Квадрат №8
— Как продвигается эксперимент? – Израель подошел к напарнице со спины и положил ей руку на плечо.
— Всё по плану. Какой квадрат вы имеете в виду? – Лайла повернулась и посмотрела на него огромными желтыми глазами.
— Восьмой. Новые особи.
— Все функции в норме. Они в состоянии мыслить, общаться. Уже имеют предпосылки к зарождению нескольких видов деятельности. Требуется корректировка направления развития, – Лайла снова повернулась к экрану и нажала несколько клавишей.
— К ним уже являлись?
— Нет, что вы! Я считаю, что это их испугает. Остальные особи не столь впечатлительны, как эти. Эмоции этих объектов слишком гипертрофированны.
Израель остановился и посмотрел на женскую особь. Да, он, безусловно, считал её красивой. И умной, что для их вида было большой редкостью. В крупных, слегка раскосых желтых глазах с тонким черным зрачком в центре таились бесконечные терабайты знаний. Тонкий красноватый гребень начинался у лба и, плавно обрамляя бугристый череп, спускался вниз, рассекая плотно прилегающий слой розовой латексной кожи рваными волнами. Мощный хвост с отливающими в свете яркой желтой звезды золотыми чешуйками едва ли был короче полутора метров, а её мощные ноги с острыми щиколоточными наростами просто сводили его с ума. Да, Лайла была красива.
Но сейчас было не до этого, и он отвлекся от созерцания особи противоположного пола и вышел.
Израель был капитаном корабля-ячейки Основной Научной Флотилии их расы в этой части пространства. Они находились в пути уже более столетия, когда им попался этот нестабильный мертвый шар с приемлемыми для зарождения жизни условиями. Правда, в довольно недосягаемом будущем и с практически нулевой вероятностью. Пришлось попотеть, прежде чем планетоид превратился в одну огромную лабораторию с песчаной поверхностью и несколькими океанами.
В этот раз Израель решил, что не стоит населять планетоид слишком крупными особями, пусть даже они и являлись когда–то их прямыми родственниками. В прошлый раз такой эксперимент стоил его командованию трех разведшлюпок. Хищник вида Тирекс успел уничтожить три отряда спасателей, пытавшихся извлечь данные из закрытой лаборатории в центре папоротниковых джунглей — точно таких, какие были на его родной планете.
Израель скучал по дому. И не скрывал этого. Впрочем, каждый на этом корабле скучал по своей родной планете, но никто не осмеливался заявить об этом напрямую – их расе нужны были новые площади, новые полигоны, и они творили их в таком количестве, которое им требовалась. Самые жизнеспособные и покладистые особи, выведенные в экспериментах, отправлялись домой – на далекую Ферн, их родную планету папоротников. С их последнего полигона в сторону далекой родины на этот раз отправится только несколько видов: пара разновидностей подводных флюоритов, мегалодоны, подвид лигров и несколько новых видов цветущих растений с плодами довольно приятного вкуса, как отметили корабельные ученые.
А вот с примитивной рабочей силой генетики что-то просчитались. Особи полигона №8 оказались слишком слабы для тяжелой работы. С животными дела обстояли куда проще, но их нужно было обучать, приручать, да и способны они были, по большому счету, лишь на повторяющиеся действия. Израель решил, что стоит попробовать вывести подвид разумных рабов — обучаемых, управляемых и заведомо слабых, без возможности эволюционировать. Это был его первый проект, проходящий без приказа сверху.
Израель остановился у прозрачной стены – несколько мужских особей, облаченных в черные латексные костюмы, готовили телепортационные установки. Угловатые, мощные, с горящими взглядами.
— Да… а они действительно не чета нам. Будь они немного сильнее, эксперимент был бы удачным на 100%. Борос, готовь шлюпку, мы идем вниз. Понаблюдаем за рабами в естественной среде! – голос Израеля разнесся по всему кораблю по громкой связи.
На земле Израель и еще несколько особей вышли из блестящего металлического объекта и направились в сторону зелёных зарослей, неся в когтистых лапах белые чемоданчики. Их тяжелые тела, ростом более двух с половиной метров, оставляли на песке глубокие четырехпалые следы, которые тут же заметались ветром, гуляющим в пустыне вокруг нескольких идеально круглых островов зелени. Хотя рассмотреть их можно было лишь с высоты птичьего полета.
— Израель, мы тут тяжелее, чем дома, да и дышать сложнее. Мы переборщили с кислородом. Особи не смогут адаптироваться к условиям нашей среды, – Год, самый низкий из идущих, всматривался в устройство на запястье – оно попискивало и трещало.
— Им не придется, скорее всего. Я не счел нужным сообщать главнокомандующему о неудачных опытах. Это может сказаться на репутации всего персонала нашего корабля, тебе не кажется? – Израель скосил черный, как смоль, зрачок в сторону незадачливого стажера, угрожающе расширяя узкие ноздри. – Включить камуфляж, входим в зону обитания Особей №2Ч31. Все наблюдения фиксируются.
Существа в черных облегающих костюмах, никак не вписывающиеся в буйство зелени с разноцветными кляксами плодов и соцветий, заискрили и стали медленно исчезать, сливаясь с окружающей средой.
— Смотри, что я нашла! Скорее! Посмотри, кокой милый, правда? – девушка с длинными черными волосами, тяжелой волной ниспадающими на высокую округлую грудь, подняла голубые глаза и улыбнулась подошедшему к ней парню.
— А кто это? – парень присел рядом с ней на изумрудную траву и протянул руку к белому существу, сидящему у неё на коленях.
— Не знаю, я нашла его здесь, когда ела это, – девушка протянула несколько черных ягод парню, — они вкусные, там еще много! С этими словами она посадила животное на траву и вскочила. – Пойдем! Там есть еще!
Парень поднялся, расправил большие листья на поясе, обмотанные длинными стеблями жесткой травы, и пошел следом за своей спутницей. До этого он рассматривал себя в прозрачный ручей и решил, что он красив. Парень ходил дальше, чем черноволосая девушка, с которой он проснулся рядом всего несколько дней назад, хотя и не помнил, чтобы она засыпала на том месте, где лежала. Он знал все места, где росли ягоды и плоды разных цветов, знал все ручейки, но никак не мог добраться до края зеленых растений – в какой-то момент они становились просто непроходимы, рвали кожу и причиняли боль, оплетали ноги и руки тонкими стеблями. И раз за разом ему приходилось возвращаться.
Но когда появилась она, он всё бросил. Девушка была странной – целый день бегала от одного куста к другому, пробовала ягоды, что-то постоянно говорила, смеялась, плескалась в ручье. Она ему нравилась.
— Постой! Погоди! Знаешь, что я подумал?
— Что? – она повернулась к парню и посмотрела на него чистым и открытым взглядом.
— А я ведь не знаю, как тебя зовут.
Девушка задумалась и села:
— А тебя как? Я тоже не знаю. Давай сначала ты.
— Меня зовут… Адааам… Адам! — парень удивился имени, которое само родилось в его мыслях в тот момент, когда он подумал об этом.
— А меня Ева!
— А зачем ты тут? И откуда взялась? – Адам присел рядом с девушкой и приготовился слушать.
— Израель, они начали задавать вопросы. Как поступить? – Год убрал направленный на людей транслятор мыслей, который пришелся как нельзя кстати в этом эксперименте, и посмотрел на руководящего. – Мы не сможем имплантировать всё знание – для этого они слишком примитивны.
— Я объясню им, — Израель нажал несколько кнопок на рукаве и начал изменяться. – Фиксируйте все, что будет сказано. Для истории. Возможно, это пригодится в будущем.
Ева сидела напротив Адама, пытаясь ответить на его вопросы, когда из кустов к ним вышел высокий человек, похожий на них самих. Только одет он был не в листья, а в белые окутывающие одежды. Его волосы были цвета заходящего… солнца… Солнца, а руки раскрылись в приветственном жесте. Незнакомец одарил сидящих на траве широкой добродушной улыбкой и заговорил:
— Здравствуйте, дети мои! – его голос был мягок и твёрд одновременно, он словно растекался по телу и звучал отовсюду. – Я – ваш Отец. Я привел вас сюда. Хотите ли вы что-нибудь узнать? – человек был выше, чем Адам или Ева, но они не чувствовали страха – им просто хотелось его слушать.
— Кто ты? И кто мы? – Ева медленно поднялась, разглядывая одежды на незнакомце.
— Я — ваш отец. Ты — женщина, создана быть помощью и привносить красоту в жизнь Адама. Он – мужчина. Создан, чтобы быть мужем для тебя, Ева, и отцом для ваших детей, — мужчина приложил руку к животу Евы и вновь улыбнулся, — а этот сад создан для того, чтобы вы ни в чем не нуждались, могли жить и наслаждаться друг другом.
Люди переглянулись и присели у ног высокого человека. Тот улыбнулся, наполняя их сердца теплотой и завоевывая их внимание.
Израель и его команда вернулись на корабль лишь через несколько дней. «Отец» просвещал своих «детей» о созданном для них мире, об их значении, о том, как они будут жить после того, как «Отец» покинет их. Он успел рассказать им многое, прежде чем Адам и Ева уснули, чтобы проснуться уже в одиночестве.
Нетса подскочила к капитану, держа в лапах боул с зеленоватым парящим напитком, и тот залпом выпил его.
— Зоны уничтожить. Все образцы поднять на борт, часть оставим на первом полигоне. Меня не тревожить до следующего захода солнца.
— Как думаешь, он говорил нам правду? Это он нас создал? – Ева держала на руках кролика, прижимаясь к Адаму.
— Не знаю, похоже на то. Иначе откуда он столько знает обо всём этом? – Адам обвел рукой то, что их окружало. Потом погладил черные волосы Евы, и они оба уснули. Он, прижимая к груди женщину, она – белого пушистого кролика.
Израель открыл глаза от звука сирены и тут же схватил со стенных перил свой черный костюм. Он выскочил в коридор, сшибая хвостом на пол несколько женских особей из медперсонала, и понесся длинными прыжками в сторону кабины управления.
— Что случилось!? Почему включилась сирена!? – гребень Израеля дрожал, а шипы на хвосте вздыбились, он трясся от злости и готов был испепелить каждого, кто осмелится открыть в его сторону свою мелкозубую пасть. Но из-за спины заговорила Лайла и Израель резко обернулся:
— Выжившая женская особь под номером 2Ч14 сбежала во время поднятия образцов на борт.
— Куда?!
— Квадрат №8, – Лайла стояла напротив Израеля, выдерживая взгляд его глаз, которые от злости стали совсем черными.
— Поймать, запереть, я накажу её собственноручно! – прошипел Израель и двинулся в сторону выхода. Несколько особей отделились от общей группы и поспешили за ним, на ходу собирая всё, что могло понадобиться.
Адам открыл глаза и вдохнул в себя сладкий запах цветущих рядом роз и осмотрелся — Евы нигде не было.
— Ева! Ева! Где ты? Я проснулся!
Адам услышал шорох позади себя и обернулся:
— Ева? Это ты? Почему ты прячешься? - Адам увидел белую прядь волос, которая зацепилась за ветвь куста. – Ева?
Он прошел ещё немного и остановился – из-за куста выглядывала совсем не его Ева. Эта женщина была ниже и совсем не такая – её волосы были белыми, глаза ярко-зелеными, руки были сильными и не такими женственными, как у его Евы.
— Кто ты? – взгляд Адама скользнул ниже, задержался на груди, потом остановился на ногах, глаза его расширились.
Женщина с белыми волосами выступила из-за куста и заговорила:
— Что такое, голубчик? Я не так красива, как твоя малышка? – она улыбнулась, обнажая два ряда острых мелких зубчиков. - А ведь я была первой женщиной, которая выжила. Я должна была быть на её месте! – тонкий длинный язык облизал пухлые губы, Адам сглотнул. Она продолжала подходить, тяжело ступая мощными ногами по ковру из мягкой травы, оставляя в нём глубокие следы и срезая травинки острыми когтями. Колени её были изогнуты в обратную сторону, от чего тело было немного наклонено вперед, а шаги были резкими и широкими.
— А ведь я и впрямь красивее, — она откинула белые волосы за спину, обнажая внушительного размера грудь и открывая её взгляду Адама, — и формы мои привлекательнее, ведь так, милый?
— Лилит! – голос прозвучал, словно гром среди ясного неба, и Адам прижал ладони к ушам. – Остановись!
— Отец?
— Дааа, как же, как же, отеееец! – та, которую назвали Лилит, присела и стала отступать. – Прощай, милый! – она чмокнула ладонь с длинными тонкими пальцами, оканчивающимися изогнутыми когтями, подмигнула Адаму и кинулась в джунгли.
— Отец? Где моя Ева? Отец, где же ты? Отзовись! Кто это?
Глаза Адама закатились, и он рухнул на траву, корчась от боли, которая словно разрывала его изнутри. Последнее, что он увидел, – это босая нога с ниспадающими на неё белыми одеждами…
— Долго еще? – Израель смотрел в черную пустоту за стеклом иллюминатора.
— Около месяца пути. Командир, вы действительно хотите скинуть все образцы на эту планету? Это ведь просто свалка всех наших биоотходов… — первый пилот корабля не смотрел на капитана.
— Ты пытаешься их жалеть, Гесед? – Израель посмотрел в его сторону ничего не выражающим взглядом. — Вот и славно.
— А можно задать вопрос насчет них? – Гетатия, всё это время сидевшая молча, подала голос.
— Да…
— Почему вы спрятали яйца внутри её чрева? – второй пилот озадаченно смотрела в сторону Израеля.
— Рабам негде устраивать кладки. У них просто не должно быть времени на отдых и уход за ними. Женская особь должна носить с собой своё потомство, не прекращая работы. Это более, чем очевидно, Гетатия. Я считал, ты умнее…
Самка замолчала и отвела глаза. Она укоряла себя за глупый вопрос, к тому же это знание теперь не несло никакой пользы – две разнополые особи, названные людьми, просто погибнут на поверхности пустынного планетоида. Они слишком слабы и не приспособлены. Они сами создали их такими.
Ева открыла глаза и закашлялась. Адам лежал рядом, совсем нагой, лицом вниз.
— Адам! Адам! – девушка вскочила и попробовала перевернуть парня, но потом остановилась и встала.
Её тонкую обнаженную фигурку со всех сторон обдувал холодный ветер, взметая волосы вверх и бросая их обратно на плечи. Ева больше не видела вокруг изумрудной зелени сада, не видела деревьев с фруктами и кустов с ягодами. Не было ни шустрых белок, ни больших кошек в рыжую полоску. Кругом была лишь серая земля – кое-где потрескавшаяся, кое-где с тонкими грязно-зелёными стебельками, вздымающимися к хмурому небу. Дышать стало тяжелее, да и сама она стала словно ниже, больше. Даже солнце стало не таким горячим и близким, как прежде.
Ева вздрогнула – на плечи легли тяжелые руки Адама.
— Что произошло? – он собрал растрепанные волосы Евы в руку.
— Я не знаю. Я проснулась и увидела тебя, потом увидела всё это, — она всхлипнула. – Адам, тяжело дышать. Где наш сад? – Ева обернулась к нему и уткнулась лицом в грудь.
— Что это? – парень наклонился и поднял с земли красное яблоко.
— Я его ела, когда внезапно уснула. Может, Отец разозлился на нас за это? – Ева обняла Адама. – Как думаешь, он к нам еще вернется?
— Не знаю, но мы это запомним…
К ногам Евы прижался белый дрожащий комочек.
Ключевые слова: Планетоид эксперимент человек белые одежды планета солнце рабы авторская история