Дом на холме
Наступил продолжительный вечер в н-нном селе н-нного района. В нём настолько длинные вечера, и такие короткие дни, что даже летом на улице темнеет в пол пятого дня, что очень рано. А зимой и подавно.Наш герой, 15-летний Максим, уже какой день зимних каникул не выходит на улицу. Не хочется ему выходить, чтобы не повстречаться с теми плебеями, которые населяют это место.
Он сидел дома и ждал. Ждал, когда наступит вечер, когда закончится этот ненавистный ему день. Включив музыку, он укутался в одеяло и уснул. Проспал он всё это короткое время, которое занимает этот никчёмный короткий день. Он не любил дни. Ему казалось, будто днём мир ещё уродливее, чем он есть, будто наша планета - нечто более похожее на зажжённый факел, который в очень скором времени догорит, и унесёт с собой всех нас, и меня с тобой, читатель, и нашего героя Максима.
Его разбудил долгий, продолжительный вой собаки. Она хотела есть. Мальчик поднимается, спросонья идёт в кухню, ставит чайник, и, глянув на собаку, ненавистно насыпает ей в миску корм.
Спустя время закипел чайник. Максим налил кипятка в кружку. Выпил. В последнее время он постоянно пьёт простой кипяток, ведь ничего людского, того, что любят эти плебеи, чтобы не уподобляться им, он не хочет делать.
Его почти никто не понимает. Совсем. Он один в этом мире, не зависящий от других.
Допив кипяток, Максим впервые за то в ремя, когда проснулся, посмотрел в окно. Эта ненавистная ему планета Земля чахнет с каждым днём, а он даже и не может ей помочь. Он просто сидит дома, доживает свою жизнь. Смеркалось. Ему нравилась ночь, потому что темнота сглаживает все неровные углы, все изъяны этой геометрически неправильной планеты.
Максим отпрянул от окна и посмотрел куда-то в пол. Начал снова думать. "Думать, думать думать!", - подумал он про себя в мыслях, - "Мысли. Вот что меня погубит. Очень скоро". Он понимал - для того, чтобы не оставаться наедине со своими мыслями, ему нужно было проводить большее время в компании людей. Но он их избегал, он их ненавидел. Как можно быть в компании людей, которых ненавидишь? Максим не изменял своим целям, поэтому и не мог просто так пойти и встретиться с людьми, думающими, что он - их друг, лучший друг.
Понимал он так же, что совсем скоро умрёт. Но он был такого склада ума, что для него смерть - облегчение. "Все умрём. И чем раньше, тем лучше. Чем ты позже находишься в этом мире, тем уродливее он становится для тебя", - сказал он вслух со вздохом так, что со стороны можно было бы подумать, что он сказал это собаке.
У Максима уже давненько был припрятан инструмент для его скорейшего "облегчения". Он думал, что вот, совсем скоро, уже, возможно завтра он покончит с этим. И станет легче, станет намного красивее. Все изъяны этой планеты станут её положительными сторонами, а люди, простые люди, плебеи, глупые, материально и очень пошло озобоченные люди станут правильными, теми, которые впредь перестанут думать о тех низких вещах, которые уничтожают человека.
Он долго думал, как же ему уйти из жизни. Перебирал разные варианты своего ухода, писал различные предсмертные запики, чтобы в конце получилась она. Идеальная, без изъяна, как и должно быть, записка. Он старался описать в ней как можно подробней свою жизнь, свои мысли.
Но вскоре он отказался от этой затеи с запиской и сжёг весь его архив записок. Это целый шкаф. Максим хранил их, чтобы учиться на своих ошибках, чтобы сделать ту самую идеальную предсмертную записку.
Его тянуло туда, в иной от нашего, мир. Он очень давно разделил свою жизнь на несколько фаз. И это была последняя, заключительная. На этих каникулах он должен был умереть. Умереть, чтобы боле не встречаться с плебеями, с теми глупыми людьми, которых он совсем ненавидит. Мальчик выбрал единственный, симпатичный ему вариант, чтобы было без крови, без удавки, без тех банальных способов, которые используют плебеи, а точнее сказать, лучшие из них - ведь не каждый решит расстаться со своей жизнью. Но это были обыкновенные деллитанты. Они живут всю свою жизнь обыконвенной жизнью, имея те самые цели, которые преследовал Максим. Проживая жизнь, они даже не задумываются о том, как умрут. А если и задумываются, то им кажется, будто они умрут в далёкой-предалёкой старости, когда у них уже будет биллион болячек и уже каждая секунда будет на счету. Но это не так. Это свосем не так. В какой-то момент, когда им будет тяжко, они просто-напросто берут первое попавшееся им в руки, и режут себя, или вешаются, или выбирают любой другой банальный способ уйти из жизни.
Максим был не из этих людей. Он всю свою жизнь, весь тот недавний срок, пока он живёт, работал на свою смерть. Он думал, что если даже бог и есть, то ессть и дьявол. А если они есть, то есть и ад, и рай. Тогда заповеди считаются настоящими, и тогда, самоубийство - грех. Грех для тех, кто, живя своей жизнью, имея свои собственные ценности, изменяют им, убивая себя. Но Максиму это будет простимо, ведь он всю свою жизнь занимается тем, чтобы убить себя. Он ещё давно Помешался на этом, и заключил, как ему ещё тогда казалось, у бога, такой уговор. Если он доживёт до половины причитающейся ему жизни, совершит самоубийство. Будет жить, как от него требуют ценности плебеев, будет притворятся, чтобы казалось, что он один из них. И когда настанет тот срок, что-то, с того света пошёл ему знак, мол, убей себя, время пришло. Так и начал он жить и готовится к своей неизбежной и желаемой смерти.
Выбрал он единственный симпатчный вариант - смерть от передозировки наркотиками. Никогда ещё до этого он не употреблял наркотики и не связывался с этим, ведь это очень глупая идея для тех, которые, как он, терпеть не может эту планету. Они лишь скрашивают своё пребывание на ней, чтобы сгладить те самые изъяны, которые они не могут вытерпеть. И те, которые умышленно делают передозировку наркотиками, высшие, умнейшие из этих глупых людей.
Макс знал, что он - не единственный. Просто не может быть, что пребывание на этой уродливой планете кому-то понравится. Но найти таких людей ему не удавалось, да и не особо-то он их и искал.
Смерть от передозировки наркотиками ему казалось симпатичной, не только из-за того, что плебей не сможет этого сделать, а ещё из-за того, что это будет безболезненно. Максим уже давно начал накапливать на эту затею деньги, начал искать человека, у которого это можно купить. Он накопил 2000$, думал, что этого должно хватить, но если что, на всякий случай, у него в заначке есть ещё небольшое количество денег. Он нашёл наркомаркет, который по почте пришёл ему всё необходимое. Но там продавали лишь дозу, необходимую для получения кайфа, но не то колчество, которое Максиму было необходимо. Тогда он связался по мобльному телефону с диллером, и тот назначил встречу. Отдав ему все свои сбережения, включая ту самую заначку, Максим спрятал наркотки надёжно.Никто, даже если бы и попытался, не нашёл бы их.
Он заказал наркотики во время каникул зная, что родители уезжают на море, в жаркую и очень далёку. страну. Они оставили его дома, и отдали деньги, причитающиеся на его поездку вместе с ними. Из этого сложилась его последняя заначка. Отсутствие родителей также помогло ему спрятать наркотики, ведь пока их не будет, никто и не увидит ничего.
Родител уехали на всё время каникул, обещая приехать в последний день каникул. Он также ненавидел своих родителей, как тех плебеев, ведь они также имели цели пошлые, и совсем иные от него, неправильные. Он ненавидел человечество всем свом сердцем, и знал, что это уже помешательство. Само по себе помешательство совсем не страшно, но помешательство на смерти - совсем другое. Но мальчик навязывал им, что он сам - тот самый плебей, тот самый глупый человек, имеющий те же самые глупые и ненужные цели, как и его родители. Он навязывал им, что он - идеальный сын. Хотя в душе его было совсем по-другому. Имея иные цели, он старался скрыть это, чтобы его не нашли среди той серой массы людей. Он был цветной каплей краски в бездонном океане серой, односоставной ртути. И он пытался скрыть свои мысли, чтобы эта ртуть не поглотила его, тем самым став совсем немного, на одну миллионную процента цветнее. И разбавить весь этот океан он никак не мог. И из этого уже следовало, что выход здесь будет еднинственный, и это - смерть.
Собака доела свой корм и решила прогуляться. Максим не выгуливал её днём, чтобы и она не видела этого мира, со всем его изъянами. Он выгуливал её ночами, чтобы и ей было намеого приятней и терпимей в этом мире. Он любил этого пса, любил всем сердцем. И единственное, что могло удержать его, заставить его быть живым, это собака. Он знал, что собака даже глупее тех людей, но она не виновата в том что она такая. Она вынуждена, как и он, подстраиваться под других.
Максим в спешке оделся и пошёл выгуливать собаку. На улице была уже ночь, но различные очертания было видно. И эти очертания презирал мальчик. Он презирал всё, что есть на этом свете. Но особенно он невзлюбил полнолуние, даже больше чем день. Полнолуние иногда было причиной того, что он сидел круглосуточно дома, не выходя на улицу, не выгуливая собаку.
Но даже в полнолуние бывают отчасти хорошие ночи. Это те ночи, когда луну закрывают спасительные тучи. И тогда-то Максим выходит на улицу, чтобы проветрится. Хотя он и ненавидит всё на этом свете, умом он тронулся не окончательно, и понимает, что даже таким гениям, как он порой необходимо выходить на улицу, чтобы отдохнуть от затхлого запоха, от стен, от замкнутого пространства. Это очень часто помогает, и даже немного расслабляет.
Выйдя на улицу, он повёл собаку по знакомому им обоим пути. Этот путь проходил по лесу, который находился совсем близко к дому.
Максим ничего не боялся в своей жизни. Ничего кроме того, как не стать одним из глупых людишек с их глупыми и никчёмными ценностями, не волновало его. Поэтому он не боялся ходить ночи напролёт по лесу. Он дышал этим приятным еловым воздухом, трогал эти колючие ели.
Сегодня было полнолуние. Ещё дома Максим думал о том, что можно побыть дома, но что-то звало его сегодня на улицу, и он взглянул на небо, увидел, что сегодня пасмурно и всё-таки решил выйти на улицу.
Идя по лесу он усиленно дышал этим воздухом, пытался на всю оставшуюся жизнь запомнить этот прекрасный запах хвои. Он понимал, что жить ему осталось недолго, всего несколько дней. И будет знак или не будет, его это не волновало. Он уже был точно настроен на смерть. Наличие знака только бы усилило эту тягу.
Оконча прогулку по лесу, он стал идти в сторону дома. Он очень не хотел уходить отсюда, но понимал, что находиться там больше нельзя. Да и небо начало проясняться, что открывало луну, и она, в свою очередь, освещала землю. А ему очень не хотелось портть этот момент. Возможно, это послендий день его жизни.
Дом был на холме. Луна, едва освещавшая землю, красила всё в чёрный цвет, но силуэты было видно. И силуэт дома казался монолитной горой, метров в триста. Но это было не так. Подъезд к дому был заблокирован забором, открывавшимся карточкой, которая у каждого члена семьи была на шее в виде кулона. Высокий забор гарантировал безопасность дома, и отец от этого был спокоен. Он был помешан на безопасности, чтобы его сынишке ничего не угрожало. Он чуть было не поставил охрану стеречь дом, но сын возмутился, сказав, что это будет совсем уж ненужно.
С высокого холма, на котором стоял дом, было видно всё село. Это можно было бы назвать обзорной точкой, особенно днём, когда ничего не мешает солнечным лучам освещать все изъяны и неровности земли. Участок, ограждёненый забором, был огромен. Это было шесть купленных соседских домов, которые стояли на этом высоком холме. Отец всё нёс, огродил высоким забором, и оставил лишь один дом всередине этого участка.
сам участок был прекрасен. Он имел свою экосистему, ведь снаружи была самая настоящая степь, а внутри, за зобором, не было и намёка на это. Участок был абсолютно зелёным оазисом среди пустынной степи. В этом оазисе росли лишь экзотические растения, которые были очень привиредливы и дороги. Отец имел страсть и к этому.
Придя домой Максим повесил верхнюю одежду и стал смотреть в то самое окно, которое выходит на село и которое днём может показать все дома, которые только есть в этом населённом пункте. Но вот ночью почти ничего заметить нельзя было, и темнота настолько сглаживала едва заметные силуэты, что они становились почти ровными.
Маским любил подолгу, в тёмное время суток, смотреть в это окно. Были видны силуэты людей, ходивших туда-сюда, были видны силуэты машин, которые освещали всю улицу и иногда даже слепили Максима.
Но сегодня была не обычная ночь, сегодня было полнолуние, которое сопровождал дождь и пасмурная погода. Дождь то шёл, то нет, и казалось, что где-то там, в том самом ином мире, куда так стремится Максим, какой-то мальчик, обжелённый огромной силой, включает и выключает переключатель "вкл/выкл". Даже это можно было бы принять за знак, но, так как Максим не был обыкновенным человеком, то он ждал чего-то более очевидного.
Ненастная погода тем временем становилась всё злее. Дождь уже шёл непреывно и отчаянней бил по крыше. Теперь было похоже, что тот самый ребёнок, обидившись на Максима, включил переключатель, и ещё выкрутил на кнопку силы на максимум. Всё это действо стало более походить на знак, которого так ждёт Максим. Даже появилась гроза, освещавшая иногда улицу даже лучше, чем фары машин.
Максим смотрел в окно не отрываясь, всё больше надеясь найти знак. Но ничего очевидного не было. Не было даже и намёка очевиднейшего на то, что Максим должен умереть. Но он стал более всматриваться и искать даже малейший намёк на это. Но, как ни всматривался Максим, ничего не было.
-Боже! Дай уже мне нормальный знак! Сколько можно тянуть! - воскликнул вдруг Максим, начав уже презирать Бога за то, что он тоже имеет плебейские цели. Бог даже создал человека из-за того, что ему было скучно находиться одному в этом мире. Но чтобы отделить обычное стадо от гениев, он создал мир со всеми недостатками и изъянами.
После того, как Максим пожурил Бога, погода на улице стала ещё злее. За окном начал дуть сильный ветер, дождь превратился в град, который начал ужасно громко бить по железной крыше дома. Завывания ветра будто говорили Максиму: "Ну что ж! Всматривайся!".
Максим продолжил всматриваться в окно, пытаясь что-нбудь найти. Вот поехала одна машина, вот другая, вот третья... Все они освещали улицу, и было видно, что улица пуста. Но вот начала проезжать следующая машина, она тоже осветила улицу и так же показала, что никого на улице нет. Но вот она остановилась. Фары всё ещё горят, и видно, что кто-то выходит на улицу. Это мужчина. Невысок. Видно лишь едва заметные силуэты, но гроза помогает увидеть больше, нежели просто луна. Видно по пропорциям, что человек ненамного выше машины.
Он вышел на улицу, и фары выключились. Теперь лишь гроза освещала это действо. Человек что-то доставал из багажника, он открыл его. Гроза снова вспыхнула и осветила то, что человек взял канистру, налил что-то, что было в ней на землю. Можно было лишь догадаться, что это было что-то горючее.
Опять стемнело. И лишь через пятнадцать секунд молния вспыхнула вновь. Уже видно было, что мужчина положил что-то чёрное, что-то, что больше самого мужчины, на землю, и снова облил из канистры. Всё это происходило в кювете. Ночь снова поглотила это действо, стало ничего не видно. Максим вгляделся ещё притальнее.
Но молния не появлалась уже довольно продолжительный срок, около двух минут. И тут вспыхнул огонь. Этот мужчина поджог то место. Полыхающий огонь освещал улицу, и стало видно, что мужчина достал из багажника машины тело. Оно было завёрнуто в мешок, и можно было заметить движения рук и всего тела. Этот челвоек был ещё жив. Он сжигает его заживо.
Град стал стихать, и уже мелкие-мелкие капли дождя падали на землю. Стало слышно очень громкие крики этого тела, которое горит. Тот человек вопил. А мужчина тем временем стал подле этого огня и сложил руки заспину, уставился в огонь. Минуты три он смотрел на это зрелище, но вдруг взглянул в окно Максима, и помохал ему. Медленно.
Затем он сел в машину и уехал, оставив уже обездвиженное тело гореть. Тот человек в мешке.. Он умер.
Максим не ужаснулся. Он ождал чего-то подобного, можно даже сказать, надеялся увидеть это. Это - тот самый знак, который требовал Максим. Мальчик встал с подоконника, и пошёл за своей заначкой...
***Спустя три дня***
К участку подъехал автомобиль. Из него вышли два человека. Мужчина и женщина. Они зашли внутрь участка, использовав те самые карточки-медальоны. Направились к дому. Зашли внутрь и увидели такое зрелище.
На том самом подоконнике, на котором сидел Максим и смотрел в окно, лежала собака. Она скулила, смотря в окно. Люди подошли к ней. Погладив её, они направились в комнату Максима. Открыв дверь они увидели мальчика, лежавшего на своей кровати. Он был с открытыми глазами, в одной руке его был шприц. Он вколол себе ту самую смертельную дозу наркотиков. И умер он без боли, как и хотел.
Родители его вызвали скорую, полицию. Позже результатом медицинского вскрытия было установлено, что Максим, прилежный мальчик, любящий родителей, быв очень дружелюбным и приветливым, умер от передозировки наркотиками. В матраце его кровати была найдена та самая "идеальная" предсмертная записка, которую мальчик вырисовывал каждый день до смерти. Мальчик закрыл дверь в свою комнату, чтобы пёс не видел его мёртвым, и убил себя.
Напоминанием о мальчике собаке служило обгоревшее место, где той ненастной ночью какой-то мужчина сжёг живого человека. Когда с ней гуляли, она всегда тянула хозяев к тому месту, и потом, когда она уже была там, начинала очень жалобно и протяжно скулить, будто зовёт своего хозяина, мальчика Максима, вернуться.
Новость отредактировал Летяга - 18-12-2017, 22:27
Причина: Стилистика автора сохранена.
Ключевые слова: Ненависть смерть плебеи самоубийство