Ужасная вечеринка. Часть 6
Небо заслонили густые серые тучи, тоскливо плывущие из-за горизонта. Они несли с собой стигийский ветер и мрак, накрывающий маленький спящий город.Дело близилось к ночи, когда пустую тихую поляну наводнила живая масса народу. В воздухе образовалась странная энергия какого-то торжества, предвкушения и взаимно дополняющая безнадега, обреченность перед миром и гордое противостояние ему. Полная луна застыла на грязном небе, поливая тусклым светом пришедших смельчаков, которых в эту самую чарующую своей магией ночь не испугала даже непогода. Ветер резвился во всю.
По виду сие мероприятие напоминало какой-то рок фестиваль. Большую деревянную сцену, где заблаговременно подключили аппаратуру, освещали всевозможные софиты, потрясающая иллюминация; выступали различные музыкальные группы, не скупясь пускать в ход различные спецэффекты и пиротехнику. Длинные тени от редких деревьев казалось причудливо танцевали, исполняя древний забытый веками танец под аккомпанемент грозно рычащих электрогитар, визгливых сказочных виолончель, с мелодично переливающейся дивной музыкой синтезатора, и грохочущих в такт барабанов. Но виновником их плясок был просто ветер, досадливо свистевший по земле и яро трепещущий длинные волосы музыкантов. Публика рукоплескала. Немногие стояли поодаль от сцены, держа в одной руке дымящийся окурок от сигареты, а в другой бумажный стакан с пивом, и непринужденно вели беседу.
Молодой парень в черной куртке взглянул на девушку рядом с ним, которая иногда вставала на цыпочки, чтобы за головами других увидеть, что там происходит на сцене. Так уж вышло, что место им досталось на задворках, но слышимость была прекрасная. Звуки потрясали округу, создавая идеальную симфонию природному оркестру. Где-то в отдалении прогремел раскат грома. Но это лишь раззадорило чувства юных слушателей – неутолимую потребность под стать их оголтелой бунтующей душе, покрытой омерзительной застоявшейся коркой.
Он уставился на нее, впервые увидев такой восторженной и возбужденной. Ее голубые глаза, как две жемчужины, блестели, погружая в себя плененного созерцателя и не отпускали, золотистые волосы развевались за спиной. В этот момент у него возникло непреодолимое желание ее поцеловать, но юноша подавил в себе этот порыв и о чем-то задумался. Словно прочитав его мысли, девушка повернула голову и он улыбнулся ей. Она улыбнулась в ответ. Она была одета в зеленый плащ поверх свитера малахитового цвета, и джинсов.
– Идем, – позвала она, хватая его за рукав куртки.
– Что? Куда? – спросил он удивлено, но не сопротивляясь.
– Скорее, – взволновано прошептала она, озорно подмигнув. Она ловко прошмыгнула мимо него слегка задев плечом. Он успел вдохнуть сладкий аромат ее духов.
Они отделились от большой толпы.
Музыка внезапно стихла и в воздухе воцарилась тишина. Огни прожекторов погасли, погружая сцену во тьму.
– Дорогие друзья, леди и джентльмены! – горячо воскликнул ведущий. – Представляем вашему вниманию группу, которую вы все так долго ждали. Они приехали из самой северной Европы – Флэтбушские вампиры! Сегодня! На нашей сцене! Поприветствуем их!
Вспыхнул яркий свет, ослепляя глаза передней части публики. Толпа бешено завыла от восторга, поднимая руки вверх, изображая пальцами уже известный всеми знак, означающий одобрение. Да, в тот самый момент каждый почувствовал эту связь, наплывающую волнами ярчайших эмоций, и полную свободу от запретов, словно бы они стали частью чего-то значительного, чего-то важного – грандиозного. Их сердца бились в такт темной, меланхоличной музыки, тела качались, а лица сияли, как никогда прежде, и были живыми. Только в эту волшебную ночь они были живыми, прикоснувшись к источнику своей хандры и запредельного счастья. Замогильный голос вокалиста, словно пробудил их атрофированные чувства и направлял, заблудившихся, по лабиринту страдания, страха, сомнения, нескончаемого мрака к миру совершенства, достигнутого им в результате долгого путешествия; чистой красоты, единожды открывшейся ему и поразившей, ощущений, которых ему довелось испытать в тех неземных чертогах.
– Что мы делаем? – поинтересовался парень, застегивая куртку до горла.
– Гуляем, – ответила она.
– Я думал, ты хотела остаться там.
– Мы вернемся, Лестер, – ответила девушка таинственно, – чуть позже.
Парень нахмурился. Она остановилась и повернула его к себе.
– Ты всегда такой серьезный. У тебя симпатичная улыбка.
Он пытался сдержаться, но губы невольно растянулись в дурашливой ухмылке. Она рассмеялась звонким, грудным смехом. Он понял, что над ним и почувствовал, как заливается краской лицо, стало вдруг жарко, хотя вот-вот должен был полить дождь.
Они продолжили идти.
– Скажи, Лестер, что ты любишь меня, – сказала вдруг девушка, держа за руку спутника.
– Я люблю тебя, – мгновенно и решительно отозвался он, наверное, слишком напористо, чем должно было.
Небо окончательно почернело от множества туч, проглотивших луну и поглотивших свет. Издали еще были видны огни прожекторов, освещавших людную площадку.
– Скажи, что мы будем вместе. Всегда, – снова заговорила она.
У нее был милый маленький носик, роскошные длинные ресницы, как у кинозвезды, и синие, как море, большие, ясные глаза, которые пристально на него смотрели из под челки. И он не мог от них оторваться. Он осторожно смахнул с ее лба прядь волос.
– Мы всегда будем вместе, – сказал юноша.
От волнения по спине у него забегали мурашки. Он придвинулся чуть ближе, ощущая тепло ее кожи. Собирался обнять, но она игриво увернулась. Затем вернулась и нежно поцеловала его в губы.
Сверкнула молния, зигзагом прорезая сумрачное небо, раскрашенное в темных тонах. Внезапно хлынул дождь и Лестеру пришлось накинуть на голову капюшон, чтобы не промокнуть.
Он неспешно шел рядом с ней, засунув руки в карманы джинсов. Он был счастлив. Они еще долго беззаботно разговаривали и смеялись, когда со стороны леса послышался какой-то шорох. А затем хруст ветки. Лестер напрягся, пытаясь в темноте разглядеть причину этого звука.
– Что-то случилось? – спросила Катрина.
Шорохи вдруг прекратились, однако Лестера это нисколько не успокоило.
«Может, зверь какой?» – подумал юноша.
– Что там, Лестер?
– Нам лучше вернуться, – наконец сказал он, стараясь, чтобы в голосе не звучала тревога. Он не хотел напугать девушку. Хотя испытывал нечто близкое к страху, но не мог понять, что именно. Что-то заставило его сильно понервничать. Они слишком далеко ушли от толпы. Здесь слишком тихо. Опасно.
Они собирались возвращаться обратно, когда внезапно буквально из воздуха возникли две жуткие фигуры в черных широких плащах.
Кэтрин вскрикнула, отшатнулась, врезавшись в грудь парня. Тот в свою очередь сжал руки в кулаки, приготовившись к худшему; старался скрыть дрожь.
– Покорнейше прошу простить нас. Мы не хотели вас напугать, – вежливо начал говорить один из них. – Мы уединились, чтобы подышать свежим воздухом и послушать пение птиц. Я люблю птиц. Меня зовут Мортен, но можно просто Морти, – губы мужчины скривились в приветливой улыбке, но его странный мраморный взгляд, прикованный к Лестеру, словно досконально исследовал все грани его грешной души. Парню стало вдруг не комфортно, однако он никуда не мог деться от этого пронизывающего насквозь ледяного взгляда, переходящего от него к Кэтрин и обратно. У девушки, что находилась с Морти, было такое же бледное, гладкое лицо, роскошные огненно-рыжие волосы, изумрудные глаза, действующие гипнотически, и страстные полные губы, накрашенные темно-красной помадой. Она являла собой какую-то дьявольскую, стихийную красоту, удивительно, но Лестер проникся ею, от чего устыдился, ибо всецело любил только Кэтрин и не мог помыслить о другой.
Он был готов поклясться, что они вышли из леса, но не рискнул высказаться вслух.
– Мы вас не заметили, – сказала Катрина. – Вы из города?
– Да, – вступилась рыжеволосая молодая особа. – Пришли на фестиваль. Не хотите составить нам компанию? – она стрельнула глазами в Лестера.
– С радостью, – ответила Кэтрин, бросая мимолетный взгляд на Лестера, который только кивнул, приобняв девушку рукой за плечи. Они отправились назад.
Как оказалось Мортен и его младшая сестра Анна (а именно так он представил свою спутницу ребятам) жили по соседству с ними. Их двухэтажный дом, походивший на старый готический особняк из черно-белого фильма ужасов, стоял прямо через дорогу и выглядел заброшенным и непригодным для жилья. Хотя с внутренним состоянием дома Лестер не был ознакомлен.
Морти часто заходил к ним в гости. Он вел себя учтиво, галантно, в свойственной ему аристократичной манере, однако сам себя как таковым не считал. И изъяснялся не всегда вполне современно, словно бы пришелец из другого мира... или времени. Признаться такие мысли не раз посещали Лестера, правда он счел их слишком безумными, чтобы даже заикаться об этом.
Его речи были полны смысла. И он много рассуждал – о сладостях любви, о грешной и распущенной смерти, и невзгодах вечности, как философ-недоучка, которого за провинности выперли с курса. Он мог говорить часами, рассказывать историю, как будто переживал ее лично и видел все своими глазами. И она заразилась его змеиным словом.
– Вы из Англии? – как-то спрашивал Лестер, сидя в удобном мягком кресле. В руке он держал граненый бокал с вином.
– Что, так заметно? – рассмеялся Морти. – Да, вы совершенно правы. Я вырос в Хэмпшире, что на востоке Англии, в маленькой деревушке, окруженной горами. В нашей деревне ходила интересная легенда о неких живых мертвецах, я бы рассказал вам о ней, но боюсь это займет слишком много времени. Поверьте, это целая история. – На мгновение Лестер заметил у Морти какую-то недобрую улыбку, но он быстро скрыл ее и продолжил: – Бывал и в Лондоне, Йорке, Лиссабоне. Мы с Анной часто путешествуем по миру и не засиживаемся на одном месте.
К своему бокалу Морти так и не притронулся. Как отмечал, он глубоко ценит радушие, но ненавидит позерство и пафос.
– Наверное, это удивительно открывать новые места, узнавать новых людей. Я тоже хотел, мы с Кэтрин давно собирались уехать из этого города куда-нибудь заграницу, в Париж. Но моя работа... и потом, мы смогли бы уехать, только если бы я выиграл в лотерею, – усмехнулся парень.
– А что Кэтрин?
– Не буду лгать, у нас из-за этого возникают частые ссоры, – признался Лестер. – Но я не могу сейчас бросить все. Мне становится страшно.
– Чего вы боитесь?
– Кэтрин – она так красива. Не понимаю, что она нашла в таком занудном увальне, как я. И сколько бы не бился не могу найти ответ. Я боюсь... боюсь, что она уйдет от меня к кому-нибудь другому. Возможно я слишком часто об этом думаю и превратился в помешанного параноика.
Он внимательно наблюдал за реакцией Морти, который оставался по-прежнему хладнокровным. На его лице читалось ледяное спокойствие, задумчивое равнодушие, как у застывшей в одной позе греческой скульптуры. Лестер испытывал к нему ревность, когда после очередного тяжелого рабочего дня заставал поздно вечером Кэтрин в обществе этого чистокровного «Байрона», мечтательно растягивающего фразы на долгие часы.
– Человек в этом мире живет ради удовольствий, Лестер. Ради наслаждения. Если вы несчастны и не получаете удовольствия в жизни, значит вы не живете. А запретное удовольствие наивысшее из всех благ, ему сложно противиться. Даже самые стойкие со временем не выдерживают и однажды сдаются, ибо не видят смысла в борьбе. Люди ищут любви, счастья, но не знают, как оно выглядит. Кажется, оно где-то рядом, прямо под носом, главное - не пропустить этот... момент. Мы все ищем счастье, – сказал он так, словно подвел какой-то итог для самого себя. Словно пытался в чем-то себя убедить.
– Морти, вы когда-нибудь любили?
– Любил ли я? – переспросил он растерянно; этот вопрос застал его врасплох. – Не знаю... не помню. Наверное, нет...
Он говорил, что истиной любви нет, равно, как не существует искренней доброты, есть влюбленность, страсть, желание и всякий человек падок. Искушений много, но нет забора, который бы препятствовал соблазну, в некотором смысле мы совсем обнажены. Счастья нет, есть мимолетное увлечение, а затем очередные поиски. Поиски идеала и чистоты среди безобразия. Были лишь моменты. Но Лестер не хотел соглашаться с его мрачным видением, содержавшим в себе оттенки нигилистического пессимизма, не в коем разе, и всякий раз затевался спор. Лестер с присущим ему горячим темпераментом, размахивая руками, приводил те или иные доказательства, с каким удовольствием и легкостью Морти разбивал их все в пух и прах, заставляя парня злиться и выходить из себя, однако до крайностей не доходило. Все-таки это был скорее дружеский спор.
– Не думаю, что я смогу вам чем-то помочь, – сказал Морти на прощание у самого порога. – Берегите себя, Лестер. Всего хорошего.
Новость отредактировал YuliaS - 27-02-2017, 07:33
Ключевые слова: Молодежь вампиры любовь смерть концерт авторская история