33/34
1Когда Дима закончил свой рассказ, они подъехали по нужному адресу. Яркие огни центра города остались позади, уступив место окраине, вид которой отражал печальную участь жителей этого города.
В час ночи по общему каналу из дежурной части поступило сообщение о том, что в квартире 33/34 были слышны крики и шум борьбы.
Была глубокая холодная зимняя ночь. Город Орбита спал и вместе с ним его жители, но только не сотрудники патрульно-постовой службы.
На весь его рассказ Витя попытался ответить шуткой, но язык его почему-то стал тяжелым, и ему стало не по себе. Уж больно с серьёзным видом и без иронии обо всём этом рассказывал Дима. Жуткие мысли, которые сейчас роились у него в голове об этой квартире и обо всех её конечно же лживых трупах, были вызваны стараниями Димы. Хотел ли он напугать его таким образом? Если да, то ему это на какое-то время удалось.
«Дворники» ходили туда-сюда. Снегопад усиливался.
Витя потянулся к дверной ручке и хотел было её открыть, но остановился, когда увидел трясущиеся пухлые руки Димы, сжимавшие крепко руль. Странно было видеть его в таком состоянии: огромного мужика, который сейчас походил на побитую собачонку.
- Что с тобой? – спросил его Витя.
Дима вновь вздохнул, но этот вздох уже был не такой перепуганный, как при вызове. Теперь он казался смирившимся.
- Я понимаю, насколько это безумно звучит, но поверь - это правда. Ты ведь переехал в город совсем недавно и многих вещей просто не знаешь. В том числе и что это за адрес, по которому мы приехали. Ты сам-то не задумался, почему нам назвали две квартиры одновременно?
- Без понятия, - без особого интереса ответил Витя.
- А зря. Это две совмещённые квартиры. И это единственная квартира в городе, которая имеет подобный номер 33/34, сумма, кстати, всех цифр которого образует число 13. Если бы ты пожил здесь хотя бы пару лет, то, несомненно, история об этом доме добралась бы и до твоих ушей. Это история настолько старая, что ноги её, вероятно, растут ещё из пятидесятых годов, и идёт она с того, что когда-то в этой квартире соседи сожгли заживо какого-то человека вместе с его семьёй. По крайней мере, так говорят. Но я в это не особо верю.
Витя засмеялся и посмотрел на него так, словно среди всех идиотов и психов, живших в этом преимущественно идиотском мире, ему не было равных.
- Если ты меня пытаешь напугать, то боюсь, это идиотская идея. У нас и так выдался тяжёлый день, и если у тебя нет больше возражений, то может быть, мы уже пойдём и проверим?
Он почувствовал, как на его лице отразилась презрительная улыбка, и Дима это увидел.
- Ты думаешь, я идиот? Я никогда не верил ни в призраков, ни в мертвецов, ни в прочую нечистую чепуху, но я неоднократно слышал рассказы людей, очевидцев об этом месте. И я не могу им не верить.
- Нет, я не думаю, что ты идиот, но мы точно ведём сейчас себя как два идиота, сидя в этой проклятой машине.
Дима заёрзал на сидении. Ему было двадцать девять лет, и едва ли он осознавал, что когда-нибудь ему придется приехать сюда. Потому что сама мысль эта была безумной. Само существование подобной квартиры ему казалось нереальным. Однако их машина стояла возле этого дома на окраине города, и им нужно было проверить квартиру под номером 33/34. Ту самую квартиру, где случались и случаются все эти истории, от которых кровь стынет в жилах. Все эти бесконечные странные убийства и самоубийства, и сейчас уже было точно не определить, сколько человек там погибло. А тем временем люди всё заезжали и заезжали в эту квартиру. Небольшая цена всегда привлекала людей, несмотря на случавшиеся там жуткие вещи.
- Ну так что, – нарушил затянувшееся молчание Витя. - Мы идем или как?
- Приезжающие сюда патрули заходят в подъезд, подымаются на нужный этаж, стоят возле этой квартиры, бывает так, что звонят в дверь, но никогда не заходят в неё. Так рассказывали мне. Да взять хотя бы Серёгу Шишкина. Подумай, почему он к 30 годам такой седой? А руки, ты видел его руки? Они трясутся, как у пропитого насмерть алкаша. Или Саню Игнатова. Ах да, на него взглянуть уже невозможно, потому что он умер. Умер прямо в той квартире…
- Ну и черт с тобой, - злобно оборвал его Витя и, выйдя из машины, с хлопком закрыл за собой дверь, чтобы у Димы не осталось сомнений в его отношении ко всей этой чепухе.
Ему всё это осточертело. Чем быстрее он проверит эту квартиру, тем быстрее они уберутся отсюда.
Шаркая по снегу, он направился к первому подъезду разваливающегося девятиэтажного дома. Колючий зимний холод продувал его насквозь.
Железная дверь с домофоном не работала и была чуть приоткрыта, словно встречая своего ночного гостя.
Лифт, как и предположил Дима, тоже не работал. Двери его были сильно перекошены. Они образовывали огромную щель, которая уходила в непролазную тьму лифтовой шахты.
Его ожидал нелегкий путь на девятый этаж пешком по лестнице.
2
Витя оставлял этаж за этажом, и у него создавалась ощущение, что ноги его словно потяжелели и им не хотелось идти дальше.
Он поднимался медленно. От необъяснимо наваливающейся усталости руки сами потянулись к перилам, и он увидел, как они дрожат, словно говоря ему, что он должен поворачивать назад.
Очутившись на девятом этаже и прежде чем нажать на дверной звонок, он какое-то время стоял в полной тишине. Света ни на одном из этажей не было, словно этот дом был заброшен. По спине пробежала дрожь. Интересно, от чего?
Неожиданно он ощутил на себе чей-то взгляд. Он содрогнулся всем телом и принялся оглядываться по сторонам. Кто-то пристально смотрел на него.
В этом неотрывном взгляде, который он ощущал всем телом, было что-то особенное. Казалось, что на него не просто смотрят, а изучают. Он ещё раз огляделся по сторонам: мало ли, может кто-то из сообщивших о происшествии в квартире вышел на лестничную площадку и таким странным образом хотел привлечь его внимание. Но вокруг никого не было.
«Наверное, мне показалось,» - подумал он.
Однако ощущение, что на него устремлён чей-то пристальный взгляд, никуда не исчезло.
Он обернулся ещё раз. На лестничном проёме, уходившем на чердак, он заметил какое-то шевеление в груде мусора. Но вот шевеление прекратилось. Потом опять возобновилось.
Какое-то существо не сводя с него глаз двигалось по лестнице, время от времени останавливаясь, будто выжидая удобного момента.
Витя достал фонарик и направил луч света на лестницу.
Это была крыса. Он никогда не видел таких огромных крыс.
Так вот значит кто на него смотрит. Обычная крыса, а по спине у него уже ползут мурашки от страха.
Про себя он подумал, что если призраки и существовали – самые настоящие, - то они наверняка обжили этот дом.
Он отвернулся. Нужно было заняться делом.
Он медленно подошёл к двери. Можно сказать, подкрался как крыса.
Крыса… Опять крыса…
Витя взглянул на дверь.
Номер квартиры 33/34 был перекошен. Едва различимая последняя цифра четыре, стекла по двери, словно когда-то она была подплавлена зажигалкой.
Витя опустил руку на кобуру, отвлекая себя от тревожных мыслей, а потом сделал несколько шагов вперед и нажал на звонок. Но ничего не произошло. Он попытался вновь и нажал с удвоенным усилием, но опять тишина. Тогда он открыл дверную перегородку и вошёл внутрь.
Стучать ему не было необходимости. Входная дверь, обитая каким-то красным ободранным материалом, была чуть приоткрыта.
Плохой знак.
Секунду-другую Витя стоял и смотрел на дверь квартиры точно завороженный, а потом ему потребовалось немалое усилие, чтобы поднять руку и толкнуть её. Но стоило ему заставить её двигаться, как он вновь обрел уверенность в себе, и, заходя в квартиру, он чувствовал, что руки дрожать перестали.
«Почему я зашёл в квартиру без стука? Почему я никого не окликнул»?
Вслух он бы никогда не озвучил эту мысль, но он боялся произносить какие-то слова и создавать лишний шум. Боялся, что он разбудит что-то в этой квартире.
Стоило ему прикоснуться к стене в поисках выключателя, как перед мысленным взором возникли отвратительно белые и длинные черви, выползающие сквозь обои. И вот они уже совсем близко, они пользуются тем, что сейчас темно, и ползут к его руке…
Он глубоко вдохнул и заскользил ладонью по стене в поисках выключателя. Как и следовало ожидать, никаких червей там не было. Послышался щелчок, и коридор квартиры залило тусклым и мрачным синим светом подвешенной под потолком маленькой люстры. Она медленно покачивалась из стороны в сторону, словно на ветру, однако он не чувствовал ни малейшего дуновения. Свет был синеватым, и про себя он подумал, что именно при таком свете производят вскрытия трупов в морге.
Обои в квартире были старые, словно их не меняли ещё с самого первого заселения.
Вокруг стояла мёртвая тишина, словно здесь не было никого, по меньшей мере, лет двадцать.
Сейчас он чувствовал себя не в своей тарелке, каким-то потерянным или, вернее, вырванным из привычного мира и заброшенным неизвестно куда и неизвестно кем.
- Я должен все проверить, - прошептал он и побрел по необыкновенно длинному для квартиры коридору.
С каждым шагом его состояние менялось. Перед тем как зайти это был уверенный в себе человек, а сейчас он уступил место другому, боящемуся и дрожащему от неизвестно откуда взявшегося страха. Та невидимая сила, которая словно давила ему сейчас на грудь и мешала дышать, не была обманом. Ничего похожего на обычный, подстёгнутым воображением страх.
Витя осознал, что с этой квартирой что-то было действительно не так.
На середине пути он резко остановился. Ему показалось, что кто-то невидимый просунул ему руку между рёбер и, дотянувшись до сердца, сжал его с такой силой, что он в ужасе обернулся. Но позади никого не было, зато входная дверь была закрыта.
Или…
По затылку пополз неприятный холодок. Его сердце заколотилось с такой силой, что каждый удар отдавался не только в груди, но и во всём теле.
Он рванулся к двери и попытался открыть, но ручки или то, чем её можно было открыть, не было, словно она была частью стены, замурованной некогда стены, на месте которой когда-то была дверь.
Тяжело дыша, он отвернулся от неё и достал из кобуры пистолет. Прикосновение к холодному металлу привело его в чувство. Мысль о том, что он в опасности, теперь не так тревожила его. Ему просто нужно найти другую дверь.
Он принюхался и уловил едва заметный запах гниения, неприятный, как от мясных костей, пролежавших пару дней в мусорном ведре.
Нет, это пахло не тухлыми мясными костями. Плывший по квартире запах напомнил ему запах, который заполняет лабораторию морга, когда скальпель входит в мёртвую плоть человека. Запах разрезанных органов на патологоанатомическом столе…
- Мама…
Откуда-то послышался молящий детский стон. Витя застыл на месте, словно робот с разряженными аккумуляторами.
Он стоял и ждал. По спине градом катился пот.
Тишина и больше ничего. Ни намёка на чей-то голос.
Возможно, ему это просто почудилось? Но это не была игра его воображения, он отчётливо слышал, как кто-то позвал маму. Звук этот шёл спереди.
Пошатываясь, он снова побрел по коридору. В такт его шагам неприятно заскрипел пол.
Он шёл медленно и через некоторое время почувствовал, как каждый шаг начал сопровождаться странными звуками, словно он шёл по воде. Он опустил голову вниз и увидел, как его ботинки шлёпали по вязкой крови, в которой копошились черные маленькие слепые крысы. Его лицо исказила страдальческая гримаса от соприкосновения с мохнатыми телами. Он почувствовал, как воздух сгущается, а желудок готов был вот-вот вывернуться наизнанку.
«Это просто галлюцинация, просто галлюцинация и ничего больше»!
Витя поднял голову вверх. Потом опустил.
Видение пропало.
Он стоял посередине коридора на выцветшем линолеуме.
На негнущихся ногах, словно на ходулях, он снова двинулся дальше.
Витя завернул за угол и, с трудом подавив крик, застыл на месте. Широко раскрывшимися от страха глазами он увидел кухню. Весь пол был залит кровью. Повсюду валялись окровавленные ошмётки плоти и клочки одежды. Кругом кружили мухи. За столом сидели две девочки с посиневшей кожей как у мертвецов и ввалившимися щеками. На столе стояла тарелка с отрубленной человеческой головой, рот которой был широко раскрыт.
При виде двух девочек он почувствовал леденящий душу холод. Холод смерти. Он вглядывался в их бледные лица и отказывался верить своим глазам.
- Мама приготовила нам папу на обед, - пропищала одна из мертвенно-бледных девочек. - Присаживайтесь, она скоро подойдет и присоединится к нам.
На тарелке у неё лежал глаз. Она взяла вилку своими скрюченными худыми пальцами и, проткнув глаз, отправила его себе в рот. Громко чавкая с акульей улыбкой на лице, она встала и протянула тарелку Вите.
- Попробуйте, папа очень вкусный.
- Отвали от меня, тварь! - закричал Витя и направил пистолет прямо ей в голову. Он почувствовал, как его стало мутить, и желудок от стоящего в этой проклятой квартире смрада готов был вывернуться наизнанку.
Не в силах противостоять обращённым на него взглядам, он медленно стал пятиться назад, но позади него возникла голая женская фигура.
Тело её было изодрано, словно она дралась с какой-то дикой кошкой, кожа на ней висела клочьями. Её волосы торчали во все стороны, обрамляя мертвенно-бледное лицо. Кровь текла из открытых ран и капала на пол, образуя под ней лужу. Она яростно улыбалась, скаля зубы, и держала окровавленный топор в правой руке. Это была их мама.
Не думая больше ни секунды, Витя ещё сильнее сжал пистолет в руке и, подняв его, выстрелил два раза в стоящее напротив него тело.
Фигура женщины покачнулась и рухнула назад.
Звук от соприкосновения с полом был такой, словно она упала на голый бетон, а чавкающий удар головой свидетельствовал о том, что затылок головы её превратился в кровавое месиво.
- Не трогай нашу маму! – раздался голос позади.
Он отреагировал мгновенно. Резко развернувшись, Витя отправил несколько пуль в двух маленьких девочек. Тела тут же безжизненно упали на пол.
С нарастающим ужасом Витя увидел, как в коридоре простреленное тело мамы задёргалось в страшных конвульсиях и начало медленно подниматься. Он вскинул руку и выпустил всю оставшуюся у него обойму, но это не помогло.
Тело извивалось под всеми немыслимыми углами и теперь как паук на четырёх конечностях медленно ползло к Вите.
Пистолет вывалился из разжавшихся пальцев, и Витя стал пятиться назад.
Рот у отрезанной головы на столе стал раскрываться и закрываться, издавая нечленораздельные звуки. Перед глазами стало все мутнеть и расплываться.
Дверь в кухню стала сжиматься по высоте и ширине, и теперь она казалась узкой, как могила, его могила. Обои, покрывавшие стены и потолок, как слюни стали стекать вниз. Пол стал вязким. Чавканье при каждом шаге назад усиливалось, и он чувствовал, как его ноги стали утопать в кровавой трясине. Она засасывала его.
Свет вокруг становился всё мрачнее и мрачнее. Этот свет заставлял подниматься мертвых. Это была не просто квартира, это была могила мертвецов. Ему казалось, что сотни рук потянулись со всех сторон. Они хотят не дать ему уйти, они хотят утащить его с собой и похоронить заживо в этой квартире.
Стены продолжали давить со всех сторон, сжимаясь вокруг него. В них ему чудились кривые усмешки мертвецов, словно говоривших ему: «Теперь тебе никуда не деться»!
Эти стены впитали в себя кровь. Кровь всех убитых. И они пахли ею. Он чувствовал этот запах. Как вкус монеты во рту в детстве.
«Помогите»! – хотел закричать Витя, но крик застрял у него в горле. Он задыхался.
Вопли отрезанной головы становились все сильнее и сильнее, и казалось, что его барабанные перепонки вот-вот лопнут. Потом, словно плавясь на огне, с отрезанной головы молниеносно стала стекать плоть. Она звонко закапала на блюдце: кап, кап, кап… Звук был такой, словно он находился в пещере.
Кошмар окружал его со всех сторон. Реальность вокруг него блекла и расползалась.
Тело матери протиснулось в сужающийся проем двери и двигалось прямо к нему.
Всё ещё действующий разум призывал почти окончательно впавшее тело в панику сопротивляться, и некое подобие здравомыслия – хрупкое и ускользающее – всё-таки взяло верх, и он, не отдавая себе отчета, схватил кухонный стул и швырнул его в окно.
От невыносимого ужаса он сорвался на крик и, оглушённый собственным жутким воплем, не услышал, как осколки стекла попадали на подоконник и пол.
Не думая, думать сейчас он уже не мог, он, как смертельно пьяный человек, взобрался на подоконник. Руки закровоточили от порезов о стекло, но он не ощущал боли. Холодный зимний ветер ударил его как пощечина. По его потной шее и рукам побежали мурашки.
«К черту всё! К черту это место! Смерть – это не так уж и плохо по сравнению с тем, что может произойти здесь».
Стены начали вибрировать, и, сделав судорожный вдох, он шагнул вперед.
3
В считанные минуты скорая помощь подъехала на место ЧП. Выпрыгнув с 9 этажа, пострадавший, к удивлению врачей, не погиб и был в сознании.
Выглядел он так, как будто вырвался из самого ада: пара сломанных ребер, переломы бедренных костей обеих ног. Врачи вытаскивали осколки стекла из его рук, на голове были множественные порезы, словно по ней прошлись теркой для сыра, ноги были все в крови чуть ли не по колено. В глазах его читалось безумие и страх. Его губы что-то непрерывно шептали, но врачи не могли разобрать что именно.
Сотрудники скорой помощи и психиатрическая бригада оказали помощь на месте.
4
В газете «Прогород», можно найти любопытную статью под названием: «Кровавая бойня в квартире».
"На окраине города Орбита в ночь на пятницу спятивший сотрудник патрульно-постовой службы убил трёх человек.
Из показаний свидетеля Рогачёва Дмитрия Ивановича, который вместе с обвиняемым Григорьевым Виктором Андреевичем дежурил в тот день, следовало, что в ночь на 20 декабря 2015 года в период несения ими службы он услышал выстрелы и тут же направился к своему напарнику. Зайдя в квартиру, он обнаружил тела убитых девочек и их матери, а также расчлененный труп отца в ванной (отпечатки пальцев на топоре, с помощь которого был убит отец, свидетельствуют о том, что его убила жена).
Рогачев Дмитрий не мог ответить на вопрос журналистов, почему Виктор совершил эти ужасные убийства, после которых попытался покончить жизнь самоубийством.
Также из показаний, нужно отметить, что в их дежурство Виктор вёл себя адекватно и был вменяем. Признаков наркотического или алкогольного опьянения не было, что показала и медицинская экспертиза.
Несмотря на жестокие убийства, городской суд Орбиты освободил Виктора от уголовной ответственности, так как на момент убийства он находился в состоянии острого психоза. В таком состоянии Виктор был лишен способности осознавать опасность своих действий и руководить ими.
Врачами был поставлен диагноз - острое психиатрическое расстройство с сильной шизофреноподобной симптоматикой. Чем было вызвано такое состояние, судебной-психиатрической экспертизой не установлено, так как подобных проявлений ранее у него выявлено не было. Предполагается, что из-за расчленённого с особой жестокостью человека в ванне его психика сдала сбой.
Сам Виктор события случившегося помнит смутно, рассказывая при этом дикие и мистические версии случившегося, что четко подтверждает его психическое заболевание. Он плохо спит по ночам, и его постоянно преследуют кошмары.
Медицина не может дать однозначного ответа, как будет дальше развиваться болезнь. Со временем его состояние может улучшиться или ухудшиться без видимых на то причин."
Внизу статьи можно увидеть два любопытных снимка Виктора. Фотография, сделанная до случившихся событий и после, где он лежит в палате психиатрической больницы.
На первый взгляд, кажется, что это совсем два разных человека, но при детальном рассмотрении можно не сомневаться, что на второй фотографии тот же человек, что и на первой. В первую очередь в глаза бросаются сильно поредевшие и поседевшие волосы. Человек с ввалившимися от худобы щеками, который смотрит на вас, в лучшем случае выглядит лет на 60. Его растрескавшиеся губы открыты, словно он хочет что-то сказать. Застывшие глаза безумны и полны ужаса. Это глаза человека, который будто побывал в самой преисподней.
Новость отредактировал Elena - 2-09-2015, 08:44
Ключевые слова: Квартира патрульный психоз девочки убийство авторская история избранное