Небесная жатва
«…Bringt mir dieses Menschenkind!»За стеклом иллюминатора занимался вечер. Впрочем, это не было особенно заметно – по-прежнему тянулись бесконечные равнины облаков; в рваных дырах между ними кое-где проглядывали кусочки бесконечно далекой земли, напоминающей отсюда географическую карту. На борту было тихо и прохладно, даже холодно, потому что кондиционеры работали на максимуме. Уставшие пассажиры – много десятков скучающих, зевающих людей, людей жующих, слушающих музыку или ждущих свою очередь в туалет… - представляли собой на редкость умиротворяющее зрелище.
У замурованного насмерть аварийного выхода сидит мужчина с мальчиком. Деловой герр Фольмер – сейчас он всего лишь один из многих невольных пленников воздушного судна, которые целиком отдали свою волю и жизнь в руки невидимого пилота. На лбу выступила испарина, когда самолет порой резко меняет высоту, его начинает слегка подташнивать и кружить – быть может, следствие переутомления после недельной командировки, а может, сублимированного пластмассового обеда из пакетика. И, к тому же, самое скверное – это то, что спать ему никак не хотелось, и поэтому мужчина решил занять себя чтением памятки о безопасности, найденной в кармашке переднего сиденья. Но вот снова дергают за рукав. Ох уж этот несносный малыш Вилль, который увязался в эту поездку!
- Пап, ты знаешь, когда мы наконец прилетим, а?
- Терпение, мой юный друг, – говорит Фольмер, машинально взглянув на свои позолоченные «Zeppelin», – Пройдет ещё каких-то три часа, и мы приземлимся в Берлине. И там нас ждет Mutter! Кстати, ты знаешь, что у неё завтра день рождения – придумал, что будешь дарить?
- Мне не удастся сделать ей подарка, – равнодушно пожал плечами Вилль.
- Почему же? - теперь он смотрит на своего курносого шестилетнего сына и невольно жмурится оттого, что вдруг со всех сторон зажглись лапочки.
- Ладно, пап, давай не будем об этом… Кстати, ты знаешь, почему самолеты летают?
- Видишь ли, милый, дело в том, что… - и пускается в подробные объяснения с точки зрения физики и механики, непрочные знания о которых остались ещё со школы.
Но маленький шалопай по своему обыкновению не дослушивает. Утвердительно кивнув, он отворачивается в другую сторону и продолжает что-то старательно малевать на данном ему стюардессой листочке бумаги.
«…В аварийной ситуации сохраняйте спокойствие… - вяло и прищурившись герр Фольмер листает памятку, – В случае разгерметизации…»
«Правила одевания надувного жилета» - дальше следует красочная картинка с улыбающимися пассажирами в оранжевых футлярах, которые «ласточкой» прыгают с крыла самолета прямо в темное бушующее море…
Но детская рука вдруг кладет поверх этой иллюстрации свой рисунок. Некоторое время мужчина даже не мог сообразить, что это такое, и рассеянно произнес «Очень красиво!»
Большие выразительные глаза мальчика, кажется, заглядывают ему в самую душу, и неожиданно он понимает все.
- Смотри, папа… - эхом отзывается детский голосок, – Я нарисовал крушение самолета.
Ну конечно!.. Этот крошечный вытянутый предмет посреди густого скопления черных и синих штрихов (означающих, по всей видимости, небо) – именно самолет. Судя по резко наклоненному вниз носу и даже несмелого язычка пламени из одного крыла, он не летит, а, скорее, стремительно падает. Отец пригляделся внимательнее и заметил ещё кое-что, отчего ему стало слегка не по себе. Прямо над самолетом очертания грозовых туч складывались в силуэт некоего старика со злым бородатым лицом. На манер царя языческих богов, он широко развел руки; из когтистых ладоней вылетали пучки стрелообразных молний и били по направлению к лайнеру.
- Что это? – нервно хмурясь, спросил отец, указывая на чудовище.
Ребенок совершенно спокойно говорит:
- Повелитель облаков.
- Что он хочет? Неужели ему не жаль самолетик?
- Нет! – равнодушно ответил Вилль, – Он считает, что «человеку не место в воздухе». Видишь, и слуги ветра собрались тут, – с этими словами он указал на несколько крылатых фантомов, со всех сторон окруживших машину, которые папа сразу и не разглядел, – Обычно они занимаются тем, что ловят людские души. Ведь кое-кто может умереть ещё до того, как мы упадем. И знаешь, что я тебе ещё расскажу про Повелителя? – буквально захлебываясь тараторит мальчик (он совсем не обращает внимание на взволнованное и даже испуганное лицо папы), – Несмотря на легион духов, которые служат ему, он очень одинок. И поэтому в этот раз он лишь хочет, чтобы они принесли ему сы…
- Постой, – перебивает герр Фольмер, – Ты сказал «мы упадем», ты нарисовал здесь НАШ самолет?
Вилль смотрит на него с таким видом, словно бы речь идет о совершенно очевидных вещах.
Некоторое время молчат…
В действительность их возвращает убийственно безмятежный голос стюардессы: «Пожалуйста, пристегните ремни».
За стеклом иллюминатора происходит резкая перемена – они совершенно неожиданно попадают прямо в сердце гигантского грозового фронта. Почти полная темнота, а ласковые пушистые облака буквально на глазах превращаются в уродливые тучи, обступившие воздушное судно со всех сторон. Бьют молнии.
- Папа, ты слышишь это?..
Пассажиры начинают паниковать – лайнер быстро теряет высоту. Тряска, крики, с верхних полок валится багаж. Вот сосед позади них роняет планшет, и он вместе с кучей дорожных сумок медленно катится вперед по наклонному полу. Там продолжается фильм, и по иронии случая Тайлер Дерден как раз говорит собеседнику: «Аварийный выход на высоте 30 тысяч футов. Иллюзия безопасности… Кстати, знаешь, зачем в самолете нужны кислородные маски?.. Кислород… Опьяняет и позволяет забыться…»
- Папа, они зовут меня с собой!
-Кто? – в ужасе вопрошает Фольмер, перекрывая вопли и неясный нарастающий не то гул, не то грохот.
- Его слуги. Разве ты не слышишь их тоненькие голоса? Разве ты не видишь их там, на облаках? – говорит Вилль, указывая на окно. Но снаружи только гремучая ночь, озаряемая огненными всполохами…
Он хватает сына и прижимает к себе, насколько позволяет ремень. Очень сильно прижимает. Его руки словно бы налились сталью – настолько крепкими были объятия отца.
- Я тебя не отдам им… - шепчет он в маленькое ушко.
Мальчик улыбается, и Фольмер не замечает, как стремительно бледнеет его лицо. Как холодеют его кисти. Собственными руками он выжимает душу из ребенка, но не замечает этого…
Мужчина снова смотрит в иллюминатор. Прямо напротив него расположилась огромная, мрачная, как какой-то кошмарный замок, или, скорее, летающий город, туча. А на ней – видимо-невидимо прозрачных людей. Среди них он видит собственного сына, который машет ему рукой… И только тут герр Фольмер осознает, что в руках у него – мертвый мальчик.
Его дикий крик тонет в буре аплодисментов и возгласов облегчения – пилоту только что чудом удалось вывести лайнер из зоны турбулентности.
Новость отредактировал Dr. Kripke - 11-07-2015, 20:38
Ключевые слова: Небо самолет мужчина мальчик рисунок духи гроза авиакатастрофа Rammstein авторская история