Славянская мифология
Славя́нская мифоло́гия и рели́гия (славя́нское язы́чество) — совокупность мифологических воззрений, верований и культов славянских народов. В данной статье рассматривается славянская мифология до принятия славянскими народами христианства, то есть примерно до IX-XII веков с привлечением этнографических описаний славянских праздников и обрядов позднейших времён, вплоть до XXI века.По отношению к мифологии и религии славян употребление термина «язычество» вполне оправдано его славянской этимологией: слово «язык» означало, в том числе и «отдельный народ, племя». Русский летописец, рассказывая об истории славян, придерживался мнения, что все славяне произошли от общности славянских племён: «Был един язык славянский: славяне, которые сидели по Дунаю От тех славян разошлись по земле и прозвались именами своими, от мест на которых осели… И так разошёлся славянский язык…». Таким образом, слово «язычество» в ряде случаев используется не для описания политеизма как такового, но и в узком смысле как синоним политеизма славян.
Учёные реконструируют славянскую мифологию по различным источникам.
Во-первых, это письменные источники. Тексты византийских авторов VI—X веков: Прокопий Кесарийский, Феофилакт Симокатта, Константин Багрянородный, Лев Диакон и др. Западноевропейские авторы IX—XIII веков: Баварский Географ, Титмар Мерзебургский, Гельмольд, Саксон Грамматик и др. Арабские авторы IX—XIII веков: аль-Масуди, Ибн Фадлан, Ибн Русте и другие В скандинавских сагах XIII века, в Старшей и Младшей Эддах также имеются сведения, которые могут быть использованы для реконструкции славянского язычества. Древнерусские, западнославянские (Козьма Пражский) и южнославянские источники XI—XV веков: летописи, поучения и наставления против язычников (Кирилл Туровский, Кирик Новгородец и другие) и вставки в переводную литературу, в том числе в апокрифы. Особое место занимает «Слово о полку Игореве», в котором отразился значительный пласт языческих мифов, упоминаемых наследником и носителем языческой культуры — анонимным песнотворцем. Все эти тексты не содержат каких-либо целостных изложений мифологии или отдельных мифов.
Во-вторых, письменные источники XV—XVII веков и фольклорные источники XVIII—XX веков, которые менее приближены к язычеству, но содержат в себе ряд сведений более ранних, не дошедших до нас, источников, а также развернутые записи легенд, сказок, былин, заговоров, быличек и бывальщин, пословиц и поговорок, по которым возможно реконструировать древние мифы. Особую роль играют сведения польских, чешских и немецких авторов и историков, записавших местные легенды западных славян, сохранивших сведения древнерусских источников. В России XVI—XVII веков некоторые сведения записали западные дипломаты, военные и путешественники (Сигизмунд Герберштейн, Олеарий и другие). Среди фольклорных сюжетов к язычеству обычно относят былины о Святогоре, Потыке, Вольге (Волхе), Микуле; сказки о Кащее Бессмертном, Змее Горыныче, Бабе Яге, Алёнушке и Иванушке. Трудность интерпретации этих источников заключается в том, что на древние представления наслаиваются более поздние слои, измышления авторов, рассказчиков, собирателей фольклора. Среди авторитетных исследователей фольклора И. П. Сахаров, А. Н. Афанасьев, Д. К. Зеленин, В. Я. Пропп и другие.
Более достоверны, но менее информативны археологические источники: сведения раскопок культовых мест, находки идолов, ритуальных предметов, украшений, языческих символов, надписей с упоминанием о языческих богах или язычниках, остатки жертвоприношений и ритуальных действ. Значительный вклад в изучение языческих древностей внесли Л. Нидерле, А. Н. Лявданский, И. Херманн, Е. Кяссовская, Е. Гяссовский, В. Лосинский, А. Лапинский, В. Й. Мансикка, В. В. Седов, П. Н. Третьяков, Б. А. Рыбаков, И. С. Винокур, П. П. Толочко, Д. Н. Козак, Я. Е. Боровский, Б. А. Тимощук, И. П. Русанова, Н. И. Толстой, Л. С. Клейн и другие.
Не менее важными оказываются сведения языкознания, сравнительного религиоведения и изучения мифологических сюжетов у других народов. Помимо всемирного авторитета в этой области Дж. Дж. Фрэзера, можно назвать С. А. Токарева, В. Н. Топорова и Вяч. Вс. Иванова
Формирование славянского язычества
Западнославянский близнечный идолСлавянская мифология и религия формировались на протяжении долгого периода в процессе выделения древних славян из индоевропейской общности народов во II—I тысячелетии до н. э. и во взаимодействии с мифологией и религией соседних народов. Поэтому, естественно, в славянской мифологии имеется значительный индоевропейский пласт. Предполагается, что к нему относятся образы бога грозы и боевой дружины (Перун), бога скота и потустороннего мира (Велес), элементы образов близнечного божества (Ярило и Ярилиха, Иван да Марья) и божества Неба-Отца (Стрибог). Также индоевропейскими по сути являются такие образы, как Богиня Мать-Сыра-Земля (Мокошь), солнечное божество (Дажьбог), и некоторые другие[1].
В I тысячелетии до н. э. и в первой половине I тысячелетия на религию славян оказали значительное влияние кельты и степное ираноязычное население (скифы, сарматы и аланы)[источник не указан 65 дней]. Под воздействием кельтов находилось язычество западных (лужицких) славян, в частности формировалась архитектура культовых построек[2]. Некоторые исследователи предполагают кельто-славянские параллели между божествами Дагда и Дажьбог, а также Маха и Макошь[3]. У ираноязычного населения славяне видимо заимствовали само слово «бог» (которое также имело семантику «доля», ср. «богатство», «убогий»), сменившее общеиндоевропейское обозначение для божества «див». Восточные славяне имели в своём пантеоне божеств предположительно иранского происхождения — Хорс, Семаргл и др.[4]
Очень близки были верования славян и балтов. Это касается имён таких божеств, как Перун (Перкунас), Велес (Вельняс) и, возможно, других. Немало общего также с германо-скандинавской мифологией: мотив мирового древа, наличие драконов и прочее.
При разделении праславянской общности стали формироваться племенные верования славян, имевшие значительные региональные отличия. В частности, религия западных славян перед началом христианизации, очевидно, значительно отличалась от всех прочих.
При расселении восточнославянских племён в VI—IX веках (а русских — вплоть до XIX века) мифологии их отдельных групп могли испытывать влияние мифологий финно-угорских, балтских и тюркских народов.
О взглядах древних славян на Вселенную и окружающий мир нам мало что известно вследствие практического отсутствия письменных источников. Поэтому получить какое-то представление об этой части мировоззрения древних славян мы можем лишь по косвенным источникам — по данным археологии, этнографии, косвенным сведениям письменных источников.
Стороны Збручского идолаМного данных о Вселенной древних славян может дать так называемый «Збручский идол»[5], который из-за этого порой называют даже «энциклопедией славянского язычества». Данное четырёхгранное каменное изваяние ориентировано по сторонам света. Каждая его сторона разделена на три уровня — судя по всему, небесный, земной и подземный. На небесном уровне изображены божества, на земном — люди (двое мужчин и две женщины, как и божества), а в подземном — некое хтоническое существо, держащее на себе землю.
Отрывочные сведения о мироощущении древних славян можно получить из древнерусской литературы. В частности, в «Поучении Владимира Мономаха» говорится об ирее — далёкой южной стране, в которую улетают на зиму птицы. При помощи этнографических материалов мы можем узнать, что ирей в народной памяти отождествился позже с раем и олицетворял собой «страну блаженных», тот свет.
Далее, кое-что о представлениях славян нам может рассказать древнерусская летописная клятва:
А если выше сказанного не выполним… то пусть будем желты, как это золото.
Оригинальный текст (древнерусск.) [показать]Аще ли тѣхъ самѣхъ преже реченыхъ не съхранимъ... да будем злати, якоже злато се...[6]
Данная клятва объясняется тем, что покойники славянами мыслились, как правило, жёлтыми, поэтому в данном случае слова «будем желты» имеют прямое значение «пусть умрём». В связи с этим следует отметить, что золотой цвет часто имеют подземный мир или тридесятое царство в русских волшебных сказках, а также жители этого потустороннего мира[7]. Данная мифологема встречается, вероятно, и у других индоевропейских народов (ср. золотой чертог Одина).
Наконец, по мнению некоторых исследователей, сведения о Вселенной древних славян можно почерпнуть из «Слова о полку Игореве». В частности, внимание привлекает данный отрывок:
Вещий Боян, если о ком-либо пропеть замыслил, то разлетается мыслью-белкою по древу, серым волком по земле, сизым орлом под облаком. (Перевод А. К. Югова)
Оригинальный текст (древнерусск.) [показать]Боянъ бо вещій, аще кому хотяще пѣснь творити, то растѣкашеться мыслію по древу, сѣрымъ вълкомъ по земли, шизымъ орломъ подъ облакы.[8]
Некоторые исследователи в данном отрывке находят трёхчастное деление мира (небо-воздух-земля) и архетипический образ Мирового Дерева, а белку, которая бегает по этому дереву, сравнивают с белкой Рататоск из германо-скандинавской мифологии. В данном случае получается, что Боян, подобно древнегерманским скальдам, путешествовал по Мировому Дереву (у германцев — Мировой Ясень), соединяя таким образом миры и получая божественное знание и вдохновение из вышнего мира[9]. Кроме того, представления о Мировом Дереве сохранились в позднейшей традиционной культуре славянских народов — в сказках, заговорах, росписях прялок и т. п. Например, в начальной части заговора заговаривающий локализует себя в центре сакрального мира:
На море-Океане, на острове Буяне стоит дуб Карколист, на том дубе сидит сокол, под тем дубом змея…
То есть видно, каким образом славяне (в данном случае, русские) представляли себе Вселенную: в центре Мирового Океана располагается остров (Буян), на котором, в Центре Мира, лежит камень (Алатырь) или растёт Мировое Древо (как правило, дуб). На этом дереве, как видно из заговора, сидит птица, а под деревом находится змея.[10] Такая картина весьма схожа с германо-скандинавской и с представленной в «Слове о полку Игореве».
Ключевые слова: Мифология славяне духи