Покойник в доме
Он сидел в мягком кресле, уперев подбородок в ладони, и внимательно разглядывал лежащее перед ним тело. На удивление ему не было страшно, и на его лице застыла бесстрастная маска, из-под которой проглядывала только заинтересованность. Страх был давно поборот любопытством. Саша производил впечатление человека, который увидел что-то давно знакомое, но совершенно с другой стороны.Занавески были закрыты и не пропускали уличный свет, и Саше приходилось внимательно вглядываться в черты лица мертвого деда, в которых, казалось, затаилась какая-то потаённая злоба.
Дверь балкона была настежь открыта, чтобы тело быстро не портилось, но, несмотря на это, в доме было тепло.
На дворе стояла поздняя осень. Труп лежал на длинной скамейке в зале. Пришлось даже подложить под его ноги ещё табуретку, так как дед был очень большого роста. Его ноги и руки были сцеплены веревкой. Саша спросил маму, для чего это было сделано, но так и не получил внятного ответа. Она просто сказала, что так принято. Но зачем? Про себя он в шутку подумал, что это для того, чтобы дед не мешал себя хоронить. Саша на мгновенье представил себе, как дед начнёт брыкаться и дергаться, когда его будут класть в гроб, и не смог сдержать смешка. Конечно, скорее всего, это было сделано просто для того, чтобы его руки и ноги не болтались по полу.
Весь день и весь вечер плыл нескончаемый поток родственников. Каждый приезжал проститься с дедом. Саша никогда не думал, что на его смерть сбежится столько людей, ведь по большому счету его все ненавидели, включая и самого Сашу. Но люди тем не менее приходили и приходили, наверное, для того, чтобы в последний раз взглянуть на него и больше никогда не увидеть.
Пару раз, когда в комнате не оставалось людей, Саша вставал и подходил вплотную к покойнику. Он никак не мог поверить в то, что перед ним лежит мертвец. Грудная клетка его не вздымалась, голова с гривой седых волос не шевелилась, глаза были закрыты, но Саше казалось, что белки под ними, если смотреть на них очень долго, всё-таки дернутся. Однако этого не происходило.
Он поднес палец к его веку и приоткрыл его. Из-под него на Сашу уставился стеклянный, словно смотрящий сквозь него и блуждавший где-то на стене за его спиной, глаз. Этот глаз не двигался: казалось, что он существовал где-то очень далеко, отдельно от тела деда. Саша нагнулся и попытался повнимательнее всмотреться в его, как казалось, темную, непостижимую толщу глубины, но тут послышались чьи-то шаги, и он резко отбежал от тела и присел назад в кресло как ни в чём не бывало.
В комнату никто не зашел, и он вдруг с ужасом понял, что в панике забыл закрыть глаз деду. Если бы кто-то зашел и увидел эту ужасную перемену в лице трупа, то ему явно было бы несдобровать.
Он дотронулся пальцем руки до щеки деда. Она была холодной и какой-то деревянной. Одним словом, мёртвой. Но когда Саша попытался двумя руками приподнять тело, то почувствовал тепло, исходившее от деда. Ощущения были странными. Ещё несколько часов назад тело его было мягким и податливым. Теперь же ему казалось, что он пытался поднять кусок тяжелого дерева, кусок длинной безжизненной доски.
Да, он действительно был мёртв.
Врачи уже предупреждали, что жить деду оставалась немного, примерно пару месяцев, но, несмотря на все их заверения, он протянул ещё почти год. Приобретенная вследствие несчастного случая болезнь никак не могла свалить этого человека. Но, несмотря на это, ей всё же удалось дотянуться до него своими когтями. И, как Саше казалось, все были этому только рады, особенно члены их семьи. Всё это время, пока дед жил, на всех них взвалилась тяжелая ноша, которая требовала огромных физических нагрузок и, конечно же, денежных затрат. Он тянул на себя весь семейный бюджет. Из-за операций и госпитализаций денег становилось все меньше и меньше, и маме больше ничего не оставалось, как только работать, а ему - ухаживать за ним. Дед стал для них тяжёлыми цепями, которые отягощали их с мамой существование. И с каждым днём оковы становились всё теснее и теснее.
Дед был жестоким человеком. Жестокость была в его крови, и Саша испытал её на себе не раз. Особенно он возненавидел его тогда, когда он выбросил его маленького котёнка в окно с пятого этажа, за то, что Саша просто принес его домой.
Он нашел его в подъезде своего дома, когда возвращался из школы. Котёнок жалобно попискивал в подвале, и если бы не этот писк, он бы даже его и не увидел. Котёнок был персикового цвета. Саша опустился на колени и попытался его достать, но у него ничего не получалось. Котёнок был напуган. Он шипел и сопротивлялся. Через продолжительное время Саше наконец-то удалось вызволить его из-за подвальной решётки. Он помещался ему на ладонь, и его тощее маленькое тельце извивалось без остановки.
Саше стало настолько жалко этот пушистый комок, что он не смог оставить его в этом сыром подъезде. Да и вообще он не мог понять, как можно было выкинуть такого маленького котёнка.
- Всё хорошо, приятель, - сказал он тогда. - Теперь с тобой будет всё хорошо. Тебя больше никто не обидит. Сейчас мы пойдём с тобой домой, и я о тебе позабочусь.
Когда Саша принёс его домой, то мама, конечно же, была не против, сказав только, что ухаживать за ним он будет сам.
Саша весь день просидел с котёнком в своей комнате. Он говорил с ним, и его голос заполнял тишину в округе.
Вскоре котёнок перестал дрожать и крепко спал. В это время Саша сходил в аптеку и купил пипетку, так как самостоятельно котёнок ещё не мог даже пить.
Он гладил его маленькую голову, проводя затем рукой вдоль шерсти, радостно ощущая при этом тепло маленького тела. Саша улыбался ему, проглатывая душившие его при этом слёзы радости. Котёнок же изредка просыпался и лизал ему ладонь.
- Всё будет хорошо, - повторял он вновь и вновь. – Теперь всё будет хорошо.
К вечеру Саша уже даже придумал ему имя. Он назвал его Перс. И маме эта кличка понравилась. Но жить ему оставалась недолго, так как домой с работы вернулся дед. Когда он услышал писк котёнка, то взбесился от ярости. Он ногой выбил Сашину дверь и прорычал, чтоб тот немедленно унёс его туда, откуда взял. Дыхание деда рвалось, словно пар из закипающего котла.
Саша ответил отказом и сказал, что мама была не против, на что дед ухмыльнулся и сказал, что она в этом доме ничего не решает. Он подошёл ближе и схватил котёнка своей длинной, огромной рукой и крепко сдавил его. Саше даже на мгновенье показалось, что он услышал, как хрустнули кости котёнка.
- Ты меня плохо слышишь, - проговорил он своим грубым, хриплым, не терпящим возражения голосом и, открыв форточку, со всей силы выбросил котенка с пятого этажа. Саша закричал и, кинувшись на деда, принялся колотить его, но ему было все равно. Что может противопоставить маленький мальчик десяти лет отроду огромному деду?
Ничего.
Дед толкнул его как тряпичную куклу, и Саша упал на пол, ударившись головой так, что из глаз посыпались искры. В этот момент ему так не хватало отца, который четыре года назад погиб в аварии. Он бы так этого не оставил.
Саша выбежал из подъезда в надежде, что котёнок выживет, но тот бездыханно лежал на асфальте в маленькой лужице крови. В тот самый момент Саша возненавидел деда. Все, что он желал ему - это только смерти.
- Чтоб ты сдох, чтоб ты сдох, проклятый ублюдок! – кричал Саша во всё горло, прижимая мертвый и ещё теплый комок к груди. – Я ненавижу тебя, тварь!
Он похоронил котёнка этим же вечером за гаражами, куда они часто приходили играть с друзьями. Домой Саша пришел весь разбитый, и дед язвительно спросил у него, оскалив свои кривые жёлтые зубы в злобной ухмылке:
- Ну, что? Сколько жизней оказалось у твоей шерстяной крысы?
Ничего не ответив, Саша прошёл в свою комнату. Деда это молчание не смутило, его ухмылка от этого стала только шире.
Так случилось, что на следующий день молитвы Саши были услышаны, и дед попал в больницу. Он работал на крупнейшем целлюлозно-бумажном комбинате, которой специализировался на выпуске различной бумаги. В этот день произошла какая-то утечка, вследствие которой у него обнаружилась глиобластома головного мозга. Из-за её особой злокачественности прогноз на его выживаемость был крайне неблагоприятным.
В результате громкого скандала негатив на предприятии рос с каждым днём. Сотрудники никак не могли понять, почему руководство в связи с этим происшествием не меняло показатели вредности. Начались увольнения недовольных, и вскоре эта проблема сошла на нет.
У деда же появилась опухоль, которая поразила височные и лобные доли головного мозга. Она обрекла его волочить остаток жизни в полном бессилии. Конечно, рак в его голове был и раньше, но именно этот случай запустил необратимый часовой механизм бомбы. Эта болезнь не имела ограничений и захватила весь мозг. В процессе её роста она сдавливала все структуры и нервы. В результате этого у деда периодически пропадало зрение, его сознание было постоянно спутанным, отчего он не понимал, где находился и что с ним происходит. Он постоянно бредил, а сопровождающие галлюцинации ужасали всех своим размахом. Его больше не интересовала жизнь и окружающая действительность. Эмоционально он был полностью подавлен и равнодушен ко всему. Но бывало и так, что его одолевала агрессия, и пару раз им приходилось вызывать наряд полиции.
Заболевание всё прогрессировало и прогрессировало. И Саша был этому искренне рад. Наблюдать, как тот мучился изо дня в день, было сплошным удовольствием.
Дед плохо излагал свои мысли, и его речь была невнятной, а потом и вовсе он потерял возможность говорить. Сначала из речи исчезли слова и предложения, затем слоги, потом мычащие буквы, и в конце концов наступила немота.
Произошёл паралич ног, и он был полностью обездвижен. Дед не мог ни есть, ни пить, в результате чего его тело медленно увядало, как комнатный цветок, который долго не поливаешь водой. Он доживал свою жизнь в настоящих муках.
Саша часто заходил в его пропитанную мерзким рвотным запахом комнату. У фигуры, лежащей на кровати, живот больше не выдавался над телом. Ещё не так давно дед был гигантом, а теперь его тело стало незаметной полоской между одеялом и простынёй.
Саша часто видел, как дед протягивал к нему свои исхудавшие костлявые руки, точно сухие ветки, которые грозились вот-вот треснуть. Он тянул их, словно моля о помощи, смотря куда-то вверх своими потухшими слепыми глазами, но в ответ Саша ехидно улыбался и показывал ему средний палец. Ему нравилось наблюдать, как он мучается, и он искренне желал, чтобы его мучения продлились очень долго.
Саша отчётливо помнил тот день, когда умер дед. Это случилось днём, когда мама была ещё на работе. Из комнаты стали доноситься душераздирающие вопли. Таких воплей он ещё не слышал никогда. Мама не раз показывала, как нужно вкалывать обезболивающее деду, чтоб тот не кричал и не мучился, но Саша никогда этого не делал. Ему хотелось, чтобы он всегда чувствовал боль. Поэтому его крики были для него привычным делом, но в этот раз всё было по-другому. Когда он вбежал в комнату, то увидел, как тело деда извивалось на кровати подобно змее. Он как будто-то пытался сползти с кровати и забиться в угол. Глаза его вылезали из орбит, руки лихорадочно кружились перед лицом. Он словно пытался от чего-то закрыться, от чего-то спрятаться. Словно сама смерть пришла за ним, и он как мог противился этому.
Так продолжалось около минуты, пока его грудная клетка не перестала больше вздыматься и опускаться, а на губах не застыла страшная гримаса вечной боли.
К девяти часам вечера тело деда переложили в дешёвый синий гроб, который поставили в центре комнаты. Крышку гроба прислонили рядом. На улице давно стемнело, и сейчас труп уже было практически не разглядеть. Даже свет, падавший из коридора, не справлялся с этой задачей.
Похороны должны были назначить на завтра. Мама очень старалась и торопилась, чтобы все прошло как можно быстрее. Затягивать было нельзя, так как тело деда в жаре душной комнаты начинало быстро портиться, и сейчас она как раз уехала, чтобы решить вопрос с похоронами.
Саша решил, что не пойдет на похороны, потому что на это ему было уже наплевать. Он убедился, что дед мёртв, и теперь он мог спать спокойно.
Он засиделся за компьютером и не заметил, как часы уже показывали двенадцать часов ночи. Саша зевнул, откинулся на спинку стула и потянулся. Нужно было уже идти спать. Он позвонил маме и спросил, когда она будет дома, она ответила, что примерно через час. Саша сказал, что не будет её ждать и пойдёт спать.
Он встал и пошёл в ванную, чтобы умыться и почистить зубы. Когда он вышел из комнаты, то на мгновенье замер, прислушиваясь к звукам, всё же в доме находился мёртвый человек.
Ничего подозрительного.
Но Саша стоял на месте. Ему вдруг нестерпимо захотелось пойти в зал и опять посмотреть на тело деда. «Что если что-то изменилось?» Он включит свет и тогда сможет лучше его разглядеть. Он почувствует запах разлагающегося тела… Он увидит, как его лицо будет меняться.
Саша сделал несколько шагов по направлению к залу, но тут же остановился. В его сознании вдруг вспыхнула картинка: он подходит к телу, заглядывает в гроб и, не увидев никаких изменений, поворачивается и выключает свет, и тут губы трупа расходятся в страшной ухмылке, глаза его открываются, и окоченевшее тело поднимается. Саша не может этого видеть, но чувствует, как вверх по позвоночнику ползёт ледяной страх. Он у него за спиной. Уже совсем рядом. Он чувствует его дыхание, и как его дряблые, высушенные руки тянутся к нему, тянутся к его шее. И вот дед обхватывает её своими длинными холодными пальцами, а веревка, связывающая его руки, начинает его душить…
Саша вздрогнул и всмотрелся в темноту коридора, готовый в любой момент броситься обратно в свою комнату, если увидит… или почувствует… Он сам не знал, что именно.
«Мертвого деда».
Ему стало не по себе, потому что пламя безумных мыслей охватило его. Даже под натиском всей ненависти к деду, они не покидали его. Он же остался дома один с мертвецом, лежащим в гробу! И его мама до сих пор не пришла! Только сейчас он это понял, осознал и ужаснулся этому. В его сознании тут же пролетела мысль о том, что дверь его комнаты не закрывается на защёлку, и её без труда можно будет открыть. Вслед за этим пришло ещё одно чувство, что за ним наблюдают чьи-то зловещие глаза. Он ощутил этот взгляд. Ощутил, как взгляд изучает и ощупывает его, изучает каждое его движение, ждёт, когда тот повернётся спиной и…
Панический страх ударил его, как разряд молнии. Тело его задрожало, а сердце тяжёлым молотом забилось о рёбра. Он неподвижно стоял и вслушивался в мертвую тишину. Ему казалось, что вот-вот где-то в зале заскрипит пол, и медленные волочащиеся шаги будут приближаться к нему. Но ничего такого, конечно же, не было.
А если дед придёт к нему ночью, когда он будет спать? Если он откроет свои глаза и увидит в лунном свете, который будет сочиться через его шторы, уродливую усмешку мертвеца, склонившегося над ним? Его дрожащие губы искривились в гримасе ужаса.
Саша медленно, чувствуя себя старым и неповоротливым, стал пятиться назад – зная, что если ускорит шаг, то мгновенно лишится оставшегося хладнокровия.
Он уткнулся в стену возле ванной комнаты. Не отрывая взгляда от коридора, Саша стал нащупывать дрожащей рукой выключатель. Наконец раздался щелчок, и ванную залил яркий свет светодиодной лампы. Свет этот также падал и в длинный, словно тёмный тоннель, коридор, и можно было увидеть, что там никого не было. Саша вздохнул с облегчением и развернулся.
Именно в этот момент он увидел такое, от чего его охватил такой леденящий душу ужас, что он весь задрожал, как лист на ветру. Перед ним было зеркало, плотно закрытое чёрной непроницаемой тканью. В его голове тут же всплыл их с мамой разговор сегодня днём:
- Мам, а почему ты закрыла все зеркала в доме?
- Ну, это такое старое поверье. Как мне рассказывала моя прабабушка, считается, что, когда человек умирает в доме и его тело продолжает находиться в квартире, следует закрыть или вынести все зеркала, так как они на время приоткрывают дверь в загробный мир. А когда человек умирает, его душа находится возле тела, и если не завесить зеркало, то может случиться так, что душа умершего отразится в нём и останется там навеки.
Почему-то тогда слова мамы Саша пропустил мимо ушей, потому что…
- Некоторые говорят, что если живой человек посмотрит в зеркало, то его постигнет смерть, и именно поэтому существует обычай подносить в первую очередь к зеркалу кошку, жертвуя ею, чтобы спасти людей. Но я особо в это не верю, но играть с этим, думаю, не стоит.
Вот почему тогда он не придал значения её словам, потому что она упомянула про кошку, и Саша вспомнил о котёнке, которого дед выбросил из окна.
Он посмотрел на ткань, и по его спине точно прошлись холодным пальцем. Тело его покрылось мурашками.
Зеркало вело в таинственный мир, и оно пробудило в нём самые невероятные фантазии.
Что он увидит, если слегка приподнимет ткань и посмотрит в зеркало? Увидит ли он того, кто сейчас, возможно, ходит по дому, кто, возможно, прямо сейчас стоит у него за спиной и дышит ему в затылок зловонным гнилостным духом?
От этой мысли он резко развернулся. Позади никого не было. Свет заливал пустой коридор, и можно было даже увидеть в конце открытые двери в комнату, в которой лежит…
«Так, хватит! Перестань об этом думать!»
Пора было успокоиться. В конце концов, он не сопляк пятилетнего возраста и должен держать себя в руках. Там лежит просто кусок тухлого мяса, со съеденными опухолью мозгами, мешком с кишками - и ничего больше. Но он уже был не в силах совладать с собой. Паника и желание убежать из дома подступили совсем близко.
Он так неловко потянулся к зеркалу, чтобы открыть его и достать изнутри зубную щётку, что ткань тут же спала с него. Мама не прикрепила её, а просто защемила дверцей, и в итоге она благополучно сползла вниз и очутилась в раковине.
Саша в ужасе замер. В правой руке задрожала только что взятая зубная щетка. Зубы стали выбивать невнятную чечетку. Ноги его налились свинцом и приросли к полу. Он смотрел в зеркало и не мог оторвать взгляд, и что-то на мгновенье промелькнуло в нём. Что-то как будто бы зашло в зал. Или ему это только показалось?
Перепуганный голос из глубины сознания закричал стонущим голосом: «Занавесь чёртово зеркало, занавесь чёртово зеркало!»
Но он не мог этого сделать, потому что всё его тело заледенело от страха, и Саша застыл в нерешительности. Он попытался отвернуться от зеркала, но с ужасом обнаружил, что взгляд его настойчиво стремился вернуться к нему.
До его ушей вдруг долетел глубокий низкий стон, словно кто-то был обречен на вечные муки и стенания в этом доме. Стон исходил из тёмного коридора, точнее из его отражения в зеркале, в которое Саша вперил свой взор, заранее стиснув зубы, чтобы не закричать при виде того, что может там увидеть.
Звук стремительно нарастал, и наконец в глубине зеркала появились две едва заметные белые фосфорические точки. Казалось, они становились всё ближе и ближе. Это были глаза, светящиеся белым светом, глаза мертвого деда на обтянутом жёлтой кожей черепе. Его взгляд просвечивал Сашу насквозь.
Но этого не могло быть на самом деле. Это был просто плод его воображения. Однако этот визуализированный образ мёртвого деда, увидев Сашу, неуверенно стал приближаться к нему, протягивая вперёд свои скрюченные омерзительные руки. Его тело напоминало узника концлагеря, который вот-вот умрёт от недоедания. Он остановился, глядя Саше прямо в глаза, словно не веря своим глазам, что видит его на самом деле. Потом рот его широко раскрылся, и на его месте разверзлась дыра. Дед со стремительной скоростью бросился на него. Послышался его дикий рёв, и в этот момент он даже отдалённо не напоминал человеческое существо – это было что-то потустороннее.
Их уже разделяла примерно пара метров, но именно эта пара метров спасла Саше жизнь. В самый последний момент из костлявой груди деда вырвался душераздирающий, пронзительный дикий крик прямо ему в ухо, выбивая его из оцепенения. Саша почти потерял рассудок, но каким-то чудом совладал с собой и успел в это мгновенье закрыть зеркало упавшей непроницаемой тканью. Но, несмотря на это, он всё равно почувствовал, как дед успел ухватить его за футболку. Это чувство было ужасным и омерзительным. Он почувствовал, как по спине прошлись дедовские длинные иссохшие пальцы. Пальцы уродливой руки. Саша ощутил при этом всем телом глубокий морозящий холод мокрого камня, сырость могил и древних склепов.
Саша долго стоял, плотно прижав ткань к зеркалу, и громко кричал. Кричал от ужаса. Остатки разума покинули его, уступив место лишь животному страху. Ему было страшно обернуться, так как он мог увидеть там разлагающееся лицо мёртвого деда.
Он не мог вспомнить, сколько так простоял, но вскоре его руки накрыли руки пришедшей мамы. Она обняла его и, не произнеся ни слова, увела в спальню.
Когда пришёл день похорон, Саша не остался дома. Ему было очень страшно от одной мысли, что он один на один останется с тем, кого видел вчера в зеркале. Что это было? Нечто чудовищное и неестественное. Слишком далеко выходило это за пределы человеческого разума, чтобы можно было поверить своим глазам и попытаться убедить себя в том, что это не игра твоего воображения. Он не мог никак поверить в реальность той картины, которая предстала перед ним ночью перед зеркалом.
Во время службы крышка гроба была открыта, и Саша мог ещё раз убедиться, что дед был мёртв, и поэтому то, что произошло вчера, было просто плодом его воображения. Всё же он целый день провёл рядом с покойником, что не могло не отразиться на его психике таким образом. Да и мама ничего по этому поводу ему не говорила.
«Похоже, я просто сошёл с ума», - подумал он спокойно про себя. Это был голос его сознания, и в нём не ощущалось страха; он звучал холодно и с некоторым оттенком удивления. И теперь эти вчерашние события были подернуты дымкой тумана.
В день похорон они с мамой были в центре внимания, и все то и дело приставали к ним со своими соболезнованиями. Саша чувствовал себя словно рыбой в аквариуме.
Когда гроб наконец-то привезли на кладбище, лицо деда закрыли саваном. Крышку гроба захлопнули, и его опустили в свежевырытую могилу. Каждый из них мог подойти к краю и кинуть горсть земли. Саша долго стоял, сжимая горсть земли, и смотрел на синюю крышку гроба. Глубина могилы была большой. Ему казалось, что если сделать одно неловкое движение, то можно упасть в яму и разбиться насмерть. Какое-то время он стоял, не шевелясь, а потом разжал пальцы, и горсть сырой земли полетела вниз.
Когда они с мамой подошли к подъезду, она резко развернула его и спросила:
- Что ты там видел!? Что ты видел в этом зеркале вчера ночью!?
Саша ошарашено уставился на неё и был настолько ошеломлён, что не мог произнести ни слова. Ему казалось, что кто-то просунул ему в горло трубку пылесоса и высосал из лёгких воздух, не оставив ни одной капли. Но мама не сдавалась. Она тряхнула его со всей силы и уже не сказала, а прокричала, отчего позади шедшие люди с коляской на мгновенье остановились и посмотрели в их сторону, а потом ускорили шаг, увозя своего ребёнка от греха подальше.
- Скажи мне, ради всего святого, что ты там видел!?
- Я… я, - начал неуверенно Саша, – я даже точно не могу сказать, но мне кажется, что я видел там деда.
Мама тут же отпустила его и издала протяжный выдох.
- Господи, - прошептала она, - когда же это всё закончится.
Эту ночь они провели у друзей мамы. Она категорически не хотела возвращаться в эту квартиру, и Саша был этому рад.
Лежа в кровати на краю сна, он вновь услышал стон у себя в голове, который слышал прошлой ночью у себя дома, и он наполнил его душу страхом и омерзением, потому что он почувствовал тогда в нём скрытую злобу, обитающую где-то в вечности.
На следующий день мама пригласила в квартиру священника. Проведя все необходимые процедуры, он ушел, и они через какое-то время снова поселились в своём доме.
Поначалу Саше было очень тяжело. Он не хотел смотреть в зеркала, так как ему всегда чудился там покойный дед. Его преследовали ужасные, сумасшедшие мысли и образы. Он, конечно, понимал, что всё это просто его безумие, но легче от этого не становилось. На какое-то время они оставляли его, но потом, когда он проходил вечерами мимо зеркал, эти ужасы возвращались и набрасывались на него. Ему казалось, что дед где-то там, по ту сторону зеркала, что он прячется в его глубине. Но со временем этот страх улегся в его сознании на самое дно и больше не беспокоил его. Однако привычка закрывать за собой дверь в ванную, даже несмотря на то, спала ли мама или находилась в зале и смотрела телевизор, осталась у него навсегда.
Через пару месяцев Саша принёс в дом котёнка. На этот раз он нашёл его на улице. Котёнок был взрослее того, которого дед выбросил в окно. Он решил назвать его Дымок. Это был ничем не примечательный котёнок пепельного цвета. Но он всегда знал, что именно такой кот будет ему благодарен, что он не прошёл мимо и спас его жизнь.
Однажды вечером, когда он сидел за компьютером, а мама была на кухне, он услышал кошачье шипение. Саша обернулся и увидел в коридоре стоящего на стуле Дыму. Спина и хвост со вставшей дыбом шерстью выгибались дугой, а уши его были прижаты. Он позвал его, но тот продолжал неподвижно стоять и шипеть.
Саша встал из-за стола и подошёл к коту поближе. Тот не обращал на него никакого внимания. Морда его была искажена гримасой злобы, а рот приоткрылся, обнажая оскаленные острые зубы.
- Ты чего? – спросил он у кота и посмотрел в сторону, в которую был направлен его взгляд.
Когда он увидел в ванной зеркало, ужас сжал его тело холодными пальцами, а сердце совершило головокружительный кувырок, потому что кроме кота там было что-то ещё, что-то, что было недоступно его глазу. Он почувствовал за своей спиной чьё-то присутствие – холодное и леденящее, как поток холодного воздуха из открытой балконной двери зимой.
Новость отредактировал Лида Лазарева - 5-11-2015, 05:17
Ключевые слова: Дед котенок болезнь злоба смерть покойник зеркало потустороннее похороны авторская история