Гоша, или Как я отпраздновал сороковник
С Гошей мы были знакомы с пеленок, потому что родились в одном роддоме, а потом наши мамы дружили семьями. Неудивительно, что мы стали закадычными друзьями по жизни.Сейчас мне сороковник, и Гоше было бы столько же, если бы он не разбился в аварии год назад, сев за руль в нетрезвом виде. Мчался он на полной скорости как раз на мой 39-й день рождения, точнее, на наш совместный день рождения, начав отмечать его ещё с утра. Просто я родился на пару часов пораньше, вот и праздновали мы сначала «мой» ДР, а потом уже «его». И гудели, кстати, с нашими общими друзьями так, что стены тряслись. Ну небезгрешные мы с Гошей… были.
Праздновали мы днюху на моей даче: честно протусив там с женами и детьми всё лето, осенью мы получали дачу исключительно в наше распоряжение. А распоряжались мы ею с Гошей так лихо, что после ДР дом дня три надо было приводить в порядок.
Пожалуй, Гоша был для меня даже дороже, чем друг, - наверное, он был мне как родной брат.
И вот Гоша погиб. Сказать, что мне как ногу или руку оторвало, - не сказать ничего. Первые месяцы он снился мне каждую ночь. Так и видел его мчащимся ко мне на дачу на своем авто и орущим Шуфутинского во всю глотку. Не доехал до меня мой дорогой друг Гоша, не доехал…
Год я ничего не видел вокруг себя, осунулся, похудел. А пить начал за двоих – за меня и за Гошу. Вот уж не думал, что потерю друга не восполнят ни семья-дети, ни хлопоты на работе, ни даже любовница моя давнишняя Машка, которая из-за моего депресняка порвала со мной напрочь и трубки теперь не берёт. «Выйди, - говорит, - из депрессии твоей тухлой, тогда и возьму телефон».
Ну, я уже не знал, что делать. Совсем скис я, и Гоша вообще из головы не идёт. Уже его лицо начал в толпе видеть. Бегу однажды за типом каким-то, плачу и ору: «Гоша, остановись!» А мужик этот – совсем незнакомый – драпает от меня, как от очумелого. Пока я не понял вдруг, что я и правда очумелый. То ли уже белочка меня стала посещать, то ли правда Гоша был всегда со мной рядом.
И вот от этого чувства, что он рядом, мне было как-то хорошо на душе. «Ну что, Гоша, идём сегодня на работу, или как?» - начал спрашивать я перед тем, как выключить будильник окончательно или перевести его на повторный звонок через 5 минут. И всегда мне мой Гоша знаки подавал, то креслом скрипнет, мол: «Да, давай сходим на чертову работу, что ли», то в потолок постучит, - типа: «Неа, давай пропустим сегодня денёк, работа – не волк…»
В общем, жена с детьми меня из дома в таком состоянии выперли и сказали, что обратно впустят только со справкой от психиатра, и если только я обратно на работу устроюсь…
Осталась в моей жизни только дача с запасами соленьев и горькой водочкой, да ноут с пока ещё оплаченным модемным интернетом. Хоть скорость ни к чёрту, но жить можно. Задача у меня была одна: вызвать Гошу с того света и потолковать с ним любым способом. Иначе – не жить мне, и всё тут.
Вскоре нашел я в инете этот классный сайт, – Форстор, я имею в виду, - подсел на него и много чего интересного для себя узнал.
Короче, списался я с людьми на сайте и через них (спасибо, ребята) обратился к экстрасенсу проверенному, чтобы узнать, как позвать Гошу с того света и провести с ним день рождения, как это у нас с ним было 40 лет подряд заведено. Экстрасенс – старая полузрячая бабка, до ужаса на Вангу похожая, дала мне указания и список ингредиентов. Оглашать весь список не буду (могу прислать в личку), но скажу, что половину предметов легко достать в любой ветеринарной клинике. Для затравки лишь упомяну, что глаз кота в этом списке точно был.
Итак, начертил я круг мелом с пятого раза на полу, разложил по углам свечки, глаза, хвосты и т.д. и начал читать заклятия, которые мне бабка из старой книги насканировала с транскрипцией, карандашом накарябанной поверх старорусского текста. В общем, два дня я тренировался читать эту баламуть, пока у меня без запинки не получилось. И вот сижу я в круге, - гоголевского Вия припоминаю, и ещё какой-то фильм, по Стивену Кингу, где мужик себе жену-монстра призвал из океана, - как вдруг в дверь кто-то постучал.
- Кто? – автоматически спрашиваю.
- Конь в пальто! – отвечает мне Гоша за дверью. – Днюху празднуем или как? Отворись!
Я обрадовался, вскочил, как будто меня под зад пнули, - но перед дверью вдруг замер и молчу. И там молчат. Я дверь приоткрыл – нет никого. Тишина. И лес вокруг, - как говаривал классик.
У меня руки-ноги затряслись, коленки подкосились. Я давай на себя кресты класть – на всякий случай. На Форсторе всё это делать советуют, если с нечистой силушкой повидаешься. Уверяют, что от этих пассов она сразу вся растворяется в воздухе.
Вдруг слышу – стучат в окно со стороны кухни. И опять Гоша ко мне обращается:
- Эй, чё копаешься! Я в дом попасть не могу, а ты меня не зовешь!
А я пацан подкованный. Так и тянуло кликнуть любимого Гошу моего: «Входи, мол, я ж целый год тебя ждал», - да вместо этого я вдруг как зафальцетил бабьим голосом:
- Отче Наш...
В ответ – опять тишина. Я обратно в круг заскочил, пожирней его мелом обвел для пущей уверенности, вдруг слышу – на чердаке кто-то ходит. Хотя почему «кто-то»? Гоша это ходит, я его шаги везде узнаю. Он же мне как брат. Остановился прямо над моей головой, топнул в потолок и опять требует:
- Пригласишь к себе или будешь там один без меня праздновать? Я к тебе из такой дали прискакал, а ты не приглашаешь! Тоже мне друг…
В общем, я не только Отче Наш вспомнил, но и Богородицу Пресвятую, а заодно и маму мою, и Гошину, и ещё много кого я навспоминал, пока сидел в круге и молился-крестился. Всю свою жизнь прокрутил в голове. Обещал себя хорошо вести в будущем, если это будущее наступит. А Гоша тем временем с чердака мне обидные фразы кидал, что не друг я ему вовсе, раз увидеться не желаю, и что он из принципа ко мне вниз не спустится, пока я его по имени не позову…
А мне с каждой его фразой всё меньше звать его хотелось. Начал припоминать, что в борьбе с нечистыми вообще-то петух требуется, кукарекающий по расписанию в пять утра. А на дворе – часа два ночи. И что, мне с этим Гошей ещё три часа к ряду препираться?...
- Да сгинь же ты уже, наконец! – завопил я фальцетом, тщетно пытаясь убедить себя в том, что я – мужик, а не евнух какой-нибудь.
- Да не вопи ты так, ладно тебе! Я на двор пойду, один буду праздновать! А ты завидуй!
И правда пошёл. Слышу, как с чердака начал спускаться. Думал, увижу его. А он на повороте замер, и затихло всё.
- Эй, ты где? – спрашиваю я, выдержав минуту молчания.
- Да тут я, - крикнул Гоша уже со двора, - пью один, без тебя! Самогончик, между прочим, я сам для тебя готовил! Фиговый ты друг… - и я услышал звяканье бутылки о рюмочку, кряканье Гоши и лёгкий матерок, который он всегда отпускал после первого принятия на душу.
Короче, Гоша пил один и песни наши пел один, - я ему ни разу не подпел. Потому что подпевать надо было басом, а у меня фальцетом только получалось. А для мужика, настоящего к тому же, это не комильфо.
Уже ближе к утру, когда я почти привык к присутствию Гоши рядом, он вдруг своим пьяным голосом мне как выкрикнет:
- Ну, раз ты не зовешь меня к себе, то я зову тебя ко мне! Выйди во двор, глянь, какой я тебе подарок приготовил!
Я чуть было не расслабился, уже было вскочил и побежал. Так хотел я Гошу своего увидеть. Но вовремя остановился и начал своим осипшим фальцетом в сотый раз Отче Наш выговаривать, едва ворочая сухим языком.
- А к черту тебя! – вдруг взвыл Гоша. – Как был ты упрямым ослом, так и остался! Фиг я приду к тебе на твой сорок первый день рождения! Не увидишь ты меня больше! Друг называется…
И тут забрезжил рассвет. Вот реально, как поэты описывают, забрезжил. Солнца луч разорвал пелену сизых туч и осветил, я бы даже сказал «освятил», мои окна, мой двор, мои шальные глаза, и очистил мою душу от Гоши. Вот осознал я только тогда, что он умер. Правда умер. Нет его со мной рядом больше, ну нет совсем его. И не будет. Пока я его на том свете не встречу.
А во дворе меня ждал подарок от Гоши. На чёрных грядках белыми камушками гравия кривыми пьяными буквами были выложены слова: «Живи, друг, многих тебе ДР впереди!»
Новость отредактировал LjoljaBastet - 10-09-2015, 04:15
Причина: Стилистика автора сохранена
Ключевые слова: Друг смерть горе ритуал призрак авторская история