Старый друг
Праздник уже пару часов как минул пиковую точку, и квартира медленно погружалась в тишину. Парни и девушки разбредались по комнатам - кто парами, а кто и так, случайными компаниями, чтобы вповалку уснуть на любых горизонтальных поверхностях.- Во, нашла! – громким шёпотом объявила Таня, появляясь на кухне с практически полной пачкой сигарет. – А я уж думала, что всё скурили, придётся в магазин идти.
Таня уселась на стул между мной и Никитой и по очереди протянула нам находку. Никита взял, я отказался, чуть приподняв руку и покачав ей из стороны в сторону. Минуту мы провели в тишине – истосковавшиеся по никотину парень и девушка жадно затягивались, заполняя лёгкие горьким дымом, а потом неторопливо выпускали его, тонкими струйками выплёвывая под потолок.
Вообще-то, мы с Таней рассчитывали посидеть и поболтать с глазу на глаз, но Никита, похоже, прочно обосновался на кухне. Причём куда раньше нас, и прогонять его было не очень удобно. Тем более он был пьян, и ссориться с ним не хотелось.
- Слушай, а открой… - начала было Таня, но быстро махнула рукой: - Забей, я сама.
Встала, лёгкой и чуть нетрезвой бабочкой порхнула мимо меня и раскрыла форточку. На кухню потянуло промозглым осенним воздухом, но после праздничной давки это было даже приятно. За окном таинственно перешёптывались опавшие листья, моросил нудный дождик и ветер выл в разбитых окнах заброшенного дома, стоявшего через двор от Таниного.
- Короче, история! – плюхаясь обратно на стул, возвестила девушка. – Хотите?
Я кивнул, Никита тоже. Я догадывался, о чём она будет говорить, но был не против послушать.
- Тогда слушаем и не перебиваем! – Таня приняла более удобную позу, плеснула себе в стакан из одной из бутылок, оставшихся после застолья, и начала: - Случилось это со мной и одной моей подругой, Соней. Ну, мы с ней учимся вместе. Софа, она, ну… Она всегда немного странная была. Замкнутая такая бука, нелюдимая, угрюмая. Я бы и не подумала с ней дружить, но на лабе как-то языками зацепились – нас препод поставил в пару. Прикольная девчонка оказалась, умная, как эта…
Таня пощёлкала пальцами, пытаясь подобрать слово. Я едва успел раскрыть рот, чтобы подсказать, но она сняла подсказку у меня с языка:
- Как Мария Кюри, вот! Гений, короче. Я, считай, за всю пару ничего не сделала, Сонька всё сама да сама. Ну, а потом мы пошли покурить на перерыве, и я у неё спросила всё же, чего она такая угрюмая всегда.
Девушка замолчала, растягивая драматическую паузу. Я, пользуясь моментом, повернулся к окну, чтобы полной грудью вдохнуть холодный свежий воздух с лёгким запахом прелых листьев.
- Ну не томи, рассказывай! – не выдержал, наконец, Никита.
Таня, увлечённая рассказчица, встретилась со мной взглядом, когда я повернулся обратно к столу, и выразительно подняла брови, сетуя на несдержанность парня. Я пожал плечами. Мне Никита вообще не нравился. Я люблю спокойных, тихих, неторопливых людей, а его было во всех отношениях слишком много: слишком широк в плечах, слишком говорлив, слишком жаден… Таким людям нельзя доверять, они, как правило, любят только себя и потому опасны.
- В общем, она сразу говорить не захотела, а потом раскололась. Её, оказывается, преследовал её же родной брат. Стерёг у подъезда, по дороге в универ. Из темноты по вечерам выскакивал и начинал выть, орать, обзывать её по-всякому… Даже по ночам звонил и орал в трубку!
- Ну так попросила бы парней знакомых помочь! – со смешком пожал плечами Никита, опрокидывая в глотку порцию алкоголя, неизвестно какую за вечер.
- Я ей, в принципе, это и посоветовала. Она вроде как задумалась, а потом погрустнела даже сильнее чем обычно, и ответила, что таких друзей у неё нет. Бросила сигарету и ушла. И на месяц пропала.
Таня повернулась ко мне:
- Это как раз было, когда…
Не закончив фразу, она осеклась. Видимо, там было что-то слишком личное для того, чтобы озвучивать при Никите.
- Не важно. Короче, пропала на месяц. А потом, когда она появилась, я её даже не узнала, представляете? Пришла спокойная, не такая бледная, шутила, улыбалась. Вообще другой человек! Ну, понятное дело, я к ней с расспросами, как так, что случилось? А она меня за локоток в сторонку отвела и говорит: нашла, мол, друга, который мне с братом помог.
- Дала боксёру, что ли? – пошутил Никита и с довольным видом ощерился. – Девчонки любят так вопросы решать, а?
Я начал злиться, но Таня быстро накрыла своей ладонью мою и едва слышно зашипела, успокаивая. Я послушно расслабился. А парень тем временем налил себе ещё и быстро выпил. Закусывать, по моим наблюдениям, он перестал уже пару часов назад.
- Короче, - проигнорировав вопрос Никиты, Таня продолжила историю. – Она меня пригласила познакомиться со своим спасителем.
Никита глумливо захихикал и плеснул себе ещё, потом с тоской посмотрел на опустевшую бутылку, в которой едва набралось на половину стопки. Не глядя, он схватил со стола другую ёмкость и налил рюмку до краёв. Я брезгливо поморщился, а Таня хихикнула, глядя на меня. Никита, впрочем, принял смешок на свой счёт и подмигнул ей, прежде чем выпить. Ну, Дон Жуан, ни дать ни взять.
- Договорились мы на ближайшую пятницу. Я вечером к ней пошла, она в Ясенево квартиру снимает. Прихожу, Соня меня в комнату провожает, сажает в кресло, сама в соседнее садится. И молчит, улыбается. Ну, я посидела, посидела и спрашиваю:
- Где же друг-то твой? А она мне отвечает:
- Так вот же он, и на кресло кивает. На третье. На пустое.
Никита хохотнул.
- И как-то мне не по себе стало… Я ей говорю, мол, Сонечка, так я его не вижу. А она отвечает: ну, мол, Танечка, оно и понятно, он же не человек. И я понимаю, что валить пора из этой квартиры, но встать и просто убежать не могу, так ведь? Мало ли что ей в голову взбредёт? И я разговор продолжаю. Как же, говорю, он мог тебе с братом помочь-то, если он не человек? А она так глазки потупила и с такой же улыбкой говорит: так человек мне бы помочь и не смог. Брата-то мы с родителями уже почти три года как похоронили.
На кухне повисла тишина, и звуки осенней ночи снова проникли в квартиру, перебивая пьяное похрапывание Таниных друзей. Змеиное шипение листвы, скользящей по мокрому асфальту, стук редких капель, собирающихся на краю крыши и летящих вниз. Чьи-то далёкие крики.
Внезапно Никита, замерший с бутылкой в вытянутой руке, надтреснуто рассмеялся.
- Ну ты загнала, Танюха... Любить тя в ухо. Напугать решила?
Таня в ответ молча пожала плечами.
- Я тебе вот что скажу… - парень со стуком поставил бутылку на стол. – Если ты меня закадрить хотела, то могла такую фигню и не сочинять. Сказала бы просто: пойдём, мол, Никитка, чпокаться!
Я увидел, как Таня напряглась и чуть сжалась на стуле. Но, тем не менее, когда она ответила, её голос звенел металлом, как маленький колокольчик:
- Я тут вообще не ради тебя сижу. Урод. Свалил бы поскорее спать.
Пьяно рассмеявшись, Никита развёл руки в стороны:
- А ради кого? Села тут со мной, байки травишь… Или у тебя тоже невидимые друзья есть, а?
- Может, и есть!
Побагровев, Никита змеиным движением бросился вперёд, хватая девушку за руки:
- А ну, сюда иди, сумасшедшая!
Рывком Никита повалил Таню грудью на стол и встал, одной рукой прижимая её к столешнице, а другой неловко расстёгивая ремень на джинсах. И в этот момент я прыгнул. Ноги резко толкнули меня вперёд, словно разжавшаяся стальная пружина. Правая ладонь с растопыренными когтистыми пальцами располосовала горло Никиты до позвоночника, а левая плотно заткнула ему рот, не дав вырваться ни одному звуку. Кровь брызнула несколькими сильными фонтанчиками, заливая меня с головы до ног. Я осторожно, чтобы не произвести шума, опустил тело на пол.
- Раньше не мог? – раздражённо поинтересовалась Таня.
Девушка уже встала на ноги и поправляла задравшуюся футболку. Я в ответ только пожал плечами.
- Блин, запястья мне выкрутил, сволочь… Приберёшься тут?
Я не стал отвечать. Она и так знала, что приберусь, и к рассвету на кухне не останется ни одного пятнышка.
- Как думаешь, нормально будет, если я нашим скажу, что не дала ему и он куда-то ушёл среди ночи? Никто подозревать не станет?
Я снова пожал плечами. Моя работа – сделать так, чтобы Никиту не нашли. Как Таня будет выкручиваться и доказывать, что непричастна к его исчезновению, меня особенно не волновало. Опустившись на четвереньки, я раскрыл пасть и принялся длинным языком слизывать кровь со старенького линолеума.
- Фу… - прокомментировала Таня. – Подождал бы, пока я уйду хоть…
Развернувшись на пятках, она направилась к выходу с кухни, но остановилась в дверях, положив руку на косяк и задумчиво царапая ногтём краску.
- Кстати… Спасибо. И за меня, и за Соньку. И за то, что сделал тогда вид, что мы не знакомы.
Я издал раззявленной пастью глухой вздох, который должен был сойти за ответ. Моя нижняя челюсть отвисала всё ниже и ниже, острые уши прижались к затылку, а глаза закатились. Языком я поддел голову Никиты, чтобы приподнять её над полом, и осторожно толкнул себя ногами вперёд. Череп со скрипом скользнул по моим зубам, оставляя на клыках обрывки волос и кожи. Я упёрся руками и ногами в грязный пол и сдвинул себя вперёд ещё на несколько сантиметров… Голова пролезла – и остальное пролезет.
Где-то в глубине квартиры, в окружении пьяных друзей и подруг, засыпала девушка Таня, которая даже в двадцать лет продолжала общаться с воображаемыми друзьями.
Ключевые слова: Рассказ друг помощь авторская история избранное