Кукловод
"Лица стерты, краски тусклы -То ли люди, то ли куклы..."
Андрей Макаревич "Марионетки".
Было на удивление тихо. Только ливень, что шёл снаружи, напоминал о себе неумолчным шорохом. Сквозь витрину и круглое окошечко над дверью в лавку смотрел мокрый, измочаленный дождём Арбат, и под его печальным взглядом помещение становилось какого-то могильно-зеленого цвета.
Павел Иванович деловито осмотрел свой товар, смахнул пыль. Десятки стеклянных глаз смотрели на него: большие и маленькие, добрые, весёлые, печальные, а иногда даже немного злые. Куклы преданно смотрели на него - своего создателя, на вершителя своих судеб.
Вот замер пестрый Петрушка, пересыпанный цветастой мишурой - дешевая подделка. А вот его соседка, за которой давно уже закрепилось прозвище "Антонина Матвевна" - совсем другое. Это всё-таки копия со старинной авторской работы... Впрочем, копия достаточно хорошая, чтобы сбыть её по цене оригинала.
Старик любил этих кукол, некоторые, особенно долго задерживавшиеся на витрине, становились ему друзьями, а порой даже напоминали его детей, уехавших неведомо куда и вспоминавших о своём отце лишь в случае острой нехватки денег.
Павел Иванович ещё раз осмотрел свою лавчонку, уже скорее для отрады, чем для дела. Внезапно взгляд его остановился на манекене из фарфора, изготовленного в полный рост. В те времена, когда он был сделан, цена его была чрезвычайно велика. А потому, хотя, возможно, и по другой причине, он так и стоял нетронутым, сколько Павел Иванович себя помнил.
Вечное место этого манекена, облаченного в лиловый сюртук с булавкой, лаковые штиблеты, цилиндр и белые перчатки, было в углу магазина. Так было заведено вроде как уже в трех, а то и в четырёх поколениях семейства Федотцовых. И так же завещал и отец Павла Ивановича, Иван Алексеевич, говоря, что только это и будет "залогом счастья и процветания семейного".
Пожалуй, процветание и проглядывало ещё иногда в серой мгле будней, а вот счастье... Потому, уставши уже от угрюмого вида манекена, Павел Иванович решился вовсе убрать его с глаз долой.
-
Снесу-ка я тебя в подсобку... А то зря только вид портишь, - бормотал продавец, подхватывая манекен поудобнее, чтобы не уронить ненароком - все же он испытывал некую робость перед этим творением предков.
Ступни куклы уже было оторвались от пола, когда шипучую тишину лавки пронзил ровный голос:
- Не надо!
Старик от неожиданности даже выпустил манекен из рук, но тот, вместо того, чтобы упасть, как это полагается у обычных манекенов, уверенно встал на обе ноги.
- Не надо! - снова раздался голос.
Фарфоровые губы не двинулись ни на миллиметр, но Павел Иванович нутром почуял, что звук идет откуда-то из глубин странного существа, что стояло сейчас перед ним.
Найдя в себе немного сил продавец, заикаясь, хрипло прошептал:
- Поч-чему т-ты разг-говариваешь, в-ведь ты же к...к..., - мужчину словно заклинило на произносимом слове, но манекен, догадавшись о его смысле, переспросил:
- Кукла? - и тут же ответил. - Нет, Павел Иванович, к сожалению, кукла здесь скорее вы... Ведь я-то Кукловод!
С этими словами он достал из карманов огненную, пылающую неземным светом, иголку и золотистую катушку с блестящей нитью и прошептал каким-то улыбчиво-манящим голосом:
- Больно не будет, Павел Иванович...
Незатейливых звуков будто бы случайно заигравшей шкатулки и шума дождя вполне хватило, чтобы заглушить испуганный, задыхающийся вопль старика.
***
С той поры двери лавки более не открывались. Павел Иванович заперся в подсобке и шил, кроил, вытачивал... Все новые и новые лица выходили из под его рук.
Таким образом прошло довольно много времени, вполне достаточно, чтобы налоговая служба заинтересовалась злостной неуплатой за помещение. На место был направлен инспектор, затем вызвали полицию...
***
Лейтенант Атинов проследил, чтобы двери вскрыли предельно аккуратно. Улицу предусмотрительно перекрыли, говоря возмущенным туристам, что "ведутся дорожные работы". Люди недоверчиво смотрели на абсолютно пустую, за исключением двух полицейских машин, улицу, но покорно разворачивались и уходили.
Когда магазин наконец был вскрыт, воздух наполнился жутким смрадом. Все внутри было покрыто толстым слоем пыли, лампа давно перегорела.
- Покажитесь и назовите себя! - громко и внятно сказал лейтенант, входя.
Ответом ему послужила тишина. Лишь из зарослей пыли, плотным слоем покрывших стены и пол, слышался мерный стрекот.
Ступая осторожно, будто по минному полю, Атинов прокрался к предполагаемому источнику шума. Ему почему-то было не по себе: десятки стеклянных глаз, казалось, неотрывно смотрели на него, отмечая про себя каждый его шаг.
Подошедший криминалист щеткой снял пыль, и на свет явилась маленькая дверь в подсобку. Замок с легкостью вскрыли и лейтенант вошёл внутрь. Первые секунды он не верил своим глазам.
За столом со швейной машинкой сидел старик. Точнее, труп старика. Мертвец уже успел превратиться в мумию, но глаза его горели дьявольским огнем, а губы беспрерывно шептали:
- Шить, кроить - некогда жить. Шить, кроить - некогда жить.
Ещё сильнее полицейский побледнел, когда взглянул на мертвого внимательнее: от рук, ног и головы куда-то в темноту тянулись золотистые нити, которые чуть подергивались. В этот момент в темном углу появилась тень, еле заметная, но постепенно наливающаяся жизнью. Лейтенант с ужасом взглянул на фарфоровое лицо и приложенный к бледным губам тонкий палец - тссс, тише. Атинов, подавленный, тяжело шагая, вышел из комнаты, следом зашли другие, но что было дальше никто вспомнить более не мог. Заметили только мимолетную тень человека в цилиндре да легкий сквозняк, прошедший по магазину...
***
Было на удивление тихо. В пустой опечатанной лавке глухо раздавался шум ливня, идущего снаружи. Сквозь витрину и круглое окошечко над дверью в лавку смотрел мокрый измочаленный дождём Арбат, и под его печальным взглядом помещение становилось какого-то могильно-зеленого цвета.
По мостовой шел человек без зонтика, облаченный в лиловый сюртук с булавкой и черный цилиндр. Скоро он будто растворился в танцующей мишуре дождя... Был ли он, не был - трудно сказать...
Новость отредактировал Qusto - 21-08-2018, 22:55
Ключевые слова: Куклы полиция кукловод марионетка Арбат магазин смерть авторская история