Потерялась в пространстве
Эта моя знакомая, ее зовут Лена, в детстве все три месяца летних каникул всегда проводила у бабушки в деревне - где-то в очень далеком Подмосковье. Небольшая деревушка вполне советского уклада: домики не сильно разнообразного вида, большой коровник на окраине, некий магазинчик даже имелся, речка, огромный лес - он полукругом огибал деревню на задах, до первых деревьев надо было пройти через поле метров 300. Поле ничем не было засеяно. Никогда. Что странно, учитывая и не очень сытое время начала 90-ых, и рачительное отношение колхозников к земле. Но Лену никогда вопрос этот не занимал - не засеяно поле, и ладно. Никаких запретов не выдвигалось - на поле дети играли во что-то, бегали, загорали иногда - трава там была мягкая, хоть местами и вытоптанная и вылежанная. Коров в той местности не пасли - водили их на большой луг в другой стороне от деревни. Так что поле целиком и полностью принадлежало детям.В 1995 году Ленкины родители затеяли развод. Причем аккурат перед началом учебного года. И Ленина бабушка решила, что нечего детку отправлять в нездоровую атмосферу скандалов... В общем, не уехала Лена домой в конце августа, как обычно, а осталась у бабушки на неопределенное время. Причем в школу ее не собирались водить, чему Лена была очень рада. Предполагалось, что вскоре мама и папа наладят как-то свои отношения, и ребенок поедет учиться с небольшим опозданием.
До 30 августа с Ленкой оставался двоюродный брат, Лешка, его решили забрать попозже, раз уж Лена задерживается. Но в школу-то идти надо... Поэтому 31, а выдался очень дождливый день, Ленка уже провела одна. Так бы погуляла с деревенскими ребятишками - их было мало, но были, но ливень зарядил сильный - и из маленького окошка своей комнаты Ленка лицезрела только серое поле, серое небо и густой ободок леса вдали, за пеленой дождя. Ребенку было тоскливо: скучно, уныло, появились мысли о том, что возвращение в Москву уже не будет обычным, начнется некая новая незнакомая жизнь: папа уедет в другую квартиру, в каком состоянии по этому поводу мама - неизвестно. И девочки в школе узнают про развод родителей, будут допрашивать. Словом, последний день лета Ленке не понравился.
1 сентября погода был получше, но гулять уже было особо не с кем - дети пошли в школу (она как-то не очень рядом находилась), оттуда куда-то в кино их повезли... Потом по домам, в общем, не дождалась Лена приятелей, пошла прогуляться одна - на поле. Время часов 6 вечера, солнце светит еще вовсю. Она шла прямо, в руках крутила какую-то соломинку, сминала ее, наклонялась, поднимала или срывала другую, что-то из них плела, смотрела под ноги, а не вперед. Остановилась, когда устала. Но там, я напоминаю, 300 метров до леса.
Ленка подняла глаза, посмотрела в сторону леса и обнаружила, что он все так же далеко. В первую минуту подумала, что шла наискосок или вдоль поля (хотя оно в вдоль не было длинным, то есть устать она не могла бы все равно), оглянулась и не увидела деревни. Вправо-влево - поле. Ничем не засеянное. Впереди лес. Позади, насколько хватает глаз, нет никаких построек. Испугалась она жутко. Впала в паническое состояние, сердце заухало, она заметалась на месте, потом, бросив на траву пучок сплетенный из соломинок и травинок, ломанулась со всех ног к дальней оконечности леса - к полукругу, который за деревней уже располагался. Говорит: "Бегу, смотрю вперед, правый край лесной "подковы" все ближе, а деревни с другой стороны все нет". Пропал коровник, пропали постройки, пропали люди и коровы - ничего нет. Пусто. Солнце, лес, поле, вдалеке, на положенном месте, речка. К ней и направилась Ленка.
Пришла и обалдела: она было значительно больше, чем раньше, полноводнее, и очертания берегов решительно иные. Тот язык воды, откуда они обычно в реку заходили, отсутствовал, пологий спуск в воду начинался сильно левее, был широким, а на дне через очень прозрачную воду виднелись некие растения, какие-то бледненькие водоросли, прижатые течением ко дну. Речка это была широкая, я в районе деревни образовывала запруду такую, по форме - как яйцо. Теперь яйца не было, и течение было куда более бурным, чем помнила Лена. Но самое главное, что на том берегу реки не было дороги. А должна была быть. Такая, знаете, пыльная деревенская дорога, по которой иногда проезжают машины - до ближайших деревень, каких-то, может, дачек. Нету дороги.
Лена кинулась назад. Добежала до леса, убедилась, что там ничего не изменилось: по-прежнему поле, деревья бросают косую тень, нигде никого не видно. Тут у ребенка началась истерика. Она решительно не понимала, что произошло. В 11 лет о путешествиях во времени задумываешься как-то не в первую очередь, поэтому в начале она решила, что заблудилась, потом - что спит, потом начала себя невольно запугивать. Что вот, стемнеет, станет холодно, нет ни спичек, ни чего-то теплого с собой, будет темно, страшно, в голове возник вопрос: "Есть ли здесь дикие звери?" Запугала она себя настолько, что взять себя в руки уже не могла. Начала кричать. Бегала по полю, плакала навзрыд, звала бабушку, маму, "кого-нибудь", кричала "помогите". Сколько она так металась, сказать затрудняется, но голос сорвала, дыхание уже прерывалось, она громко всхлипывала так, как всхлипывают дети после истерик, не могут сдержаться.
На крики никто не откликался. По крайней мере, так казалось Лене. Она не стояла на месте, а бегала. И трава шуршала под ее ногами. Трава - невысокая. Там, Лена точно помнит, было много клевера, а ближе к лесу - подорожника и еще какой-то совсем обычной травки. Так вот, она носилась и выла. Потом остановилась. Но трава не перестала шелестеть под ногами. Уже не лениными. Потому что она стояла на месте неподвижно. "Меня от этого звука как парализовало, - вспоминает она. - Я остановилась в отчаянии, как-то заломила руки и согнулась, тихо плача, но тут поняла, что трава по-прежнему шелестит. Ощущение, что пронзило током. Первая мысль: это деревья шумят. Да, шумят. Я подняла голову и увидела, как колышутся кроны, как золотит уже низкое солнышко листья. Но был еще шум. Как будто кто-то приближается. Сзади". Лена оглянулась, мгновенно шарахнулась, никого не увидела, но звук приближался, она попятилась, споткнулась, упала и закричала, зажмурилась, и тут ее схватили за плечо. "Орала, как резанная. Думала, каюк, - тут Ленка уже смеется, вспоминая, но у нее на щеках румянец яркий-яркий и голос слегка дрожит. - Ничего вокруг не слышу, зажмурилась и просто визжу, периодически пытаясь вырваться. Перестала голосить, когда услышала бабушкин голос, свое имя: "Лена, Леночка, солнышко, ты что? Что случилось, девочка моя, внученька, что с тобой?! ЛЕНА!!! ОЧНИСЬ!!!" Бабушка дернула ее за руку, заставила встать, Ленка открыла глаза, вырвалась на секунду, оглянулась, увидела деревню, пробежала чуть вперед, чуть назад - все по-старому. Бабушка взирала на нее глазами, полными ужаса и удивления, всплеснула руками и так оставила их у лица, только крутилась - куда внучка, туда и она поворачивается. Потом Лена бросилась к бабушке, обняла ее, разревелась, ее трясло.
До дома ее бабушка донесла почти на руках. Привела, налила чаю, стала спрашивать, что случилось. Потом рассказывала, что услышала крики Ленки. Сначала просто "Бабушка! Бабушка", но она была занята - складывала банки в сарае, побоялась побить, решила, что Лена что-то нашла и зовет посмотреть. В общем, не восприняла серьезно. Но через минуту внучка начала кричать, просто орать, звать уже маму и на помощь. Бабушка испугалась, выскочила из дома, пробежала кусочек деревни до поля, как могла, выскочила на само поле и увидела, что внучка ее носится, орет, то нагибается низко, то снова разгибается, бежит, оглядывает, на помощь зовет. Бабушка решила, что в лесу на нее кто-то напал и испугал. А может, ей чего привиделось страшного. Пошла в сторону Лены, звала, спрашивала, что случилось. Шок бабушки усилился, когда внучка пронеслась в метре от нее, вопя и взывая на помощь, вся в слезах и явно в истерике. Бабушка позвала снова. Ноль внимания. Лена носилась по полю небольшими перебежками, смотрела то вправо, то влево, останавливалась лицом к дому и орала: "Бабушка, помоги, бабушка, ты где?!" Тут уже старушка начала погоню за обезумевшей внучкой. Было непросто. Но вскоре Лена остановилась к ней спиной, согнулась, как бы задыхаясь от усталости и слез. Потом медленно оглянулась, заорала, начала пятиться, упала, зажмурилась и изо всех сил начала визжать как раз тогда, когда бабушка ее схватила за руку.
Короче, вышло у Лены и ее бабули некое непонимание. Где-то случилась не состыковка. Лена бабушку не видела. Впрочем, не только бабушку - деревню тоже. Зато она слышала шаги. И, вероятно, это были шаги невидимой отчего-то бабушки, которая стала видимой, когда схватила Ленку за плечо и начала трясти.
Лена рассказала бабушке свои приключения. Сначала и до конца, а потом снова вернулась в начало - чтобы вспомнить, как она попала-то туда. Говорит: "Шла, плела что-то из соломинок и травинок". И тут Лена вспомнила, что бросила свое довольно приметное и уже не такое маленькое изделие на траву. Потащила бабушку опять к полю. Заставила вместе, не отрывая взгляда от деревни, то и дело оглядываясь, обойти всю кромку поля у деревни. Не нашла она своего "веночка". И клевера, кстати, тоже не нашла.
2 сентября следующего года в городской квартире Лены раздался звонок. Бабушка отправилась до ближайшего телефона, чтобы сообщить Лене новость: "Двух мальчиков нашли на поле, поздно вечером, они сидели, тесно прижавшись друг к другу и тряслись от страха. Когда подошли взрослые, пацаны попытались бежать, но не смогли решить, в какую сторону, столкнулись друг с другом, попадали, начали орать, и лишь когда их на руках принесли домой, более или менее успокоились. Рассказывали, что пропала деревня, осталось только поле, лес и большая река, что они несколько часов бродили, но так никого и не встретили. Поле клеверное, всюду одинаковое, чтобы понять, вокруг одного места они ходят или все же перемещаются, мальчики оставляли на земле ветки и всякие разные знаки. Идти смотреть, на месте ли все это, дети отказались, ходили взрослые, ничего не нашли. Самое главное - никакого клевера".
Автор: Sovest.
Источник.
Новость отредактировал YuliaS - 2-05-2018, 15:17
Ключевые слова: Деревня девочка параллельное измерение поле портал страх дети ужас