Во сне иль наяву?
Это было в далеком 19.. году. У меня тяжело болел отец. В столичном медицинском центре ему сделали операцию, но маме сказали, что надо готовиться к худшему. В отпуск из грузинского городка приехала моя старшая сестра (у неё муж был военнослужащим). Уже во второй раз она готовилась стать матерью. Спустя некоторое время она родила дочку. Уже были приобретены билеты на самолёт. Я должна была сопровождать сестру в Грузию. Ведь нелегко в пути одной женщине с двумя детьми: шестилетним ребенком и малышкой, которой и месяца-то не исполнилось.Но однажды ночью папу отвезли в больницу – резко ухудшилось его состояние. Сестра решила сдать билеты и остаться на некоторое время. Мы пошли проведать отца. Сестра вышла из палаты и, заплакав, произнесла:
- Нет, надо уезжать. Папа, узнав, что я хочу отложить отъезд, сказал: «Что, хочешь остаться и дождаться моей смерти? Не надо. Уезжай. У тебя только родилась дочка. Береги её. Прошу тебя, уезжай».
Мы решили, что я сопровожу сестру и детей в поездке и сразу же вернусь обратно. Но не всё складывается так, как мы того желаем. Тогда был «бархатный» сезон. И выбраться из того курортного городка, не приобретя заранее билеты, было невозможно. Муж сестры, подключив все связи, пытался «достать» билет либо на поезд, либо на самолёт. Мой отъезд откладывался…
Был понедельник. Муж сестры, придя на обед, сказал, что есть билет на вечерний рейс самолёта (кто-то из пассажиров, будучи суеверным, отказался от билета – он побоялся лететь в понедельник). Из дома я уезжала в летнюю пору, а отъезжала из Грузии уже осенью, где стояла летняя жара. Когда наш самолёт приземлялся, стюардесса сообщила, что за бортом самолёта…- 1°С. Все пассажиры начали вытаскивать теплые вещи, натягивать кофты, свитера. Приземлились уже поздно вечером. От самолёта все побежали к автобусу – холод! Затем одни уехали на машинах, кто – на такси, а многие, как я, поехали автобусом на железнодорожный вокзал. Все оглядывались на нас, приехавших из аэропорта. Ведь все были одеты в куртки, шапки, а мы выделялись из общей толпы. Подойдя к кассе, я попросила билет на первый же поезд, идущий к моему городу.
Стояла холодная ночь. Поезд так медленно приближался к перрону! Я мечтала о том, что как только сяду в поезд, укутаюсь и согреюсь. Расположившись на своей полке, я хотела быстрее уснуть. Но сон почему-то не шёл… Я начала вглядываться в кромешную тьму за окном вагона. И хоть за окном мелькали огни городов и поселков, огни семафоров, в самом окне я видела какую-то картину. Я всё всматривалась и всматривалась. И вдруг мне показалось, что на этой, так называемой картине, отображена самая большая комната в моём доме, в центре – гроб, в нем – покойник, покрытый белым покрывалом, белой тканью подвязано его лицо… Мне стало не по себе. Я пыталась не думать об этом, отвлечь свой взгляд от окна, закрыть глаза, уснуть, но та картина будто бы магнитом притягивала моё внимание.
Утром, измученная дорогой, я возвращалась домой. Зайдя на улицу, я увидела соседок, переговаривающихся между собой. Увидев меня, они смолкли. У меня всё оборвалось внутри. Подойдя к ним, я спросила: «Отец?» Они кивнули в ответ. Слёзы застилали глаза, я вбежала в дом, бросила сумку и пакет с инжиром и хурмой, которые я везла отцу. И с порога я увидела картину, которая не давала мне покоя целую ночь: гроб, в нем – отец, покрытый белым покрывалом, белой тканью подвязано его лицо…
Спустя много лет я рассказала одной женщине об этом видении. В ответ я услышала: «Никогда не смотри в ночные окна. Иногда там можно увидеть то, что не положено видеть и знать».
Так было ли то видение во сне иль наяву?