Самса
Ясным утром я вышел из дурдома. Вся улица горела огнем. Огнем яркого солнца. Двадцать седьмого августа стоял ясный день. Я знал, что этот день хорош не тем, что я вышел из дурки. Он хорош тем, что я в первые влюбился. Она была младше меня всего на два года, но мыслила она, как будто она старше меня на те же самые два года. У нее была власть. Власть, которую она сама придумала и которой она умела владеть. Под ее великолепным взором не смог устоять даже самый уверенный в себе мужчина. Но я все же устоял.Первая глава «Синий сарафан».
Тридцать семь градусов на улице. Жара стояла уже неделю. Все люди обливались потом. В автобусах невозможно ездить. Пот заполнял своей вонью все автотранспорты. На остановках толпились люди в ожидании проклятого автобуса. На одной из таких остановок я увидел ее. Она стояла в ярко-синем сарафане, держа в руках маленькую женскую сумочку. Глаза ее горели ярко-голубым огнем под цвет сарафана.
Подъехал автобус с номером «33». Она с легкостью вошла в него. Я сорвался с места и запрыгнул вслед за ней. Пройдя в начало автобуса, она обернулась, и наши взгляды встретились. Я смотрел на нее секунд пять, потом отвернулся. Повернувшись вновь, я ее не увидел. Что? Закончилось счастье? Я ее больше не увижу? Нет, опасения были напрасны. Ей уступил свое место молодой парень. Соперник? Что ж, я не против сразиться за нее. Эта мысль прошла, когда он обнял рядом стоящую девушку.
Через три остановки она вышла из автобуса. Я последовал за ней. Как вдруг меня остановил парень с просьбой оплатить проезд. Я быстро сунул ему тысячную купюру и рванул вслед за девушкой, не слыша, что говорил кондуктор. Автобус простоял минуты две и тронулся. Я последовал за девушкой. Через два квартала она свернула в переулок. Я побежал следом. Зайдя за угол, я невольно выдохнул от отчаянья. Девушка скрылась в одном из домов. Что делать? Опрашивать каждый дом с описанием девушки? Глупо. Я развернулся и побрел к автобусной остановке.
По дороге домой я все время пытался запомнить ее силуэт и лицо. Но все было тщетно. Память подводила как никогда. Я решил, что на следующий день примерно в то же время я буду стоять у того переулка. Придя домой, я налил себе чаю, включил компьютер и просто слушал музыку. Музыка была разной. От Френка Синатры до Барри Манилоу, от Король и Шут до Басты. Музыка не мешала мне заставить память нарисовать силуэт той девушки, даже напротив, помогала. И все же я не смог вспомнить ее лица.
На следующий день в три часа по полудню я стоял в том переулке в надежде увидеть ту девушку, что не давала мне покоя. И вот, в три пятнадцать она вышла из-за угла. Увидев меня, она остановилась. Мы смотрели друг на друга минут пять. Вскоре она медленно развернулась и пошла прочь от меня. Последовав за ней, я наткнулся на двух полицейских. Ко мне подошел один из них, представился и попросил предъявить документы. Пока меня опрашивали, я увидел ту девушку, проходящей за поворот. Ясно. Испугалась. Конечно, что можно подумать о парне, который следит за тобой. После пятнадцати минут разговоров с полицейскими я заглянул в переулок. Пусто. Значит, простым слежением ее не достать. Я решил начать разговор в автобусе.
На следующий день я увидел ее, заходящую в автобус с тем же номером «33». Транспорт оказался тем же, что и в прошлый раз. По улыбке кондуктора я понял, что он ждет еще одного подарка. Видимо, решил, что я турист и не знаю, сколько стоит проезд. Не выйдет. Я сразу подошел и оплатил проезд. После того как я разобрался с кондуктором, по моему плечу кто-то похлопал. Развернувшись, я увидел девушку. Ярко-синий сарафан, голубые глаза и сумочка. Все как в прошлый раз. Она стояла, смотря мне в глаза минуту. Затем спросила:
- Зачем вы следите за мной?
- Простите, я не хотел вас напугать.
- Вы не ответили на мой вопрос.
- Верно. Просто вы очень привлекательная, и я хотел с вами познакомиться.
- Зачем же следить? Можно было подойти и просто завести разговор.
Я промолчал. Глупо с моей стороны просто стоять и молчать. Проходивший мимо старичок улыбнулся нам протезами зубов. Его улыбка была менее отвратительной, чем его одежда. Грязный пиджак, потертые брюки, грязно-зеленая рубашка. От него разило жутким перегаром. Он вышел на остановке «Детский сад». Уже полгода на нем велась стройка. Наверно, старичок был одним из строителей.
- Мария, - сказала девушка, – можно просто Маша.
- Дима, – ответил я.
- Ну что же, Дима, вот мы и познакомились. Надеюсь, вы больше не будете преследовать меня?
Я сильно покраснел:
- Нет, нет, что вы!
После непродолжительного разговора, она сказала:
- Я немного проголодалась. Может, мы сходим куда-нибудь?
- Конечно! Здесь недалеко есть хорошее кафе.
- Отлично! Пойдемте.
В кафе было пусто. Задернутые шторы, работал кондиционер. Какое же блаженство зайти в прохладное кафе после жаркого зноя на улице. Девушка в черной юбке и в белой рубашке принесла нам меню. Маша заказала себе порцию риса и салат. Я же в свою очередь заказал себе пиво. Официантка принесла заказ минут через семь. Холодная кружка обжигала пальцы. Я медленно отпил два глотка и поставил кружку.
- Итак, – сказала она, – расскажите о себе.
- Я работаю, – начал я, – в компьютерной фирме. Точнее, работал. Ушел. Мало платили, да и не вовремя. Живу один, точнее, со своим котом. Этого беднягу я подобрал возле стройки. Он был весь грязный, у него была сломана лапка. Я отнес бедолагу домой и наложил шину. Это было примерно три года назад. А у вас есть какие-нибудь животные?
- Да, кошечка. С ней тоже произошла неприятная история. Лучше я не буду об этом рассказывать. Просто вспоминать не хочется. Я учусь в колледже на бухгалтера. Живу с родителями и маленькой сестрой. Ей всего пять лет, но она уже научилась читать. А ваши родственники где?
- Родители уехали в Германию на заработки. Братьев и сестер у меня нет. Так что содержу только себя. Знаете, это очень удобно, ни за кем не нужно присматривать.
- Я завидую вам. У меня сестренка, как юла: только и делаю, что за ней смотрю.
- Понимаю. Еще немного и пойдет в школу. Там-то уж навеселится. Думаю, ей не будет хватать сил на то, чтобы веселиться дома.
- Это только в мечтах, – она улыбнулась, – сестренка сейчас ходит в нулевой класс. Придя домой, она не то что балуется, она просто ураган.
- Понимаю. А когда вы учитесь, кто с сестренкой сидит?
- Наша бабушка. Ей семьдесят лет, но она вполне с ней справляется.
Мы очень долго разговаривали о домашних питомцах, о работе и о музыке. Мы не заметили, как наступил вечер. Я с удовольствием проводил Марию до дома. В том переулке было не очень много домов. Ее дом оказался двухэтажным. Белый цвет дома придавал ему некую таинственность. Серебристая крыша ослепляла закатом. После непродолжительного разговора мы договорились встретиться завтра и разошлись по домам.
Я пришел к себе домой опьяненный любовью и уселся в удобное кресло. Кот по имени Федя запрыгнул ко мне на колени. Я поставил Басту и уснул.
Вторая глава «Отец».
Я проснулся в своей постели. Солнце вливалось в комнату ярким лучом. Поднявшись, я налил себе кофе. Черный кофе обжигал губы. Я включил телевизор, полистал каналы и остановился на новостях. Торопиться особо никуда не надо, так что я просто смотрел телевизор и медленно пил кофе. В десять тридцать раздался телефонный звонок. Это была моя мама.
- Дима, здравствуй, – услышал я.
- Привет, мама.
- Как твои дела?
- Отлично.
- Что-то у тебя голос бодрый, что-нибудь случилось?
- Да, мама. Я вчера познакомился с девушкой.
- Она красивая?
- Даже очень!
- Это замечательно. Мы с папой выслали тебе денег. Пока ты ищешь работу, надо на что-то жить.
- Спасибо, но не стоило. Я бы пока занял у друзей.
- Знаю я твоих друзей. У них только пьянка в голове!
- Но, мам, они же…
- Не надо, сынок. Я все знаю.
- Хорошо. Будь по-твоему.
- Прости, не могу разговаривать. Деньги на телефоне заканчиваются.
- Ладно. До свидания. И еще раз спасибо за деньги.
- Береги себя. Пока.
Я положил трубку. Не хотел принимать подарки, но мне и вправду не хватало.
Допив кофе, я надел свой любимый костюм и вышел на улицу. На улице опять стояла жара. Сосед Женя уже с утра начал уборку во дворе. Проходя мимо, я поздоровался и побрел дальше. На остановке стояли два парня и одна девушка с ребенком. Парни, видимо, были подвыпившими, поскольку громко говорили и много матерились. Я прошел мимо них и зашел в магазин. Продавщица выглядела лет на двадцать. Темно-синий костюм прикрывал желтый фартук. Я купил сигареты и маленькую бутылку сока. Выходя из магазина, мне встретился мужчина в грязной одежде. Ясно, бомж. Явно собирается просить в долг бутылку водки. Я вышел из магазина и пошел обратно домой. По пути мне встретился мой друг Сергей:
- Здорова, Дим. Как дела?
- Здорова, да пойдет. Сам как?
- Тоже пойдет. Из магазина?
- Ага. А ты далеко?
- На работу, деньги выколачивать, – он улыбнулся.
- Ясно. Чем сегодня заниматься думаешь?
- Для начала деньги заберу, а там посмотрим. Может, сегодня вечерком пивка попьем?
- Извини, не могу. Я сегодня с девушкой погулять собираюсь.
- С Нинкой, что ли?
- Сдалась мне твоя Нинка. Я вчера такую девушку встретил. Ммм… Закачаешься.
- Ясно. Значит, сегодня облом мне с пивом. Ну ладно.
- Ну, уж извини.
- Да ничего. Ладно, пошел я, а то автобус прозеваю.
- Пока.
Серега хоть и выпивает много, но все же парень хороший. Однажды, когда он был на озере, с ним произошла одна история. Маленький мальчик решил поплавать, заплыл далеко, и у него свело судорогой ногу. Сергей быстро вскочил, взял с собой спасательный круг и поплыл к мальчику. После того как он вытащил мальчика из воды, вспомнил, что он не умеет плавать. Вот что творит ценность людской жизни.
Я зашел домой, посмотрел на часы. Одиннадцать. Ну что ж, есть время заняться уборкой. Не то что бы у меня был сильный бардак, просто издержки холостяцкой жизни. Начиналось как обычно: от неубранного стола до немытой посуды. Не сказать, что посуды было много, просто немного удручало ее намывать.
После уборки я включил телевизор и стал листать каналы. Остановился на канале про животных. Рассказывали про волков. Я сидел и смотрел то в телевизор, то на часы. Время длилось очень долго. И вот уже тринадцать часов и пора собираться. Я встал и пошел в спальню. Надевая парадный костюм, я представлял сегодняшний день с Машей. Может, мы пойдем опять в кафе и будем весело обсуждать ее занятия. А может, пойдем в парк кататься на каруселях. А может, проведем этот день, просто гуляя по городу.
Мои мысли перебил дверной звонок. Я уже почти оделся. Завязав галстук, я пошел к воротам. За калиткой стоял молодой парень в синем комбинезоне и в синей кепке. Ясно, курьер. Но от кого посылка? Я вышел за калитку и поздоровался.
- Здравствуйте. Вы - Дмитрий Михайлович Заболодский?
- Да.
- Вам посылка из Германии. Подпишитесь.
Ясно, видно, мама отправила посылку не сегодня, иначе бы она так быстро не дошла. Я подписался и забрал посылку. Зайдя в дом, я направился к письменному столику. Мне перегородил дорогу кот с протяжным мяуканьем. Я отложил посылку и дал коту кусок колбасы. Зайдя в зал, я принялся распаковывать посылку. В конверте были деньги. Одна тысяча долларов. Неплохая премия. Но где сейчас найти обменник? Ладно, что-нибудь придумаю. Я положил в карман сто долларов и спрятал остальные в комод. Посмотрев на часы, я понял, что опаздываю. Я выскочил из дома и побежал ловить такси.
В машине было сильно накурено. Видимо, таксист был заядлым курильщиком. Это подтвердилось: мужчина всю дорогу курил. При мне он выкурил пять сигарет, хотя мы ехали минут двадцать. Я оплатил проезд и вышел из прокуренного такси. Взглянув на часы, я понял, что приехал вовремя. Я постоял у остановки и заметил недалеко цветочный магазин. А не сделать ли мне подарок? Подумал я и пошел к магазинчику. Времени было достаточно, чтобы купить цветы. Я зашел в магазин. Продавщица, меня увидев, сразу бросилась опрашивать, что мне нужно. Видимо, давно не было покупателей. Купив красную розу, я вышел. Я посмотрел в сторону остановки и увидел синий сарафан, он удалялся в сторону переулка.
- Маша, подожди! – крикнул я.
Она обернулась и, увидев меня, чуть ли не бегом начала уходить прочь.
- Маша, стой! Это же я, Дима!
Ответа не было.
Я догнал ее, когда она повернула в переулок. Я тронул ее за плечо, и она остановилась. Она не поворачивалась секунд десять. Когда она повернулась, я пошатнулся от увиденного. Правый глаз заплыл, верхняя губа разбита. Она прижалась ко мне и сильно заплакала. Я обнял ее и гладил волосы, пытался как-то успокоить, но все было тщетно.
- Кто тебя так? - спросил я.
- Отец, – сказала она в ответ.
- Он что, ненормальный?!
- Он просто вчера напился. В доме была только я и сестренка. Я зашла домой и увидела его с дружком на кухне. Они пили и громко матерились. Отец ударил своего собутыльника, в ответ тот сильно его избил и ушел. Отец допил бутылку водки и стал громко звать меня. Раньше, когда он выпивал, то становился очень веселым и добродушным. А вчера он избил меня.
- Какой ужас! Может, мне с ним поговорить?
- Нет! Нет! Он сегодня опохмелился, и я боюсь заходить домой. А если он тебя увидит, то опять изобьет меня.
- Что же делать?
- Я дождусь маму возле дома. А потом мы поедем к тете Наде.
- Давай я с тобой подожду, вдруг он на улицу выйдет.
- Хорошо.
Не успели мы сделать шаг, как сзади послышался женский голос, который звал Машу. Повернувшись, я увидел женщину. Женщина была одета в серое платье. Маша сразу побежала к ней. Я стоял и наблюдал, как девушка бросилась в ее объятья. О чем они разговаривали, не было слышно, но я понял, что это была ее мама. Они поговорили минуту, затем подошли ко мне.
- Вот, мама, это тот парень, о котором я вчера говорила, – сказала Маша.
- Дмитрий, – представился я.
- Виктория Владимировна. Мне Машенька про вас рассказывала.
- Очень рад познакомиться.
- Я тоже рада.
- Прости, Дима, мы должны идти, – вмешалась Маша, – я тебе завтра позвоню.
- Хорошо. Будьте осторожней.
- Прости, что так получилось. Пока.
- Пока, Маша. До свиданья, Виктория Владимировна.
- До свиданья, Дима.
Они пошли к дому. Я постоял минут пять с тех пор, как они вошли. Поняв, что все в порядке, я развернулся и побрел к автобусной остановке. Зайдя в транспорт, я увидел знакомое лицо. Это был кондуктор, который мне уже встречался. Оплатив проезд, я сел на заднее сиденье, достал наушники и включил музыку. В наушника раздался скрежет электрогитар. Я закрыл глаза и просто слушал музыку. Не было настроения, и мыслей тоже не было. Я просто сидел и слушал музыку.
Придя домой, я открыл бутылку пива и отпил немного. Странный выдался день. Маша в слезах, знакомство с Викторией Владимировной. Странно. Все очень странно. Ах да, меня ведь Серега приглашал на пиво, надо ему позвонить. Я позвонил на домашний, никто не ответил. Надо позвонить на сотовый. Раздалось четыре гудка, я уже хотел положить трубку, но вдруг раздался голос Сергея:
- Внимательно.
- Здорова, Серега.
- А, Дима, приветствую тебя, мой друг. Как дела?
- Не очень…
- А что случилось?
- Да так… Давай лучше встретимся, я все и расскажу?
- Без проблем. Подходи ко мне. Да и возьми чего-нибудь выпить.
- Пиво?
- А у тебя серьезный разговор?
- Можно сказать, и так.
- Возьми лучше водки.
- Хорошо. Жди.
- Давай только недолго.
- Договорились.
Я положил трубку и стал собираться. Одеваться долго не пришлось. По дороге мне встретилась соседка тетя Вера. Она шла из магазина с большими сумками. Поздоровавшись, я прошел мимо, не услышав ответа. Тетя Вера не была сильно вежливой женщиной, даже немного озабоченной какими-то проблемами. Я прошел мимо и зашел в магазин. Купив две бутылки водки и пачку сигарет, я направился к выходу. На пути мне встретился старичок в старом спортивном костюме. Я его сразу узнал. Это был дядя Саня, местный алкоголик. Бросив ему пару монет, я вышел из магазина. По дороге к Сергею меня остановили двое патрульных. Так, опять надо деньги доставать. После непродолжительного разговора про мой перегар и водку в пакете один из полицейских намекнул на деньги под предлогом на маленькую зарплату. Знаю я, какая у них «маленькая зарплата». Можно было бы немного потянуть время, и они отпустили бы меня. Но мне хотелось выпить. Я достал тысячную купюру и дал одному из них. Попрощавшись с ними, я побрел дальше.
Дом у Сергея был огромный. Два этажа и огромный чердак. На первом этаже расположен огромный зал и небольшая кухня. На втором этаже - четыре спальни. Мы спустились на первый этаж. Сергей был очень весел и рад, что я к нему зашел. Вообще он мало с кем общался. Два года назад он приехал в этот дом из Санкт-Петербурга. Он рассказывал, что в Питере у него почти такой же дом был. Мы уселись за большой стол, он открыл бутылку и разлил по рюмкам.
- Ну, рассказывай, что у тебя случилось? – спросил он.
- Ну, тут в двух словах не объяснишь. Давай выпьем, и я тебе расскажу все, как есть.
Мы выпили, и я начал:
- Понимаешь, Серег, тут такое дело... Я с одной девушкой познакомился…
- Красивая? – перебил он.
- Не то слово! Так вот, увидел я ее в автобусе. Она была одета в синий сарафан. Глаза, как небо голубое! Я от увиденного даже кондуктору тысячу подарил.
- Ну ты даешь. И что дальше?
- Я побежал за ней. Конечно, с первого раза у меня ничего не вышло. Короче, познакомился я с ней только на третий день. Ну, сходили в кафе, попили пиво. А сегодня я ее увидел в синяках. Говорит, что отец напился и избил.
- А ты что сделал?
- Да я хотел ему глотку перегрызть! Но тут вмешалась Виктория Владимировна.
- А это кто?
- Ее мама. В общем, я проводил их до дома и поехал домой.
- Да, хреновая ситуация. И что ты собираешься делать?
- А что я могу сделать? Не пойду же я ему морду бить.
- А я бы пошел. Ладно. Давай сегодня не будем о грустном.
- Давай.
- Ну, что? Не вовремя выпитая вторая - напрочь загубленная первая? – он улыбнулся и налил полную рюмку. - Давай за то, чтобы у вас все сложилось путем!
- Давай, – сказал я и опустошил рюмку.
Мы еще долго сидели, болтая про работу и про личную жизнь. Сергей сильно напился и уснул прямо в том кресле, где и сидел. Я посидел еще в раздумьях. Выпив три рюмки, я взял куртку и пошел к выходу. В холле я вспомнил о Джеке, это его пес. Разбудив спящего друга, я побрел обратно.
Глава третья «Первая смерть».
Я проснулся у себя дома. Свет из окна бил в глаза. Как я здесь оказался? Не ужели я был настолько пьян, что не запомнил, как вернулся домой? Вроде бы нет. Так как я оказался дома? Ничего не помня, я вышел в зал. По телевизору шли новости. Я выключил телевизор и пошел на кухню. Открыв холодильник, я достал пиво и плавленый сыр. Открыв бутылку, я подошел к окну. На улице возле соседнего дома стояла скорая помощь. Что случилось? Кому-то стало плохо? Или случилось что-то еще хуже? Не допив бутылку, я вышел из дома.
Выйдя на улицу я увидел, что еще стояли две машины полиции возле дома, где жил Сергей. Я подошел к соседке Дарье и спросил, что случилось.
- Ах, какое горе, - начала она, – Сереженьку вчера убили.
- Как - убили?! Мы ведь вчера с ним только виделись!
- А сегодня его обнаружила его мама дома с ножом в сердце…
Не сказав ничего, я пошел домой. Зашел я во двор. И вдруг перед глазами потемнело, поплыли круги. Я присел на лавку.
Я открыл глаза... потолок, две лампы били светом в глаза. Повернув голову направо, я увидел мужчину, он спал. На его лице была гримаса боли и отчаянья. Я попытался поднять руки, но они были закреплены ремнями к койке. Что делать? Где я? Эти два вопроса не давали мне покоя. Я повернул голову налево и увидел парня. Он тоже был привязан к койке. Бедняга корчился от боли и кричал. Он просил убрать червей, что грызут его грудь. Неужели все вернулось? Неужели я опять в психушке? В дверном проеме показался силуэт. В комнату зашла девушка в белом халате. На ее одежде виднелись алые пятна. Кровь? Неужели здесь так жестоко обращаются с больными? Если это так, значит, я не в нашей городской клинике. Скорее всего, меня перевезли в больницу «Счастливый путь» для маньяков и лишенных рассудка убийц. Девушка улыбнулась и присела на рядом стоящий стул:
- Доброе утро, Дима! Как спалось?
- Кто вы? Где я?
- Успокойся, ты в больнице. Нужно немного полечиться.
- Как я сюда попал?
- Тебя привезли на скорой. У тебя был приступ.
- Какой к черту приступ?! Я был у себя дома, и все было нормально!
- Успокойся, все будет хорошо.
- Что значит, хорошо?! Развяжите меня!
Медсестра, не сказав ни слова, встала и пошла к выходу. На пороге она обернулась и посмотрела на меня кровожадным взглядом. Ее взгляд был острым, как пронизывавший тело нож. Неужели у меня был действительно приступ? Да нет, это бред полный. В проеме показался силуэт человека. Он подошел поближе, и я смог разглядеть его. Лысоватый мужчина в бело-красном халате. Он подошел ко мне. Не сказав ни слова, он достал из левого кармана какой-то инструмент. На вид был похож на тесак с зазубренным лезвием. Он подвел инструмент к моему лицу и спросил:
– Страшно?
Я не мог вымолвить и слова, страх сковал скулы. Он убрал тесак от моего лица и положил в район желудка. Повернув его лезвием к моему телу. Я смотрел с ужасом то на тесак, то на радостное лицо человека в белом халате. Доктор сильно надавил на инструмент, и я увидел, как на его халат брызнула моя кровь. Я не мог кричать, только мычал от боли. Кровь била струей на и без того окровавленный халат. Сколько же литров крови надо пролить, чтобы умереть? Его лезвие проходило глубже в мое тело. Я почувствовал, как мне разрезали желудок. Боль была адской, все вокруг стало ярко-красным. Начав терять сознания, я понял, что это конец. Конец моей жизни, конец моей любви к девушке в синем сарафане, конец всему. А я ведь не сказал ей про свои чувства. Человек в красно-белом халате блеснул улыбкой психопата, и я отключился.
Я очнулся у себя во дворе, сидя на лавке. Какой ужасный сон! Или это не сон? Все было так реально. Кровь на халате, лезвие у лица. Я знаю одно - страх был реален. Меня колотило, пот стекал холодной струйкой с моего лба. Я дотронулся до живота, и отголосок боли стукнул по вискам. "Надо выпить пива", - подумал я. Зайдя домой, я открыл холодильник и достал бутылку. Налив в стакан, я уселся в кресло и начал вспоминать вчерашний вечер. Перебив мысли, раздался телефонный звонок.
- Алло…
- Дима, здравствуй. Это Маша.
- Здравствуй, Маша. Как дела?
- Уже получше. Отец отошел от пьянки и очень сильно извиняется. Говорит, надо ехать в больницу, чтобы проверить голову на сотрясение. Я отказала. Ты же знаешь, что за этим последует звонок в полицию.
- Да, знаю. А как себя чувствует Виктория Владимировна?
- Она тоже настаивает на больнице. Но я не согласилась.
- Ясно. Как же ты теперь пойдешь на учебу?
- Я позвонила и сказала, что меня не будет неделю, мол, приболела.
- Они не спрашивали, чем заболела? Или им плевать?
- Честно говоря, им плевать, по-моему. Лишь бы деньги вовремя платили, а остальное их не колышет. А как у тебя дела?
- У меня неприятность… Соседа нашли мертвым сегодня утром.
- О боже! Как же так?
- Сам не знаю. Вчера мы с ним выпивали, а сегодня его мама нашла его с ножом в груди.
- Какой ужас! Тебя, наверное, сегодня опрашивать будут?
- Скорее всего, да. Я…
Не дав договорить, раздался дверной звонок.
- Извини, Маша, там кто-то в дверь звонит… Я тебе перезвоню.
- Хорошо. Пока.
- Пока.
Положив трубку, я сделал два глотка из стакана и пошел посмотреть, кто пришел.
Открыв дверь, я увидел человека в черном костюме с белой рубашкой и в галстуке. Позади него стояли еще двое в полицейской форме. Человек в костюме был низкого роста. Поредевшие, черные волосы были зачесаны назад. От него пахло строгим одеколоном и немного пеной для бритья.
- Добрый день. Вы - Дмитрий Заболодский?
- Добрый… Да, он самый.
- Меня зовут Виктор Петрович. Вы вчера видели Сергея Борзых?
- Да, видел. А что-то случилось? - я не стал говорить, что уже знаю о его кончине.
- Да. Его нашли мертвым сегодня утром, – лицо Виктора было спокойным. Чувствовался профессионализм в его голосе. Он был спокойным и рассудительным.
- Какой ужас! Могу ли я чем-то помочь?
- Да. Мне придется попросить вас прийти завтра вот по адресу Ленинградская пятнадцать для дачи показаний.
- Хорошо, я приду. К которому часу мне нужно явиться?
- В одиннадцать часов, я буду вас ждать в кабинете 302. Прошу вас не опаздывать.
- Хорошо, я приду.
- До скорой встречи, Дмитрий.
- До скорой…
Я закрыл дверь и начал вспоминать, что было вчера вечером. На память приходили только обломки вчерашнего дня. Деревья, собака и веселое лицо Сергея. Помню, что сидели и разговаривали… Только о чем? Вроде я что-то рассказывал о Маше, вроде Сергей меня поддержал. Но как я ушел домой? Память раньше меня не подводила… Неужели я был настолько пьян? Это очень странно. Я должен все вспомнить. Может, домашняя обстановка все решит?
Зайдя в дом, я включил телевизор. На экране появился человек в строгом костюме и красном галстуке. "Наверное, политик", - подумал я и переключил на другой канал. Перелистывая каналы, я наткнулся на концерт Виктора Цоя. С колонок телевизора доносилась песня «Хочу перемен». Отличный концерт, пожалуй, стоит посмотреть. Достав из холодильника бутылку пива, я уселся в кресло. Пушистый серый кот запрыгнул на колени и стал громко мурчать. Я погладил кота и сделал глоток из прохладной бутылки. Вдруг, как нож, в память вонзились слова «Это ты». Что это? Что они означают? И где я мог их слышать? Голова болела от мыслей. Все вокруг закружилось, и я отключился.
Глава четвертая «Слезы Марии».
Звонок… Долгий, протяжной звонок и темнота. И снова звонок. Я открыл глаза, будильник звенел на всю громкость. Когда я успел его включить? И я ли его включил? Наверное, сбой в системе. Я отключил будильник и посмотрел на часы: время - без пятнадцати восемь вечера. Как же долго я был без сознания? Телевизор был выключен. Странно, вроде я его не выключал. Если не я, то кто? Может быть, просто отключали свет? Да, скорее всего, это так. Еще не до конца проснувшись, я побрел в душ, как вдруг раздался телефонный звонок. Кто это может быть? В голову врезались слова «Не отвечай». Я постоял минут пять возле душа, звонок прекратился. Наверное, из полиции по поводу происшествия. Телефон опять зазвонил пронзительным звонком. Я закрыл душевую дверь и пошел в зал. Дойдя до письменного стола, я снял трубку телефона.
- Алло, я слушаю, – всем своим голосом и интонацией я подал знак, что не особо хотел говорить.
- О боже, Дима, Дима, это ты?
Я сразу узнал звонившего и смягчил голос:
- Да, Маша, это я. Что случилось?
- Дима, случилось ужасное, моего отца убили!
- Как? Когда? – у меня появилась дрожь в руках. Я чуть было не выронил трубку из рук.
- Сегодня… - голос Маши дрожал. - Мы все ушли к бабушке, и кто-то пробрался к нам в дом и ударил его ножом прямо в сердце!
- Какой ужас! Я сейчас приеду!
- Нет, не нужно. У нас сейчас дома полиция и врачи. Они заберут тело, а мы поедем к моей тёте ночевать.
- Может, я приеду к твоей тёте, чтобы вас поддержать? – в моем голосе была нота отчаянья и скорби.
- Я бы очень хотела тебя сейчас увидеть, но лучше мне побыть с семьей, – дрожь Маши слышалась сквозь телефонную трубку, – я позвоню тебе завтра утром.
- Я буду ждать твоего звонка, – мой голос дрожал, и Мария это услышала.
- Прости, Дима, но мне нужно ехать…
- Пока. И прими мои соболезнования.
- Спасибо. Пока.
Я повесил трубку. Что это? Вторая смерть за сутки. Неужели это совпадение? Или все же между этими смертями есть что-то общее? Как же узнать, что на самом деле случилось? И кто в этом виноват? Ладно… Утро вечера мудренее, надо ложиться спать. Закрыв входную дверь на замок, я направился в спальню. Раздевшись, я улегся поудобнее и уснул.
Открыв глаза, я увидел дом. Серебреная крыша била в глаза отражением яркого восхода солнца. Темно-зеленый забор покрылся утренней расой. В окнах зажегся свет, и средь полу прозрачной тюли мелькали силуэты. Силуэты можно было разглядеть… Это были женщины. Они быстро мелькали и о чем-то громко беседовали. Наконец, открылась дверь, и из дома вышла Маша, а за ней следом и Виктория Владимировна.
- Дима, здравствуй, - раздался голос Марии.
- Здравствуй, Маша! Уходишь на учебу?
- Да. Сегодня у меня сессия.
- Как думаешь, получится сдать?
- Конечно! - голос Маши раздался по переулку звонким эхом.
- Я рад за тебя!
Из-за двери в сером платье вышла Виктория Владимировна:
- Здравствуй, Дима.
- Здравствуйте, Виктория Владимировна.
- Ты за Машей пришел?
- Да. Хочу проводить ее до колледжа. Если она не против.
- Конечно, не против, - раздался радостный голос Марии.
- Вот и хорошо. Значит, вам будет вдвоем не скучно.
- Я тоже так думаю.
- Тогда проводите меня до автобусной остановки, - сказала Виктория Владимировна и закрыла за собой дверь.
Идя по узкому тротуару, мы беседовали о предстоящей сессии. Маша весело смеялась и говорила, что напрасно мы переживаем за нее, ведь она как никто иной знает этот предмет. Громко взвизгнув, Маша засмеялась. Виктория Владимировна смеялась вместе с ней. Голос Маши раздавался по всей улице. Дойдя до остановки, мы сели на деревянную лавочку. Люди с заспанными лицами потихоньку прибывали. Подъехал автобус с номером «33», и мы, весело смеясь, запрыгнули в него. Транспорт был полупустой. На задних сиденьях сидели две молодые пары. Студенты, не иначе. Один из парней пристально оценил Машин наряд и секунд пять смотрел в ее глаза. Девушка, сидевшая рядом с ним, легонько ударила его по затылку и назвала бабником. Мы сели на передние сиденья и начали просматривать конспекты. До колледжа Маши оставалось три остановки. В автобус зашла пожилая дама с ребенком на руках, я сразу же уступил место. Женщина поблагодарила и усадила мальчика на сиденье. Подъезжая к нашей остановке, я протиснулся в центр транспорта и оплатил проезд. Автобус уже прилично наполнился людьми, и Маше пришлось сделать усилие, чтобы пройти к выходу. На остановке толпились люди. Видимо, они давно ждут этот автобус, потому как ринулись всей толпой к дверям транспорта. Успев проскользнуть между ломящейся толпы, мы бегом направились к колледжу. Трехэтажное здание величаво возвышалось средь одноэтажных домов, будто плечистый великан возвышается над горсткой лилипутов. Крыша была покрыта бордовой черепицей, стены покрашены в нежно-желтый цвет. Под карнизом здания виднелись гнезда птиц. Маленькие птенчики громко звали свою маму. И им недолго было ждать. В гнездо прилетела темно-серая птица с коричневыми линиями на крыльях. "Заботливая мамаша", - подумал я и взглянул на Марию. Ее лицо расплылось в улыбке.
- Ура! Успели, - задыхаясь, произнесла Маша.
- Так вот где ты учишься?
- Да. Но это еще не все… Директор решил достроить правое крыло.
- Это здание и так очень большое…
- Ну ты же знаешь директоров… Чем больше здание, тем больше стоимость аренды.
- Да, знаю. У нас на работе та же история была.
- Ну что же, я пойду на учебу. Пожелай мне удачи.
- Ни пуха…
- К черту!
Маша бегом побежала к входу в учреждение. Ее на пути встретили подруги, и они, весело смеясь, зашли в здание. Я в свою очередь побрел к остановке. Глупо было ждать ее у входа. Экзамен мог длиться часами. Зайдя в ларек с цветами, я купил розу. Неважно, сдаст Маша или завалит, роза будет для нее от чистого сердца. Молодая продавщица протянула цветок через прилавок. Еще не раскрывшийся бутон ударил в нос опьяняющим ароматом. Я взглянул на продавщицу, и она улыбнулась мне в ответ. На вид девушке было года двадцать два. "Ровесница Маши", - подумал я. Оплатив покупку, я направился к выходу. Выйдя из киоска, я увидел припаркованную машину. Молодой парень с ключами стоял у капота. "Наверное, таксист", - подумал я. Не успев сделать и двух шагов в его сторону, парень обратился ко мне:
- Такси, недорого.
- Невский переулок, тысяча?
- Легко! - ответил парень и направился к двери водителя.
Я сел на переднее пассажирское сиденье.
- Наверное, много клиентов в час пик?
- Да нет, все едут в колледж, а не от него, - посмеялся водитель.
- Наверное, я первый клиент?
- Это вы верно подметили!
- Ну что ж, с почином вас.
- Спасибо.
Мы еще перекинулись парой слов, и он подъезжал к переулку, где живет Маша. Оплатив проезд, я вышел из машины. Я подожду ее здесь, возле дома. Надеюсь, она будет рада увидеть меня.
Яркий свет бил в глаза. Что случилось? Не ужели я упал в обморок? Я слышал громкий плач. Я узнал голос, это была Маша. Я поднялся и посмотрел на руки… Руки были в крови. Ни единого просвета. Что же случилось? В кармане я нашел нож, весь в багровых пятнах. Из–за двери раздался крик: «Папа, бабушка, сестренка! За что?!» Я бросил нож и побежал к двери. Открыв ворота, я увидел три лежащих трупа. У всех троих перерезано горло. Истекая кровью, тела лежали с закрытыми глазами. Я не мог пошевелиться. Страх сковал меня. Маша подбежала ко мне и начала судорожно трести. «За что? За что?» - кричала она. Увидев на земле окровавленный нож, она схватила его и полоснула им по моему горлу. Брызги крови пятнами покрыли ее лицо. Я упал. Боли не было, было сожаление и злость. Злость на самого себя, злость на мою кошмарную болезнь. Я чувствовал, как кровь лилась по моему телу. Ну что ж, раз так должно все закончиться, пусть так и будет. Последнее, что я услышал, были Машины слова: «Умри, сволочь!»
Я очнулся у себя дома, в спальне. На часах девять тридцать. Какой ужасный сон. Я не мог такого сотворить. Это не я… Это не я… Надо позвонить Маше. Надеюсь, она уже дома. Я встал с постели и побрел к письменному столику. Как вдруг раздался звонок. Я поднял трубку, прозвучал тихий, сиплый голос:
- Дмитрий, здравствуйте.
- Здравствуйте. Кто вы? - я сразу понял, кто звонил, но уточнить не мешало.
- Это Виктор Михайлович, следователь по делу Сергея Борзых.
- Ах да, я слушаю…
- Вы не забыли, что у нас сегодня встреча в 302 кабинете?
- Нет, нет. Я обязательно буду. В 11 часов? Если мне память не изменяет.
- Да, именно так.
- Встретимся в одиннадцать…
- До встречи.
Я положил трубку и побрел в спальную. Надо бы одеться построже, костюм тройка будет к стати. Принарядившись, я решил позвонить Марии. Долгий протяжной гудок, за ним - другой, третий. Наверно, еще не приехали. Ну что ж, позвоню после допроса.
Глава пятая «Капли крови».
Сентябрь. Жара так же стояла на улице, будто не зная, что пришла осень. Люди толпились на остановке. Стало больше школьников и студентов на улице. У каждого из них была какая-то цель. Кто-то на работу опаздывал, кто-то на учебу торопился, а кто-то просто гулял под палящим солнцем. Перед тем как отправиться на остановку, я решил купить себе еды. Через дорогу виднелась вывеска «Слоеная самса». Я достал пятисотую купюру. "Как раз надо разменять для автобуса", - подумал я и побрел на другую сторону дороги.
- Добрый день.
- Здравствуйте. Чем могу помочь?
- Можно мне одну порцию самсы?
- Да, конечно. Вам подогреть?
- Если можно…
- Подождите пять минут.
- Хорошо.
По моему плечу похлопали ладонью. Я обернулся и увидел мальчика лет десяти. Желтая майка с грязными разводами висела на нем, как балахон. Потертые спортивные штаны и галоши с дырами давали понять, что живет он на улице. Парень попросил немного денег на еду. Я достал пару монет и положил в до ужаса тонкую ручонку. Мальчик обрадовался и побежал прочь. Через дорогу стояла женщина в темно-бордовом наряде. Мальчик подошел к ней и отдал монетки. "Наверное, это его мать", - подумал я и повернулся к продавцу.
Расплатившись, я побрел к светофору и стал ждать зеленого сигнала. Мимо проезжал автобус с детьми, они веселились и кричали. Лишь один мальчик тихо сидел на заднем сиденье. Транспорт остановился. Мальчик повернулся ко мне лицом. Он поднял левую руку и провел большим пальцем по своему горлу. Я опешил и отвернулся. Когда я повернулся обратно, парня уже не было. Неужели опять показалось? Наверное, это нервы шалят. Или все же это опять болезнь дает о себе знать? Да к черту! Я направился в сторону остановки.
Подъехал автобус, и все люди на остановке толпой ринулись к дверям. Я присел на металлическую лавку и откусил кусочек от парящей самсы. Проглотив его, я посмотрел на начинку и пошатнулся от увиденного. Среди серого фарша виднелись капли крови. Они были яркого, алого цвета, и я вспомнил про две ужасные трагедии. Серега… Кто же с тобой это сделал? «Ты! Ты сам это сделал!» - в памяти кружилась эта фраза. Но я не мог… Всплыла картина: Сергей с ножом в сердце на диване, и я стою с улыбкой на губах. Следом я увидел отца Маши, он лежал бездыханно. Я стоял и улыбался и лишь одна фраза была на моих устах - «Это ты». Так вот что память пыталась мне сказать! Это был я… В этих смертях повинен я, и только я. Мне нет прощения, я должен во всем сознаться. И наказание мне - виселица. Что ж, нужно ехать к следователю.
Глава шестая «Разговор со следователем».
Я стоял перед входом в трехэтажное здание. Окна были зарешечены прочными ставнями. В голове кружились слова «Сознайся». Я зашел в холл и увидел приемную стойку. Я трясся от осознания, что я убийца. Но все же я нашел в себе смелость и подошел к стойке:
- Добрый день. Как мне пройти в кабинет 302?
- Здравствуйте. Это на третьем этаже. По лестнице направо.
- Благодарю.
- Вам нужен пропуск. Вы к кому?
- Я к следователю. Меня вызывали, - дрожащим голосом ответил я.
- А имя у следователя есть?
- Виктор Петрович.
- Секунду, - парень набрал на телефоне номер 302. Я стоял в холодном поту и смотрел по сторонам.
- Вы - Дмитрий Заболодский? - спросил парень.
- Да. Это я.
- Проходите, вас уже ожидают.
- Благодарю.
Я направился к лестнице. В голове пульсировала боль. Как же мне во всем признаться? Как рассказать, что я был не в себе, когда это совершил? Разве может здоровый, рассудительный человек понять это? Ступая на ступени, я с усилием делал каждый шаг. Только бы не упасть в обморок.
Я поднялся на третий этаж. Что же меня ждет? Допрос с пристрастием? Да, я другого и не заслуживаю. Время - половина одиннадцатого. В коридоре сидел парень лет пятнадцати. Я подошел и присел рядом с ним. Он читал газету и даже не взглянул на меня. Тело трясло, и я не мог это остановить. Струйка холодного пота стекла по моей спине. В голове зашумело, и я склонил голову к коленям. Из комнаты 302 вышла женщина лет сорока, и парень тут же встал и подошел к ней. Женщина тихо плакала и теребила свой платок. Парень обнял ее, и они направились к выходу. Ну вот и моя очередь. Надо во всем сознаться и будь, что будет. Я подошел к двери с номером 302 и постучал. За дверью послышался хрипловатый голос: «Входите». Собравшись духом, я вошел в кабинет.
В кабинете было сильно накурено. Даже открытое окно не спасало от дыма. Справа от двери стоял металлический шкаф с навесным замком. Возле него находился стол, за которым сидел Виктор Петрович.
- Добрый день, Дмитрий.
- Здравствуйте.
- Прошу, присаживаетесь.
- Спасибо.
- Давайте сразу к делу, – мужчина снял очки и протер их салфеткой. – Вы были в доме потерпевшего в тот самый день, когда произошло убийство? Вы не заметили что-нибудь подозрительного?
- Виктор Петрович, у меня есть заявление.
- Так, слушаю.
- Это я убил Сергея Борзых.
- И вы готовы это подтвердить под присягой?
- Да, конечно! Но я не только виновен в этой смерти.
- Продолжайте, – он потянулся к красной кнопке на стене и нажал ее.
- Я убил отца Марии Соколовой.
- Вы говорите про Александра Семеновича?
- Да, про него.
- И как же вы это сделали? – в комнату зашли два молодых человека в форме.
- Я расскажу все по порядку…
- Начните с Сергея Борзых.
- Тем вечером мы с Сергеем решили немного выпить. Он в этот день получил зарплату и пригласил меня к себе домой. Я сначала отказался.
- Почему?
- В этот день я встречался с Марией Соколовой.
- Ясно, продолжайте.
- Ну вот, ,я как и говорил, отказался. Но, к моему сожалению, Маша не смогла со мной пойти прогуляться, ее в этот день отец избил.
- И вы решили ему отомстить? - в его голосе была нотка злости.
- Нет, нет! У меня даже в мыслях такого не было, – я чуть ли не криком оправдывался.
- Продолжайте, – сухо сказал следователь.
- После встречи с Машей я отправился домой. Придя домой, я позвонил Сергею и попросил его выпить со мной. Я сходил в магазин, купил выпить. Сергей был очень весел в тот день, ему дали зарплату с надбавкой. Мы сели за стол и начали выпивать. Я рассказал ему, что случилось с Марией. Он посочувствовал мне, я решил сменить тему. Мы долго болтали с ним о работе и девушках. Серега уснул в кресле. Я посидел минут десять и пошел домой. Во дворе мне встретилась его собака. Решив разбудить Сергея, я пошел обратно. Больше я ничего не помнил до сегодняшнего дня.
- Так как вы убили потерпевшего?
- Я в бессознательном бреду схватил со стола нож и ударил его прямо в сердце.
- То есть вы не понимали, что делали?
- Именно так.
- Так что же вас подвигло на это преступление?
- Я не знаю. Может, обида на Александра Семеновича.
- Ясно. Что было дальше?
- После удара я выпил еще пару стопок, взял кусок колбасы со стола и пошел к выходу. Выйдя во двор, я бросил колбасу собаке и прошел мимо к воротам. Дальше я не помню. Очнулся я уже дома.
- Что ж, я вас понял, - хриплым голосом сказал следователь. – Теперь расскажите вкратце, как вы убили Александра Семеновича.
- Я пробрался в дом семьи Соколовых, взял со стола кухонный нож и ударил Александра, пока он спал.
- Так, так, так. Полную версию этих убийств вы напишите вот на этих бумагах, – следователь протянул несколько листков бумаги. – После вас проведут в камеру для подозреваемых. Да и еще вопрос: у вас есть адвокат?
- Нет. Но у моих родственников есть, – дрожащим голосом ответил я.
- Вам бы сейчас не помешала помощь адвоката. Я разрешу вам сделать один звонок, чтобы нанять его.
- Спасибо, - у меня пересохло в горле, и я попросил воды.
Виктор Петрович взял со стола стакан и наполнил холодной водой, после протянул его мне. Отпив два глотка, я взял ручку со стола и начал писать признание.
Глава седьмая «Камера».
Дописав признание, я встал и протянул листки следователю. Он бегло прочитав текст, попросил надеть наручники на мои руки. Два широкоплечих парня подошли ко мне и попросили убрать руки за спину. Щелчок наручников раздался звоном в моей голове, и я чуть не потерял сознание. Плотно закрепив наручники, меня попросили пройти в камеру. Чуть ли не падая на пол, я пошел вслед за офицерами. Ноги подкашивались на каждом шагу. В глазах то темнело, то все плыло. Люди, проходившие мимо, не обращали на меня внимания. Вдруг из-за угла справа вывели парня в наручниках. Парень выглядел лет на двадцать. Длинные волосы убраны назад. Парень то бледнел, то синел. Неужели я так же выгляжу? Он посмотрел на меня грустным взглядом, и я понял, что он совершил что-то похожее. Его провели в комнату 302. Я посмотрел ему вслед, и он скрылся за дверью кабинета. Мы вышли на лестничный пролет. Как мне спускаться? Меня и ноги-то не держат.
- Не бойся. Мы тебя держим, – сказал один из парней.
Я потихоньку шагнул на ступень и чуть не улетел. Стоящие рядом парни меня вовремя схватили под руки. Каждый шаг я делал с усилием. Сильно кружилась голова, и я чуть ли не падал.
Мы спустились на первый этаж. Мучительная лестница позади. Парень за стойкой стоял, улыбаясь. Неужели он доволен тем, что меня связали наручниками? Он посмотрел на меня и отвернулся. Впереди длинный коридор с зарешеченными камерами с обеих сторон. Проходя мимо камер, я видел то мужчин, о чем-то спорящих, то женщин, сидящих в углу. И вот мы подошли к концу коридора. Один из парней открыл камеру с правой стороны. В камере сидел мужчина лет сорока. Потрепанные джинсы, грязная рубашка темно-синего цвета и один ботинок без шнурка. От него разил жуткий перегар. Я зашел в камеру и уселся напротив. Дверь тихо скрипнула, и ее закрыли на замок. Мужчина сидел и разглядывал меня.
- Вижу, ты тут в первый раз? – сказал он низким голосом.
- Да, вы правы.
- А я вот уже третий… И все по пятнадцать суток.
Мне не очень хотелось разговаривать. Я просто промолчал…
- Вот называется решил выпить с друзьями… - все не умолкал мужчина, – а жена взяла и полицию вызвала.
Я понимающе кивнул головой и отвернулся.
- Ааа… Парень не хочет разговаривать? – он потер кулаки.
- Поймите меня правильно, мне сейчас не до разговоров.
- Ну и хрен с тобой! – мужчина прилег и отвернулся к стенке.
"Ну хоть с тобой не надо спорить" - подумал я. Я забрался на лежак с ногами и обхватил колени руками. Долго ли мне сидеть в жутком перегаре? Надеюсь, недолго. Мужчина тихо захрапел. Надеюсь, проспишься и не будешь таким приставучим. Тишина давила со всех сторон. Лишь тихий храп развеивал ее. Я опустил голову к коленям и начал вспоминать все детали происшествий.
Вдруг тоненький голосок произнес мое имя. Я повернул голову в сторону коридора и увидел маленького мальчика лет двенадцати.
- Кто ты? - я с трудом произнес слова.
Парень стоял молча и смотрел на меня. Его глаза, словно острые иглы, пронзали меня. Я встал с лежака и подошел к решетке. Парень не шелохнулся и не отворачивал глаза. Я почувствовал сильную боль в горле. Пытаясь что-то сказать, я только выдыхал воздух. Парень улыбнулся и шагнул в мою сторону. Я пошатнулся и сделал шаг назад. Парень засунул правую руку в карман и достал из него нож для бумаги. В голове взрывалась мысль: "Что ты собираешься сделать?". Парень поднес нож к своему горлу и надавил на него. С его горла потекла струйка алой крови.
- Не надо! - закричал я.
Но парень еще сильней нажимал на нож. Струйка крови сменилась на небольшой фонтан.
- Господи, не делай этого! - кричал я.
Но парень просто стоял, улыбаясь и все сильней нажимал на нож. Постояв секунды три с ножом в горле, парень начал двигать его к правому уху. Кровь брызгала на решетку и на меня. Я пытался его остановить, но парень все сильней резал себя.
- Эй, придурок! Чего разорался?- раздался голос со спины.
Я повернулся в сторону говорившего. Мужчина лежал и смотрел на меня злым взглядом. Я посмотрел на него минуту и повернулся обратно. Пустой коридор. Ни парня, ни лужи крови. Коридор был пуст. Я вновь повернулся к мужчине:
- Вы это видели? – спросил я у него.
- Видел что?
- Мальчика с ножом?
- Да ты безумец! Никого мальчика не было!
- Был! Я его видел!
- Боже, да ты на себя посмотри! У тебя взгляд безумной кошки!
- Я видел! Я видел! – кричал я на весь коридор.
- Да тебе в психушку надо, – сказал мужчина и отвернулся к стенке
Как же так? Я ведь его видел! Неужели болезнь опять вернулась? Конечно, вернулась. У нормального человека нет видений. Все эти убийства как в тумане. Я долго размышлял об этом, сидя на лежаке.
Глава восьмая «Врач».
Я открыл глаза и увидел решетку. Сколько я проспал? Я посмотрел на соседний лежак. Пусто. Наверное, мужчину отвели на допрос. Голова слегка кружилась. Я не мог повернуть голову. Шея отдавала болью при каждом движении. Я с трудом встал и подошел к зарешеченной двери. В коридоре горел свет. В противоположной камере лежала девушка.
- Эй! Кто-нибудь! - крикнул я.
В ответ - тишина. Смысла нет кричать. Скорее всего, все спят. Девушка слегка повернулась в мою сторону. Спит, не стоит будить. Я отошел от решетки и присел. В коридоре послышались чьи-то шаги. Я взглянул в сторону коридора. Подошли два парня к моей камере.
- Дмитрий Заболодский? – спросил один из них.
- Да.
- Пожалуйста, подойдите и протяните руки.
- Куда меня?
- К психологу.
- Зачем? – в моем голосе слышался страх.
- Гражданин Иванов рассказал, как вы видели какого-то мальчика в коридоре.
- Ааа. Тогда все ясно.
Я подошел к двери и протянул руки. Наручники щелкнули, и я вздрогнул.
- Прошу, без фокусов, – сказал второй офицер.
- Какие фокусы? Я еле стою, – ответил я дрожащим голосом.
- Хорошо. Идти сможете?
- Постараюсь.
Мы опять шли по длинному коридору с камерами по обе стороны. В этот раз я шел без помощи парней. Хотя у меня дрожали ноги, все же я пытался не подавать виду. В камерах была тишина. Некоторые из них пустовали. Значит, я проспал много времени. В одной из камер я увидел девушку. Она стояла, прислонившись к решетке, и тихо пела какую-то песню. Песня была тихой и в какой-то мере ласковой. Не разобрав слова, я прошел мимо. Выйдя из коридора, мы повернули в сторону лестницы. Опять ступеньки. Надеюсь, теперь я поднимусь сам. Ступая на каждую ступень, я вспоминал, как шел здесь в прошлый раз. Преодолевая каждый пролет с усилием, мы поднялись на четвертый этаж. Справа от лестницы стояли мягкие кресла.
- Пожалуйста, присядьте здесь, – сказал парень, указывая на одно из кресел.
- Хорошо.
Один из офицеров зашел в кабинет с номером 405. Второй остался подле меня. У меня сильно гудела голова. Надеюсь, встреча с врачом пройдет быстро и гладко.
Парень вышел из кабинета и кивком головы дал знать, что можно заходить. Я поднялся с кресла и пошел в сторону кабинета. Металлическая дверь слегка скрипнула и открылась. Зайдя в кабинет, я увидел женщину, сидящую за деревянным столом. Светлые волосы, серые глаза и приветливая улыбка. Женщина была одета в белый халат. Я сделал пару шагов в ее сторону и остановился.
- Прошу, присаживайтесь, – сказала она и кивнула на стул, стоящий возле стола.
- Благодарю, – ответил я дрожащим голосом.
- Не бойтесь. Мы просто проведем пару тестов.
- Хорошо.
- Итак, меня зовут Марина Васильевна. А вас?
- Дмитрий.
- Хорошо, Дмитрий. Какое сегодня число?
- Честно говоря, я потерял счет дней. Наверное, третье сентября.
- А помните ли вы год?
- Да, две тысячи четырнадцатый.
- Так, хорошо. Теперь я попрошу вас, не думая, взять карандаш и нарисовать дерево, – женщина протянула стакан с разноцветными карандашами.
Я взял один из них и принялся рисовать. Лишь на половине рисунка я понял, что карандаш черный. Я не стал останавливаться и дорисовал рисунок.
- Так. Теперь я попрошу вас разложить картинки по смыслу, – врач протянула мне четыре картинки. На первой картинке нарисована семейная пара с детьми. На следующей - мальчик. На третьей - пара без детей. На последней нарисованы пожилые люди. Я разложил ряд картинок так: вторая, третья, первая, последняя.
- Замечательно. Итак, давайте отложим тесты и поговорим про мальчика, которого вы видели, – сказала Марина Васильевна и отложила картинки в шкаф.
Я рассказал все по порядку. Что сначала я видел этого мальчика в школьном автобусе. Только потом в коридоре. Врач понимающе кивнула и стала что-то писать на листке бумаги. Я сидел расслабившись на стуле и разглядывал стол. Вдруг я увидел знакомую книжную карту. Это же та самая карта с моей больницы. Значит, они знают, что я уже лечился в психиатрической больнице. Я долго смотрел на карточку. Вдруг я поднял глаза на Марину Васильевну, и мы встретились взглядами:
- Все правильно. Мы знаем, что вы наблюдались в психиатрии.
- И что меня теперь ждет?
- Я сделаю заключение, и, скорее всего, мы вас отправим на принудительное лечение.
- И сколько мне лечиться?
- Этого я пока не могу вам сказать. Все решится на суде.
- А до суда что?
- До суда вас положат в местную больницу.
- Но я же опасен! – чуть ли не криком сказал я.
- Не более опасны, чем я, – тихо произнесла врач.
- Но я убил двух человек. Что с этим делать?
- Вы не будете лежать в общих палатах. Мы вас поместим в карцер.
- Ну хоть это хорошо…
- Ну что ж, наш разговор окончен. Теперь подождите в коридоре.
Разговор с врачом оставил легкую спокойность. Я даже слегка улыбнулся. Но, повернувшись к конвою, улыбка исчезла. Два парня даже не пытались расслабиться. Их каменные лица вернули дрожь в ногах. Я встал и пошел в их сторону. Слегка качаясь, я вышел в коридор и присел на кожаное кресло. Ну что же, теперь я знаю, что вернусь туда, откуда все началось. Я сидел и вспоминал про Марию. Наверное, она сейчас ненавидит меня? А может, она и не знает, что это я убил ее отца. Вряд ли, следователь был обязан ее оповестить. Я даже не могу представить, что она сейчас чувствует. Злость. Конечно, злость. И ненависть.
Парни попросили подняться и пройти с ними. Легкая дрожь пробежала по всему телу. Снова лестница. Не ужели мне придется опять чувствовать злостный перегар сокамерника? Которого, скорее всего, уже привели в камеру.
Но нет. Когда мы спустились на первый этаж, меня повели к выходу. У входа стояла полицейская машина с зарешеченными окнами. Значит, меня везут уже в больницу.
Глава девятая «Карцер».
Двери. Пластиковые двери и железные решетки. Все, как в прошлый раз. Меня вывели из машины и повели к входу. В дверях стояли два крупных медбрата. Их уже оповестили о моем приезде. Два высоких, накаченных парня смотрели на меня с улыбкой на лице. Меня вывели из машины и подвели ко входу. Один из парней курил. Я попросил у него сигарету. Медбрат достал из кармана пачку сигарет и протянул мне. Было бы удобнее курить, будь я без наручников. Ну что же, я протянул обе руки и взял сигарету. Парень улыбнулся и спрятал пачку в карман. Второй, рядом стоящий парень, протянул зажигалку и зажег огонь. Я прикурил и выдохнул дым с некой радостью.
- Что, долго не курил? – спросил медбрат, давший сигарету.
- Честно говоря, я уже не помню, когда курил в последний раз.
- Если не будешь глупить, я позже дам тебе еще покурить.
- Было бы здорово.
Я протяжно затянул дым и с облегчением выдохнул. Марка сигарет, конечно, не та, которою я курил, но по крепости не уступала моим. Сделав пару затяжек, я посмотрел на парней. Один из них кивнул головой в сторону урны. Я понял, что нужно идти и на перекур времени нет. Я выбросил незакончившуюся сигарету и пошел за ними.
Меня переодели в больничную одежду. Медсестра сказала, что, пока мои вещи будут храниться в подвале, когда придет день суда, мне все вещи вернут. Я согласно кивнул и пошел по коридору к лестнице. Мы поднялись на второй этаж и подошли к железной двери. Медсестра нажала на кнопку, и раздался звонок по ту сторону двери. Через минуту щелкнул замок, и дверь отворилась. В проеме стояла женщина в белом халате. Женщине по виду было лет сорок пять. Я поздоровался.
- Ааа. Новенький? Меня предупредили о твоем приезде, – сказала женщина без какой-либо эмоции.
- Карцер уже освободили? – спросил один из медбратьев.
- Да, все готово.
- Хорошо.
- Ну что, Дима, пошли?
Я согласно кивнул и пошел вслед за женщиной.
Мы шли по длинному коридору. С левой стороны были палаты без дверей, справа - кабинеты. Они были плотно закрыты железными дверями. Ручек на них не было. Я проходя по коридору, заглядывал в палаты. В них лежали люди, по виду ничем не отличавшиеся от нормальных людей. Но я знал, как обманчива внешность. Некоторые из них просто ходили по палате назад и вперед, некоторые разговаривали сами собой. Еще были люди, которые просто читали книги. Да… Вот так выглядел и я, лежа здесь в прошлый раз. Я просто читал книги. Пройдя кабинеты, с правой стороны была площадка с телевизором. Перед ним стояли лавки, на которых сидели пациенты и смотрели телепрограмму. Мы прошли в конец коридора. Железная дверь. Здесь раньше держали особо буйных. Теперь эта камера будет только для меня. Один из парней открыл дверь:
- Добро пожаловать, – произнес он, слегка улыбаясь.
- Хватит глумиться! – сказал второй. – Ему и так тяжело.
- Тяжело?! А когда убивал людей, не было тяжело?!
- Так! Закончили разговор! Дима, заходи.
Я посмотрел на него. Парень понимающе кивнул и указал на карцер. Теперь это действительно моя комната. Сделав пару шагов, я обернулся. Дверь тихо скрипнула и закрылась. Я прошел к лежаку и забрался на него с ногами. Я начал вспоминать все события. Смерти. Одни только смерти. Это не должно больше продолжаться. Я склонил голову к коленям и отключился.
Глава десятая «Последняя смерть».
Я очнулся у Сергея дома. Он мирно спал в кресле. Вот черт! Мне все это все приснилось!? Не может быть! То есть я никого не убивал? То есть все это был страшный сон? Я посмотрел на стол и увидел недопитую бутылку водки. Разная закуска лежала рядом на тарелках. Как же хорошо! Просто замечательно! Я никого не убивал. Все живы. И завтра я встречусь с Марией!
Я встал с кресла и налил себе полную стопку водки. Вдруг в голове зашумело. Я поднял запотевшую стопку и хотел выпить, но руки не слушались меня. Невольно я поставил рюмку на стол. Справа лежал кухонный нож. Рука потянулась за ним. Нет! Не надо! Я пытался кричать, но голоса не было. В глазах потемнело, и в голове раздался голос: «Убей». Нет! Не могу! Это не я! Я продолжал пытаться кричать, но вместо крика был протяжный стон. Все тело меня не слушалось. Я сделал шаг в сторону Сергея. Второй. Третий. И вот я уже возле него. Нож взмахнул над моей головой и рывком ударил в грудь Сергея. Он резко открыл глаза и посмотрел на меня. Я смотрел в ответ ему в глаза и просто улыбался. Его глаза потускнели и закрылись. Опять я это сделал… Потемнело в глазах, и я упал.
Очнулся я у Маши дома. Александр Семенович сидел за столом напротив меня и что-то рассказывал. О нет! Опять! Я протянул руки к столу. Так, я пока могу их контролировать. Я попытался что-то сказать, но не вышло. Если я не могу говорить, значит, надо сделать что-то руками. Я взял ручку из кармана рубашки и потянулся за салфеткой, чтобы написать об опасности. Я почти взял со стола салфетку, как рука задрожала, и я перестал их контролировать. Правая рука отпустил ручку и потянулась за ножом. Александр Семенович посмотрел на меня с ужасом. Он попытался встать с кресла. Я рывком ринулся через стол и ударил его ножом в грудь. Все, как в прошлый раз. Теперь у меня нет сомнений. Я убийца! Только я об этом подумал, как в глазах опять потемнело…
Лампа дневного света слегка мерцала. Я сидел, обняв колени. Сколько времени прошло? Не меньше часа. Как же выдержать натиск этих проклятых стен и воспоминаний? Меня охватила мелкая дрожь. А вдруг это уже ад? Может, я уже умер? Ведь человек не понимает, когда наступает смерть. Опасение прошло, когда в дверь кто-то постучал.
- Дима, вы не спите? – раздался женский голос.
- Нет, – сухо произнес я.
Я услышал, как в дверной замок вставили ключ и повернули три раза. Дверь открылась. В проеме стояла молодая медсестра:
- Пора обедать.
- А сколько времени, не подскажете?
- Двенадцать часов.
- Ясно. Просто я потерял счет времени.
- Понимаю. В этих четырех стенах невыносимо?
- Еще как.
- Ну хорошо. Пока обедайте, а я постою за дверью.
- Спасибо
Девушка вышла и прикрыла дверь за собой. Я поднял ложку и посмотрел на нее. Кривое отражение моего лица смотрело на меня. Надо с этим покончить. Я не смогу с этим жить. В ложке отразилась улыбка. Я поднес ладонь к губам и прикоснулся к ним. Я действительно улыбаюсь. Ну что же, с этой улыбкой я и умру. Я отстранил ложку от себя на вытянутую руку и рывком ударил ручкой в горло. Кровь брызнула на стены. Боль была невыносимой. Но это именно то, что я заслужил. Я чувствовал, как жидкость текла по мне быстрой струйкой. Я невольно прохрипел и упал на пол. В комнату вбежала медсестра, но уже было поздно. Я закрыл глаза. Больше я их не открою.
Новость отредактировал YuliaS - 16-11-2016, 06:19
Причина: Изменён раздел.
Ключевые слова: Ужас страх дурдом убийства авторская история