Отель "Сказочная долина" (главы 7-9)
7.– Неужели всё вот так просто? – тихо спросила она.
Мы стояли у дверей лифта и ждали. Толпа позади нас постепенно восстановила своё движение, и уже через минуту каждый был занят своими делами, будто ничего здесь и не было.
– В его словах есть смысл. Отель сам управляет собой, и для всех его язык максимально прост и понятен. Так почему бы и не быть кнопке, которая откроет нам дверь домой? – сказал Эрик.
Позолоченные двери снова открылись. Сначала мы пропустили вышедших, а потом зашли сами. И только оказавшись втроем в кабине, Эрик не стал нажимать на какую-либо кнопку. Двери закрылись, и лифт застыл. Наши взгляды были устремлены на панель с кнопками управления, мы все ожидали увидеть там что-то новое. И словно в ответ на наши желания, в самом низу, как и говорил Спенсер, появилась голубая сенсорная кнопка. Эрик скорее протянул к ней руку, боясь, что она исчезнет, и нажал. Лифт тронулся и стал опускаться строго вертикально вниз. С замиранием сердца я стояла рядом с ребятами, не веря, что сейчас всё скоро закончится. Вот так просто. Он ехал долго, и где-то через минут пять это заставило задуматься о том, уж не сломался ли он.
– Тут никогда ничего не ломается, – словно в ответ на мои мысли сказал Эрик. – Но он спускается дольше, чем обычно.
– Да, – подтвердила Линн. – Это происходит дольше.
– Я привык считать внутренне пространство отеля чем-то метафизическим. Место, собирающее воедино людей по какому-то неведомому мне принципу, оно на самом деле похоже на океан чистой энергии, где мысли являются первоисточником к воплощению в реальности. Я зол на Спенсера, но не удивлён, что ответ оказался таким простым.
– Теперь я понимаю, почему в нашей комнате ничего не появлялось. – сказала я. – Я слишком быстро всё поняла и думала только о доме. Рут больна депрессией. У Икки, похоже, задержка в психическом развитии, а тебе, Линн, просто ничего не нужно.
– Ты проницательна, – ухмыльнулась девушка. – Но откуда мне знать? Может, у меня просто не было никаких интересов?
Тут лифт остановился и все замолчали. Створки раздвинулись, и перед нами в проёме оказался широкий коридор, увенчанный колоннами в ряд, мы шагнули каждый вперед, ступая на блестящий мраморный пол, в котором отражались тысячи свечей. Здесь было непривычно тихо, и это немного пугало. Коридор казался настолько длинным, что создавалось впечатление, будто впереди ему не видно было конца. Колонны, уходящие вдаль, невероятно высокий потолок и многоярусные люстры, сверкающая поверхность пола, — всё, что было здесь. Вскоре дверь лифта осталась где-то далеко позади, и к этому моменту мне начало казаться, что отель испытывает нас и крепость нашего самого главного желания сейчас. Каждый из нас знал, что коридор должен куда-то привести. И он действительно привёл. Такая же, как и везде здесь, дверь с позолоченным геометрическим рисунком и золотой ручкой наконец-то предстала перед нами. Эрик глубоко вздохнул и открыл её. Дверь легко поддалась, и за ней мы узрели уходящий высоко вверх широкий лестничный марш.
– Так, испытание на терпение и выносливость продолжается, – сказала с ноткой недовольства Линн.
– Ну, я всё же надеюсь, что эти коридоры и проходы с подъемами окажутся не вечными, и мы все не успеем поседеть и состариться, пока будем по ним идти, – сказала я на это.
Мы поднимались уже где-то минут пятнадцать, по моим ощущениям. Я с Эриком все время смотрели вперед, желая увидеть следующую заветную дверь, а вот Линн начала уставать, при том, что сами мы, что удивительно, усталости в ногах совсем не чувствовали. В какой-то момент девушка схватилась за перила у стены и шумно задышала.
– Наверное, тебе нужно передохнуть, прежде чем продолжать, – сказал Эрик, останавливаясь. – Притормозим здесь.
Сев на ступеньки, мы слушали тяжелое дыхание Линн. Ничего более говорить не хотелось. Я знала, что сейчас сердце Эрика так же, как и моё, желает только одного — выйти отсюда, и я была уверена, что мы оба находились в волнительном предвкушении от исхода этого путешествия. Когда Линн немного перевела дыхание, мы снова продолжили путь. Однако она почти сразу снова почувствовала тяжесть, и, чем выше мы поднимались, тем сильнее оно было.
– Линн, с тобой всё в порядке? – спросила я, видя, как девушка повисла на перилах.
По её лицу стекали капельки пота, каждая следующая ступенька давалась ей очень тяжело.
– Я не знаю… – ответила она, еле дыша. – Что-то мне нехорошо… Я, наверное, просто устала.
– Тогда отдохнём ещё немного, – сказал Эрик.
– Нет, нужно идти дальше… Этому подъему нет конца! – громко заныла девушка. Как только последнее слово слетело с её губ, начало происходить что-то странное. Мы с Эриком стояли рядом и по-прежнему не чувствовали усталости. Линн ещё сильнее выдохлась, её одежда уже была обильно пропитана потом, она надрывно дышала, жадно хватая воздухом рот, и тут её ноги сзади будто кто-то схватил. Они соскользнули со ступеньки, Линн громко ойкнула и сильнее уцепилась за перила.
– Что это такое? Что происходит?! – закричала она.
Мы бросились к ней и схватили девушку за обе руки. Её ладони были влажными и легко заскользили по гладкой поверхности перил.
– Я не знаю! Похоже на то, как будто её кто-то тащит назад! – предположил Эрик.
– Но почему только меня? – взмолилась Линн.
– Держись! Держись за меня крепче! Мы не дадим тому, кто это делает, забрать тебя! Господи, да что же это такое?! – происходящее казалось мне абсолютно лишённым всякой логики. На лестничном подъёме не было ветра, даже никакого колебания воздуха, но всё выглядело именно так, как если бы Линн подхватил очень мощный поток воздуха и стал засасывать назад. Волосы девушки развевались, она начала жмуриться, как от сильного ветра. Вскоре притяжение назад стало настолько сильным, что полностью подняло её тело в воздух. Лицо Эрика покраснело, а на лбу вздулась жилка, он изо всех сил держал её за левую руку, стараясь придвинуться ближе и схватить за локоть, но невидимый нам поток держал девушку ещё сильней и с каждой минутой тянул назад с ещё большей силой. Линн закричала:
– Мне больно! Больно! Отпустите меня! Я не могу больше…!
Эрик тут же переглянулся со мной, принимая решение. Никто из нас не имел понятия, как бороться с этим потоком, с этой силой, что пыталась утащить её назад. Получалось, что с ней мы растягивали девушку в разные стороны, и теперь единственным гуманным решением было бы отпустить её. Она снова закричала и, извиваясь, заболтала ногами. В этот момент, словно по команде, мы отпустили руки Линн. Подхваченную незримым потоком, её унесло вниз. Лицо девушки, искажённое от боли и страха, очень быстро растаяло в темноте, и крик резко оборвался. На лестнице снова настала полная тишина, слышно было лишь только собственную кровь, стучащую в висках, и бешено бьющееся сердце.
– Что это было? – Эрик смотрел вниз с вытаращенными от шока глазами.
– Я не знаю… – ответила я.
– Это, конечно, необычное место. Но почему именно она? Скорее спустимся и поищем Линн! Может быть, она внизу и ей нужна помощь?
– Эрик… смотри, – я посмотрела назад и тронула его за плечо. – Там дверь. Мы пришли.
Парень тоже обернулся.
– Мы уже у цели, и она может привести нас домой. Что, если мы ступим назад, и нас тоже затащит обратно, как и её?
– Так или иначе, я всё же проверю. Жди меня здесь и никуда не уходи, – твёрдо сказал Эрик и начал спускаться.
Мне ничего не оставалось, как сесть на ступеньки и прислониться плечом к стене. Шаги Эрика удалялись, он торопился и перепрыгивал через несколько ступенек разом. Когда они совсем стихли, мне показалось, что от скуки я немного задремала. Парень вскоре вернулся и разбудил меня, встряхнув за плечо:
– Ангела, её там нет. Мы здесь одни. Как она могла вот так пропасть?
Я зевнула и встала, потирая глаза:
– Думаю, что мы этого и не узнаем. Теперь не узнаем.
– Посмотри на меня, я выгляжу, как человек, который только пробежал несколько сотен ступенек туда и обратно? Я не чувствую усталости! Поразительно… Достаточно вспомнить, как было ей тяжело, чем ближе мы подходили к двери… Это все странно.
Последние несколько ступенек мы преодолели медленно, шагая в такт друг другу. И вот она — заветная дверь. Золотая ручка. Будет ли за ней ещё какое испытание расстоянием или ещё что, мы не знали. За ней могло быть что-то или кто-то, обладающее силой вернуть нас обратно. В этот раз руку к ручке потянула я. Она легко провернулась и начала открываться.
8.
Затаив оба дыхание, мы наблюдали, как дверь не спеша открывается, и за ней показывается нечто сперва показавшееся нам не совсем понятным. Квадратное помещение с тусклым центральным освещением, по периметру которого через небольшие интервалы расставлены античные статуи, подпирающие потолок. Но главным было то, что здесь нас уже ждали те самые люди в зеленых комбинезонах. Их было пятеро, и они стояли напротив нас, сцепив в замок ладони вытянутых рук. Я шагнула к ним навстречу и осторожно посмотрела по сторонам. Позади меня Эрик не удержался от удивлённого вздоха. Справа от нас над полом парил огромный белый шар, возможно, он был белым на самом деле, но из-за освещения его цвет казался телесно-серым. Главным было, конечно, не его цвет, а человеческое лицо на стороне, повёрнутой вперед, к противоположной стене. На которой, кстати, имелась следующая дверь, размеров куда больших, чем все предыдущие. Глаза на лице были закрыты, и у меня сложилось ощущение, как будто шар спит.
– Это гости? – спросил Эрик.
– Что они здесь делают? – шёпотом обратилась я к нему.
– Эм… Не думаю, что они просто так здесь стоят. Сомнений нет — они ждут нас. Подойдём к ним. Разве у тебя нет вопросов, которые бы ты хотела задать им?
Конечно, они у меня были. Просто такая странная обстановка настолько сильно перебила ход моих мыслей, что я на время растерялась. Эти несколько шагов по направлению к «гостям» показались мне вечностью. Мы оглядывались на лицо, словно бы ожидая, что оно раскроет свой рот и съест нас или сделает что-то в таком же духе. Но этого не произошло, и оно продолжало «спать». Зато взгляды пятерых были прикованы к нам, и в этот раз не было того жесточайшего ступора, в который я тогда впала при виде их. Мы просто спокойно подошли и остановились на расстоянии вытянутой руки.
Их лица были одинаковыми, и все они спокойно смотрели на нас, мне показалось, что даже слегка улыбаясь, как будто рады были, что сюда наконец кто-то дошёл. Я начала прокручивать в голове свой вопрос, прежде чем сказать вслух, как неожиданно поняла, что один из них, стоящий ближе всего ко мне, начал мне отвечать. Мы встретились глазами и начали наш безмолвный диалог.
«... Я хочу покинуть это место… Хочу уйти отсюда… Как мне уйти…? … Вы знаете? ...Вы отпустите нас?… » - «Да. Теперь вы можете уйти. Вы готовы. И мы рады этому, ведь вы пробудились ото сна и первыми достигли конца в своей решимости уйти. Когда Наблюдатель покинет эту комнату через ту дверь, – тут он поднял свою руку и вытянутым указательным пальцем показал на здоровую дверь напротив шара: – Вы должны успеть пройти вслед за ним. Если опоздаете, то такого шанса повторно уже не будет никогда».
Услышав это в своей голове, я тут же обернулась назад и увидела, как дверь медленно приотворяется наружу, а шар открывает свои глаза.
«… Но почему мы были здесь…? ...Зачем попали сюда? ...Мы умерли?...» – последняя догадка страшно осенила меня до дрожи в коленях. «Спроси себя: что есть забвение? И что есть желание обрести его? Люди, так сильно желавшие этого, обретают здесь всё, кроме своей личности. Освобождаются от груза воспоминаний. Душа забывает весь свой накопленный опыт, но в разной степени — это зависит от того, насколько она сильна была до этого. Но лучше ли это жизни настоящей? Вы приходите в материальный мир учиться, и, даже лишаясь всех тягот и приобретённых знаний, рано или поздно вы захотите вернуть всё потерянное назад. Потому что невозможно по-настоящему пребывать в блаженном неведении, невозможно быть по-настоящему счастливым, не зная боли, страданий и горечи поражений. Нарушенное вами равновесие и внутренняя гармония будут изо всех сил стараться вернуться к изначальному своему состоянию. Такова ваша истинная суть. Только по-настоящему бесстрашные и сильные духом смогут вернуться назад. Скорее поторопитесь».
Дверь полностью открылась, и Наблюдатель почти приблизился к проходу. Он медленно плыл по воздуху и плавно вошёл в проём. Время в этот момент слегка замедлилось. Я дёрнула Эрика за руку и показала ему на удаляющийся шар. Тот, видимо, тоже вел мысленный диалог с другим мужчиной и потому не сразу прервался.
– Быстрее, а то дверь закроется! Мы должны успеть! – крикнула я ему.
Парень всё понял и схватил меня за руку. Мы побежали. Как в замедленной съемке, мы приблизились к проёму. Наблюдатель уже давно исчез по ту сторону. Дверь начала закрываться обратно. За её порогом блистали звёзды на светло-голубом небе. Мы неслись навстречу бездне, чтобы прыгнуть в небо. Держась за руки, мы оттолкнулись от края порога, и пространство отеля «Сказочная долина» осталось позади. Дверь за нашими спинами захлопнулась.
9.
Оглушительный визг тормозов и рёв десятков автомобильных клаксонов оглушили меня. Я лежала прямо на проезжей части рядом с трамвайными рельсами, закрыв уши ладонями. Кто-то из водителей открыл окно и в непечатной форме высказал мне «ласковую» лекцию насчет невнимательности на дорогах. Не слыша ничьих выкриков, я оцепенела, но уже через несколько мгновений кто-то помог мне подняться и увёл с дороги. На тротуаре я осела на пол и немигающим взглядом уставилась прямо перед собой. Вся горечь воспоминаний нахлынула на меня огромной волной, не справившись с ней, я зарыдала. Никто не обращал на меня внимания, осуждающе поглядывая, люди просто шли мимо по своим делам. Никто не спрашивал, всё ли у меня в порядке, никто не пытался помочь. Компания подростков, стоявшая рядом с урной, снимала меня на свои телефоны, но мне было всё равно, если честно. Потому что я вспомнила, что таким образом хотела покончить с собой, бросившись под трамвай, замаскировав это под несчастный случай. Машкины шарики улетели, я должна была их поймать и забыть свой позор. Двукратная чемпионка мира по художественной гимнастике девятнадцатилетняя Анна Максимова и её провал на олимпиаде в 2018-ом году. Мой провал после двух блестящих побед. Для меня это было всё равно, что умереть. Я хотела забыть, я не могла смириться. Мама отговаривала меня от участия, но я решила, что это будет моя последняя олимпиада и третья золотая медаль России, взятая в художественной гимнастике. Может быть, она и была права, немногие гимнастки продолжают спортивную карьеру до 20-23 лет, и только единицы продолжают соревноваться в более старшем возрасте. Я знала, что смогу, так верила в свою победу, что кроме неё иного варианта и быть просто не могло. Но этот вариант случился, я провалилась. И всё, чего мне хотелось последние месяцы, — это умереть. Просто исчезнуть. Хотя моя маленькая семья всегда меня поддерживала, особенно после такого я сама себя возненавидела и не смогла простить.
Теперь, сидя всё в том же белом гимнастическом купальнике и чешках на тротуаре Чистопрудного бульвара в Москве, я ревела уже от понимания того, что хотела сделать. Оставить единственную маму и любимую младшую сестрёнку одних с таким горем. Да потеря медали и рядом не шла с потерей человека, которого любят, за которого переживают, которого ждут! До меня наконец-то дошло, что я чуть было не совершила страшную, непоправимую ошибку. И всё-таки я вернулась. Я была дома.
Прошёл месяц с момента моего возвращения. Мама немного оправилась от потрясения, Машка тоже. Я с трудом наверстывала упущенное в универе, попутно продолжая заниматься спортом, но уже для себя. Трудно сказать, была ли я действительно счастлива, хотя вернуться в привычное русло жизни было безумно приятно. Приятно обнимать маму утром, помогать сестре с домашкой, увидеться с друзьями. Всё было прежним, кроме того, что теперь я действительно смогла пережить боль и разочарование от проигрыша, облегчив тем самым себе жизнь. Пребывание в отеле помогло мне понять это. Бегство от проблем - это не выход, как и желание избавиться от тяжелого бремени саморазрушающих эмоций. Человеку не даётся ничего такого, чего бы он не смог вынести. Мы всё можем, и наша жизнь - это постоянная борьба с самим собой, с окружающим миром. Потому что только так мы можем чему-то научиться. Никакое сладостное забвение не сделает вас тем, кем вы хотите стать.
В конце осени начались дожди, и в один из дней, когда небо решило немного просохнуть, я собралась съездить за новым гимнастическим купальником. К тому времени воспоминания о пребывании в отеле «Сказочная долина» начали казаться мне сном. Лишь то, какой я вернулась оттуда, доказывало обратное — это место действительно существовало, и я там была. Невозможно оказывать влияние на нечто, с чем ты непосредственно соприкасаешься, не испытывая ответного влияния. Хоть мы и прыгнули вместе, в момент появления на мостовой Эрика рядом со мной, конечно же, не было. Я начинала задумываться о том, что, если всё-таки находившиеся там люди были лишь декорацией для меня одной? И сам Эрик был выдумкой? Я ничего больше не знала о нем, кроме выдуманного имени. Да и как можно было знать, если никто из нас ничего не помнил? Тогда мне очень хотелось верить, что этот парень действительно существовал. Мысли об обратном навевали только тоску и грусть. Мне хотелось увидеть его снова, как доказательство всего пережитого нами.
Недалеко от Студенческой был пункт самовывоза, где я перемерила несколько вариантов и выбрала один. Обратно мне захотелось пройтись по Багратионовскому мосту перед деловым центром и на той стороне купить Машке в ТЦ мороженое. Где-то на середине моста мне на телефон пришло сообщение. Я полезла за ним в карман куртки и успела прочитать только начало сообщения от мамы: «Тут час назад приходил твой знакомый, я еле объяснила ему, где ты, по-нашему он не говорит...», как сзади с очень сильным акцентом меня позвали по-имени:
– Ан'я! Ан'я!!
Почему я была уверена, что зовут именно меня? Теперь, постоянно находясь в ожидании чего-то или кого-то, мне всё хотелось верить в чудеса. Но здесь был не Отель, никто не мог исполнить моё желание в одно мгновение. Реальный мир не настолько заботлив по отношению к нам. Только сами, своими руками, мы можем сделать что-то, что приблизит нас к мечте. Это был он. Эрик стоял передо мной и его глаза лучились счастьем, белозубая улыбка от уха до уха. От неожиданности я чуть было не выронила телефон.
– Ан'я, я снова нашёл теб'я!
Оказалось, это была единственная фраза на русском, которую он выучил перед встречей со мной. Мы стояли посреди моста, обнявшись и не веря тому, что наконец-то снова встретились. Он настоящий, и все люди, попавшие в отель, — реально существующие. Эрик неотрывно смотрел на меня, похоже, он, как и я, всё это время до этого момента сомневался в произошедшем. С моста мы спустились на набережную и гуляли там допоздна. Вскоре очень быстро стемнело и вокруг вспыхнули огни высоток. Его настоящими именем было Энрике. Мы больше не понимали речь друг друга, так как, оказывается, говорили на разных языках. Испанского я не знала, как и он — русского. Сошлись на том, что оба более-менее понимаем английский. Парень рассказал, что свой путь он проделал из Испании, очнувшись там месяц назад на пляже в Марбелье. Постаревших за это время от горя родителей чуть не хватил сердечный приступ, когда они увидели на пороге своего дома сына, считавшегося до сих пор без вести пропавшим. Который при этом не постарел ни на день за все эти двадцать лет отсутствия.
– Спенсер был прав, – сказал Энрике на английском. – Сейчас по паспорту мне сорок два. Но разве я выгляжу так? На таможенном контроле, знаешь ли, с этим тоже были проблемы.
Если бы не случайность, то он бы никогда не нашел способа найти меня. Новости с олимпиады транслировались на весь мир, и ещё некоторое время всё это было в газетах и на новостных сайтах. Увидев моё лицо по телевизору, где было названо и моё имя, он нашёл меня в социальных сетях. Оттуда же узнал, где я живу. С тех пор поезда в Россию стала его мечтой.
– Теперь я понимаю, почему ты хотела сделать это, ведь причина была озвучена на весь мир, – сказал он.
– Ну а ты? – спросила я в свою очередь. – Какова была твоя причина?
– Тереза — девушка, которая разрушила мою жизнь. Я намеренно заплыл на сёрфинге слишком далеко и, когда очередная волна захлестнула меня и смыла с доски, я стал тонуть. Теперь я понимаю, что она не стоила того. Я понимаю это сейчас, мы ведь оба помним отель и тот урок, что он нам преподал.
– Да, то же самое подумала и я. Слушай, а что тебе тогда сказал тот гость перед нашим уходом? О чём ты его спрашивал?
– Мне было интересно, что это за место, и, кажется, я спрашивал именно об этом. Помню только, как он сказал, что это место не было никаким отелем, и что так его назвали мы. Он не раскрыл мне настоящей сути, – Энрике усмехнулся. – Однако гостями там были именно мы, а не они.
Дальше, стоя у парапета, мы молча смотрели на водные блики.
– В итоге знаешь, что я думаю насчёт этого всего? – сказал наконец он. – Не важно, чем было то место, важно то, что мы хотели потерять себя, свои жизни, а в итоге обрели даже больше, Ан'я. Я встретил тебя, и твоя настойчивость вернула нам самих себя. Я хочу сказать тебе — спасибо.
Я молча кивнула и улыбнулась ему. Энрике полностью повернулся ко мне и, взяв за обе руки, посмотрел прямо в глаза:
– Есть ещё кое-что, что я хочу сказать... Ты мне очень нравишься, и я был готов приехать, куда угодно, чтобы снова найти тебя, удивительную девушку, каких я ещё никогда не встречал.
Услышав это, вместо каких-либо слов я обняла его за талию и прикрыла глаза, ощутив на своих губах его поцелуй.
Как бывает, когда думаешь, что всё, уж на этом-то твоя жизнь точно кончена. Обычно в этот момент она только начинается. Просто этого не видно, если стоишь на коленях, опустив голову вниз. Нужна сила, чтобы поднять её и осмотреться, понять, что мир продолжает жить дальше, а также не меньшая сила, чтобы встать с колен, отряхнуться и продолжить движение вперёд.
Новость отредактировал YuliaS - 8-08-2019, 10:40
Ключевые слова: Отель важность жизнь смерть страх бездна авторская история