Доктор Карпов
Доктор Карпов запер обе двери кабинета - тамбурную и непосредственно кабинетную, плюхнулся на стул за заваленным бумагами столом и схватился за голову. От пациентки с забавной фамилией Трупикова было совершенно некуда деться. Трупиковой постоянно что-то было нужно. То взять ее на групповую терапию, то выделить психолога, то отправить на компьютерную диагностику. Вообще говоря, все это и так полагалось пациентам, но пациентов было много, а доктор Карпов один, и еще эта Трупикова, как трехголовый Цербер и восьмирукий Шива в одном флаконе. Доктор Карпов знал, что Трупикова сейчас там, за двумя дверьми, лежит на коридорной кушетке, скрестив на груди руки и прикрыв лицо раскрытой записной книжкой. Трупикова постоянно таскала за собой эту книжку и черт ее знает, что в ней писала, и писала ли вообще.Доктор Карпов смутно припоминал, чем был занят сегодня в 9:00 утра, зато отлично помнил, что именно на это время назначал Трупиковой треклятую диагностику. Трупикова, наверное, прождала с полчаса до визита к психологу, а теперь вернулась и жаждет крови. Его, доктора Карпова, крови. А ему, доктору Карпову, сейчас ну решительно не до нее. Уже неделю ищут и не могут найти пропавшую пациентку Машу Знаменцеву. Маша пропала аккурат в день выписки, и все, что от нее удалось найти - это чехол от телефона, болтавшийся, приклеившись к какой-то липкой черной дряни в огрызке вентиляционной трубы в Машиной палате, аккурат над ее кроватью. Чехол, кстати, заметила все та же злополучная Трупикова. К слову, сама Маша в трубу бы и близко не пролезла, да и доводилось ли вам видеть вентиляционные системы больниц советской постройки? Короче, местная милиция чесала репы и разводила руками, доктора Карпова регулярно таскали по инстанциям, пациентов-невротиков с опаской опрашивали, делая еще более нервными, на комиссию поступали желающие "откосить" призывники, а также - на лечение - доставшие домашних пенсионерки и девочки с нервными тиками. Рабочие будни единственного на все отделение доктора Карпова были насыщеннее, чем половая жизнь проститутки, и доктор сам был бы не прочь улечься в соседнюю от своего кабинета палату и выписать самому себе всех сразу таблеток радости, но увы, увы.
Смутно услышал доктор Карпов истерику Трупиковой по поводу "ну-он-же-сам-назначил", мысленно покаялся и принялся за накопившиеся бумаги и исследования.
Вечером Трупикову нашли в сушилке. Точнее, то была не сушилка, а подвал с кучей труб и вентелей, теплый и сухой, поэтому в нем натянули веревок и сушили белье. Тех самых труб и веревок Трупиковой и хватило, чтобы трагикомично-полностью прийти в соответствие со своей фамилией.
Пока не приехала полиция, доктор Карпов сунул в карман толстую глянцевую записную книжку Трупиковой. Под шумок, пока никто не видит.
Когда глубокой ночью доктор Карпов добрался до дома и устало снял пиджак, из кармана выпала блестящая книжица. "Черт", - подумал доктор Карпов и открыл ее наобум. И прочитал, как Машу Знаменцеву утаскивают загадочные черные и липкие тени, и рассказ этот был датирован днем за неделю до того, как Маша должна была быть выписана; и прочитал о том, как мальчик трех с половиной лет, будучи в коме, путешествует по странным и страшным мирам, среди которых доктор Карпов узнал сны пациентки Трупиковой; также доктор Карпов прочел, что: "Доктор Карпов запер обе двери кабинета - тамбурную и непосредственно кабинетную, плюхнулся на стул за заваленным бумагами столом и схватился за голову. От пациентки с забавной фамилией Трупикова было совершенно некуда деться..."
И тут доктор Карпов вспомнил слова назойливой пациентки Трупиковой, на которые еще при первом разногласии не обратил внимания: "О тех, кто меня обидел, я пишу страшные истории с мучительным концом. И о вас уже начала. Только пока не знаю, для кого и чем ее закончить..."
Автор: Алёна Осенняя.
Источник.
Новость отредактировал Fahrengeit - 7-04-2016, 17:03
Ключевые слова: Доктор психиатр пациент смерть записная книжка