Массажистка
Катя выехала из дома, когда ещё не было шести часов вечера. Звонок клиентки застал ее в душе, и она не успела взять трубку. Требовательные трели звонка оборвались прямо у нее под носом.— Вот черт! – Выругалась тогда девушка и тут же перезвонила.
Трубку взяли почти сразу же, но не произнесли ни слова.
— Алё, - раздраженно сказала Катя.
В ответ тишина.
— Алё, вы меня слышите?
На том конце была лишь ледяная тишина, холод которой, казалось, исходил от динамика телефона, просачиваясь сквозь отверстия в корпусе. Но Катя чувствовала, что кто-то ее слушал, сохраняя молчание, словно выжидая чего-то. Девушка не собиралась ждать. Терпенье ее иссякало, и она уже с проклятьями отрывала трубку от уха, как на другом конце послышался голос:
— Да, я слушаю, – голос был очень странным и булькающим, словно человек говорил с полным ртом воды.
— Да, — отозвалась Катя. — Вы мне только что звонили, я не успела взять трубку. Вы что-то хотели?
Молчание. Оно продолжалось так долго, что девушка подумала, что на другом конце положили трубку, но потом вновь послышался этот булькающий голос:
— Ах, да! Я вам только что звонила. Я просто увидела на сайте объявление о том, что вы делаете массаж, и решила позвонить.
Это был первый клиент, который позвонил Кате за месяц! В городе была серьезная конкуренция, и каждый клиент был на вес золота, особенно для таких, как она — только начинающих. Катя прошла курсы массажа и думала, что без труда наработает себе клиентскую базу. И если не женщин, так мужчин она найдет точно. Они всегда клевали на ее внешность. Но тут оказалось всё иначе. Она «раскидала» объявления, где только можно, и снизила цену ниже рыночной, но в ответ была тишина. Конечно, ей звонили, и не раз, но всё, что предлагали — так это работу в интим салонах, что, конечно же, было неприемлемо.
— Да, я вас внимательно слушаю. — Отозвалась Катя.
— Хотела бы уточнить, действительно ли массаж спины стоит 500 рублей? И выезжаете на дом?
— Конечно, так и есть.
— Хорошо, просто у всех так дорого…
Последние слова прозвучали неясно, словно трубку отодвинули ото рта. Но, тем не менее, Катя всё услышала.
Женщина немного помолчала, а потом спросила:
— А массаж длится около тридцати минут, как я понимаю?
— Да, примерно, где-то так.
— Очень хорошо. Я хотела бы попробовать сегодня, если, конечно, вам будет удобно, и если есть время. Просто что-то у меня так невыносимо заболела спина. – Голос женщины звучал обманчиво мягко, хотя, возможно, Кате это только показалось.
У массажистки в голове тут же лихорадочно пронеслись мысли. Она запланировала провести этот вечер с Сергеем, своим молодым человеком. Хотя нет – отменить встречу с Сергеем не было проблемой. Поначалу он ей нравился, но потом превратился в привычку, от которой трудно избавиться. Например, как бросить курить. Проблема тут была в другом — ей было так лень куда-либо ехать. Но с другой стороны, нужно было брать клиента, пока он был горяченьким. Катя была уверена, что если откажет ей сейчас, то она уже никогда не позвонит. Людям всегда все нужно здесь и сейчас. Поэтому она согласилась.
— Да, конечно, — сказала Катя. — Скажите адрес. И во сколько вам будет удобно?
Женщина назвала адрес и время.
Высокоэтажные красивые дома и торговые центры остались позади; их сменили какие-то покосившиеся кирпичные склады за бетонными стенами. Улицы, по которым двигалась машина Кати, стали грязнее, а трещины в асфальте глубже. Она съехала с главной дороги на трудно различимую серую второстепенную полосу, c обеих сторон которой желтой массой нависали деревья. Дома, которые стали мелькать сквозь этот лес за окном автомобиля, представляли собой грязный деревянный кошмар, проросший как сорняк. Время и ненастная погода нанесли им непоправимый урон. Они были словно темно-серые чернила, похожие на свинец, который нагонял мысли о грозовых тучах, буйствующем океане, оболочках давно затонувших кораблей, чьи останки выбросило на берег. Казалось, в этой черной массе не было места для жизни.
Навигатор остановил ее машину возле одиноко стоящего двухэтажного дома. Клиентка, назвавшая себя Валентиной, жила в самых настоящих трущобах, так не похожих на привычный для Катиного глаза индустриальный центр города. Эту лачугу окутывала необъяснимая аура забвения. Казалось, что дом был построен еще до советского времени, сохранив в себе своеобразный мрачный колорит.
Девушка попыталась разглядеть название улицы, но табличка, висевшая на фасаде, давно выцвела от времени. Она заглушила двигатель, вышла из машины и направилась к подъезду по потрескавшемуся тротуару – красивая изящная девушка, с водопадом длинных черных волос, струящихся из-под заколки и падающих на плечи. Небо было затянуто серыми тучами, кажется, собирался дождь.
Сначала ей показалось, что дом давно заброшен, однако вид тропинки, ведущей к подъезду, наводил на мысли, что ее изредка, но использовали. А также грязные, но еще не разбитые, мутные щурящиеся окна, говорили о том, что дом обитаем, хоть и был достаточно далек от главной дороги и имел заброшенный вид.
В округе стояло безмолвие, нарушаемое лишь ветром. Наверное, именно так выглядит безмолвие смерти, что живет на кладбищах, в моргах, а иногда и в больничных палатах. Эта тишина абсолютно беззвучная. Казалось, если крикнуть во весь голос, то никто не откликнется, кроме ветра. Именно такая тишина висела над этим домом.
Во дворе было много деревьев, более того, за домом начинался лес. Простирался он, казалось, в бесконечную даль и растворялся в сгущающихся сумерках на горизонте. Bерхушки деревьев Во дворе дома, уходя высоко в серое небо, были черными как уголь. Одетые в пылающую богатством красок листву, деревья ритмично качались и пританцовывали под напорами ветра, словно, под недоступную для человеческого уха музыку.
— Первый подъезд, восьмая квартира, — всплыли слова женщины в голове Кати.
Возле нужного подъезда стояла отсыревшая сломанная скамейка, на которой сидел человек бомжеватого вида: морщинистoe лицо c мешками под глазами и короткой, изрядно седой бородой. Он был такой худой, что казалось, его только что отпустили из концентрационного лагеря. Темная куртка и штаны висели на нем, как на вешалке. Он ковырял в носу и с интересом рассматривал результаты своих раскопок, не обращая никакого внимания на девушку, — что было очень странно. Мужчинам всегда нравится смотреть на девушек, особенно, таких как она, такова уж их мужская природа.
Катя подошла к подъездной двери и потянула за ручку. Если бы девушка обернулась в этот момент, то увидела бы, как этот незнакомец повернулся в ее сторону и мрачно покачал головой.
В подъезде стoяла темень. Тусклые полосы света, сочившиеся сквозь пыльное подъездное окно, выхватывали из мрака лестницу. Света было мало, поэтому Катя достала телефон и включила фонарик, светя себе под ноги.
Она поднималась по угрожающе скрипящим ступеням, держась одной рукой за перила, которые кое-где висели в воздухе, поскольку многие опоры были поломаны, а в каких-то местах их не было вовсе. Катя двигалась медленно и аккуратно, словно по минному полю, проверяя каждую ступеньку, прежде чем перенести на нее свой вес. Местами ступени прогнили, и они, словно, стонали и жаловались на жизнь под каждым её шагом. Кате всё казалось, что гнилой пол вот-вот провалится.
В подъезде ощущался запах канализации. Неистовый холодный ветер свистел где-то под крышей дома, мрачно напоминая o приближении зимы. В этом звуке было что-то от зова самой вечности.
— Второй этаж, — напомнил голос женщины в Катиной голове.
Катя поднялась на второй — и последний — этаж этого дома. Перед ней было две двери.
— Там будет две двери, одна из которых будет забита досками. Я сразу оставлю свою дверь открытой. Мне тяжело ходить, не возражаете, если я вас не встречу?
— Как вам будет угодно, — отозвалась тогда вежливым тоном Катя. — В тот момент она, конечно, не представляла, с чем ей придется столкнуться.
— Хорошо, тогда, как зайдете, раздевайтесь и проходите в комнату. Она у меня одна. Я уже буду лежать на диване и буду готова.
— Нет, — возразила Катя, — я возьму с собой переносную массажную кровать. Удобнее всего будет делать массаж на ней.
На том конце послышался хриплый булькающий смех:
— Ох, нет, милочка. Вы просто меня еще не видели, боюсь, я не помещусь на вашей кровати, а если и помещусь, она, скорее всего, поломается.
Катя не стала возражать, в конце концов, ей от этого только легче. Она приоткрыла дверь, но зашла не сразу, решив сначала осторожно постучать, ощущая при этом какое-то необъяснимое внутреннее волнение.
— Валентина, вы дома? — Голос ее почему-то задрожал. — Это Катя, мы с вами договаривались на массаж.
Девушкой стал овладевать непонятный страх. Но это был не панический крик сознания, зовущий развернуться и убираться отсюда поскорее, а знобящий тихий страх, как сквозняк, безликий, с которым нельзя было справиться, потому что природа была его непонятна, невидима и неуловима.
— Да, Екатерина, — послышался опять булькающий голос из невидимых глубин квартиры. – Я уже готова, проходите.
Девушка зашла и очутилась в маленькой прихожей. Она сняла куртку и повесила ее на вешалку, рядом с которой стояло трюмо: допотопное чудовище из коричневого материала, ручки ящиков покрылись сплошной ржавчиной. В эту минуту мурашки проползли у Кати по всему телу от какого-то трепета. В квартире был беспорядок, и в воздухе чувствовался запах гниения.
Обычно, когда дом старый, его внутренний домашний интерьер стараются обогатить, приспособить к настоящему времени, что-то изменить, подремонтировать. Но коридор, в котором очутилась массажистка, казалось, никогда не менялся. Здесь царила атмосфера старых времен, проступавших в каждой детали. Например, телефон, который стоял на небольшой тумбочке, имел такой древний вид, что, казалось, был взят из музея. Вокруг себя она не обнаружила ни единого предмета, относящегося к веку настоящему. Hичто здесь не нарушало целостность этой картины. Катя бы даже не удивилась, если бы не нашла здесь телевизора. Потолок был покрыт пожелтевшей побелкой. На стенах были старомодные обои с непонятным рисунком c темными пятнами, подозрительно напоминающими засохшую кровь.
Катя ощутила сильную неприязнь. Эта атмосфера мрачности старых времен таила в себе неизвестные тайны, о которых лучше не знать.
Из-за грязи обувь ей совсем не хотелось снимать. И тут, словно прочитав Катины мысли, из комнаты вновь донесся голос:
— Обувь можете не снимать, у меня тут просто не убрано. Я дико извиняюсь за это.
«Хоть на этом спасибо», — подумала про себя Катя и, последовав совету, медленными шагами направилась через длинный коридор в комнату.
Ей не понравилось эхо собственных шагов по деревянному полу, который был застелен бордовой ковровой дорожкой. Звук этого эха как будто говорил о том, что здесь не живут, что здесь обитает лишь пустота и безмолвие. Приблизившись к кухне, девушка почувствовала неприятный запах, который, словно, затаился за закрытой дверью.
— Затаился? Нет, его просто спрятали. Потому что это — запах смерти… Нет, глупости…
Пахло гнилью – это да. Но запах всё же был, возможно, не таким резким, как в морге, а даже сладковатым, теплым и в то же время затхлым. Избавиться от него, скорее всего, было очень просто: открыть окно и проветрить помещение.
Девушку всё же передернуло и сковало нехорошее предчувствие. На мгновение она замерла, точно кролик, почувствовавший опасность. Дыхание стало беззвучным, она напряженно стала вслушиваться. В голове, словно рой пчел, зажужжала лишь одна мысль: эта квартира - ловушка, в которую ее заманили, как наивную дурочку. Вот так просто. Богатая фантазия тут же нарисовала в голове все возможные варианты ужасов, которые могут с ней произойти. Они обретали четкие облики, оттесняя реальность в неизвестные дали. Все физические ощущения таяли, уступая место страху, превратившемуся в затаившегося хищника, который подпускает свою добычу всё ближе и ближе для прыжка. От этого чувства она не могла сделать дальше и шагу. По спине пробежал неприятный холодок, всегда без ошибок говоривший о том, что поблизости притаилась опасность. Она словно запутывалась в паутине. Но только кто паук?
Катя ощутила неприятное ощущение того, что за ней крадучись аккуратно следуют негромко ступающие шаги. Это ощущение прилипло к спине подобно промокшей футболке.
«Кто-то или что-то крадется сзади», — с неожиданной леденящей уверенностью подумала Катя.
Она чувствовала на себе чей-то враждебный взгляд. Медленно, дрожа всем телом, массажистка повернула голову назад.
Никого.
"Что за вздор", — подумала Катя, и, взяв себя в руки, двинулась дальше.
Неведомый ужас, ставший на ее пути преградой, замедлил шаг девушки. Походка стала нерешительной. С виду она напоминала пугливого зверька, приближающегося к аппетитной приманке. Когда она зашла в мрачную серую комнату и увидела хозяйку, то сразу поняла, что мысль о ловушке была полным бредом. Катя буквально физически ощутила, как невидимая рука животного страха, сжимавшая сердце, ослабила хватку. Но на замену этого страха пришел ужас. Она стояла в потрясении — таком глубоком и леденящем, словно, это был и вправду лед, который сковал ее со всех сторон. — Как она будет делать массаж?! Вот ужасающего масштаба вопрос, который предстал перед ней при виде телa женщины, похожей чудовище. Катя созерцала клиентку, похолодев от изумления.
На разложенном диване лежало обнаженное тело, похожее на тушу бегемота, который вылез из болота, чтобы погреться на солнце. Женщина была настолько огромной, что Катя поначалу не могла разобрать, где у нее начинается голова. Тело имело смутные очертания человеческого существа. Это был просто сплошной кусок желеобразного жира, расползшийся на огромном диване. Только по гнезду тусклых и спутанных русых волос, покрывавших затылок и плечи, можно было определить, что женщина лежит на животе. Теперь массажистка поняла, почему женщина не встретила ее возле двери. Катя на мгновенье представила, как это тело с грацией бегемота будет ходить, и ужаснулась.
Верхняя часть тела женщины была обнажена, нижняя запакована в затасканные и истрепанные синие штаны. Ее огромного размера футболка лежала на стуле в углу, серая, невзрачная, словно старая ненужная тряпка. В единственное окно, располагающееся на максимальном удалении от дивана, заглядывал меркнущий свет. Его не хватало, но Кате больше и не надо было. Она не хотела видеть тело женщины при ярком свете. Воздух в комнате был душным и спертым. Ветви одного перекореженного от старости дерева, видневшегося в окне, касались фасада дома и стекла. Дерево пьяно раскачивалось на ветру, издавало жалобное поскрипывание и царапало стекло своими когтистыми ветвями.
На противоположной стороне от дивана стоял стол. На нем находились стаканы, бутылки, пачки от соков, тарелки, на одной из которых лежала недоеденная курица. На стенах, по всей видимости, некогда белых, а теперь выцветших от времени, красовались обои с цветочками. В некоторых местах они отслаивались от стен точно кожа от трупа, а некоторые участки были исполосованы, словно в квартире жила кошка или собака. Где-то даже зияли трещины, свидетельствующие о том, что дом находится в аварийном состоянии. Одним словом, комната, наверное, не знала ремонта с самого заселения.
Катя замерла на месте и ошарашеннo смотрела на лежащее тело, не в силах произнести ни слова. Лицо исказило от удивления и брезгливости, словно она боялась запачкаться обо что-то мерзкое. Челюсть отвисла, а глаза расширились от ужаса. Катя так бы и продолжала молча стоять, словно обращенная в камень взглядом Горгоны Медузы, пока ее не выбил из оцепенения голос лежащей женщины:
— Катерина, вы уже здесь?
— Да, — попыталась сказать девушка, потрясенная тем, что увидела, но голос ее не слушался и вместо этого, она издала хриплый шепот.
Массажистка силилась успокоить и восстановить дыхание, одновременно пытаясь разобраться, что же она видит. Катя прокашлялась, чтобы прочистить горло, в котором будто застрял комок шерсти и уже громче произнесла:
— Да.
— Вы, наверно, сильно удивлены? Простите, что вам приходится смотреть на всё это. Мне так стыдно, поверьте. Я лежу и даже не могу встать, чтобы поприветствовать вас.
— Да ничего страшного, — выходя из какого-то ступора и совсем забыв, как её напугало тело женщины, сказала Катя и подошла ближе. — Я вас прекрасно понимаю, можете не беспокоиться.
Разговор на секунду другую прервался. Пауза была небольшой, но очень тяжелой.
— Значит, — неуверенно заговорила женщина, смутно напоминающая человека, — вы все-таки сделаете мне массаж?
— Ну, конечно. Я для этого к вам и приехала. — Лицо Кати было бледным, и она улыбнулась вымученной улыбкой.
— Ой, — произнесла женщина, и Кате показалось, что та даже всплакнула. — Я вам так благодарна. Мир все-таки не без добрых людей, но замечаешь это только тогда, когда ты в таком отчаянии… Просто, знаете, некоторые приезжают и тут же уходят, видя, что я им не по зубам. Они, наверно, думают, что я какая-то прокаженная. Я их, конечно, прекрасно понимаю, наверно, это так жутко прикасаться к моему телу.
— Да что вы такое говорите! — Лицо Кати выразило теплое, почти материнское сострадание к женщине. Ее накрыло волной сочувствия, и в сердце поднялась никогда еще не бывавшая теплота к чужому человеку, такая, что захотелось плакать. От этого хотелось сделать всё, чтобы подавить это чувство.
Она опустила сумку на пол возле дивана и достала из нее масло. Ей стало жалко эту женщину, и она устыдилась, что сначала так себя повела. Напряжение ушло, и она почувствовала себя человеком, который осмелился встать на тонкий лед, и вдруг, к своему удивлению, увидел, что не проваливается.
— Всё хорошо, не переживайте.
— Спасибо вам большое.
— Да, пока не за что. — Катины губы растянулись в улыбке — слишком широкой и фальшивой — чтобы выглядеть убедительной.
— Ну, так что, начнем?
— Конечно.
Массажистка открыла тюбик с маслом и перед тем как нанести его на лежащее перед ней тело, сняла с тонких пальцев два сверкающих золотых кольца и убрала их в карман джинсoв. Закрыв и убрав тюбик в сумочку, Катя начала растирать масло по всей спине. Кожа женщины была нездорово бледного оттенка. Даже не будучи врачом, массажистка понимала, что это свидетельствует о каком-то заболевании печени и грядущих серьезных последствиях.
Катя расслабилась — по крайней мере, попыталась расслабиться, но ощущения от прикосновений были ужаснейшими, от чего руки непрестанно дрожали. Катя чувствовала, что ее сейчас стошнит. Ей казалось, что она растирает огромную гусеницу. Всё тело женщины было разделено бороздками, облаченными в жирную мерзкую оболочку. И это был только жир, а Кате надо было добраться до мышц. Руки должны были протиснуться внутрь, сквозь многовековые отложения. И один Бог знает, что там скрывается между ними, так как чистоплотность этой женщины с таким весом была под вопросом.
Чтобы успокоиться и отвлечь себя от этих мыслей, Катя сделала три глубоких вдоха и спросила:
— Что вас конкретно беспокоит по спине?
Женщина долго не отвечала, и массажистка подумала, что та не услышала ее вопроса, и хотела было повторить его, но тут лежащее огромное тело заговорило. При этом Катя сразу почувствовала резкий неприятный запах.
— Знаете, у меня постоянно ноющие боли в грудном и поясничном отделе. И еще бывает, у меня что-то простреливает в спине.
Голос женщины звучал очень странно. Кате даже показалось, что он доносился из затылка, нежели из-под подушки.
— Понятно, — ответила девушка. — Тогда вам нужно чаще делать массаж. Он будет способствовать уменьшению боли, усилению притока крови.
Катя замолчала, не зная говорить ли дальше. Потом все-таки продолжила:
— Но проблема, я думаю, не уйдет одним массажем. Он даст временный эффект. Тут нужно подходить к проблеме комплексно. В первую очередь нужно наладить питание и избавиться от лишнего веса. — Катя говорила медленно, словно учитель, обращающийся к глупому ученику, но в тоже время, голос ее был спокойным и приятным.
— Лишнего веса? — Чувствовалось, что женщина произнесла эти слова через силу, как будто выплюнула вставший в горле невкусный кусок.
Катя выдавила из себя улыбку:
— Ну, да. Избавиться от лишнего веса. Начать делать разнообразные упражнения, укреплять спину, создавать собственный мышечный корсет. — Она отчетливо выговаривала каждое слово, словно общалась с пятилетней девочкой и, к тому же, не самой смышленой.
"А не такие упражнения, как поднять ложку, согнуть руку в локте, опустошить ложку, разогнуть руку в локте. Потому что твое тело — огромный мешок, в котором ты носишь вечные унижения и болезни. Который все время набухает, и с килограммами ты набираешь годы жизни. Ты попросту роешь себе могилу ложкой", – продолжила про себя Катя, но вслух ничего не сказала. Эти слова были резкие, как удары хлыста.
Женщина же ничего не ответила, и девушка подумала, что лучше попридержать свой язык и не лезть к ней с этими советами. Возможно, ее слова задели женщину сильнee, чем она ожидала. Катя хотела было загладить грубость, увести разговор в сторону, чтобы женщина позабыла об этих советах, но решила, что лучше сосредоточиться на работе.
В комнате воцарилась напряженная и, словно, наэлектризованная тишина. В ходе работы массажистка почувствовала, как у нее начал выступать пот на лбу. Отдельные капли уже успели угнездиться на изящных бровях. Другие ползли по щекам, точно льющиеся слезы. Капли покрупнее сползали по шее, затекая за воротник ее кофточки. По ощущению массажистки, прошло около пятнадцати минут, а она еще так и не добралась до мышц. Время тянулось мучительно медленно. Небо за грязным окном лениво чернело, свет угасал. Девушка прилагала невероятные физические усилия. Ее руки утопали в этом жирном теле, никак не доходив до «дна». От физического напряжения ей стало невыносимо жарко. Еще десять минут такой работы, и от нее, по всей видимости, будет пахнуть как от обезьяны в клетке зоопарка.
Неприятный запах шел и от женщины. Это был весьма скверный запах, но не запах протухшей еды или немытого тела, а чего-то плохого. Настолько плохого, что Кате нeтерпелось поскорее закончить и убраться отсюда. В какое-то мгновение ей показалось, что она массирует не спину, а живот,— что за идиотская мысль? Катя почувствовала, как внутри нее стал раздуваться страх, подобно надуваемому шару. Она запустила руки еще глубже, чуть ли не по локоть, и тут пальцы левой руки коснулись чего-то вязкого и липкого, точно ила на дне озера. От этого ее замутило, словно, она увидела червя в салате.
— Да… , — вырвался изо рта зловонными пaрами стон женщины.
— Что это такое? — От не скрываемого отвращенья проговорила встревоженным, едва не срывающимся на крик голосом Катя. Ее лицо сморщилось, словно она съела что-то очень кислое.
— Еще глубже, — пробулькал голос толстухи тоном странного торжества, словно шахматист, ставящий шах ферзем. — Давай, девочка…
От нахлынувшего омерзения Катя попыталась вытащить руки из обволакивающего жира, но не получилось. Левая рука словно застряла. По спине пробежал холод. Ее… засасывало???
Катя почувствовала, как быстро и тяжело забилось сердце, словно у нее в груди был барабан, и кто-то начал ударять в него с размеренной силой. Раздувающийся внутри шар страха увеличивался в размерах.
«Когда он лопнет, — подумала Катя, — я закричу во все горло».
Девушка никак не могла понять, что происходит. Пот потек по лицу и попал в правый глаз, который тут же начало щипать. Она вытерла глаз правой рукой. Левая ладонь начинала гореть огнем. Она как будто погружалась всё глубже и глубже в складки жира, точно в засасывающую насмерть трясину. Девушка дергала руку с выражением шокирующего, неконтролируемого ужаса, но попытки были бесполезны.
— Что это за дерьмо?! Отпустите меня! — Закричала Катя. Голос ее дрожал, и в нем слышались подступающие слезы. Во рту пересохло. Массажистке хотелось выкрикнуть еще слова, но грудь сдавило, словно на нее опустился тяжелый камень. Тело девушки тряслось, как под разрядом электрического тока. От напряжения воздух, поступающий в легкие, становился тяжелее.
— Отпустить?! – проговорила женщина. Тон ее стал холодным как сталь на морозе. — Нет, милочка, наше время еще не подошло к концу. Так что закрой свою паршивую пасть и продолжай работать! Все вы о себе слишком высокого мнения, когда дело касается таких людей, как я. Ваша проблема в том, что вы завышаете мнение о себе больше, чем позволяют ваши истинные ценности.
В ужасе Катя увидела, как сквозь редеющие волосы на затылке появились две маленькие щелки глаз.
Женщина лежала на животе?!
Катя хотела было открыть рот и закричать, но из-за сковавшего ее ужаса, не смогла издать ни звука. Затылок женщины плавно превращался в лицо. Под глазами, как расходящаяся рана, в улыбке раскрылся рот. Только то, что увидела Катя, мало походило на рот — это была просто черная дыра в жире. В ней не было видно зубов и губ. Лишь глаза говорили о том, что это дыра является ртом. Складки жира зашевелились, и из дыры послышался булькающий говор:
— Думаешь, это так просто содержать такое тело? Таких худых, как ты, хватает лишь на пару месяцев.
Катя почувствовала в ладони, которая была погружена в жир, нестерпимую боль, словно она поджаривалась на огне. Массажистку стало мутить от духоты. Камень, который сдавливал грудь, куда-то пропал, и девушка, набрав полные легкие воздуха, пронзительно закричала:
— Господи, отпусти меня, тварь! Что ты делаешь?! — Она удивилась тому, с какой животной яростью прозвучал ее голос.
— Что я делаю? Да ничего. Просто ем. — Слова лежачего монстра прозвучали спокойно, безо всякого выражения, даже холодно. Кате даже показалось, что ей на голову выплеснули ведро холодной воды. — Я постоянно голодна! И вам не понять, что такое голод, о котором не забываешь даже во сне, который сидит в каждой клетке мозга. Такие худышки, как ты, еще в школе дразнили меня. Они называли меня толстой коровой, закидывали в столовой пирожками. Вы мне причинили столько боли, и теперь я сожру вас всех! — Из ее зияющей дыры потекли пенообразные слюни, и она засмеялась.
Катя чувствовала, как ее начало медленно, миллиметр за миллиметром, втягивать с мерзким сосущим звуком в живот. Рука по локоть уже была скрыта в складках жира. Ей показалось, что она стала жертвой огромного питона, только который не душил ее, а заглатывал тело живьем. Катя чувствовала что-то…
— Господи Иисус…
Что-то, наверное, похожее на кислоту, которой обливают злобные мужья лица девушек. И еще… зубы? Что-то жевало ее руку?
Животная паника завладела ею, не оставляя места для доводов разума, и она почувствовала себя на грани истерики. Боль в руке начала стрелять в предплечье, и далее — в голову. Стрелять? Нет, казалось, боль просто разрывала руку на части, словно кто-то точил ржавый затупленный нож о ее кости. От невыносимой боли, ужаса, девушка истошно завопила, а потом со всей силы ударила свободной рукой по животу лежащей туши. Но от этого существо только громко засмеялось, разбрызгивая слюни в разные стороны.
— Не щекочи меня! — закряхтел голос толстухи, словно давно не смазанная дверь.
За окном взревел ветер и стал биться в стекло. Сумерки сгустились. Катя хотела дотянуться до сумочки, там была пилка, там был мобильник. Но другая рука слишком глубоко завязла в жире и не позволяла сделать этого. Девушка истошно кричала и рвалась назад. Слезы текли по щекам. Она смотрела на свою погруженную в лежащее тело руку широко открытыми, затравленными глазами загнанного в угол зверя.
И тут злость выплеснулась из глубокой Марианской впадины, о которой Катя даже и не подозревала. Эта первобытная животная ярость взорвалась атомным грибом в ее голове. Массажистка подняла ногу и, упершись в тело жирной твари каблуком, рванулась назад. Сначала ничего не произошло, но потом раздался неприятный хруст — такой звук раздается, когда идешь по лесу, и под тяжестью ног на земле хрустят ветки. От хруста все телo девушки, а особенно внезапно высвободившyюся из смертельной хватки рукy, обожгло болью.
От неожиданного спасения, девушка не устояла на ногах и повалилась назад, ударившись головой об пол. Падение казалось долгим. И пока она падала, успела хорошо рассмотреть оставшуюся туфлю, которая торчала в животе лежащей на диване туши. Успела даже полюбоваться видом за окном, где голые ветви деревьев качались и терлись друг о друга под порывами ветра. И даже успела заметить, как ухмылка соскочила с лица толстухи в мгновение ока, словно той нанесли смачную пощечину. На секунду Кате даже показалось, что на лице женщины появилась нерешительность, неосознанное сомнение, что не ту добычу она себе выбрала в жертву. Затем оно пропало. Лицо перекосила ярость, и бегемотиха пронзительно закричала:
— Ах ты, маленькая сучка!
Голос этой ведьмы вдруг без всякого предупреждения растерял весь налет прежнего юмора. Он как будто раздался издалека. Перед глазами у Кати всё поплыло. Послышался скрип дивана. Тяжелая туша поднималась, принимая вертикальное положение. Глаза толстухи были безумными. Она подняла рыхлые тяжелые бесформенные руки и протянула их к массажистке.
— Иди сюда, я не закончила с тобой! — захлебываясь слюной и побагровев от ярости, заверещала туша. Ее лицо искажалось, превращаясь в гримасу неописуемой ненависти и злости.
Катя только сейчас заметила, что по телу сидевшей на диване толстухи текла кровь. И это была ее кровь. Она посмотрела на свою руку, и нестерпимый вопль ужаса и боли вырвался из ее пересохшего горла. Кожи как таковой на руке уже не было. Она превратилась в желеобразную субстанцию, напоминающую капающий со свечи воск. Плоть стекала с кости. Рука, которая была покрыта какой-то слизью, перешла из твердого состояния в жидкое.
В мыслях девушки отразилась картина далекого прошлого, как отец вместе с ней ел за столом жареную курицу:
— Кать, почему не доедаешь? Вон сколько мяса осталось на костях. Что это? В помойку? Давай доедай.
Лицо Кати искривилось от невероятного напряжения и отвращения. Вся в слезах, она зашлась в раздирающим душу вопле. Ее руку переваривал желудок этой твари. От этой мысли тело задрожало, а от вида крови в голове всё закружилось, как в каком-то ужасном парке аттракционов. Кровь покрывала всю руку. Она зажала ладонью здоровый руки кровоточащую левую руку и почувствовала, как липкими улиточными следами кровь засочилась между тонкими и длинными пальцами.
Сотрясающий ужас, словно оборвавшийся электрический провод, забродил по телу, высекая искры страшной боли, от которой у неё сжалось горло и сперло дыхание. Сердце заколотилось с такой силой, что перед глазами мир стал меркнуть. У нее даже мелькнула мысль, а не теряет ли она сознание?
Толстые руки женщины уже почти дотянулись до ее ног, когда Катя вдруг выплыла из оцепенения и подалась назад, почти также стремительно, как отдергивается после атаки змея. Клешни бесформенных рук прошлись в миллиметре от ног девушки и сжали только воздух.
Желеобразная туша издала страшный шипящий звук, полный гнева. По всей видимости, нагнуться той стоило невероятных усилий. Девушка закричала и отпрянула назад от тянувшихся рук, о пальцах которых напоминали лишь длинные желтые когти. На лице массажистки смешались выражения ужаса, боли и паники. Катя не могла встать, ноги не слушались, и она поползла прочь из комнаты, опираясь только на одну руку. Кашалотское огромное тело, нависающее над хрупкой девушкой, медленно поднималось с дивана. Толстуха успела схватить уползающую жертву за лодыжку, и Катя ощутила мерзкое липкое прикосновение. Девушка отчаянно рванула вперед и оставила вторую туфлю в цепкой лапе толстухи.
Катя не хотела умирать. Перекатившись на живот, она поползла из комнаты и неслыханным усилием воли очутилась в коридоре.
Скорее всего, она потеряла бы сознание, но когда поднималась на ноги, то сначала схватилась за стену искалеченной рукой, и это причинило боль – настолько острую и обжигающую, что девушка прикусила язык с такой силой, что рот стал наполняться кровью. Катя стояла, моля Бога, чтобы ноги не подвели и oнa не рухнулa обратно на пол. Она тяжело и учащенно дышала, словно собака в жаркий летний день. Ноги сильно дрожали, но удерживали тело в вертикальном положении. Боль в руке стала такой сильной, что глаза затягивала черная пелена. Искалеченная рука ужасно горела, казалoсь, оставшаяся на ней слизь этого монстра до сих пор продолжает свое мерзкое дело. Она крепко оперлась здоровой рукой о стену и удерживала равновесие. Если бы она попыталась сделать шаг, то неминуемо упала бы на пол. Голова кружилась, от чего пол под ногами наклонялся то вправо, то влево, словно палуба корабля. Поэтому для начала ей требовалось хотя бы немного времени, чтобы прийти в себя.
Казалось, на нее обрушился страшной силы смерч, и всё вокруг завертелось перед глазами, а надо всем этим плыл вопль приближающегося монстра. Катя оглянулась через плечо. В дверях комнаты появилась желеобразная уродливая тень. Времени у девушки не было. Смертельный ужас сковал тело, и, казалось, девушка не могла сделать и шагу. Но нужно было бежать, нужно было брать себя в руки, если она хотела выжить. Туша повернулась боком и стала протискиваться в дверной проем, который был слишком узок для нее. Тусклые волосы надвигающегося существа в беспорядке растрепались, спутались и неопрятными прядями обрамляли уродливое заплывшее жиром лицо. Узкие щелки глаз прятались в складках жира. Щеки свисали до шеи, и, наверно, от этого голос толстухи был булькающим.
Катя с ужасом смотрела на искаженное, просачивающееся сквозь дверной проем тело, которое, возможно, когда-то прежде принадлежало человеку.
— Помогите! Кто-нибудь! Помогите! — истошно завопила Катя. Это был громкий крик, полный безумия и отчаяния. Наверно, именно так кричат самые буйные пациенты психиатрических больниц.
На ее крик туша лишь зашлась демоническим хохотом. Похоже, искреннее потрясение в голосе Кати доставляло этому монстру несказанное удовольствие.
Существо, медленно переставляя ноги, двигалась к покалеченной массажистке, протягивая толстые руки, сжимая и разжимая пальцы, издавая при этом нечеловеческие звуки: мерзкое хрюканье и пыхтение.
Катя, шатаясь, зашагала к входной двери, выставив перед собой здоровую руку, чтобы удерживать равновесие. Вторая рука безвольно свисала и раскачивалась в такт неуклюжим шагам, и большие капли крови падали на пол. Перед глазами всё плыло: стены и пол покачивались, как на волнах. В какой-то момент качка стала такой сильной, что ноги подогнулись, и Катя упала, и, уже падая, успела напомнить себе, что нужно упасть на правый бок. Она успела развернуться, но падение оказалось очень болезненным. Из глаз посыпались искры, и девушка застонала от боли. Пот вместе со слезами тек по лицу. За спиной раздался торжествующий вопль толстухи — очень близко, и это придало девушке силы, чтобы вновь подняться и двинуться дальше.
Неизвестное науке существо, лишь отдаленно похожее на человека, ковыляло следом, развив почти сверхъестественную для таких огромных габаритов скорость. Толстуха была настолько близко, что её рука скользнула по Катиной кофте, но не смогла ухватиться, когда девушка вставала. Катя слышала, как ее преследовательница громко дышала, почти задыхаясь, словно пробежала десятикилометровый марафон и уже приближалась к финишу.
Этот огромный монстр был очень близко. Казалось, он вот-вот протянет руку и схватит ее за плечо, повалит назад, протянет эту бесформенную, совсем непохожую на человеческую руку. И эти толстые, словно лишенные кости пальцы лягут на ее шею…
Впереди уже виднелась входная дверь, которая была своего рода спасательным кругом в этом океане безумия и ужаса.
— Наверно, мне не удастся от нее уйти, — подумала Катя. — Я потеряла слишком много крови. Но лучше постараться вырваться отсюда и умереть на улице, на воздухе, чем быть съеденной заживо.
И тут Катино сознание вновь стал заволакивать туман. Она хотела закричать, вытолкнуть из себя весь ужас и страх, пока они ее не задушили, но из горла вырывались лишь хриплые и слабые всхлипы. Девушка вот-вот могла упасть в обморок. Но у нее было противоядие от этого, не так ли? Именно так – это острая боль. Катя страшно не хотела этого, но другого выхода не было, если она хотела выбраться отсюда живой. И девушка ударила искалеченную руку о стену, и ee тут же обожгло как огнем. Боль пронзила всё тело, и она ощутила неведомую до сих пор ясность сознания.
Сзади до нее донеслись булькающие слова толстухи:
— Я попробовала твою руку, и я собираюсь съесть тебя всю!
Катя добралась до двери и уперлась в нее плечом, но дверь не поддалась. Девушка слышала свое дыхание и вопль злости приближающегося чудища.
Сообразив в чем дело, Катя схватилась за ручку двери, но рука была вся в крови и соскользнула.
— Ты слышишь меня?! Стой! — Прогремел голос преследовательницы, как раскат грома. Туша уже была совсем близко, голос переполняла ярость, но Катя уловила в ее крике замешательство и даже что-то похожее на страх. Под ногами толстухи угрожающе скрипел пол, словно готовый вот-вот провалиться под всей тяжестью ее тела.
— Просто поверни эту чертову ручку! – прокричала про себя Катя.
Это всего лишь пара секунд, и она спасена. Но от ужаса пальцы дрожали и не слушались ее, и эта, с виду простая задача, казалась для нее просто невыполнимой. Однако, с третьей попытки пальцы все-таки сжали ручку, и дверь поддалась вперед без сопротивления.
Катя выскочила за дверь, а через миг руки монстра схватили воздух там, где только что находилась ее жертва. Крик не настигшей ее толстухи усилился до вопля, который пронзил барабанные перепонки.
— Я спасена, — истерически подумала девушка. — Я успела…
Но тут она зачем-то попыталась оглянуться и запуталась в собственных ногах. Катя рухнула на лестничную площадку, и надежда на спасение угасла.
Вопль чудища дрогнул и перешел в истерический смех. В проеме показалась огромная туша, словно зародившаяся в самых глубинах ада, — бесформенная и нереальная. Катя увидела расширившуюся пасть, в которую, казалось, без труда поместится ее голова. Узкие щелки глаз чудовища, горевшие сатанинским огнем, глядели на Катю с плотоядным безумным триумфом. Желеобразная рука схватила ее за лодыжку и потащила назад. Под ее толстой и рыхлой рукой чувствовалась беспощадная сила, словно пальцы были кусками арматуры.
— Откуда в ней было столько силы? Как в этом неповоротливом куске жира может быть столько силы? — Ответ был простым и напрашивался сам собой – она не человек.
Катя истошно кричала — этот панический фальцет не узнал бы, скорее всего, ни один ее родственник, более того, он бы даже не подумал, что этот вопль принадлежит человеку. Крики разносились по подъезду долгим, раскатистым эхом.
Туша же в ответ издавала какой-то тюлений лай, который изображал, по всей видимости, торжествующий смех.
Массажистка сопротивлялась, но высвободиться, казалось, было невозможным. Жирная туша тянула ее в свое паучье логово, и Катя глядела в окно подъезда с выражением сходящего с ума безумца на необитаемом острове, смотрящего, как впервые появившийся за длительные годы корабль, неумолимо уплывая, растворяется за горизонтом.
Когда закрылась дверь, этот огромный монстр повалился на Катю сверху, и девушка полностью исчезла под толстым телом.
Терзаемая ужасной болью, Катя издавала предсмертные крики, исторгавшие весь ужас и муки человека, оказавшегося у самых врат вечного небытия. Она извивалась и корчилась под тяжестью навалившегося на нее сверху ужаса. Не могла ни вдохнуть, ни выдохнуть. В такой ситуации Кате осталось только радоваться, что съедят ее не заживо. И радость, к счастью, была недолгой. Смерть быстро сжала ее горло в неотвратимом объятии.
***
В феврале 2018 года в городе Орбита обрушилась крыша одного заброшенного двухэтажного дома из-за навалившего снега. Этот дом давно уже подвергся запустению, и городские службы не спешили с его сносом. Снести и разобрать дом вынудили только весной живущие поблизости люди. Они неоднократно заявляли о невыносимом зловонии, которое расползалось из разрушенного дома и отравляло им жизнь. К тому времени, не выдержав огромной массы сгнившей крыши, второй этаж полностью провалился. То, что осталось от дома, выступало из земли, словно разлагающийся труп из плохо засыпанной могилы.
Поначалу работа по разбору дома продвигалась медленно, пока двое работников не обнаружили страшную находку. В сгнивших досках под завалами второго этажа они нашли кости человека. Как позже установилось — скелет принадлежал пропавшей молодой девушке. Смерть девушки, по заключению судмедэксперта, наступила около пяти месяцев назад. По прошествии такого срока процесс разложения тканей человека еще не вступал в свою завершающуюся стадию, однако перед ними предстала куча разрозненных голых костей, что порождало в голове специалистов страшные догадки. Местами кости казались частично растворившимися, словно их поливали кислотой.
Полгода назад автомобиль пропавшей девушки был обнаружен возле этого дома, но саму ее так и не удалось отыскать. Оперативники не раз обследовали этот дом, включая и его окрестности, с целью обнаружения хоть каких-нибудь следов, но — безрезультатно. Неоднократно они общались и самым последним жильцом дома, — некой Валентиной Сялиной, нынешнее местоположение которой до сих пор остается тайной. С ее слов, молодая девушка приходила к ней на дом делать массаж. После проделанной работы девушка ушла, и ее больше никто не видел.
Когда обнаружилась эта страшная находка, к разборкам завала тут же подключились криминалисты. Настоящий кошмар ждал специалистов, когда был разобран второй и первый этажи, и фронт работы перенесся в подвал. Там, в скрывающейся долгие годы тьме их обдало таким зловонием, что люди едва не теряли сознание. Бывалые полицейские, не раз сталкивающиеся со смертью, еще долго потом не могли оправиться от шока увиденного. В подвале обнаружилось, по предварительным подсчетам, около двухсот пятидесяти фрагментов человеческих костей. Подвал представлял собой настоящий склеп. Кости принадлежали пропавшим некогда мужчинам и женщинам, а также и детям, которых там было немало. Кроме того, там нашлось много останков разных животных, в основном, принадлежащих кошкам и собакам.
Для идентификации останков человеческих тел потребовалось проведение множества генетических экспертиз. В Орбиту в срочном порядке была вызвана огромная криминалистическая лаборатория. Эксперты установили, что фрагменты костей принадлежали девяноста пяти людям в возрасте от пяти до сорока лет. Некоторые кости принадлежали людям, жившим на рубеже XIX – XX веков, когда и был построен этот дом.
Было в этих останках что-то странное: частично кости были словно растворены. Самое необычное было с черепами: у всех были дырки в области макушки. Причем дырки эти были оставлены не от ударов, а словно от прожигающей кислоты. Что cлучилось с этими погребенными людьми, — трудно было не то что установить, но даже вообразить.
Главный пульсирующий в головах людей вопрос, который следовал из всего этого кошмара, — кто стоял за всеми этими ужасными преступлениями, — и по сей день остался так и не разгаданной тайной. Никто не скрывал своего замешательства, и не удавалось найти убедительной связи между всеми этими убийствами, длившимися более ста лет. Страшно было подумать, что человек или, скорее всего, люди, совершившие все эти страшные преступления, а у следователей не было сомнений, что за всеми этими убийствами стоял не один человек, возможно, до сих пор бродили на свободе.
Автор - Вячеслав Захаревич.
Источник.
Новость отредактировал Foxy Lady - 20-08-2018, 07:59
Причина: Авторская стилистика сохранена
Ключевые слова: Ужас массажистка толстуха кислота людоед