Там будет лес
С некоторых пор Светлана Игоревна Климова находилась в неудобном состоянии постоянных раздумий о своей роли в происходящих вокруг неё странных событиях. Как-то так получилось, что она – самый обычный учитель труда общеобразовательной школы небольшого городка Лесодубска – оказалась вовлечена в необъяснимые с точки зрения здравого смысла явления и, более того, похоже, косвенно их спровоцировала.В её любимый 8 «Б» пришла новая ученица Лиза Морозова. Девчонка с первой секунды поразила Светлану какой-то недетской серьёзностью. Когда на уроке Светлана Игоревна с деланно невозмутимым видом объясняла, что ногти поварихи не добавляют салату изюминки, и от этих объяснений все ученицы смеялись до икоты, Лиза вроде бы тоже улыбалась, но в ее тёмных, почти чёрных, глазах не мелькало ни искорки веселья. Девочка внимательно слушала объяснения, сосредоточенно наблюдала за демонстрацией учителем изучаемых процессов, будь то нарезание продуктов или обработка швов на изделии, или вывязывание воздушных петель крючком, и была чрезвычайно скрупулёзна в выполнении данных заданий. Результат её стараний неизменно оставался лучшим среди всех – всех 15 девчонок 8 «Б» … почти таким же, как у самой Светланы. Но сама Лиза оставалась равнодушна к своим успехам и очевидной зависти одноклассниц.
Наблюдая за корпеющими над очередным заданием ученицами, Светлана приходила к выводу, что Лиза за целую четверть так и не обзавелась подругами. Вон, молча сидит, склонив аккуратную головку над столом, и ловко прокладывает на канве ровнёхонькие стежки. Другие-то девочки переговариваются, показывают соседкам свои вышивки, хихикают и просят друг у дружки нитки нужного цвета - в общем, ведут себя как нормальные дети.
Тема вышивки – свободная. Кто-то выбрал мышку, кто-то мишку, зайчика, котика, бабочку. Небольшие примитивные вышивульки, имеющие целью набить руку юным мастерицам и не претендующие на высокую художественную ценность. Лиза выбрала стилизованную славянскую свастику с замысловатым узором, похожим на кельтский орнамент.
Объясняя домашнее задание – завершить и оформить работу плюс придумать и рассказать интересную историю про вышитого героя – Светлана с какой-то странной мстительностью подумала о Лизе – как-то она справится? Но Лиза спокойно выслушала, кивнула, сложила канву и нитки в пакет, потом в рюкзак и вышла из класса вместе с остальными галдящими девчонками.
На следующий урок через неделю девчонки пришли с оформленными работами. Все они очень постарались, это было видно, – все с любовью вышитые картинки красовались в разноцветных рамочках. И только работа Лизы была оформлена по-другому. Полотно со свастикой серого цвета густо привязано красными нитками к сучковатым деревянным палкам сверху и снизу, по бокам полотна дорожкой вышиты большие красные крестики. С нижней перекладины свисала неровная бахрома из красных и серых ниток. Это было необычно, непонятно, но по-своему красиво.
Светлана объяснила ученицам, что такой способ оформления изделия называется панно, и предложила Лизе первой рассказать о своей работе. Та серьёзно кивнула, повесила свастику на доску, стала лицом к классу и заговорила.
Из всего её выступления Светлана запомнила только то, что оно было по-настоящему интересным. Девчонки, а с ними и их учитель, открыв рты, слушали Лизу и не сводили глаз с панно, скользили взглядами по орнаменту, как по лабиринту, прислушивались к звукам, которые, казалось, издавали красные нити, натянутые струнами между полотном и перекладинами. В какой-то момент – Светлана могла бы в этом поклясться – красные крестики по бокам стали вращаться, семь раз в одну сторону, семь в другую, и снова – семь в одну, семь в другую, а свастика начала пульсировать, то становясь чётче и приближаясь, то отдаляясь с размыванием контуров.
Лиза вполголоса рассказывала свою историю, в какой-то момент вкрапила в рассказ странную мелодичную песню на неизвестном языке и снова рассказывала, и то, что она говорила, в тот момент казалось естественным, понятным и единственно верным.
12 минут. Столько длилось её выступление. Через 12 минут она замолчала, потом повернулась к Светлане и громко сказала: «У меня всё». Светлана Игоревна вздрогнула, как будто очнулась, взяла ручку и поставила Морозовой «5», Лиза села на своё место, и урок продолжился как обычно.
Только вечером, сидя в кухне за чашкой чая, Светлана вдруг осознала, что не помнит ни слова из выступления этой девочки.
Ночью Светлана ни с того ни с сего почувствовала себя плохо настолько, что, когда приехала скорая, она с трудом смогла сползти с кровати, чтобы открыть медикам дверь. На скорой её доставили в областной центр в больницу скорой помощи, где она и пролежала почти месяц сначала в палате интенсивной терапии, потом в общем отделении, потом ещё две недели лечилась амбулаторно… В общем, на работу она вернулась только в середине декабря, продолжая долечиваться и принимать назначенные врачами таблетки.
Полтора месяца отсутствия – достаточно долгий срок, чтобы сразу заметить произошедшие изменения, особенно такие явные, как те, что произошли с девчонками 8 «Б». Они пришли на урок непривычно тихие, все, как одна, одетые в длинные тёмные юбки и глухие блузки, гладко причёсанные, молча расселись по своим местам и серьёзными взглядами уставились на учителя. Она принялась объяснять тему урока – подготовку рукодельных новогодних подарков – и видела, что ученицы слушают внимательно, впитывая каждое слово, но от этого ей не становилось радостно.
- Они как роботы! – позже говорила она коллегам в учительской. - Одинаковые механические куклы, в них теперь нет индивидуальности! Даже у Жанны, она сама на себя не похожа!
Жанна Елисеенко была самым ярким солнышком во всей школе – пышная огненно-рыжая шевелюра, щедрые медовые веснушки по всему лицу, заливистый смех не оставляли равнодушными никого, рядом с ней всегда хотелось улыбаться. Раньше хотелось. Теперь это была угловатая мрачноватая особа с укрощёнными в тугую косу потускневшими волосами, без суеты и хотя бы тени веселья.
- Да ладно тебе, Света, девчонки просто взрослеют, - примирительно улыбнулась завуч Антонина Ивановна, - зато теперь работать в этом классе одно удовольствие, там и мальчишки стали серьёзнее, троек почти нет. Прямо лучший класс в школе, хоть всех на олимпиады посылай!
Светлана с сомнением покачала головой.
Вся школа была уже охвачена предновогодней суетой. Малыши из начальных классов щедро украшали все окна и стены снежинками и гирляндами из цветной бумаги, старшеклассники деловито мастерили сверкающие дискошары из фольги и старых CD-дисков, стаскивали в спортзал аппаратуру и выбирали музыку для танцев. Среднему звену школьников поручили украшение ёлки. И, уж конечно, от каждого класса требовалось подготовить по одному номеру для праздничного концерта.
И вот, наконец, наступил долгожданный вечер. В спортзале собралась пёстро-блестящая толпа из учеников, их родителей и учителей, после приветственного слова директора первоклашки открыли концерт, выстроившись по линейке и прочитав стихи про Деда Мороза с пожеланиями всем собравшимся лучше учиться.
Потом шустрые девчонки из второго класса вразнобой станцевали какой-то танец под бразильскую песню, после третий класс спел песню, четвёртый показал сценку из сказки…
Всё было, как всегда. Концертная программа шла по плану. Старшеклассницы в нетерпении постукивали каблуками, то и дело смотрелись в зеркальца и косились на вызывающе равнодушных мальчишек. Учителя одним глазом смотрели на выступающих, другим – следили за поведением учеников. Приглашенные родители в умилении наблюдали за происходящим на сцене, при этом часть из них – в основном папаши – переглядывались и предвкушали продолжение банкета.
А потом на сцену в полном составе вышел 8 «Б». Посреди всеобщего веселья они выглядели, по меньшей мере, странно – три десятка серьёзных детей в тёмных балахонах с остроконечными капюшонами.
Начали петь. Песня тоже была странная – заунывная и монотонная.
Директор, завуч и коллеги-учителя с укором смотрели на классного руководителя 8 «б» Елену Николаевну, которая испытывала в этот момент настоящий шок – на репетициях готовилась совсем другая песня, весёлая и новогодняя.
Выступающие тем временем вытянули руки вперёд и, продолжая выть, стали раскачиваться из стороны в сторону.
Светлана не могла понять, что с ней происходит. Внутри неё будто появилось и с каждым мгновением разрасталось дерево, тёмное и недоброе. Она чувствовала, что ветви дерева тянутся к сердцу и откуда-то знала, что, пронзив сердце, они будут расти дальше – вверх.
Повинуясь необъяснимому ощущению, что ей нужно немедленно уходить, она стала продвигаться к второму выходу из спортзала, находящемуся за наряженной ёлкой. Казалось, что дерево внутри неё вот-вот пустит корни, они прорастут из ступней, и тогда она не сможет сделать ни шагу.
Светлана полностью сосредоточилась на мысли о выходе и, только взявшись за ручку двери, оглянулась и осознала, что большинство людей, остающихся в зале, на людей уже были не слишком похожи. Деревья. Вот чем они стали. Покрытые чёрной корой, с крючковатыми колючими ветвями. Эти скрипящие ветви тянулись к ней и, весь зал, казалось, наполнился многоголосым зловещим шёпотом, в котором слышалось: «Не пускайте…» … «Задержите…» … «Остановите…» …
Она толкнула дверь и выскочила в коридор, потом захлопнула дверь и отчётливо услышала, как с другой стороны двери чиркнули ветки. Скорее! Подальше отсюда, на улицу, к нормальным людям!
На площадке перед главным входом школы происходило что-то непонятное. Ярко горели костры, около полусотни людей в тёмных длинных одеяниях неотрывно смотрели на окна и монотонно пели. Один из них увидел Светлану, поднял руку и указал на неё пальцем. Остальные перестали петь, замолчали и стали медленно приближаться.
Светлана бросилась обратно в школу и побежала через вестибюль к запасному выходу. Выдернула из паза в полу огромный вертикальный штырь и, приоткрыв дверь, осмотрела задний двор. Там было пусто. Крадясь вдоль стены, пригибаясь под окнами, она добралась до калитки, открыла массивную щеколду и осторожно выглянула. Никого. Крадучись в тени зданий, перебегая открытые участки, прячась за сугробами от редких прохожих, она окольными путями добралась до своего дома.
Хорошо, что на всякий случай в сарае в укромном месте спрятан запасной ключ. От холода, а может от ужаса, её колотило. Надо сообщить в милицию. Но как? Телефона у неё не было. Снова бежать по морозным улицам, рискуя попасться этим странным людям – только не это! Светлана решила, что пойдёт в милицию утром, главное – дожить до утра. Не включая свет, в полной темноте она вскипятила чайник, чтобы согреться, заварила чай и села у окна, намереваясь просидеть так всю ночь.
Ночь прошла спокойно. Когда стало совсем светло, Светлана потеплее оделась, взяла паспорт и пошла в участок. Очень странно, но по пути ей никто не встретился. Вообще никто. Дорога проходила мимо рынка. Несмотря на субботу, рыночные ворота были закрыты, и из-за них не доносилось ни звука.
Вот и участок. Светлана постучала в железную дверь, потом потянула за ручку и шагнула внутрь. То, что она увидела, потом долго ей снилось в ночных кошмарах. Кругом деревья. У стола дежурного, возле окна, за ограждением решётки – везде прямо из паркетного пола росли деревья, такие же, как те, которые Светлана видела вчера в спортзале школы. Они как будто увидели её, их чёрные ветви потянулись к тому месту, где она стояла.
Она развернулась и бросилась прочь. По безмолвной улочке добежала до вокзала, на ходу доставая из кармана куртки паспорт. Уехать! Всё равно куда, лишь бы подальше!
В зале ожидания росли деревья. Они, теперь Светлана была в этом уверена, знали, что она придёт сюда. Едва она появилась на пороге вокзала, заранее нацеленные ветки стали угрожающе подрагивать.
Она отступила назад и снова побежала. Бежала, задыхаясь, куда глаза глядят, поминутно оглядываясь, и безумно боялась обнаружить погоню.
Нестерпимо закололо в боку, Светлана перешла на шаг, но продолжила идти к выезду из города, к большой федеральной автотрассе, где в машинах едут обычные люди. На секунду мелькнуло сомнение – а вдруг и там по всей дороге растут чёрные деревья – но она тут же постаралась отогнать эту мысль.
Вышла на трассу. Ни одной машины! Чувствуя, как её накрывает волна отчаяния, Светлана пошла по самой середине обледенелой дороги, по-прежнему оглядываясь назад и озираясь по сторонам.
Дело шло к вечеру. Еще час-полтора, и станет совсем темно. Как идти в полной темноте, Светлана не представляла, но и остановиться было немыслимо.
Далеко впереди на дороге показался свет фар. Светлана перешла поближе к обочине, остановилась и, когда машина подошла ближе, стала что есть силы размахивать руками и кричать.
Это оказалась огромная фура. Водитель остановился в крайнем удивлении, но всё-таки помог Светлане открыть дверь в кабину, налил ей горячего кофе из термоса и поехал дальше, слушая сбивчивый рассказ нежданной пассажирки.
- Странно, - резюмировал он, когда она закончила.
- Да уж куда страннее, - грустно усмехнулась Светлана.
- Нет, - покачал головой водитель, - странно не то, о чём вы рассказали, а то, что на этой дороге вообще нет такого города - Лесодубск, и не было никогда. Тут вообще на 50 км вокруг только лес, глухомань, не то что города – деревни никакой нет. Я тут часто катаюсь и…
- Как же нет? – перебила его Светлана. – Я там восемь лет прожила, приехала по распределению пединститута. Скоро будем проезжать поворот, там и указатель есть. Вы просто не обращали внимания.
Всю дорогу Светлана внимательно всматривалась в знаки на обочине, но указателей ни на Лесодубск, ни на какой-нибудь другой населённый пункт не было…
Ближе к полуночи въехали в соседнюю область и к утру были в областном центре. По просьбе Светланы водитель высадил её недалеко от железнодорожного вокзала, где она взяла билет на поезд и спустя сутки благополучно добралась до родительского дома, где жил её младший брат с семьёй.
***
Прошло много лет.
Светлана Игоревна Потапчук, обычный учитель технологии обычной подмосковной общеобразовательной школы, поддалась уговорам директора школы и отложила уход на пенсию ещё на год – учителей непопулярного предмета катастрофически не хватало.
В конце августа, как обычно, созвали педсовет. Светлана Игоревна пришла слишком рано, и, поджидая коллег в приёмной директора, присела на стул возле стола секретаря. Взгляд зацепился за знакомое имя в списке новичков. Елизавета Морозова. Будет учиться в 8«Б».
Светлана Игоревна слабым голосом попросила секретаря показать ей личное дело. Секретарь пожала плечами, достала бумаги, а потом с удивлением наблюдала, как трясутся руки пожилой учительницы, и как резко она побледнела, увидев фотографию новой ученицы.
В тот же день у Светланы Игоревны случился сердечный приступ, перешедший в обширный инсульт.
А через неделю, в первый день нового учебного года дочь Светланы Игоревны, Потапчук Маргарита Алексеевна, классный руководитель 8 «Б», стояла на общешкольной линейке рядом со своим классом, из всех учеников которого странно выделялась очень серьёзная девочка с тёмными, почти чёрными, глазами.
Ключевые слова: Друиды деревья культ школа страх авторская история избранное