А почему так дёшево? (Хлюпик)
— А почему так дёшево? – спросил я риэлтора. Дородную даму с лицом шире газеты и бегающими глазками, одетую в сиреневое обтягивающее каждую складку её тела платье, делающее её похожей на фиолетовую гусеницу или гротескную версию Лунтика. – Квартира хоть и на самом краю Москвы, но всё же рядом с метро, есть автобусная остановка, поблизости несколько магазинов, один круглосуточный. Все условия для комфортного проживания. Не подумайте, я не придираюсь, но всё же...— Да, тут вы правы, – ответила мне женщина. – Но позвольте показать вам квартиру, там вы всё поймёте.
Лифт, остановившись на седьмом этаже, распахнул свои двери, и мы с Анжелой, как представилась мне женщина, вышли в освещаемый тусклым светом полуперегоревшей лампочки подъезд.
Дойдя до обитой обшарпанным дермантином двери с облезшим номером 273, риэлтор достала из сумочки связку из трёх ключей и отперла дверь в квартиру. Войдя внутрь, я чётко уловил застарелый запах, который бывает в помещениях, которыми давно не пользовались, — удушливый запах пыли, плесени, каких-то коробок... Так обычно пахнет на старых антресолях, куда хозяева убирают вещи, которые, по сути, не очень-то и нужны, но выбросить их не позволяет то ли лень, то ли сентиментальность, но чаще всего это просто безотчётная страсть к накопительству, прикрываемая фразой «а вдруг пригодится». И вот весь этот мусор лежит и пылится годами на полках под потолком, дожидаясь своего часа наконец быть утилизированным, попутно накапливая тот самый запах, стоявший сейчас во всей квартире.
— А почему так дёшево? – спросил я риэлтора. Дородную даму с лицом шире газеты и бегающими глазками, одетую в сиреневое обтягивающее каждую складку её тела платье, делающее её похожей на фиолетовую гусеницу или гротескную версию Лунтика. – Квартира хоть и на самом краю Москвы, но всё же рядом с метро, есть автобусная остановка, поблизости несколько магазинов, один круглосуточный. Все условия для комфортного проживания. Не подумайте, я не придираюсь, но всё же... Хозяйка квартиры умерла пару лет назад, — начала свой рассказ Анжела, — это была старая и одинокая женщина, наследников не оказалось, и квартира отошла государству, после чего была выкуплена нашей конторой. Мы нанимали несколько клининговых фирм, которые осуществили около пяти генеральных уборок, однако от запаха избавиться так и не удалось. Более года квартира оставалась невостребованной именно из-за него, в результате чего пришлось скинуть цену аренды в два раза. Да и район тут не очень спокойный. Видели по пути сюда круглосуточный магазин? Так вот, ночью мимо него лучше не ходить, если не хотите нарваться на неприятности.
Осмотрев однушку, я убедился, что риэлтор не соврала: небольшая, но чистая комната — аккуратно застеленная односпальная кровать, на которой, скорее всего, и почила одинокая старушка, письменный столик с тремя ящиками, старый советский сервант, оказавшийся пустым, пара кресел и занавешенный потрёпанным тюлем выход на балкон. В коридоре оказалось старое, как и вся квартира, почерневшее от времени трюмо, вешалка и всё. Больше ничего там не было. Санузел оказался совмещённым. Старые, но чистые унитаз с ванной, слив в бачке работал исправно, также как и кран с душем. В общем, пока что я был крайне доволен. Однако на кухне меня ожидал небольшой сюрприз. Кухня, как и вся квартира, была достаточно опрятной и содержала в себе всё необходимое для выполнения своих прямых обязанностей: стол, пара стульев, раковина с исправным краном и стоком, газовая плита с духовкой, исправный советский холодильник марки «Юрюзань» и незатейливый кухонный гарнитур. Однако была вещь, которая меня крайне поразила. В стене, к которой примыкал кухонный стол, на уровне головы сидящего человека располагалось отверстие, закрытое решёткой, из которого тянуло холодом и, как мне показалось, неприятный запах, стоявший во всей квартире, исходил именно оттуда.
Риэлтор, увидев в моих глазах немой вопрос, ответила:
— Это вентиляция, насколько мне известно. Не знаю, зачем она тут, ведь над плитой есть такая же решётка. В плане квартиры второй вентиляционной шахты не предусмотрено, так что данное изменение, скорее всего, было внесено уже бывшими хозяевами квартиры.
За исключением странной вентиляции и запаха, квартира пришлась мне по душе и по карману. А на что ещё может рассчитывать вчерашний студент из глубинки, где зарплата была столько же, сколько стоила аренда этой квартиры? Собственно, отсутствие нормальной зарплаты и было причиной того, что после службы в армии и окончания местной шараги, гордо называвшейся колледжем, где мне с поддельным пафосом выдали диплом менеджера, я, не мудрствуя лукаво, подрядился в одну из строительных фирм Белокаменной, где обещали хоть и не золотые горы, но не в пример больше того, что заколачивали мужики на местном заводе, считавшиеся элитой среди местного населения.
— Я согласен, — заявил я риэлтору Анжеле сразу после осмотра квартиры.
— Тогда давайте составим договор, — ответила мне женщина. — Ежемесячная сумма составляет двадцать тысяч, включая коммунальные платежи. Первый платёж за первый и последний месяцы.
— Меня это устраивает, — ответил я, после чего мы подписали все бумаги, я отдал деньги, и риэлтор, отдав мне ключи и пожелав удачи, отправилась к входной двери.
— Подождите, — остановил я женщину. — Возможно, я слишком поздно задаю этот вопрос, но всё же... Вы не знаете, от чего умерла бывшая хозяйка квартиры?
— Насколько мне известно, — ответила Анжела, пару секунд пожевав губами, прежде чем ответить, — бывшая хозяйка умерла от старости.
Меня, честно сказать, несколько напрягла её заминка с ответом, но договор уже подписан, деньги уплачены, да и искать новую квартиру уже поздно. На дворе был вечер пятницы, а в понедельник нужно было выходить на новую работу. Так что, распрощавшись со странной женщиной, больше походившей на работницу чебуречной из моего родного Мухосранска, чем на торговца недвижимостью, я закрыл за ней дверь и принялся обустраивать свой быт.
К вечеру, разобрав свои вещи и основательно проголодавшись, я затарился в близрасположенной «Пятёрочке» и состряпал нехитрый холостяцкий ужин, состоящий из недопельменей известной марки, кетчунеза и баночки пенного.
Ложился спать я на надувном матрасе, прихваченном с собой из дома на всякий случай, ибо спать на кровати, где умер человек, пусть и от старости, мне совсем не улыбалось. «Нужно будет снести её на помойку к чёртовой бабушке и приобрести нормальный диван-кровать», — с такими мыслями я и провалился в сон.
Сны мои в ту ночь были липкими, тягучими и наполненными неприятными запахами, как клей в мухоловке. Казалось, что я слышу какие-то шорохи, шепоток, скрипучие смешки и жалостливые просьбы, однако разобрать, что это за просьбы, я не мог. Тогда я видел перед собой длинные тонкие руки с крючковатыми пальцами, которые тянулись к моему горлу, норовя задушить. В момент, когда холодная липкая кожа касалась моей шеи, я просыпался в холодном поту, ощущая в ушах учащённый стук собственного сердца. Умывшись, выпив стакан воды и полежав с двадцать минут, я проваливался обратно в очередной цикл ночного кошмара.
Утро встретило меня яркими лучами летнего солнца, пробивавшимися в открытое настежь окно, а я встретил утро с больной головой и тёмными кругами под глазами.
— Ну и приснится же такое, — пробубнил я себе под нос, идя в ванную комнату.
Умывшись и позавтракав, я решил прогуляться. Дома сидеть не хотелось совсем, да и свежий воздух и солнечное утро должны развеять остатки неприятных снов.
Вернувшись домой с прогулки только после полудня, я обнаружил, что запах в квартире усилился, причём настолько, что уже через десять минут после нахождения в однушке у меня пуще прежнего разболелась голова. Пришлось открыть нараспашку все окна, чтобы можно было хоть как-то дышать. Проветривание помогло, и я со спокойной душой наконец завалился отдыхать после прогулки, прихватив с собой ноутбук, чтобы посмотреть какое-нибудь кино и отвлечься от гнетущих мыслей.
За просмотром фильма не заметил, как прошёл остаток дня, и я вновь провалился в сон. Кошмар предыдущей ночи повторился. За исключением того, что всё было более чётким: в этот раз я сидел за столом на кухне и что-то ел. В этот момент из «вытяжки» в стене послышался шёпот. Он был еле различим, но чем больше проходило времени, тем отчётливей он становился. Прислушавшись, я разобрал слова: скрипучий, как будто старческий голос просил… есть.
- Кууушать. Каааши, – жалобно прозвучало из отверстия.
Как загипнотизированный, я перевёл взгляд в свою тарелку и обнаружил в ней… манную кашу. Не помня себя от страха, я снял с отверстия защитную решётку и одним движением просто выплеснул содержимое тарелки прямиком в тёмную затхлую бездну. В тот же момент из глубины послышалось чавканье, хлюпанье и довольное урчание. Для себя я отметил, что подобное урчание присуще не человеку, а крупному хищнику, хотя, если следовать логике, ни человек, ни уж тем более крупный зверь не поместились бы в таком отверстии. Данная догадка добавила моей голове седых волос, а моё сознание отправило прочь из царства Морфея в реальный мир.
Открыв глаза, обнаружил, что на дворе уже утро воскресенья. Встав и приведя себя в порядок, я заметил, что вчерашняя вонь полностью исчезла. Данный факт не мог не поднять моё настроение, и я решил поднять его ещё больше, выпив крепкого свежесваренного кофе. Однако едва зайдя на кухню, хорошее настроение вместе с мыслями о кофе смыло накатившей волной цунами ужаса вперемешку с медленно подступающим безумием.
На столе я обнаружил пустую тарелку из-под манной каши, на плите также была кастрюля с её остатками, а самое главное — на отверстии в стене отсутствовала решётка, а его края были вымазаны в засохшей каше.
Я не помню, как покинул квартиру. Благо, что каким-то чудом не забыл ключи, деньги и телефон. Выйдя во двор, сел на лавку у подъезда и постарался унять колотившееся сердце. Успокоившись, я решил набрать риэлтора и выяснить подробности, которые она, очевидно, скрыла при сдаче квартиры в аренду. Однако абонент оказался недоступен.
— И как я мог не догадаться, что, сдав мне квартиру «с душком», подозрительная тётка оборвёт контакты? — бубнил я себе под нос. — Ну ничего, может, позже получится дозвониться до этой суки. — тешил я себя призрачными надеждами.
Решив, что сидеть целый день на лавке как идиот, будет, как ни странно, идиотским решением, я отправился в ближайший бар, где и просидел до вечера, периодически пытаясь дозвониться до долбаной риэлторши.
Выйдя под вечер из заведения, я осознал, что податься мне некуда, а завтра у меня первый рабочий день — ситуация «лучше» не придумаешь, но, взвесив все «за» и «против», пришёл к мысли, что иного варианта, кроме как вернуться в про́клятую квартиру, у меня нет. Скрепя сердце я отправился «домой».
Вернувшись в квартиру, я обнаружил, что после моего ухода ничего не изменилось — тарелка с кастрюлей были где и раньше, решётка «вентиляции» также валялась на столе, а главное, вонь так и не вернулась. Сказав «спасибо» своей предусмотрительности за то, что поужинал в баре и теперь не придётся находиться на этой чёртовой кухне, я, прикрутив решётку на место, отправился спать.
Я уже не удивился, когда обнаружил себя сидящим за столом на кухне с полной тарелкой манной каши перед собой. Решетки так же не было на месте. В этот раз мерзкий голос из дыры в стене не спешил показывать своего присутствия. Это позволило мне порассуждать о том, что происходит. Судя по всему, я не сплю, но моё сознание находится в некоем состоянии сомнамбулизма, когда мозг не видит разницы между сном и явью, оттого и все эти голоса, на самом деле являющиеся слуховыми галлюцинациями. И как я мог поддаться панике? Уже забыл, как ходил во сне, будучи ребёнком. А сейчас переезд, сон на новом месте, неприятный запах, вот и словил рецидив. Так, стоп, а куда делась вонь из дыры? Наверное, закинув кашу внутрь, я запечатал ей какую-то щель, из которой просачивался запах. Да, так оно и есть. Ну и что теперь? Идти в кровать или попытаться проснуться?
Будто услышав мои мысли, до меня снова донёсся шёпот из вентиляции.
- Кууушать. Каааши, – голос был до омерзения жалостливым. Недолго думая, я закинул тарелку горячей манки внутрь и вновь услышал знакомые чавкающие и хлюпающие звуки. Однако в этот раз голос не спешил довольно урчать. Интересно, что не так? Через мгновение я услышал ответ:
- Конфеееты. – Я не замедлил выполнить просьбу, закинув во тьму несколько конфет со стола.
Снова чавканье, но теперь с урчанием. С облегчением выдохнув, я провалился в темноту и распахнул глаза под звуки будильника.
Не скажу, что хорошо выспался этой ночью, но, по крайней мере, сегодня меня не терзал тот первобытный ужас, который я испытывал на протяжении последних двух дней. Плюс ко всему у меня больше не болела голова, что не могло не настраивать на добрый лад.
В этот раз я без страха зашёл на кухню, обнаружив всё ту же картину, что и в прошлый раз. Позавтракав и приведя кухню в порядок, я с лёгким сердцем отправился на работу.
Да, хождение во сне, да ещё в таком криповом — это не то, о чём я мечтал, но, с другой стороны, это никак мне не вредит, так что можно и потерпеть. Надеюсь, я скоро привыкну к квартире, и моему лунатизму придёт конец. Единственный момент, который меня всё ещё настораживал, — это то, что риэлторша так и не вышла на связь, чтоб её... С такими мыслями я и отправился на работу.
Домой я шёл уставший, голодный и злой. Бригадир отчитал за опоздание в первый рабочий день, и его остаток прикапывался ко мне по малейшей мелочи.
— Если ты не в состоянии приходить на работу вовремя, у нас есть «прекрасное комфортабельное» общежитие для вахтёров. Свободные места ещё есть. — Примерно так он мне заявил, когда я уходил домой. И чего он ко мне прицепился? Ну опоздал разок. Да, в первый рабочий день, но с кем не бывает?
С такими мыслями я не заметил, как столкнулся нос к носу с выходившей из моего подъезда бабулькой.
— Извините, я не нарочно. Задумался, — сказал я приземистой старушке с короткими фиолетовыми волосами, одетой в платье в горошек.
— Ничего, молодой человек, бывает, — сказала с добродушной улыбкой пожилая женщина. — Что-то я вас раньше тут не видела, вы в гости?
— Нет, я снимаю тут квартиру. Только в пятницу въехал, - ответил я, тоже вежливо улыбнувшись.
— Вот это новость! Не припомню, чтобы в нашем подъезде сдавалось жильё. — Женщина удивлённо вскинула брови. — А какая квартира, если не секрет?
— Да какой там секрет… Двести семьдесят третья.
От удивления брови женщины поползли ещё выше, едва не касаясь короткой фиолетовой чёлки. Через мгновение удивление сменилось испугом.
— Двести семьдесят третья, говорите? Я не ослышалась?
— Да, а что такого? – реакция старушки меня очень напрягла. Судя по всему, она что-то знает.
— Это квартира моей подруги! Лидии Павловны! Нехорошая это квартира, вам нужно съезжать как можно скорее!
— А можно подробнее? – любопытство начинало раздирать меня всё сильнее с каждым словом этой старушки.
— Да что там рассказывать. Живёт там какая-то тварь в стене. Вытяжку над кухонным столом видели? Вот там она и живёт. И я более чем уверена, молодой человек, Лидочку убила именно она, — наконец остановила женщина поток мыслей.
— Убила? Риэлтор говорила, что хозяйка умерла от старости, теперь настала очередь моим бровям ползти наверх.
— Хах, как же! От старости! Да Лидочке ещё жить и жить! Седьмой десяток только шёл... В ней здоровья побольше, чем у некоторых нынешних молодых было, а тут раз — и не стало её. На глаза женщины навернулись слёзы. — От страха она умерла. Сердце не выдержало, когда эта тварь из дыры той вылезла.
— Почему Вы в этом так уверены?
—Так дочка её рассказала. Официальное заключение судмедэксперта, – отрапортовала моя собеседница.
— Дочка?! Женщина, что сдала мне квартиру, сказала, что Лидия Павловна была одинока и наследников не имела!
— Ха! Дудки! Была у неё дочь! Машенька. — зло усмехнулась старушка. — Почти каждый день мать свою навещала. Деньгами помогала, продуктами. И уж поверьте мне, молодой человек, про тварюгу эту была в курсе. Всё хотела, чтобы Лидочка к ней переехала, да та ни в какую. «Я вам с мужем и детками только в тягость буду. У вас у самих двушка, а тут мой дом, а Хлюпик мне вреда не сделает, я же его кормлю».
— Хлюпик? – переспросил я.
— Ага, Хлюпик. Это Лидочка тварь эту так называла. Потому что хлюпает, когда жрёт.
— Жуть какая… – пробубнил я себе под нос.
— И да, насчёт вранья той жирухи, что вам квартиру сдала, то тут ничего удивительного, вспомнила про мой вопрос старушка. Проще соврать квартиросъёмщику, что у хозяина квартиры не было родни, чем отвечать на неудобные вопросы о том, почему наследница продала квартиру в хорошем районе за бесценок.
Вот тут части пазла в моей голове начали вставать на место.
— Когда Лидочку нашли, — продолжила рассказ соседка, — она вся обглоданная была, — слёзы уже ручьями лились по морщинистому лицу женщины. — Полиция сказала, мол, крысы постарались, на запах пришли, только я эти укусы своими глазами видела и скажу Вам так: не крысиные это зубы были. У крыс таких больших зубов не бывает.
По моей спине пробежался табун мурашек. Неужели всё, что мне снилось эти два дня, было на самом деле?
— А что касается запаха, то при Лидии Павловне его не было, – продолжила моя собеседница. – Он появился, когда Лидочки уже не стало. Как она мне говорила, его та тварь испускает, когда голодная.
— А… - начал было я.
— Откуда Лидочка об этом знала? – предупредила женщина мой вопрос. – Логично же, ведь она ту тварь и кормила. Да вот то ли забыла, то ли нечем было в тот раз, и этот монстр решил подкрепиться моей несчастной подружкой. Мой Вам совет, молодой человек…
— Максим. Меня зовут Максим.
— Очень приятно, Максим, меня зовут Ирина Степановна, я живу этажом выше в двести семьдесят шестой, – представилась женщина. – Так вот, Максим, мой вам совет, бегите из этой квартиры сегодня же.
— К сожалению, это невозможно, – выдохнул я. – Только заехал, деньги заплатил, да и цен таких больше нигде не найти.
— Зря! Никакие деньги не стоят того, чтобы рисковать своей жизнью. Но… дело ваше, – сказала соседка. – В таком случае запомните: у Вас дома всегда должна находиться манка и конфеты. Что бы ни случилось, эти два продукта обязаны быть у Вас постоянно.
После разговора с Ириной Степановной я на автопилоте отправился в ближайший сетевой магазин, где основательно закупился указанными соседкой продуктами, после чего на ватных ногах пошёл домой.
Прошло полгода. За это время я более или менее пообвыкся в квартире, и даже присутствие Хлюпика мне не особо мешало. Я уяснил для себя, что, пока тварь сыта, мне ничего не грозит. А для этих целей я, помня наставления соседки, всегда держал дома манную кашу и конфеты самых разных видов.
Так и жили мы с Хлюпиком, можно сказать, в идиллии. Но всякая идиллия рано или поздно заканчивается…
Это произошло в середине декабря. Я уставший, замёрзший и голодный, пришёл вечером домой. Приняв горячую ванну, сварил себе сосиски и манку для Хлюпика. По-быстрому поужинав, накидал жидкой массы с конфетами в чёрный зев в стене, и пошёл прочь из кухни, не желая слушать мерзкие звуки, доносившиеся из дыры.
По старой привычке, я не стал терять время даром и отправился спать, ведь завтра меня ждал очередной рабочий день.
Это произошло в середине декабря. Я, уставший, замёрзший и голодный, пришёл вечером домой. Приняв горячую ванну, сварил себе сосиски и манку для Хлюпика. По-быстрому поужинав, накидал жидкой массы с конфетами в чёрный зев в стене и пошёл прочь из кухни, не желая слушать мерзкие звуки, доносившиеся из дыры.
«Что это? Я сплю? Нет, не похоже. Но как я оказался среди ночи на кухне?» — роились в моей голове тревожные мысли. — «Странно, свет не включил. Хорошо, что хоть света уличных фонарей, что поступал через окно, вполне достаточно, чтобы различать контуры помещения. И что это за вонь?» Я уже и начал забывать, что у меня в квартире когда-то стоял такой запах. Только в этот раз он был в разы сильнее, чем обычно.
— Хлюпик, да чтоб тебя! Я же тебя покормил! Чего тебе ещё надо?! – воскликнул я полушёпотом.
Ответом мне был хриплый скулёж:
— Кууушать. Каааши.
Неожиданно для себя я обнаружил на столе тарелку с манной кашей, которую я приготовил в беспамятстве, как в первые дни моей жизни тут.
— На, жри, тварь! – сказал я скорее не от злости, а от подступающей паники, ибо за те полгода, что я тут прожил, наш с Хлюпиком ритуал ни разу не был нарушен: я прихожу домой, делаю свои дела, ужинаю, кормлю существо в дыре и отправляюсь спать до следующего утра.
За своими мыслями я не заметил, как хлюпанье стихло и из дыры снова раздалось:
— Кууушать. Конфеееты.
Порция конфет отправилась вслед за чёртовой кашей.
—Ну что, ты наелся? — настороженно произнёс я, попутно вставая со стула. Но не успела моя пятая точка до конца оторваться от сидушки, как я услышал нечто новое, от чего мои волосы встали дыбом.
— Кууушать. Мяяяса.
Чего, блин?! Какого мяса?! Шесть месяцев ты жрал манку с конфетами, а тут мясца захотелось?! Разнообразия не хватает?! — пронеслось в моей голове. Но эти мысли также были лишь фоном... Ширмой, скрывающей паническое осознание того, что мяса дома нет. Даже долбаные сосиски закончились! И что мне делать?
А меж тем из дыры раздалось настойчивей:
— Кууушать! Мяяясаааа! – голос был громче и напоминал уже хныканье вредного ребёнка, которому мама не купила игрушку.
— Да нет! Нет у меня мяса! – воскликнул я, пялясь в дыру на стене.. – Подожди до завтра! Куплю я тебе мяса!!!
Из дыры пророкотало низко, утробно, но громко настолько, что я схватился за уши:
— МЯЯЯЯСАААА!!! КУУУУШААААТЬ!!! ХОЧУ КУШАТЬ МЯЯЯСОООО!!!
И тут я увидел, как из дыры что-то появляется. Это была рука. Длиннющая четырёхпалая рука с чёрными, как антрацит, длинными обломанными ногтями, больше похожими на когти. За рукой последовала голова. Огромная, кривая, больше похожая на склизкую картофелину, со свисающими редкими соплями, прядями волос. Ушей не было... Или они были вырваны под корень? Маленькие, словно поросячьи, глазки закрыты отвратительными бельмами, что светились в темноте, огромный крючковатый нос и рот, распахнутый от одного слухового отверстия до другого. Даже не рот, а пасть, усеянная рядом редких обломанных жёлтых зубов, из которой обильно прямо на стол стекала вязкая, мутная слюна, и тут я понял, чем всё время воняло в квартире: когда эта тварь была голодна, она источала литры этой слюны, имевшей этот отвратный запах.
Из дыры показалась вторая рука, за ней тощее, тщедушное тельце, рёбра и выступающий позвоночник которого были обтянуты склизкой сероватой кожей, подобно палатке.
Последними были ноги. Короткие, четырёхпалые и тощие. Половых признаков не было.
Было ощущение, что эта тварь только что родилась из дыры, так как всё её тело было покрыто какой-то дурно пахнущей слизью, блестевшей в свете уличных фонарей.
Когда оно ловко спрыгнуло на пол, я понял, что непропорциональное сгорбленное тельце едва ли достаёт мне до груди, а голова вот-вот норовит перевесить существо назад, но это не помешало мне застыть на месте, трясясь от ужаса, как осиновый лист, и отбивая зубами чечётку.
— МЯЯЯЯСООО!!! СВЕЖЕЕ МЯЯЯСООО!!! – рокотала тварь. – КУУУУШАААТЬ!!!
Этот голос прозвучал для меня как пощёчина. Я будто очнулся ото сна… или гипноза. Осознав себя, я заметил, что подошёл к этому выкидышу Волан-де-Морта чуть ли не вплотную и уже протягиваю свою руку ему для укуса… Внезапно меня обуяла такая лютая злость… Злость на безвыходную ситуацию, на Хлюпика, на себя, за то, что я позволял этому мелкому уродцу столько времени собой манипулировать, за свой собственный страх и малодушие. В последний момент я успел сжать руку в кулак перед его зубами и, изменив траекторию движения руки, прописать мощный хук правой прямо в челюсть этой погани. Однако из-за обильной слизи, покрывавшей тело, удар прошёл вскользь и вряд ли нанёс ей хоть какой-то урон. Но всё же эффект был: тварь упала навзничь и начала барахтаться подобно жуку, пытаясь подняться на ноги. Я же, не теряя зря времени, накинулся на неё сверху и начал дубасить её чем придётся: в ход шли кулаки, локти, ноги, табуретка… Вконец озверев, я уселся на Хлюпика сверху и начал выдавливать ему глаза. Тварь взвыла. Когда она решила начать сопротивляться, я уже вошёл в раж и принялся душить ослепшего людоеда и не заметил, как длиннющие когти сдирают с моей спины одежду вместе с лоскутами кожи. Настал мой черёд отступать.
Я отполз от этого «Гренделя» подальше и в темноте увидел, как тварь… восстанавливается. Переломанные рёбра встают на место, проломленный череп приобретает прежнюю форму, а бельма вновь сияют мистическим светом.
Надо было бежать… Но куда?
«Думай, Макс, думай!!! Эта тварь всё время сидела в дыре. Так? Так! Каждый раз я её кормил, и она не вылезала. Так? Так! А когда она решила выйти, что изменилось?! СВЕТ! Она не дала мне зажечь свет. Она знала… Она всё знала. И то, что у меня нет мяса, тоже знала. И решила сожрать меня. А для этого ей требовалось, чтобы вокруг было темно!»
Над головой будто бы зажглась лампочка светлой мысли, и я, собрав всю волю в кулак, превозмогая боль, вскочил на ноги и нажал на выключатель.
Визг, вырвавшийся из горла твари, был настолько оглушителен, что у меня из ушей потекла кровь, а на улице раздался вой сигнализаций от припаркованных под окнами машин. На этой ноте я потерял сознание.
Проснулся я в больнице. Как рассказал следователь, приходивший меня опросить, услышав душераздирающие крики, соседи позвонили во все инстанции, которые только существуют. Вначале спасатели взломали дверь, затем медики занялись спасением моей жизни. Полиция, проведя обыск в квартире и не найдя тела, а, соответственно, и состава преступления, спешно удалилась.
Молодому капитану, дабы меня не упекли в дурдом, я, естественно, сказал, что ничего не помню. Однако на лице полицейского я заметил тень. Тень недоверия, задумчивости и... понимания? Неужели я не первый пострадавший? Как бы то ни было, судя по всему, следователь не посчитал нужным посвящать меня в подробности. Ну что ж, никуда не упекли, и отлично, более меня ничего не волновало.
Провалялся на больничной койке я около двух недель, пока располосованная спина более или менее не зажила.
Из квартиры я съехал и пока что поселился в общаге для рабочих. Так даже дешевле выходит. Плевать на эту Анжелу и нерасторгнутый договор. Жить в этой квартире я более не намерен... Да и уверен я, что этот Хлюпик не подох.
Послесловие.
— А почему так дёшево? – спросил риэлтора высокий рыжий парень в очках. Дородная дама с лицом шире газеты и бегающими глазками, одетая в сиреневое, обтягивающее каждую складку её тела, напоминала Кириллу Лунтика-переростка. Квартира-то в хорошем районе. Все блага под боком.
— Да, тут вы правы, – ответила женщина молодому человеку. – Но позвольте показать вам квартиру, там вы всё поймёте.
Лифт, остановившись на седьмом этаже, распахнул свои двери, и Кирилл с Анжелой, как представилась ему женщина, вышли в освещаемый тусклым светом полуперегоревшей лампочки подъезд.
Дойдя до обитой обшарпанным дермантином двери с облезшим номером 273, риэлтор достала из сумочки связку из трёх ключей и отперла дверь в квартиру. Войдя внутрь, Кирилл уловил отвратительный запах.
Автор - MarvinVor.
Источник.
Ключевые слова: Квартира риэлтор тварь каша конфеты мясо