Владыки Смерти: Кукла. Часть 2
...продолжение первой части Кукла.
Он прильнул к глазку. Сердце у меня начало биться в грудной клетке так, что сотрясалось всё тело. Ладони взмокли, и дубинка выскальзывала, приходилось периодически вытирать ладони о штаны.
Как я ни готовился, но момент атаки пропустил. Гор вдруг распахнул дверь и вывалился на площадку. Я выскочил следом, вращая глазами и выставив вперед дубинку. Я тотчас заметил ночного визитера в куртке, он выходил из квартиры бабки.
Реакция у Кукловода была отменная. Едва завидев нас, он метнулся назад в квартиру. В проеме двери расплылось жемчужное сияние. Пистолет с глушителем в руках Гора чихнул, – куда попала пуля, я не увидел.
– За ним! – прошипел Гор. – Бей по голове! Марионетку оставь мне!
Следом за Гором я забежал в квартиру бабки. Там было темно. В нос ударил страшный смрад. Воняло как на скотомогильнике. Я даже не успел испугаться близости бабки-марионетки, в крови бурлил адреналин.
Раздался удар, и зашипело. К вони прибавился сладковатый запах.
– Не дыши! – крикнул Гор.
Ему удалось включить в комнате свет. Ее заполнял зеленый дым. В ту же секунду зазвенели разбиваемые окна на лоджии, дохнуло холодом и свежестью. Дым потянуло в разбитое окно.
Гор, прикрывая рот и нос рукавом, выглянул из окна. Я встал рядом, трясясь от возбуждения. С улицы донеслись удивленные и испуганные возгласы. Кукловод исчез.
У меня загудела голова, и перед глазами поплыло, хоть я и старался не вдыхать зеленый дым, что все еще сочился из маленькой бутылочки, разбитой об пол. Гор отошел от окна и открыл дверь в дальнюю комнату, выставив вперед пистолет. Он заглянул внутрь, затем вошел туда.
Ничего не произошло, и я пошел за ним, борясь с головокружением.
Пока шел к двери в другую комнату, увидел стул с обрывками веревок на спинке. На сиденье лежала тряпка, измазанная чем-то бурым. Мое богатое и неуемное воображение представило привязанного ребенка и бабку, что затыкает ему рот тряпкой, обрывая крик… Иногда прерванный крик похож на мяуканье, который слышит сосед…
Под стулом лежала причудливая конструкция из проволоки. Концы ее были в засохшей крови. К проволоке был приделана пустая пивная банка, из которой сочилась жемчужная жидкость и быстро испарялась на воздухе. Что это? Квинтэссенция?
– Лучше не надо, – послышался голос Гора, но я уже вошел в комнату.
Когда-то эта комнатка была маленькой уютной спальней с кроватью, шкафом и сундуком made in USSR. Сейчас здесь был ад.
Всюду – на кровати, полу, шкафу, у сундука – валялись большие черные пластиковые пакеты для мусора. Вонь стояла такая, что меня чудом не вырвало, глаза заслезились. В пакетах что-то было…
Гор толкнул ногой ближайший пакет. Пакет упал, и из него вывалилась бурая детская ручка с пергаментной кожей. Ручка была отрублена у локтя, кровь давно запеклась.
Я уставился на нее как на удивительный музейный экспонат. В голове образовалась пустота. В мешке виднелось еще кое-что – спутанные светлые волосы и маленькое ушко, тоже бурое… Кто-то другой, вселившийся в меня, протянул руки к мешку и вытряхнул содержимое.
На пол с сухим звуком высыпались части детского тела. Все они были бурого цвета, будто мумифицированные. Высохшее сморщенное личико напоминало лицо куклы, обгоревшей в огне. Не изменились только волосы.
Я резко выпрямился и диким взглядом оглядел черные мешки. В голове все еще звенела пустота.
Гор, хладнокровно перешагивая через чудовищные мешки, двинулся к шкафу. Попутно откинул в сторону пустой баул – знакомый мне баул. А ведь в него помещались дети! Тащить было бы тяжело, но для марионетки это, видимо, не проблема… Гор открыл шкаф и отскочил, потому что оттуда вывалилась баба Галя. Или то, во что ее превратили.
Она повалилась на мешки с расчлененными трупами, как чучело. Платок размотался, юбка задралась. Вместо ног торчали две серо-стальные трубки. От лица остались лишь серые, с зелеными пятнами щеки и нос, который начал гнить и проваливаться внутрь. Вместо глаз мертво поблескивало что-то вроде двух луп с линзами, ввинченными прямо в плоть. Вместо рта – пластмассовый диск с дырочками, как у старых телефонных трубок.
– Глаза портятся быстрее всего, – задумчиво сказал Гор. – Поэтому кукловоды сразу вставляют им искусственные. Язык тоже не может выполнять свою функцию… Так что вот вам динамик. Высокие технологии плюс некромантия. Кукловод, видно, решил деактивировать свое творение. Значит, она выполнила задание, собрала квинтэссенцию в нужном количестве.
«Я с внучком гуляю» – вспомнилось мне. Голос у бабы Гали был глухой, простуженный, и звучал – я это понял сейчас – как из телефона.
И тут пустота в моей голове взорвалась. Я издал невнятный рык и ринулся к выходу. Меня вырвало в соседней комнате, около пыточного стула, где умирали дети. Выворачивало с первобытным ревом. Где-то слышались голоса и топот. Вонь душила меня…
Я потерял сознание. И ночь для меня кончилась.
Та самая ночь, когда моя жизнь изменилась. Когда всё изменилось.
Я очнулся после глубокого обморока в больнице скорой медицинской помощи. В палате вертелись люди в белых халатах и полицейской форме. Как только я смог говорить, офицер настоял на допросе. Меня допросили прямо на больничной койке.
Я врал – и врал вдохновенно. Сказал, что услышал крики и шум в соседней квартире, пошел туда, дверь была не заперта. При моем появлении неизвестный бросил емкость с едкой жидкостью и выпрыгнул в окно, попутно разбив стекло. Потом я отправился искать в квартире соседку, чтобы помочь, если надо, и увидел то, что было в спальне…
К моему удивлению, офицер долго меня не мучил. Вероятно, учитывал мое плачевное состояние. Позже я узнал, что сбежавшего кукловода срисовала компания молодых людей, возвращавшийся с вечеринки. Они заметили, как кукловод выбил окно и с ловкостью бывалого трейсера спустился по балконам. Никто не разглядел его лица. Но он стал подозреваемым номер один в зверских убийствах детей и бабы Гали, а также последующем глумлении над трупом.
Я не упоминал о Горе и очень боялся, что этот факт выплывет наружу. Но, похоже, Гора никто не засек. А сам он куда-то исчез из квартиры старухи. Наверное, скрылся в своей квартире, а потом говорил, что ничего не слышал и не видел.
Я не сказал полицейскому, что встречал бабу Галю с ребенком или баулами. Ни словом не упомянул и о странном преображении. Полицейские считали, что маньяк-психопат убил бабульку и провел над телом серию извращенных экспериментов. А тела детей мумифицировал. Ничего из того, что я увидел в спальне, в средства массовой информации не вошло. Было сказано, что маньяк убивал детей и складывал их на квартире одинокой женщины, которую он тоже убил. Никому в голову не пришло, что тело после «серии извращенных экспериментов» еще жило, ходило и даже разговаривало много дней и ночей.
Полицейские взяли мои контактные данные, попросили не уезжать из города и предупредили, что меня еще не раз пригласят для дачи показаний по этому делу. Уже забрезжил рассвет, я чувствовал себя разбитым и будто неживым. События ночи представлялись плодом больного воображения, ночным кошмаров, который хочется забыть. Мне хотелось поскорее увидеть родителей и сказать им, что я в порядке, что всё хорошо, еще до того, как они узнают о подробностях из СМИ. Мне удалось уговорить врачей отпустить меня, и я с облегчением вышел из здания больницы на улицу. Серая утренняя дымка висела над асфальтом, машины уже юркали туда-сюда, ревели полные автобусы – и куда это люди едут в выходные с утра?
После бессонной ночи тело было легким и словно не моим, в ушах тоненько свистело. Я боялся закрыть глаза, чтобы снова не увидеть работу Кукловода.
Из-за угла больницы вышли две фигуры – одна мужская, худощавая, в куртке; вторая девичья, стройная, в приталенном пальто, шарфе и вязаной шапочке. Гор и Даша подошли ко мне.
– Вы что, знакомы? – удивился я.
– Только что познакомились, – сообщила Даша. Она оглядела меня с тревогой. – Ну как ты?
– Нормально, – буркнул я. – А откуда ты узнала, что я в больнице?
– Я позвонил, – извиняющимся тоном сказал Гор. – С твоего мобильника. Ты его забыл у меня в квартире… ну, когда мы вечером играли в карты.
Он вынул руку из кармана. В ладони был мой смартфон. Вероятно, я его выронил в той квартире… Я взял его не без трепета.
– Ты играешь в карты, Кирюша? – поразилась Даша.
– То есть в шахматы, я оговорился, – не моргнув, соврал Гор. – Ты увидел жуткие вещи, и я решил, что будет лучше для твоей психики быть в обществе близких людей.
– Со стороны Дмитрия это очень мило, правда, Кирилл? – сказала Даша. И одарила Гора очень ласковой улыбкой.
– Что теперь? – спросил я у Гора, который не отреагировал на улыбку Даши.
– Постарайся забыть, – отрезал он. – Перебирайся на другую квартиру. Я уже съехал. Внимание прессы мне ни к чему. Я даже не буду требовать от Лидии Анатольевны деньги, которые заплатил вперед.
– А как же Ку… маньяк? Он ведь сбежал!
– Его найдут, – уверенно сказал Гор.
– Кто найдет? Полиция? – насмешливо спросила Даша.
– Кто-нибудь да найдет, – пробурчал Гор. – Может быть, даже я.
Даша снова посмотрела на него восхищенно. Не знаю, о чем они говорили по телефону, а потом и за углом здания, но между ними что-то этакое проскользнуло. Что-то неприятное для меня.
– Придется возвращаться к родителям, – сказал я. – Представляю, сколько будет шума, когда они узнают, во что я влип.
– А ты им не говори всего, – посоветовал Гор и добавил шепотом. – Как ментам.
И как он догадался, что я наврал ментам? Или просто был уверен, что я его не выдал? Звучало лестно.
– Зачем к родителям? – удивилась Даша. – Они тебя уже не выпустят из своих любящих объятий.
– Новую квартиру я найти не успею за день. А в ту я и возвращаться не хочу.
Даша хитро прищурилась.
– А ты поживи у меня недельку. Найдешь квартиру за это время. У меня предки отчалили в Испанию на десять дней.
У меня отвалилась челюсть. Я пригляделся к Даше – не шутит ли? Нет, не шутила.
– Ладно, пока, – без выражения проговорил Гор.
Я хотел поговорить с ним без свидетелей, узнать, что он намерен делать дальше. И как быть мне – с этим знанием о чудовищной стороне жизни? Как мне жить дальше? В то же время я не хотел оставлять Дашу одну даже на секунду. После этого ее предложения… Черт возьми!
– Ну, увидимся, что ли, – сказал я Гору.
Он еле заметно улыбнулся.
– Может быть. – Он поднял голову к небу, свободному от туч. – День будет хороший.
И зашагал прочь, к припаркованной неподалеку машине.
Да, день обещал быть хорошим. События ночи тускнели в памяти. Но пройдет еще много времени, думалось мне, прежде чем я смогу по-настоящему успокоится. Но даже когда успокоюсь, я никогда не стану прежним. Эта ночь изменила всё.
Но кое-что хорошее оставалось таким же замечательным. Я взял Дашу за руку, и мы пошли домой.
Автор - Runny.
Источник.
Новость отредактировал YuliaS - 15-04-2018, 13:16
Ключевые слова: Ночь шипение страх похищение маньяк труп инопланетный эмбрион