Русалка. Часть третья
Это последнее, что я помню. Очнулся в нашей с Саней комнате. Вокруг было тихо. Занавески зашторены. Определить день сейчас или вечер не представлялось возможным. Но зато со стороны кухни, что располагалась через комнату, донеслись отголоски разговора родителей, ведущих, судя по интонациям, довольно оживленную беседу. Их присутствие в доме несказанно обрадовало, а желание поскорее поздороваться помогло окончательно проснуться. Тяжело разлепив свинцовые веки, я машинально растер ладонями заспанное лицо и рефлекторно повернул голову вправо, боковым зрением уловив движение рядом.Возле кровати, на деревянной табуретке, сидел Сашка и вяло покачивался, заставляя измученный жизнью предмет мебели натужно поскрипывать. Выглядел он сильно взволнованным, что на него было непохоже. Слегка удивившись данному факту, я подтянулся и сел, повторно протерев заспанные глаза.
- Ты как? – с неподдельным интересом прошептал он.
- Нормально, – голосовые связки неожиданно подвели меня, приглушив последний слог, и отозвались колющей болью в пересохшем горле. Вынудив сглотнуть порцию слюны, прежде чем продолжить говорить, - кажется… только жуть какая-то всю ночь снилась… и горло сильно болит. Простыл, может?
С этими словами я неопределенно пожал плечами, в то время как внимательно наблюдавший за моими действиями Саша, вопросительно приподнял одну бровь. Заметив его озадаченность, я, чтобы не напрягать горло, тихо уточнил:
- Случилось что?
Брат тяжело вздохнул.
- Да вообще-то много чего. Ты разве не помнишь?
Я отрицательно покачал головой. Сашка вроде удивился, но особо этого не показал. Бросив быстрый взгляд в сторону кухни, словно убеждаясь, что нас никто не подслушивает, он начал рассказывать про то, как проснулся прошлой ночью от моего истошного крика. Увидел, что я сижу в кровати и, уставившись обезумившими глазами в одну точку, трясусь как ненормальный. Из последних сил надрывая осипшее горло. Первое, что он тогда подумал – мне приснился кошмар. И по неизвестной причине я не могу проснуться, против воли оставаясь в плену собственного подсознания. Не теряя времени, он пулей вскочив с кровати, ринулся ко мне. Вот только приблизившись на расстояние считанных шагов, вынужден был растеряно остановиться, обнаружив, что мое нижнее и постельное белье насквозь мокрые. А тело, с ног до головы, покрыто обрывками тростника и склизкой тиной. Более того, вокруг кровати растекалась огромная лужа воды. Словно меня только что окунули на дно озера и резко выдернули обратно.
Опешив от такого открытия, брат просто застыл рядом, не решаясь сделать следующий шаг. К счастью, именно в тот момент приехали родители. Моей матери стоило больших усилий привести меня в чувства, в то время как отец с братом тщательно изучали запоры на дверях и окнах, пытаясь понять, каким образом мне удалось выйти на улицу. Раньше я никогда не проявлял признаков лунатизма, но другого логичного объяснения моему состоянию и, что немаловажно, внешнему виду, они попросту не находили.
Со слов брата, ночью я так и не заснул. Не отходил от матери ни на шаг, а если уйти пыталась она, бился в истерике, пока она снова не возвращалась, чтобы прижать меня к своей груди. Напевая колыбельную, которую я очень любил в детстве, успокаивающе поглаживая по волосам. Я почти ничего не ел и даже пару раз ходил под себя, настолько был потерянным.
Под утро к дому вновь подъехала «скорая». Фельдшер бегло осмотрела меня, сделала укол успокоительного, и я, наконец, забылся сном на несколько часов. А она заявила родителям, что ребенка в настолько шоковом состоянии необходимо показать специалисту в профильной области и посоветовала как можно скорее вернуться в город.
- Короче, - подытожил свой рассказ Саша, - мы уже собрали вещи. Отец с матерью ждали только когда ты проснешься.
Он сказал еще что-то, но я уже не слушал, медленно осознавая тот факт, что совершенно не помню всего этого. В голове всплывали лишь отдельные эпизоды, вроде плачущей матери в объятиях отца или женщины в синем комбинезоне, протягивающей ко мне руку со шприцем. При этом сознание уверенно захватывала другая, пугающая до жути, мысль. Что оказывается тот кошмар, который еще секунду назад я воспринимал как страшный сон, на самом деле им вовсе не являлся…
В какой-то момент Саша отреагировал на мою отстраненность и пододвинул табурет ближе. Позвал, привлекая к себе внимание, и принялся задавать различные вопросы относительно моего самочувствия. Тем самым, на время рассеяв мои тягостные размышления. Его неожиданный интерес меня, честно сказать, серьезно удивил тогда. Вы главное не подумайте, я любил брата и, конечно, мне нравилось его проявление заботы. Просто в тот момент подобная заинтересованность выглядела несколько странно. Ведь обычно он не проявлял заботу обо мне так открыто. А тут вдруг забросал всевозможными вопросами, интересуясь не только моим общим физическим состоянием, но и некоторыми психологическими аспектами. Я честно ответил, что со мной все в порядке, но он снова как будто не поверил. Что-то терзало его на протяжении всего разговора, словно он о чем-то догадывался, но не решался спросить. И в какой-то момент я рискнул задать ему прямой вопрос:
- Саша, что с тобой?
- Ничего. – Брат заметно занервничал и немного отстранился, отведя взгляд в сторону. - Почему ты решил, что со мной что-то ни так?
- Ну как почему? Я же вижу: ты сам не свой. Вроде улыбаешься, а смотришь словно сквозь меня.
Саша вяло усмехнулся. Поднялся, стараясь не смотреть в мою сторону, и прошелся вдоль комнаты, ненадолго задержавшись у окна, мельком осмотрев двор.
– Не, малой, тебе показалось. У меня все в порядке. Не парься.
- Сань, - я скептически посмотрел на него, - мне всего тринадцать, но поверь, я давно научился определять, когда ты врешь. По-моему, тебя что-то беспокоит. И вполне вероятно, это что-то связано со мной.
Брат оглянулся. Грустно улыбнувшись, он посмотрел на меня так пронзительно, что я непроизвольно поежился. Затем снова повернулся к окну, помолчал какое-то время и, нехотя, ответил:
- Просто… мне не по себе от всего этого…
- От чего «от этого»?
- От этих твоих кошмаров, например. А еще от того, что завтра родители собрались везти тебя к долбаным мозгоправам. Они думают у тебя лунатизм или что-то типа того… только я почти уверен, что дело совсем не в нем. Ну, или отчасти в нем… точнее, в том, как он возник… черт! Не знаю, как правильно сказать… – Он снова прервался, напряженно размышляя, стоит ли заканчивать начатое. Постоял недолго и вдруг признался. – Дело в том, что это моя вина, малой… Из-за меня эта дичь с тобой творится. Не надо было тебя с собой брать. Вообще лезть туда не надо было!
Брат отвернулся в сторону, но я все равно заметил заблестевшие у него на глазах слезы.
- Понимаешь, - продолжил он, так и не дав уловить суть его высказываний, - я тогда так сильно растерялся… не знал, что делать… испугался за тебя, за то, что мать будет переживать, что отец… да кого я обманываю? За свою задницу я испугался! Собственных неприятностей хотел избежать! Прости меня, Андрей…
- Саша, ты о чем говоришь? Я не понимаю…
Он медленно повернулся. Помню, в тот момент меня накрыло предчувствие чего-то нехорошего, как тогда, в зарослях тростника. Я неловко поднялся с кровати и сделал шаг вперед. Брат не сдвинулся с места, продолжая неотрывно изучать меня. Пришлось повторить вопрос на тон громче, чтобы он среагировал.
- Саша, пожалуйста, ты можешь нормально объяснить?
Несколько раз моргнув, будто его мысли витали где-то далеко, брат очнулся. Он вернулся к табурету и присел. Стульчик в очередной раз жалобно скрипнул. Голоса родителей к тому моменту затихли окончательно. Наверное, они вышли на улицу. Саша по-прежнему избегал смотреть мне в глаза, внимательно рассматривая витиеватые узоры на старом бабушкином одеяле.
- Ты и вправду не помнишь? – наконец подал он голос, когда я уже отчаялся услышать ответ на свой вопрос.
- Не помню чего? – резко уточнил я, тяжело задышав. Дурацкое поведение брата начинало нервировать.
- Нашу игру. На кладбище?
- Ну, помню, конечно. А при чем здесь она? Я же никогда не ходил туда вместе с вами.
Саня повернул голову и с недоверием, искоса, посмотрел на меня.
- В том-то все и дело, что ходил… – эти слова и тон, которым они были сказаны, буквально припечатали меня к месту, где я стоял, на мгновение лишив дара речи. – Первое время мы с парнями думали, что ты просто перепугался и только делаешь вид, будто не помнишь, что произошло. Типа с глаз долой из сердца вон. Я даже загордился тобой. Вот, думаю, братишка молорик, справился. Отдышался только и сразу взял себя в руки. Ну прямо как взрослый… Не запарились мы и когда ты сам с собой у костра разговаривал, лишь тихо посмеивались, пока прятались за деревьями. Но когда вчера, на берегу озера, ты сказал, что видишь ее, мне в первый раз стало не до шуток. Сначала я просто взбесился! Думал, ты мне так мстишь за то, что заставили тебя в яму лезть и за то, что после всего этого разыграли посреди ночи. Затем бабушке дурно стало, и твои слова напрочь вылетели у меня из головы. Дальше твой ночной кошмар… и ты весь грязный, мокрый с головы до ног…черт! Малой, да ты ходил во сне, понимаешь?! А значит, в тот день случилось нечто серьезное. С твоими мозгами. И виной всему тот чертов склеп! И я…
Обстановка вокруг меня внезапно задрожала. Сразу затем, как я услышал последние Сашины слова. Словно я начал падать с высоты в несколько метров. Голова закружилась. Видимость резко ухудшилась, превращая пространство рядом со мной в непроглядное цветное покрывало. Стало трудно дышать. Размахивая руками, я тщетно искал опору, чтобы элементарно удержаться на ногах. Картинки из прошлого стали часто возникать перед глазами и стремительно меняться, пока, наконец, все то, что меня окружало, не исчезло полностью.
Двумя днями ранее.
«…
- Да не бойся, малой. Спускайся уже. – Требовательно позвал снизу Сашка, довольно улыбаясь и нетерпеливо махая одной рукой.
Я же, неотрывно смотря на отверстие в проломленных досках у себя под ногами, следовать его совету не спешил. Сегодня и так однозначно был не лучший день в моей жизни. Еще с самого утра все пошло наперекосяк. За завтраком я умудрился разбить одну из любимых бабушкиных кружек. Потом, поскользнувшись на крыльце, буквально на ровном месте, неловко слетел по ступенькам вниз и порвал единственные шорты. Мало того, что теперь хромал на левую ногу, так вдобавок был вынужден париться в толстенных джинсах. Ко всему прочему (как будто этого мне было мало), брату с его дружками, вместо спокойной прогулки под мягкими лучами летнего солнца, приспичило полазить по заброшенному кладбищу, расположенному в самой отдаленной части местной обители мертвых. Настолько древнему, что на занимаемой им территории до сих пор можно было наткнуться на покосившееся и наполовину погрузившиеся в землю, надгробия конца девятнадцатого века…
Этим летом парни грезили сокровищами. Откуда у них взялась эта мания, я не знаю. Может, прочитали что, или фильм какой-нибудь отставил свой неизгладимый отпечаток. Но обследуя от безделья старые, частично-разрушенные склепы, они всерьез мечтали наткнуться посреди вековых развалин на что-нибудь действительно ценное. В один из таких могильников наша команда охотников за сокровищами и провалилась в итоге. Точнее не в сам склеп, а в его подвал, в небольшое помещение под полом. Да и не все, а только Мишка Агафонов. Саня с Колькой Ивановым спустились позже самостоятельно, одновременно прыская со смеху над потирающим спину другом. Вообще, с момента как под дряхлыми, полупрогнившими досками обнаружилось скрытое помещение, вся троица пребывала в состоянии дикой эйфории. Они на сто процентов были уверены, что наткнулись на нечто более серьезное, нежели просто подвал чудом уцелевшей усыпальницы. В пользу их теории стены были расписаны причудливыми рисунками с неразборчивыми надписями, а под ногами, скрытые толстым слоем пыли, местами проглядывались уцелевшие остатки художественного паркета. Что, в целом, сильно контрастировало с нашими небогатыми знаниями о конструктивных особенностях подобных строений.
Ко всему прочему, здесь отсутствовал даже намек на двери. Тем самым наводя на мысль, что подвал был заколочен снаружи и, скорее всего, тайно. А раз он не был обнаружен местными до сих пор, значит, никто из них и понятия не имел о наличии в одном из склепов старого кладбища, тайной комнаты. На фоне, по мнению парней, довольно правдоподобных размышлений, подростковые мечты о сокровищах уже не казались такими уж наивными фантазиями.
Внутри склепа сильно воняло мочой, а из пролома в полу потянуло еще и сырой землей, вперемешку с гнилью. Так что у меня лично спускаться вниз особого желания не было. Как не было и желания терпеть насмешки или, того хуже, обвинения в трусости вследствие своей нерешительности. Поэтому, недолго поколебавшись, собирая воедино остатки (чего уж там таить) небольшого мужества, я все же опустил в проем сначала левую, а затем и правую ногу. Повисел на вытянутых руках несколько секунд, окончательно собираясь с духом и, зажмурив глаза, благополучно спрыгнул вниз.
Ступни с глухим звуком коснулись поверхности земли, подняв вверх облако коричневой пыли. Машинально вдохнув, я несколько раз громко чихнул. А когда короткий приступ защитного рефлекса закончился, я сплюнул попавшие в рот частицы сухой грязи и бегло осмотрелся. Внутри подвала было достаточно темно, но благодаря пролому в полу, хотя сейчас уже правильнее было говорить в потолке, внутрь попадали робкие лучи дневного света, частично освещая причудливое помещение. И благодаря им, глаза быстро привыкали к сумраку, а видимость с каждой секундой становилась все четче.
Внутри не оказалось надгробий, статуй или других атрибутов, которыми обычно заполняют такого рода помещения. Просто пустая комната в виде идеального круга, по всему периметру выложенная, потрескавшейся от времени, каменной плиткой. Парни топтались около места с наиболее осыпавшейся ее частью, возле одной из стен. Что-то при этом возбужденно обсуждая. Повторюсь, мне это место, как и вся затея в целом, не понравилось сразу. Поэтому присоединяться к ним я, мягко говоря, не спешил. Предпочитая оставаться в пускай и тускло, но все же освещенной зоне.
- Андрюх, - оглянувшись, окрикнул меня Саша и указал на место рядом с собой, - ну чего ты там застыл? Иди сюда.
Блин.
Делать было нечего, и я послушно приблизился. После чего смог, наконец, рассмотреть, что парни внимательно изучают небольшой проем в стене, в виде неровного овала. Внешне напоминающего нору довольно крупного животного, примерно полметра в диаметре. Судя по всему, каменная плитка, не выдержав натиска времени, осыпалась, тем самым открыв к ней доступ. При более близком рассмотрении выяснилось, что минипещера также была выложена резной плиткой. Только на этих виднелись надписи из букв, очень похожих на старославянские, которых не было в основном помещении. Я отметил это мимоходом, потому как раньше мне уже попадались подобные символы в учебниках истории.
- Нужно чем-то посветить. Посмотреть, что внутри. – Услышал я голос Коли, едва остановился за спиной брата. К этому моменту, тот уже просунул голову в проем и силился разглядеть содержимое небольшого тоннеля. – Что-то точно есть, я уверен. Причем рядом совсем.
- Мобилу используй, чудила. – Подсказал Саня.
- Ага, с удовольствием. Если бы она еще была у меня… – по-доброму огрызнулся его товарищ, а затем пояснил, обратив внимание на непонимающий взгляд брата. - Батя вчера отобрал.
- Че так? – удивился Агафонов.
- Да капец ваще. С сигой спалился за сараем, вот батон и завелся. Короче, он типа наказал меня так. – Не поворачиваясь, продолжая изучать видимую зону пещеры, Коля вытянул руку и попросил. - Дай свой.
- У меня без фонаря. – Миша сунул руку в карман. И через секунду стыдливо растопырил ладонь, на которой лежал, повидавший жизнь, кнопочный телефон.
Не дождавшись выполнения своей просьбы, Колян обернулся. Мгновенно оценив «чудо-прибор», он покачал головой и презрительно фыркнул:
- А что, нам родители новый только в школу выдают?
- Ты бы лучше переживал куда и, главное, когда твой выдадут! – не растерялся друг. После чего они вместе расхохотались над удачной шуткой, одновременно хитро посматривая на брата.
- А у тебя как с мобилой, Санек? Любимая бабуля не позаимствовала случаем?
Саша нахмурился, явно не разделив их озорной настрой. Положил руку на Колькино плечо и аккуратно отодвинул товарища в сторону. После чего достал смартфон, по ходу активируя фонарик, и самостоятельно посветил в темноту проема.
- Ты прав, Колян. Что-то точно есть. – Отметил он через некоторое время. – На мешок похоже.
- Да ладно? – в один голос встрепенулись парни. – Большой?
- Отсюда поймешь разве? Вроде не особо…
Я невольно поежился. Неприятно было признавать, но, видимо, в этой компании энтузиастов одному мне сейчас было не по себе от происходящего. Нечто, смахивающее на мешок, замурованное в стене заброшенного склепа на старом кладбище. Интересно, что там? Конечно. Даже очень. Отлично! Давайте скорее посмотрим!
Вы серьезно вообще?!
- А если там мертвец? – рискнул я осторожно подать голос, привлекая внимание всех троих.
- Это навряд ли. – Отмахнулся Саня. – Склеп зажиточных, сразу видно. Ты на отделку хотя бы глянь. В те времена больших денег такое удовольствие стоило. А людей с деньгами в стены не замуровывали. И не «подселяли» к ним никого. Я думаю, во времена революции, когда богатеев местных раскулачивали, кто-то здесь схрон организовал. И там, - брат уверенно ткнул пальцем в темноту, - наверняка что-то ценное.
- Звучит не очень правдоподобно… - засомневался Миша и перевел скептический взгляд с одного друга на другого. – Как он тогда после плитку восстановил? Что думаешь, Колян?
- Да пофиг. Мало ли умельцев. Достанем - выясним. – В отличие от Агафонова, Иванов находился в немом предвкушении. Он не мог даже спокойно стоять на одном месте, без конца нервно перетаптываясь с ноги на ногу. – Зря, что ли, лезли в эту яму?
- Хорошо, допустим. Ну и как ты предлагаешь это сделать? – с язвительными нотками в голосе поинтересовался Миша.
- Элементарно. – Вмешался мой брат, повторно освещая внутреннее пространство проема фонариком. – Кому-то из нас придется залезть внутрь.
Агафонов сделал два шага назад.
- Я точно не полезу, застряну нафиг. – Он демонстративно похлопал себе по животу. – Маловата пещерка.
- Так-то она нам всем маловата. – Согласно кивнул Саша, параллельно обдумывая недавно пришедшую в голову мысль. – Вот если только…
Он бросил быстрый взгляд на друзей, а затем, словно уловив его мысль, они все вместе посмотрели на меня.
- Что скажешь, малой? - спросил он, хитро улыбаясь, - вся надежда, похоже, только на тебя.
Я непроизвольно отступил в сторону. Лезть в темную нору, совершенно не представляя, что там, желания не было от слова совсем.
- Да не бойся, - подбодрил меня Саня, - метра три всего, ерунда вообще. Я тебя за ногу придержу, если что, сразу вытащу.
- В каком смысле «если что»?
- Да ни в каком, - раздражаясь, отмахнулся он, - так, на всякий. Давай забирайся, я помогу.
Саня подошел вплотную к проему и, подставив к стене сомкнутые вместе ладони, немного наклонился. Кивнув в сторону импровизированной ступени, поторопил:
- Не дрейфь. Только руки сразу вперед выстави. Внутри не получится локти развернуть. Слишком тесно.
Капец… Вот зачем я вообще с ними пошел? И ведь не отстанут теперь… Я сделал нерешительный шаг вперед. Брат подбадривающе подмигнул. Колян с Мишей снисходительно улыбались.
Да фиг с вами!
Вытянув вперед руки, я оперся на подставленные братом ладони и, не спеша, протиснулся в отверстие. Внутри воняло еще сильнее. Помимо запаха сырой земли и гниющих кореньев, стоял неизвестный мне, но от этого не менее неприятный душок чего-то сильно испорченного.
Было довольно темно, но очертания норы легко прослеживались. Да и Саша, подсвечивая телефоном, помогал постоянно держать в поле зрения цель моего визита. Он оказался прав. Впереди, совсем недалеко от меня, действительно лежало что-то, очень сильно напоминающее серый от грязи мешок. Я подтянулся вперед. Сказать, что было неприятно здесь находиться – ничего не сказать. Ощущения я испытывал ужасные. От грязи, от сырости, от тошнотворного запаха гниения. От ощущения западни, в которую загнал себя по собственной воле.
Продвинулся еще немного.
На правой лодыжке сомкнулись пальцы брата. Стало полегче, но от постепенно охватывающего чувства всепоглощающего страха, полностью избавиться все равно не удалось. Да еще дурацкое воображение против воли рисовало в сумраке пугающие картины. Благодаря чему, желание закончить с этой глупостью росло поистине в геометрической прогрессии.
Подсознательно понимая, что, чем дальше продвигаюсь вперед, тем дольше буду выбираться назад, я сильнее вытягивал руки. Рассчитывая дотянуться до мешка как можно раньше, минимально при этом переместив остальное тело. Получалось, если честно, так себе.
Я протиснулся в нору глубже еще на несколько сантиметров. Снова максимально вытянул руки. Блин! Дурацкий мешок лежал совсем близко. Мне не хватало самой малости, чтобы ухватить его.
Ай! Зараза…
Пока тянулся, по пути саданул ладонью по чему-то острому. Рефлекторно отстранился, насколько позволяло свободное пространство, и развернув ладонь к лицу, напряг зрение. Порезал. Ну спасибо, Саша! Я перевел взгляд на то место, где недавно были мои пальцы. Рваный край каменной плитки скрывался под многолетним слоем пыли, в отличие от кончика острия, смывшего ее жидкостью красного цвета.
Осторожно, чтобы не задеть острый камень грудью, кряхтя и чертыхаясь, я продвинул тело еще немного вперед. Повторил попытку дотянуться, распрямляя руку с окровавленной ладонью. Вот он, еще чуть-чуть…
Когда пальцы, перемазанные липкой жидкостью, наконец, коснулись грязной ткани, я испытал громадное облегчение. Конец моих мучений был близок. Преждевременно расслабившись, я и не заметил, как пятна крови, оставшиеся на ткани, жадно впитались ее поверхностью…
Я уже хотел окрикнуть Сашу, чтобы меня тащили назад, когда мешок едва заметно вздрогнул. Словно внутри него кто-то или что-то пошевелилось…
Я инстинктивно отдернул руку. Мое сердце испуганно замерло, пока я пристально вглядывался перед собой. Сквозь нарастающую лавиной панику, стараясь понять, – показалось или нет? Несколько секунд ничего не происходило. Я расслабленно выдохнул. Но когда уже был готов поверить в чересчур разыгравшееся воображение, нечто внутри мешка снова зашевелилось. Сначала ткань приподнялась с одной стороны, а затем похожее движение повторилось с другой. Следом хаотичные приподнимания ткани повторились, но уже на разных участках поверхности мешка.
Животное? Мышь, крыса? Слишком крупное для крысы… Может несколько?
Плохое предчувствие заставило попятиться. Я уперся ладонями, толкая себя назад, но сверху что-то помешало, зацепившись за ремень, и резко остановив. На автомате, не выпуская из виду грязный мешок, я безуспешно дернулся несколько раз.
- Сань… Саня!!!
Со стороны входа никто не ответил. А вот движение в мешке прекратилось. Расширенными от ужаса глазами я следил за его поведением, нервно хватая ртом остатки воздуха. Дышать становилось все тяжелее, по лбу крупными каплями покатился пот. Я даже не понял, когда именно это произошло, но внутри мешка вспыхнули две красные точки. Вспыхнули и зависли на одном уровне. Будто две одинокие лампочки новогодней гирлянды внезапно загорелись во тьме. Мои глаза буквально полезли из орбит от охватившего меня напряжения. Волосы на голове зашевелились, а в горле мгновенно пересохло. Потеряв дар речи, я принялся судорожно скоблить ладонями по шершавой поверхности грязной плитки, в жалких попытках сдвинуть с места застрявшее тело.
Огоньки на миг потухли, а затем загорелись вновь. И еще раз. Как если бы это были чьи-то глаза. А их хозяин, не отрывая от меня взгляда… дважды моргнул.
Меня замутило. Ком подступил к горлу, и я чудом не выплюнул свой завтрак. Нечто внутри мешка вновь пришло в движение. По коротким вздутиям и разглаживаниям ткани, создавалось впечатление, что оно, будучи сжатым в неестественное положение, сейчас старается расправиться и вытянуться. Послышался противный хруст… Вскоре по левой и правой сторонам мешка отчетливо прорисовались острые сгибы локтей.
Поддавшись панике, я заколотил ногами и руками, насколько позволяло тесное пространство.
- Вытащите! Вытащите меня!
А тот, кто был в мешке, начал приближаться, словно воспринял мой крик, как своего рода призыв. Короткими, дергаными движениями, скрытые под мешковиной локти совершали поступательные движения, медленно, но уверенно приближая красные огоньки к моему лицу.
Я бился в истерике, крича и дергаясь, что есть сил, в безуспешных попытках вырваться на свободу. Сопротивлялся до тех пор, пока в глазах не помутнело, накрывая спасительной темнотой…
Снова пришел в себя уже в подвале. Сквозь туман, окутавший сознание, разглядел рядом силуэты. В памяти моментально всплыли последние воспоминания, и я закричал что-то нечленораздельное, оголтело замахав руками, не позволяя чужим объятиям сомкнуться вокруг меня.
- Да не ори! Успокойся! – узнал я голос Сани. Вместе с которым плавно рассеялась и пелена забытья, позволяя признать встревоженное лицо старшего брата. – Ну! Что? Что случилось? Что ты увидел, не молчи!
Мои губы дрожали, а зубы стучали так сильно, что каждый удар больно отдавался в висках. Поэтому, как не старался, я не мог выдавить из себя не единого слова, а лишь судорожно тыкал пальцем в темноту проема.
- Бля, Саня, успокой его. – Вмешался Иванов. - Ща вся округа сюда сбежится!
- Отвали нафиг! – огрызнулся на него брат, отталкивая от себя несильным ударом в грудь. Затем снова обернулся ко мне. – Так, Андрюх, давай, вдохни поглубже. И нормально объясни, что там нахер произошло?
- Тт-там. Тт-там!
- Да что там?! – снова недовольно подал голос Коля, резко метнувшись к дыре в стене. – Что? Крысы? Змея? Что?! Обделался на ровном месте, бл…
- Колян, я тебя сказал – заткнись! – Саня угрожающе сделал шаг в его сторону. – Ему сколько лет по-твоему?..
Коля также дёрнулся навстречу брату и на секунду показалось, они сейчас сцепятся, будто бойцы на ринге. Но выяснить отношения до конца им не дали. Откуда-то с территории кладбища донеслись множественные голоса взрослых. Испугавшись, что их находка станет всеобщим достоянием, они быстро взяли себя в руки и, договорившись вернуться позже с подходящим для вылазки инструментом, шустро засобирались прочь из склепа.
Все это время и те несколько минут, пока мы покидали территорию кладбища, я провел как во сне. Все вокруг растягивалось и перемещалось очень медленно. Я почти ничего не понимал из того, что мне говорили, пока мы украдкой перемещались между могилами и всю остальную дорогу домой, лишь машинально, словно на автомате, переставлял ватные ноги. И только единственный эпизод нашего бегства накрепко врезался в мою память. Небольшой фрагмент того дня, которому я не придал значения в тот момент, но который сейчас позволял получить ответы на многие терзавшие меня вопросы. Хотя и, несомненно, добавлял ровно столько же новых.
Он-то и стоял сейчас перед моими глазами. Словно кадр видеопленки, замерший после касания нужной кнопки, невидимым оператором. Покосившаяся надгробная плита, со сколотым верхним левым углом и торчащим оттуда железным прутом. Позеленевшая от времени, не имевшая изображения усопшего и с частично стертой надписью:
Смирнова Екатерина Павловна
~ 1890 – 1906 ~ …»
Новость отредактировал Elfin - 31-08-2021, 06:38
Ключевые слова: Кладбище мистика мешок необъяснимое проклятье авторская история