Слёзы Рубины
В те далёкие дни я ещё практиковала, и как врач редкой специальности объехала добрую половину Европы. Но нигде так не чувствовала себя, как в родном Лондоне, в уютной квартирке на втором этаже. Там, сидящей в кресле перед камином, с чашкой горячего крепкого чая, меня и застало его письмо. Из вороха почты оно выделялось небрежным почерком и смазанными чернилами...Сколько его помню, он всегда жил отшельником. Богатый и знатный, Граф пугал свою родню и соседей странными пристрастиями и слыл большим чудаком. Купив большой участок в пригороде, мой знакомый отстроил внушительных размеров особняк и, по слухам обитал в нём совсем один уже добрую четверть века.
Признаться, я была крайне удивлена его внезапному приглашению и просьбе о помощи. Прочла письмо, и сразу же взяла карету. И через три часа езды уже была возле высокой каменной стены. Ворота мне открыл старый дворецкий. Он же держал надо мной зонт пока я поднималась по ступеням. у распахнутой входной двери меня уже давно дожидался хозяин дома. Схватив меня за руку, он поднял фонарь повыше, чтобы лучше видеть моё лицо:
- Как добралась?! - спросил Граф дружелюбно. Он был растрёпанным и нервным, словно гостей и вовсе не ждал.
- Я приехала лишь потому, что тебе удалось меня заинтересовать! - признаюсь я.
- Пройдём в дом... - спешил он, недоверчиво оглядываясь на отъезжающего кучера, с которым расплатился его дворецкий.
Не смотря на то, что его пристрастия мне были хорошо известны, я не смогла удержаться от вздоха. В полумраке коридора всюду были причудливым образом собраны столь различные вещи: известные картины, старинные скульптуры, антиквариат, мебель лучших мастеров нашего времени, а так же рыцарские доспехи, головы чучел оленей и кабанов, диковинные сервизы…
- Как понимаю, это лишь часть твоей коллекции?! - усмехаюсь я, но он словно не слышит. С подсвечником в руке Граф быстро идёт дальше:
- Прости, что пришлось приехать средь ночи, но, боюсь, кроме тебя помочь мне просто некому…
Я молча следовала за ним, не задавая вопросов. Не задавала я их даже тогда, когда мы спустились в тёмный большой подвал и долго шествовали мимо многочисленных клеток по обе стороны от нас. Они шипели и ворчали сотнями разных голосов, и отчего-то я обрадовалась, что не могу видеть их обитателей сквозь частую стальную решётку. Лишь пару раз мне показались жёлтые глаза и белый оскал пастей…
Питомцы графа при виде его вели себя по-разному: когда он проходил мимо одни затихали, иные, напротив, начинали вопить ни звериными, ни человеческими голосами.
- Не бойся. Они не опасны, пока взаперти,- небрежно бросил Граф. Дойдя до последней из занятых клеток, он трясущимися руками отпер тяжёлый замок и шагнул внутрь, жестом зовя меня за собой:
- Прошу. Не пугайся, она безобидна!.. - сказал он, осторожно становясь подле хрупкой девушки, спокойно сидевшей на стуле.
С закрытыми глазами, в алом платье, с длинными белыми волосами она казалась сказочной принцессой, не более чем игрушкой…
Граф медленно опустил руку ей на плечо и улыбнулся:
- Это моя любимица!..
Девушка сразу же открыла глаза и, глубоко вздохнув, выгнулась всем телом. Теперь только я увидела серебряные оковы, сдерживающие её руки и ноги. Цепи от них тянулись по полу к стенам и были накрепко вмурованы в них.
Словно задыхаясь, она беззвучно глотала воздух, и белки глаз её краснели, наполняясь влагой.
- Смотри, - сказал мне Граф, приподнимая лицо девушки за подбородок.
Она же, несчастное создание, приоткрыв рот и обнажив белоснежные клыки, заплакала кровавыми слезами. Стекая по щекам, они падали в складки её пышных юбок, а оттуда уже скатывались на пол, звонко рассыпаясь в разные стороны. Переступив с ноги на ногу я услышала хруст и только теперь поняла, что за маленькие камушки устилали пол клетки: сотни тысяч алых камешков лежали повсюду, особенно в углах, куда их, видимо, смахивал сам Граф.
- Похоже, она хочет есть… - предположила я, проверяя свои догадки.
- Знаю. Но ей не подходит наша пища…
- Ей нужна кровь?
- Не знаю. Признаться, поначалу я думал так же, но она явно отличается от… них.
- И как ты до подобного дошёл?.. - я присела рядом с девчушкой - до того она была хрупкой и маленькой, что куда более походила на дитя. Она словно не видела меня. Взгляд ее, как и прежде был устремлён куда-то вдаль…
- И, что ты хочешь от меня? - я отбираю у него подсвечник.
- Раньше она была полна здоровья, жизни. Что же случилось, раз она в такой печали? Почему мучает себя, или она просто не может есть? Быть может, заболела, и ей нужно лечение... Хотел бы я понять, но, как видишь, она не говорит… Мне нужно знать, чего она желает! Что нужно ей, что б выжить, победить болезнь?!!
- И зная всё, что меня ждёт при этом, ты просишь рыться в её памяти?! - я злюсь, что его смущает, как всегда.
- Помнишь, когда мы вместе учили зоологию во Франции, друзья твои звали тебя Графиней!.. - задумчиво улыбался он, предавшись вдруг давним воспоминаниям.
- Лишь потому, что ты вечно слонялся рядом! - смеюсь я, и, вздохнув, кладу на лоб девушке свою руку…
Желудок сжало так, что захотелось выть. Колени подогнулись, лицо вмиг побелело, но я едва ли видела себя...
Передо мной открылись мрачные картины. Сырые тропики. И в этих тёмных диких джунглях кто-то бежит, спасаясь от погони... Я вижу кровь на маленьких руках, подобно детским они вымазаны в грязи... И плачу. Я теперь - она. И чувствую босыми ступнями каждую травинку и тварь под ногами, ветки царапают лицо и руки, но боль быстро проходит, оставляя лишь неприятное воспоминание. Во мраке ночи позади меня огни, и крики - значит, это люди... бежать - вот всё что я могу, не прятаться - только спасаться бегством... И вдруг раздался шум, подобно грому. Я перестала чувствовать плечо. В глазах краснеет, а потом – темно...
Но следующие картины быстро начали мелькать перед глазами, всё ускоряя временной ход: вот Граф с непониманием и ужасом взирает на меня. Вот он смеётся и танцует со мной, улыбается мне. А вот в моём бокале кровь - конечно же, его. Но фужер я, смахнув, разбиваю о стену... Затем сухой жар овладевает мною, и чувствую я каждый свой сосуд и вену... Они пусты. В них кровь замедлит бег совсем уж скоро... И оттого я плачу в первый раз. Я плачу, потому что не хочу с ним расставаться...
Словно от огня отдёрнула я руку. В глазах темно, но вскоре появились опять камера и Граф. С надеждой он смотрел в мои глаза:
- Что ты увидела?
- Немного. Похоже, она сама мало что помнит о себе…
- Узнала ты, что значат её слёзы? Ей больно?! Ты сможешь ей помочь?.. Любые деньги, я…
- Слезам её я получила объясненье... Но медицина здесь бессильна, Граф.
- Что это значит?! Объясни!
- Не существует лекарства от любви… - я прикоснулась к её белоснежным волосам: они были нежны будто пух:
- Попробуй ей давать другую кровь, возможно, подойдут животные… Она не человек, и потому диагноз может быть неточным, но судя по всему, жизнь её медленно угасает.
- Нет…
- Я сожалею, но помочь действительно не в силах... И если она тебе так дорога, вот мой единственный совет тебе - как другу: забери её отсюда. Позволь прожить ей, сколько осталось, возле себя, не заставляй чувствовать себя чудовищем, подобным тем, что здесь содержишь, - я оглядела подземелье, - Свет для неё вреден, но всё ж такая тьма кого угодно приведёт в унынье.
- Выходит, вот каков мой рок, за все эксперименты и мученья, что я принёс тем тварям... Но без неё уже не жить мне! - признался он себе, опускаясь возле плачущей девушки на колени.
- Что пожелать тебе? Пожалуй, лишь терпенья... Можешь не провожать.
Уехала я далеко за полночь из дома Графа, и больше не видела его ни разу.
***
Спустя лет десять всё так же за чашкой чая у камина я наткнулась на маленькую статейку в газете:
«В этот четверг известный коллекционер был найден мёртвым в подвалах своего дома возле статуи девушки, выполненной из цельного рубина. Врачи утверждают, что смерть наступила в результате истощения, однако полиция так же рассматривает и версию убийства, ведь все камеры-хранилища в подземелье были пусты. По найденному завещанию всё его имущество будет передано во владение национального музея» - прочитав это, мне впервые захотелось курить. И я вышла в ночной Лондон, и до утра бродила по знакомым улицам, где когда то любил бывать он...
Пошло ещё лет двадцать или около того, а я всё та же, и пью всё тот же чай в своей квартирке. Даже в лице ничуть не изменилась. Хотя, признаться, повидала много.
Опять газета и опять статья:
«Сотрудники музея заявили о краже самого ценного экспоната. Статуя выполненная из цельного камня, прозванная в народе «Рубина», была таинственным образом похищена этой ночью. Охрана уверяет, что никто не мог попасть внутрь без их ведома. Сейчас рассматриваются версии антинационального движения или вандализма, так как вокруг постамента статуи сотрудниками музея была обнаружена россыпь маленьких рубинов»
Я улыбаюсь...
Ключевые слова: Творчество врач находка