрол Демидович, что гражданка, которую мы нашли, жительница вашего села?
- Ничего не признаю, – заявил гордеевский староста и снова спросил. – Где ведьма?
- Нет вашей ведьмы, померла она. В тот же день, как вернулась от вас. Вас же вроде извещал Михаил Федорович?
- Знаю, что преставилась ведьма, спрашиваю, куда вы ее дели?
- Что значит, куда дели? Похоронили.
- Где похоронили?
- На кладбище, где же еще.
Ни говоря ни слова, староста вышел из медпункта, его тень мелькнула за окном. Оставив недомытые полы, бабушка побежала к председателю, но его, как на грех, не было на месте, где его носило никто - не знал. От людей бабушка узнала, что гордеевский староста уехал из артели сразу, как вышел от нее. Это ее слегка успокоило, но все же она хотела переговорить насчет неожиданного визита с председателем. Однако торчать у кабинета весь остаток дня резона не было, и она вернулась в медпункт. Вернувшись, она обнаружила там Надю. Выговорив ей за то, что она неизвестно где шляется в рабочее время, она перепоручила ей ведро с тряпкой, а сама села заполнять бумаги на покойного Шарова. Только тут она вспомнила, зачем вообще ездила с утра в Гордеевку. Она стала искать веревочку из волос, но нигде ее не находила. Она окликнула Надю и поинтересовалась у нее, не видала ли она где-нибудь эту, будь она неладна, веревочку. Однако Надя сказала, что после того, как она ее видела у бабушки в руках, больше этой веревочки не видела. Оставив поиски веревки, бабушка продолжила заполнять бумаги.
Вечером, закончив работу, она пошла снова к председателю артели. В этот раз Михаил Федорович был на месте. Она без стука зашла к нему и сходу, не давая ему открыть рот, рассказала о визите гордеевского старосты. Выслушав ее, Михаил Федорович, в свою очередь, рассказал, ей о том, что у него новая забота. Пропала вся рыба, весь улов: засоленная, закопченная и вяленая рыба.
Не может быть! Подскочила на месте бабушка, только недавно она проверяла хранилища готовой продукции и все было в порядке. Возмущенный тем, что ему не верят, Михаил Федорович прямо за руку потащил ее на склады. Да, в том, что продукция пропала можно было не сомневаться, еще до того, как бабушка узрела червей на рыбе, запах, точнее сказать вонь, говорила сама за себя. Недоумевая, как это могло случиться, они вернулись назад в кабинет председателя. Там, закрыв дверь и понизив голос до шепота, Михаил Федорович повел с ней разговор.
- Понимаешь, Марья Спиридоновна, что это значит, чем это пахнет?
- Нет, Михаил Федорович, объясни, и с чего это вдруг шепотом, а?
- А с того, товарищ Дохунаева, что дело пахнет не протухшей рыбой, дело пахнет вредительством, с кого спросят? С меня, а я что скажу? Чем оправдаюсь?
- А не перегибаешь ли ты палку, товарищ Чернов? Ну, пропала рыба, с кем не бывает. Напишу справку, что рыба была заражена эписторхозом, кто поедет проверять?
- Может, и напишешь, товарищ Дохунаева, а если это действительно вредительство? Может, писать будем оба и не здесь, в теплом кабинете, ты об этом подумала?
- Говори, что делать будем, товарищ Чернов.
- Да что говорить. Пиши справку. Посмотрим.
- Что с телами Шарова и Булыгина с Коноваловым, сколько держать на льду будем?
- Завтра велю Ефиму, пусть выроет могилы.
На следующий день, после обеда, положив тела в наспех сколоченные гробы, больше похожие на ящики, траурная процессия, состоявшая почти из всех членов артели, направилась к кладбищу. Здесь их ожидал Ефим, уже подготовивший могилы. После положенного митинга, когда все потянулись обратно в поселок, Ефим задержал бабушку и председателя. Настроение у председателя было не лучшее, но от того, что сообщил ему Ефим, оно еще больше ухудшилось. По словам рабочего, кто-то разрыл могилу утопленницы.
- С чего взял? – спросил Михаил Федорович.
- А с того, что сам закапывал могилу и утрамбовал землю, а тут рыхлая она, а когда закапывал, то среди земли был и корень, узловатый такой, на фигуру бабскую похожий, а сегодня он на поверхности валялся.
Председатель вопросительно посмотрел на бабушку, бабушка в ответ молча пожала плечами. Тяжело вздохнув, Федорович распорядился раскопать могилу. Чтобы не задерживать начальство, дед позвал двух подручных, и вместе они за полчаса разрыли могилу, гроб был на дне. Однако, когда Ефим поддел и скинул крышку гроба, он был пуст. Немного постояв в молчании, председатель велел снова закопать пустой гроб, велев не распускать язык Ефиму и двум его подручным. Он сообщил бабушке, что они едут в Гордеевку.
Через полчаса, когда старушка Рассоха рысила в сторону деревни, бабушка поинтересовалась, что думает председатель об этой истории.
- Что тут делать, вся эта деревня - одна контрреволюция, давно мне в исполкоме говорили, что надо приструнить их. А я, дурак старый, все не слушал их, жалел, прикрывался надобностью.
- Ну, допустим, они вредители, - согласилась бабушка, - но какой резон им красть тело утопленницы?
- А в том, Марья Спиридоновна, что пока ты сидишь сиднем в своем медпункте, по поселку слухи ползут, что прокляли нас гордеевцы. Панику сеют контра, но я им покажу, где раки зимуют, – негодовал Михаил Федорович, распаляясь все больше и больше.
Тем временем, скрипя и громыхая, телега, влекомая Рассохой, докатилась до Гордеевки. В деревне было тихо, ворота всех домов были распахнуты и жалобно скрипели, раскачиваясь на ветру. Председатель вытащил из-за кобуры револьвер. На разведку, в дом старосты отправили Ефима, однако он скоро вернулся и заявил, что в доме пусто. Втроем они осмотрели несколько домов, в домах отсутствовали иконы, кое-какие вещи первой необходимости, из чего Михаил Федорович и бабушка пришли к выводу, что гордеевцы просто сбежали. По мнению бабушки - из суеверных чувств, по мнению председателя - контра почуяла, что ей приходит конец. Как бы то ни было, нужно было возвращаться домой.
На следующий день председатель собрал митинг, на котором сообщил, что гордеевцы являются врагами советской власти и бежали, не дожидаясь разоблачений. Известие было выслушано апатично, небольшое оживление вызвало только распоряжение председателя отправить в Гордеевку несколько подвод, чтобы конфисковать именем революции те пожитки, что остались еще в домах.
Вечером прибираясь в медпункте, бабушка обратила внимание, что в печи недавно что-то жгли. Это ее заинтересовало, так как печь давненько не разжигалась. Она порылась в золе и нашла несколько кусочков обгоревших деревянных плашек. Они показались ей знакомыми, но где она их видела, бабушка так и не вспомнила, решив поговорить об этом с Надей, снова куда-то растворившейся. Она засунула эти плашки обратно в печь.
На следующее утро она из окна медпункта видела тронувшийся в путь обоз из пяти подвод, ехавший в Гордеевку для конфискации оставшегося имущества бежавшей контры. Ближе к обеду она увидела вернувшиеся пустые подводы. Так как она все равно собиралась навестить Михаила Федоровича, то не стала откладывать визит надолго и, быстро собравшись, она едва ли не бегом направилась в сторону конторы артели. У конторы уже начала собираться толпа. Бабушка, активно работая руками, протолкалась в здание. В открытую дверь ей был виден председатель, перебиравший бумаги и Михаил Тетерин - горлопан и бузетер. Он что-то громко доказывал Федоровичу, который, судя по всему, слушал Мишу вполуха. Пробравшись вперед, бабушка услышала уже конец долгого монолога Мишки:
- А с чего там все сгорело, председатель? Говорю тебе, что дело нечисто, надо в райцентр отправить нарочного, пусть он сообщит куда следует о том, что здесь творится.
Тут бабушка встряла в разговор:
- А что творится тут, Мишка, не поняла я?
- А то творится, Мария Спиридоновна, что пока председатель спит, у нас тут орудует контра недобитая под носом.
- Ну с чего такие выводы, Миша?
- А с того, что как потонула барка с парнями Горбатого, у нас сплошные неприятности: рыба вся сгнила, Затон с Жучкой порезали друг друга, а чего не поделили? Они ведь завсегда корешами были. Глядун с чего вдруг повесился? А сегодня поехали в Гордеевку, а нет Гордеевки, одно пепелище осталось, все сгорело, все подчистую. А если завтра горддевцам придет в голову нас сжечь? Нет, по мне, так надо сообщить куда следует о недобитых контрах, пусть примут меры.
Внезапно, позади у дверей, ведущих в контору, послышался шум. Обернувшись, бабушка увидела синие околыши фуражек чекистов. Через пару минут в конторе стояла гробовая тишина. Всех любопытствующих вытеснили на улицу, а затем вежливо попросили разойтись, но расходиться было уже некому, все и так постарались ретироваться. Бабушка тоже пошла к медпункту, но пока она разговаривала на улице со стариком Васениным об обострении его ревматизма, сотрудники ОГПУ уже ждали ее у медпункта и перепроводили обратно в контору.
Там, за столом председателя сидел молодой чекист с двумя треугольниками на обшлагах рукавов. Михаил Федорович сидел напротив, на табурете, на котором обычно сидели просители и что-то объяснял, увидев бабушку, он замолчал. Бабушка также молча села на свободный табурет у стены. Чекист тоже молчал. Первым нарушил тишину чекист, он словно продолжал говорить с Михаилом Федоровичем:
- Интересная, понимаешь ли, картина вырисовывается, гражданин Чернов. Вот Вы уверяете меня в том, что все происшедшее в артели -лишь цепь случайностей. А у меня другие сведения. Откуда сведения? Из надежных источников сведения. Вот, например, гражданка Дохунаева. Известно Вам, гражданин Чернов, что данная гражданка уже была в органах ОГПУ и давала показания по другому, но до боли похожему делу? Что скажете, гражданка Дохунаева?
- Чего говорить, если вы уже все знаете? – усмехнулась бабушка.
Эта усмешка вывела из себя до этого спокойно сидевшего за столом чекиста. Он заговорил яростно и запальчиво:
- Я вас обоих насквозь вижу, думаете, мне неизвестно ваше происхождение, гражданин Чернов, а ваше, гражданка Дохунаева? Нет, мне все известно. Мне известно, что недобитые классовые враги не дремлют и только ищут возможность устроить вредительство или саботаж!
На этой ноте ему пришлось прерваться, потому что двери открылись, и в дверном проеме нарисовалась Надежда:
- Что, гражданин начальник, шумишь? – усмехнулась она, сверкнув белыми зубами. - На ромбик зарабатываешь?
- Вы кто такая? – приподнялся из-за стола чекист. – Как вы вообще сюда прошли? Федоров! Федоров, черт глухой, немедленно сюда!
- Да не надрывайся, гражданин начальник, устали парни и спят, – снова усмехнулась Надежда, по-прежнему стоя в дверном проеме.
- Как спят?! – рука чекиста нашарила кобуру и стала ее расстёгивать.
Однако Надя не стала ждать, пока он вынет наган из кобуры и, прямо поглядев в глаза чекисту, сказала негромко:
- Спи, глазик, спи, другой. Засыпай, дружок молодой.
Прежде, чем она закончила говорить, чекист пошатнулся и, упав снова на стул, то ли потерял сознание, то ли действительно заснул. Михаил Федорович и бабушка сидели, ничего не понимая. Надежда повернулась к ним.
- Ну что, так и будете здесь сидеть до морковного заговенья?
- А ты что предлагаешь? – вдруг спросил Чернов.
- Бежать нам надо.
- Ты что, спятила Надя? Куда бежать? Без документов? Без денег? Без еды?
- Ну, не хотите и не надо, ну а вы, тетя Маша? – Надя посмотрела на бабушку.
Бабушка медленно покачала головой.
- Ну, как хотите, увидимся еще, - тряхнула головой Надя и, развернувшись, исчезла из поля зрения.
Как только она ушла, чекист зашевелился…
Михаил Федорович и бабушка сидели по разные стороны лодки, между ними сидели чекисты, зажав винтовки между коленями. Остальные гребли. Постепенно уплывали знакомые берега, и лодка быстро скользила по ровной глади. Внезапно послышался голос, он как будто шел откуда-то из глубины моря и был неразборчив. Лодка дернулась и замерла. По приказу командира отряда все чекисты достали свое оружие. Особое внимание было приказано тем двоим, что охраняли Михаила Федоровича и бабушку. Голос как будто затих, зато лодка стала двигаться, бабушке было хорошо видно, что лодку начинает закручивать воронка, невесть откуда взявшаяся. Что произошло дальше, она помнит плохо, так как всегда боялась воды. Последнее, что она помнит – это смех, и она была уверена, что смеется Надя.
Когда она открыла глаза, то обнаружила, что лежит вся промокшая на берегу. Она встала и стала оглядывать берег, но он был пуст. Выжав в ближайших кустах одежду, бабушка пустилась в обратный путь. К вечеру она обнаружила пустую избушку-времянку. В избушке она нашла спички, котелок и немного муки. Приготовив мучную болтушку и утолив голод, измученная бабушка рухнула на грубые нары и заснула. Ей показалось, что она не успела закрыть глаза, как скрипнула входная дверь. Она вскочила и замерла от удивления, перед ней стояла Надежда.
- Ну, вот и увиделись, – улыбнулась Надя.
- Увиделись, твоих рук дело? – сразу взяла быка за рога бабушка.
- Зачем спрашиваешь? – печально ответила Надя. – Сама ведь знаешь, что да.
- Но как и, главное, зачем, Надя?
- Как? Сама не знаю. Вижу по глазам, что не верите, но и правда, сама не знаю. В тот день, когда Вы уехали в Гордеевку, утопленница наша пришла в себя. Открыла глаза и спокойно так подозвала меня к себе и спрашивает: "Хочешь отомстить ему?". А я как глянула ей в глаза, так сразу отскочила. Не бывает у людей таких глаз. У меня аж сразу по коже мурашки поползи. А старуха не унимается, говорит, мол, если не хочешь мстить, то пожалей Марию дохтуршу. Я ей: "А при чем здесь тетя Маша?". А она мне: "Беда ей грозит, большая беда. Заберут ее враги, но ты сможешь ей помочь. Она не захочет, но ты сможешь помочь. Убережешь от беды". Ну я и спрашиваю у старухи, мол, что делать-то надо? А она говорит: "Подойти ко мне, я тебе на ухо прошепчу заветное слово". Ну, я и подошла, а когда очнулась, старуха уже окочурилась. У меня так голова болела, едва добралась до стула, села передохнуть, а проснулась от того, что вы меня толкали и ругались. А вечером, когда ложилась спать, старуха ко мне пришла. Она мне много чего рассказала и показала, как и что делать, чтобы помогать людям.
- Так ты что же, значит, ты так помогла Тарасу Горбатому?
Надежда помрачнела.
- Тарас и его бригада насиловали меня.
Бабушка ахнула и присела на нары, она со слезами смотрела на Надю, которая мрачнее тучи смотрела себе под ноги.
- Почему же ты не пожаловалась отцу?
- Спроси лучше, кто меня за бутыль самогона продал Горбатому?
- Ну а ко мне что же не обратилась, я бы помогла…
- Чем? Молчишь. Сама знаешь, что не помогла бы. Михаилу Федоровичу бригадир нужнее был, чем девка и даже фельдшер.
- Ну а Васька и Булыгин с Коноваловым причем?
- Васька что-то разнюхал, а с теми двумя поделился мыслями, и старуха велела их убрать.
- Ну а тело самой старухи куда делось?
- Она велела его перенести…
- Куда перенести?
- В Гордеевку, в ее старый дом.
- И ты не побоялась, Надя?
- К тому времени бояться нужно было уже меня, только этого никто не понимал, кроме Васьки и его дружков.
- А дальше что?
- А дальше ты вернешься в поселок, расскажешь обо всем, что с тобой случилось и жди своего Петра.
- Откуда ты знаешь про Петю?
- Венедикт рассказал, – сказала Надя и подняла глаза.
- Веня… - сказала бабушка и взглянула в глаза Нади.
Таких глаз она никогда не видела ни до, ни после. Взглянув в них, бабушка упала в обморок, а когда очнулась, то обнаружила, что лежит на нарах. Разбудили ее голоса на берегу. Вернувшись в поселок и рассказав, как было дело, бабушка стала ждать мужа. Вскоре он нашел ее, было еще два вызова в ОГПУ, но в это время Сталин выступил со своей знаменитой речью о перегибах на местах, бабушку оставили в покое, тем более, что дедушка стал сам чекистом и успешно продвигался по карьерной лестнице.
Закончив рассказ, бабушка сидела сложив руки на переднике и, казалось, сама переживала свою историю. Старший из моих братьев вдруг сказал.
- Бабушка, вижу по глазам, ты что-то недоговариваешь!
Бабушка вздохнула и сказала:
- А я и сама себе порой не верю. Прошло сорок лет. Много событий отшумело, пронеслось: война, смерть Сталина, полет в космос. Дедушку вашего направили в длительную командировку в Москву, на учебные курсы, он взял меня с собой. В тот летний теплый день, у фонтана на ВДНХ, в толпе я вдруг увидела знакомые глаза. Ошибиться я не могла. Это была Надя, по-прежнему молодая, интересная. Одетая по последней моде, она шла мне навстречу. Я встала, как столб, а Надя прошла мимо. Но вдруг я услышала у себя за спиной: "Тетя Наташа..." И словно холодный морской ветер обдал меня солеными брызгами, а когда я обернулась, ее уже нигде видно не было…
Новость отредактировал Lynx - 14-02-2017, 03:16
Причина: Стилистика автора сохранена
Ключевые слова: Лодка север море бабушка ведьма чекисты авторская история