Метро 606
Глава 1
Сквозь утреннюю дремоту до меня стали доноситься обрывистые, нервные фразы матери. Она крайне взволнованно общалась с кем-то по домашнему, проводному телефону. Первая фраза, которая смогла обрести смысл в моей просыпающейся голове, была: "У него уже ногти начали синеть? Так, скорую вызывай, срочно! Я бегу... да..."
После этого звонка я узнал, что у меня умер дедушка. Не могу сказать, что меня это сильно потрясло, так как он долгое время до этого сильно болел. Помню, как, приехав к бабушке в деревню, я молча смотрел на него, лежащего в гробу, изучая довольно большие черные ноздри. Человеком он был невысоким, но довольно-таки тучным. Все молча сидели, только бабушка беспрерывно плакала. Гроб лежал на двух табуретках, на статичной груди были сомкнуты его сильные, мужественные руки. Зеркала во всем доме были занавешены белыми простынями и полотенцами, не понимаю, для чего это делали, но меня это немного пугало. Потом мне дали икону с полотенцем, сказав, что я должен идти в начале всего траурного шествия.
Когда мы все вышли из дома, заиграла похоронная музыка, несколько родственников несли сам гроб. Кругом на улице столпилось большое количество людей. Там были и бабушки, и мелкая, любопытная детвора, и просто мимо проходящие зеваки. Все они будто бы смотрели именно на меня, так как я шел первый. Причем с таким чувством, что я не выдержал и стал рыдать у всех на глазах. Я не понимал, что со мной происходит, ведь минуту назад я даже не думал об этом. Меня охватили эмоции, постепенно копившиеся всё это время где-то глубоко внутри.
Итак, с тех трагических событий прошло несколько недель, кажется, в тот день была пятница. Дед, конечно же, мне не снился, и никакой чертовщины в доме не происходило, только мой друг Дима постоянно пугал, что дед с кладбища ночью ко мне придет. Ну не придурок ли? Я, само собой, не вёлся на такие приколы, хотя в груди временами что-то сжималось и ёкало. Всё же, я ещё не до конца пережил это ужасное потрясение, выбившее нашу семью из колеи привычных дел и забот. Но спустя какое-то время вновь повеяло каждодневной рутиной: как обычно, по утрам я мялся в поглаженной рубашке, торопясь на учебу в универ.
Наступил очередной осенний вечер с вереницами парящих кругами листьев, и я никак не мог привыкнуть к быстрому наступлению сумерек. Зайдя в безлюдное метро на станции «Академия», я по привычке стал идти в самый дальний конец зала. Медленно и ритмично перебирая лямку рюкзака, я смотрел на витиеватые плиточные узоры на полу. Как вдруг заметил мелькнувшую тёмную фигуру в дальнем углу зала. Судя по всему, это был рабочий, заходящий на краю путей в дверь, ведущую в тоннель между станциями. Подойдя поближе, я увидел синюю металлическую приоткрытую дверь. Она словно смотрела на меня полуприкрытым глазом. Заглянув в неё, в тоннеле отчётливо вырисовывалась зияющая чернота бездны метро. «Когда ты смотришь в бездну, бездна смотрит в тебя», - подумал я. Боже... я скоро буду мыслить фразочками из женских пабликов в ВК! «Всё, что не убивает, делает нас тупее», - вспомнив очередную фразу, я по-дурацки хихикнул, но тут в лицо мне дунуло непривычно сильным порывом теплого и тухлого сквозняка. Метро, как живое существо, медленно дышало мне прямо в лицо. В голове возникла мысль: «...тот пройдоха-работник явно забыл закрыть дверь на замок. Вдруг какие-нибудь террористы воспользуются этим, кто знает...». Я решил сообщить об этом работникам станции, но, оглядевшись, поблизости никого из них не увидел. Только несколько сутулых фигур типичных городских жителей, мерно вышагивали по станции. Решение пришло неожиданно! Самостоятельно захлопнуть дверь, но тогда, возможно, я кого-то там закрою? Кто знает, как там у них всё работает? Мне меньше всего хотелось заходить туда внутрь и окликать нерадивого работника о забытой дверце тоннеля, словно во мне тогда проснулся активный гражданин, что ли. Поезд долго не ехал, и я открыл дверь и зашел внутрь. В дальнем конце абсолютно темного тоннеля мерцал еле заметный свет. Издалека он напоминал две трясущиеся фары проезжающего поезда.
- Есть тут кто? Вы двери забыли запереть!
Я прислушался в надежде услышать ответ, но эхо моей фразы вместо того, чтобы затухать, стало будто бы накапливаться, многократно повторяясь в бесконечности тоннеля, оно смешивалось с шумами отчётливо приближающегося поезда. Моё волнение нарастало, и я попятился назад, стараясь ухватиться за ручку двери, но её с этой стороны попросту не было! С новой силой дунул ужасающий порыв затхлого воздуха, и меня резко толкнуло спиной на эту злосчастную дверь! Я впал в истерику, перед глазами все померкло, и я стал с силой колотить в дверь и орать, как резанный! Я отчётливо услышал чудовищный грохот приближающегося поезда! Мне показалось, что в нём звучали ноты той самой траурной музыки с похорон деда... Я бил, что есть силы, и пытался оттуда выбежать, но металлическую дверь словно заклинило. Вдруг поезд проехал мимо, и звуки стихли. Руки ужасно болели, кажется, я даже чувствовал запах крови.
Спустя какое-то время я немного успокоился и отпустил дверь, она тут же подалась на меня. Оказывается, эта ржавая дрянь попросту открывалась в другую сторону и не была заперта. Хотя меня всё еще и трясло, стало жутко стыдно, и я молча вышел из тёмного тоннеля, как мне показалось, на ярко освещённую станцию. К счастью, скорее всего, мои крики заглушил тот проклятый поезд. Благо на станции, кроме мирно спящего бомжа на ближайшей скамейке, не было ни души.
Глава 2
Несколько раз возвращаясь с учёбы через метрополитен, я машинально вспоминал и переживал те потрясения, появившиеся, казалось бы, из ниоткуда, но старался понять, почему я не помнил, как мимо меня проезжал тот состав? Так почему же я слышал раскалывающий голову грохот той железной махины, но не видел самого поезда... точнее, видел только трясущиеся фары вдалеке...
Обдумывая всё это, я шёл по пустынной городской улице, обвешенной полуслепыми оранжевыми фонарями, пахло только что прошедшим осенним дождем. От тревожных мыслей меня оторвала едва заметная вспышка чего-то яркого в конце улицы. Телефон завибрировал, и, достав его из кармана, я увидел несколько сообщений от Димы. Затем в нескольких метрах напротив меня опять что-то сверкнуло и погасло. Разблокировав телефон, я увидел сообщение ”Ты помнишь Надю Гаврилину? У неё скоро днюха. Есть все шансы Ленку взять с собой”. Сделав пару шагов вперёд, я вздрогнул от яркого повторения вспышки уже прямо перед собой! От такой неожиданности я едва не вскрикнул! В голове снова начал нарастать тревожный шум. Впереди шла довольно смуглая девушка, в её очках отражались фары проезжающего сзади меня автомобиля. Это было очень похоже на то, что...
Как вдруг всё в голове встало на свои места! Тогда, в метро, я видел не фары вдалеке, а мерцающие глаза какого-то животного, совсем рядом!!! Волосы на руках стали шевелиться, от шока и кома в горле я молча присел на бордюр, скорее сползая, чем осознанно садясь. Кто же там мог быть-то? Через минуту меня пробрало, и я почувствовал, что джинсы начали намокать. Нет, я хорошо контролировал свой мочевой, во всём виноват дурацкий сентябрь! Я медленно встал и побрёл к себе домой.
Отперев дверь квартиры, я обнаружил отсутствие обуви соседей. Где же они шляются в такую пору? Зайдя в ванную, я молча умылся, прохладная вода приятно окутала уставшее лицо. День был весьма сложным - с меня словно высосали всю энергию без остатка. Умиротворение и спокойствие накатывали на меня. Потянувшись за полотенцем, сквозь намокшие глаза я увидел неясное, небольшое тёмное пятно на нём. Господи! Я только что чуть не схватил довольно-таки большого паука! Страх молниеносно парализовал меня, и я застыл, решая, что делать, а паук, видимо, почуяв мои движения, неприятно дёрнулся и стал убегать по полотенцу вниз. Схватив одной рукой полотенце, я стремительно швырнул его в ванну и стал набирать туда горячую воду. Было видно, как паук карабкается, стараясь не быть унесённым в сливную канавку в углу ванны, но его всё же получилось смыть, пусть и не с первого раза.
После случая с мерцающими глазами ничего похожего не происходило... однако следующие события интерпретировать адекватно я попросту не в силах. Кажется, снова была чёртова пятница, не знаю, влияет ли это на что-то. Тогда я ещё старался всё рационализировать и выстраивать хоть какую-нибудь закономерность, думал я, смотря на белую стену. В моей комнате в районе 3-4 ночи, когда встаёшь по нужде, из-за темноты приходится пробираться чуть ли не вслепую до ванной комнаты. Помню, как открыл глаза и ужаснулся, увидев напротив кровати высокий тёмный силуэт. Сердце злобно заныло, пытаясь работать в таком шоке. Спустя несколько секунд я понял, что это высился зияющий теменью узкий проём моего шкафа-купе. Видать, забыл вечером задвинуть дверцу, когда переодевался после учёбы. С этими мыслями я провалился в забытье и в недолгий тревожный сон.
Снились какие-то ленивые крупные массы, медленно передвигающиеся в сумраке пылевых бурь, а я только быстро оглядывался по сторонам, размывая картину сна. Позже проснулся от того, что мой кот бесшумно шмыгнул под одеяло, и я почувствовал моральное облегчение. Как-то он с трудом карабкался, словно плотно поел - тогда подумал я. Согнув ноги и сделав ему место как своеобразную палатку из одеяла, еще толком не отойдя ото сна произношу: “Кииисечка моя…”. Но вместо мурчания под одеялом в дальнем углу комнаты начинает истошно выть уже мой кот! Волна неописуемого ужаса охватила всё моё тело, осыпав многочисленными волнами мурашек. Ноги свело в немую судорогу, и я завыл от страха и нестерпимой боли в коленях. Да, я орал прямо посреди ночи! Кот, словно понимая, что я испытываю, стал носиться по комнате, как угорелый. Так продолжалось несколько минут.
Боль уходила медленно, словно давала ей насладиться. Спустя время я понял, что весь взмок от холодного пота. Молча встав с кровати, я накинул помятую рубашку и огляделся. За окном уже светало, но большой город ещё спал, словно старался выспаться в последние несколько часов. Пройдя в коридор, я насыпал вдоволь своему коту Вискаса. “Ешь, дружок, ты действительно его заслужил.” И только тогда я услышал заветное мурчание. Может, это и странно, но мой питомец часто мурчит от большой миски вкусного корма.
Глава 3
Сна, естественно, после такого не было ни в одном глазу. На скорую собравшись, я вышел из дома, чтобы доехать до учёбы раньше обычного, пока в метро нет час-пика. К слову сказать, когда я спустился в подземку, народа действительно было немного. Сев в первый подъехавший поезд, краем глаза я заметил, что номер вагона содержит много шестерок. Но кто сейчас верит в столь дурацкие знаки, пришедшие к нам из далёкого прошлого?
Зайдя внутрь довольно старого состава, я почувствовал сильный, даже тошнотворный запах. Быстро посмотрев на криво покрашенные двери, я уж было подумал выбежать, но они беспощадно клацнули старыми суставами, злобно закрывшись. В вагоне было несколько людей, мирно сидящих поодаль друг от друга, и я стал раздражённо озираться в поисках эпицентра зловония. Кажется, именно здесь мы проезжаем под грязной Москвой-рекой? Но раньше ведь таких запахов я не замечал, а значит, это не она. Отсеяв эту теорию, я увидел в дальнем углу вагона спавшего, толстого и довольно неопрятно одетого гражданина.
Поезд стал набирать обороты, нервно подёргивая расшатанными старыми вагонами времён молодости Ленина,. Ненавижу синюю ветку - подумал я, и звук словно в подтверждение стал многократно усиливаться. Визг и лязг то ли проводов, то ли ещё чего-то был невыносим. Хотелось даже открыть рот, чтобы не оглохнуть от этого рева. Вдруг раздался хлопок, и со стороны бомжа свет стал неприятно мерцать. При этом казалось, что мужчина тоже стал как-то нервно подёргиваться. А что, если этому человеку плохо? Эпилептический припадок? Во мне заколола совесть, и я осторожно стал подходить к нему.
По мере приближения я начал разглядывать его. Мой взгляд упал на небритую, тёмную голову с засаленными и спутанными волосами. Казалось, он тихо стонал, но из-за сильного шума этого не было слышно. Только застывшее на лице неописуемые отчаяние и боль. Челюсть нервно сжималась, лишь изредка шевелясь. Мерцающий свет добавлял его гримасе ещё больший ужас неописуемого отчаяния.
В следующий момент поезд стал резко тормозить, мне даже пришлось схватиться за металлические поручни. Что за безмозглых самоучек набирают в машинисты метрополитена? Мы остановились в переходе между станциями, не доехав, казалось, совсем чуть-чуть. После грохота останавливающегося поезда воцарилась относительная тишина, слышалось только судорожное подрагивание лампы. Посмотрев на бомжа, я тут же резко отпрянул назад, чуть не потеряв равновесие! От торможения поезда его голова запрокинулась назад, и изо рта выпала мягкая горсть мелких шевелящихся опарышей. К горлу подступила тошнота, и я попятился назад. Похоже, этот человек и вовсе был мёртв, и все его видимые движения были обусловлены тряской состава. Около меня раздался резкий и неприятный белый шум, исходивший от устройства вызова машиниста. Я обернулся в его сторону и увидел лишь открытое и уродливое окошко вагона, края которого беспорядочно окутывала ржавчина, уступая место тёмным пятнам засохшей грязи. На фоне белого шума и блыкающей лампы я услышал звук, словно кто-то с силой клацнул челюстью. Прямо за окном вагона показалась тёмная фигура крадущегося человека.
Сначала я подумал, что это машинист решил починить что-то, но потом понял, что это как минимум не мужчина. Во тьме тоннеля вырисовывался отчётливый силуэт женского пола. При этом лампа в вагоне начала мигать чаще, перекликаясь какими-то резкими паузами, совпадающими со звуками ударов, похожих на клацанье зубов. Фигура медленно и уверенно карабкалась на вагон и, добравшись до него, стала просовывать в ржавую форточку свои скрюченные конечности. Сначала засунуло лохматую скособоченную голову, странно потянув её к потолку, а затем и всё своё уродливое тело. Её глаза были запрокинуты высоко вверх, а сама голова периодически дёргалась, громко щёлкая нижней челюстью. Именно это клацанье странным образом синхронизировалось с неисправностью лампы в вагоне.
Поборов оцепенение, я стал пятиться назад, охватывая взглядом редких и молчаливых пассажиров. Все они мерно качались взад и вперёд, сидя на своих местах, словно погруженные в какое-то безумное и бессознательное состояние. Девушка, если так её можно назвать, спрыгнула на босые ноги, громко приземлившись пятками в пол вагона, и, скривившись, резким движением дёрнула входные двери, открыв их настежь. После подошла к мертвецу, схватив его за ноги и с чудовищной силой потащила к дверям состава. Всё это время она постоянно щёлкала челюстью в такт мигающей лампы. Бомж, сильно ударяясь головой о сидения и пол, словно рассеивал всех опарышей из своего рта.
От тягостного и вязкого страха мои ноги подкосило, и я упал на мягкое сиденье прямо рядом с покачивающимся молодым человеком в очках. Его слюна медленно стекала из полуоткрытого рта, падая на выключенный телефон. Резко стащив бомжа в открытые двери, она задвинула их двумя громкими движениями с обратной стороны, и поезд дёрнулся вперёд. Свет перестал мерцать, и мы плавно тронулись. Парень рядом спокойно протёр телефон, посмотрев в потолок, и мы продолжили движение.
Прибыв на станцию, я выскочил из вагона, как ошпаренный. Боже… Я не мог принять такой реальности! Может, это всё приснилось? Привиделось? Шатаясь, я вывалился из метро, и, цепляясь за какую-то ржавую изгородь, стал блевать прямо себе под ноги, периодически ощущая какие-то комочки непереваренной еды. Перед глазами были опарыши, рассыпающиеся из открытой пасти бомжа, пока его затаскивали в дверь. Женщина, проходившая рядом, резко отпрянула от меня с криком «алкаш!!!»
Глава 4
Прошли два месяца относительного спокойствия и восстановления сил. Я впал в довольно жёсткую депрессию и часто стал выпивать один, сидя за компом. Ну, как один, со своим любимым котом, естественно! Сначала были энергетики и пиво, после мне было уже и этого мало. Порой не понимаешь, сколько уже прошло времени и когда нужно ложиться спать. Благо заочное обучение допускало такой беспорядочный режим дня. Сон стал тяжёлым и глубоким. Никто был не в силах меня побеспокоить. Но спустя месяц мне снова нужно было начать ходить на учёбу. Придя в свою заваленную грязными вещами ванну, от отражения в зеркале мне стало плохо. Нет, там не было зелёного трёхголового монстра, там был небритый и заросший, с мешками под глазами я сам. Приведя себя в порядок, получилось даже немного убраться в квартире. Хорошо, что дома был только я, и соседи снова ушли по своим делам с самого утра.
Конечно же, я мог сесть на несколько маршруток и автобусов и добраться до учёбы, однако, всё-таки лучше и быстрее, чем метрополитен, всё равно пока ничего не придумали. Схватив свой серый рюкзак, я вышел из квартиры, неожиданно сильно хлопнув дверью. Этажом выше по лестнице поднималась весьма тучная пенсионерка, не помню, как её звали. Если бы не особенности строения пятиэтажки, думаю, она бы облюбовала лифт. Но тут ей приходилось напрягаться и тащить свой неподъёмный зад к квартире на пятом этаже. За собой она тащила мелкую вредную собачонку с вечно недовольной мордой. От громкого звука моей входной двери по телу бабки медленно пошла волна сжатого комка нервов, сразу же перешедшая мелкой псине, которую от собственного страха мощно швырнуло об стенку засаленного подъезда. Бабка развернулась, и я увидел кишащее скопление теней от злобы на её полном лице. Она стала что-то ворчать себе под нос, и мерзкая шавка эхом залилась в продолжительной истерике. К тому времени я улыбнулся и, надев наушники, выходил из своего подъезда.
Листва на улице превратилась в грязный мягкий слой, по которому было довольно скользко идти. Унылые серые пятиэтажки словно сжимались от надвигающегося холода и морозов. Благо до метро идти недалеко, и я уже торопился спускаться по сырой лестнице. Снова толпа, снова суета и бесконечная погоня снующих повсюду серых пешеходов. После продолжительного одиночества в груди защемило... Неужели толпа высасывает из меня остатки сил? Боже, какой бред я несу! На секунду задумавшись, я не успел вовремя достать дурацкую карту “тройка”, а сзади уже кто-то подпирал меня пакетами, мол, проходи скорее вперёд.
Зайдя в вагон поезда, я не ощутил особой давки, хотя было весьма оживлённо, но не как в час-пик. Всё-таки времени было 10 утра, к тому же, мне нужно было ко второй паре. Поезд казался не таким старым и раздолбанным, как обычно, виднелись следы торопливого и небрежного косметического ремонта в виде свежей покраски, кое-где залезающей на различные таблички и схемы метрополитена. Около соседней двери еле заметно замерцала лампа, и мне стало немного не по себе. Перед глазами моргнула картина откинутой головы бомжа... Состав затрясся и медленно остановился между станциями. Лампа к тому времени уже блыкала во всю. Люди были как под гипнозом, да что здесь происходит???
Около соседнего выхода кто-то дёрнул рычаг экстренного открытия дверей, и, как ни в чем не бывало, мужчина в тёмном пальто быстро вышел наружу. Из-за скопления ритмично шатающихся людей я не успел его толком разглядеть, чёрт... Двери с лязгом закрылись. Развернувшись, я чуть не упал от резкого толчка внезапно дёрнувшегося состава. Мы снова тронулись, и источники света, как ни в чём не бывало, снова засветили ровно и монотонно.
Естественно, на учёбе сложно было переключиться, и я часто зависал, обдумывая складывающиеся воедино кусочки одного грандиозного и, по всей видимости, жуткого по наполнению пазла. Неужели в метро есть какие-то твари, способные на время зомбировать людей, а после и вовсе их поедать? Они очищают метро от бомжей? С другой стороны, они же не нападали на живых, может, это была какая-то ненормальная работница метро? Бред!!! Подумал я, и меня резко окликнул преподаватель, имя которого я неуверенно произнес:
- Да, Виктор...?
- Я не Виктор, я Максим!
По группе покатилась волна еле заметных смешков. Кто-то шепнул: "Да нарик он..." Максим продолжал монотонный вопрос, но его речь сплеталась в бесформенный сгусток звуков, как вдруг меня осенило! Чистильщики... Я, извинившись, выбежал из класса, меня немного мутило от воспоминания пережитых ранее событий.
Войдя в мужской туалет, я услышал, как сверху раздался щелчок. Внезапно включился свет. Недавно обновили эту автоматическую систему, дабы экономить электроэнергию в универе. Засев в расписанной маркерами кабинке, я спокойно отдался естественным нуждам, как вдруг свет щелкнул и неожиданно потух. Дурацкая система не научилась понимать, что человек не способен танцевать на унитазе всё время, включая таким образом «умное» освещение. К слову, естественная нужда в такой обстановке завершилась молниеносно! Наугад подтеревшись, я поспешил одеться и вышел из кабинки наружу. Помещение, возникшее перед глазами, было совершенно иным. Мелкий университетский туалет словно кто-то заменил на большое помещение с высокими потолками и колоннами. К тому же, ужасно пахло сыростью. Я увидел еле заметные полупрозрачные клубы, похожие на туман, стелящиеся по холодному каменному полу вдали. Мой неуверенный взгляд устремлялся в глубь длинного тёмного коридора, утыканного большими дверьми с толстыми деревянными рамами. Я неуверенно оглянулся... Вместо зеркал туалета прямо в стене зияли большие дыры, из которых торчали разломанные кирпичи и кривые ржавые прутья арматуры. Перед глазами почему-то промелькнул мой дед в гробу...
Глава 5
Неужели странное поведение ламп в очередной раз приводит меня к безумию и ужасу? Бессвязно рассуждая и поняв, что в университет я вряд ли смогу попасть в обозримом будущем, неуверенной поступью я пошел в глубь длинного коридора. Отчётливо было слышно эхо моих шагов, причём, как бы я не старался двигаться тише.
Дойдя до первой комнаты, я обратил внимание на ржавую табличку с отчётливой номером 607. Стало любопытно, и, недолго думая, я заглянул в неё. Комната оказалась довольно большая, чем-то напоминавшая военный ангар. Вокруг лежали большие, с человеческий рост короба из плотного картона. В отдалении некоторые из них были неаккуратно вскрыты. Вокруг валялось множество каких-то металлических деталей и больших кусков полиэтилена. Подойдя ближе, я обнаружил части металлической конструкции со странным логотипом в виде орла. На коробе слева виднелось множество надписей, помню лишь некоторые из них: «Мысленная активность индивида притупляется...» и ещё было «...выше 200 т. кДж ставить только в непосредственной близости к корлависте». Дочитать я не успел, так как меня спугнули неясные звуки из глубины склада, и я торопливо вышел.
Пройдя ещё немного и пропустив несколько закрытых дверей, я зашёл в комнату 606 со множеством металлических скособоченных больничных коек. Где-то в глубине помещения раздавались еле слышные стоны и шуршание целлофана. Повсюду лежали люди, кроме пары пустых коек, казалось, они мирно спали. Картина увиденного меня заворожила своей фантастичностью. В помещении было довольно прохладно, и я почему-то решил, что это подвал какого-нибудь госпиталя. Осмотревшись, я обратил внимание на щедро поросшие мхом и лишайником стены, по ним текли тонкие струйки чего-то вязкого и чёрного… оно неприятно блестело в полуосвещённом помещении. Мне показалось, от сбившегося распорядка дня я словно уснул в той кабинке и все эти подробности мне попросту привиделись. Некоторое время я не решался пройти в глубь этой мрачной комнаты, но любопытство осознанного сна взяло верх, и неуверенной поступью я продолжил свое путешествие.
Пройдя несколько метров, я неожиданно споткнулся на чём-то скользком и, стараясь удержаться за край койки и сохранить равновесие, вместо этого я ухватился за голову лежащего на ней мужчины. Лысая голова резко выкрутилась и этим словно специально дала мне ещё большее ускорение неминуемого падения. Я с грохотом расстелился на полу, смачно плюхнувшись лицом в то самое отвратительное и скользкое пятно на полу. В голове немного звенело от падения, дышать было крайне трудно. Спустя пару секунд с койки упала и покатилась по полу та самая лысая голова, она словно была измазана чем-то...
Я стремительно вскочил на ноги. Господи… неужели я убил человека? Сердце бешено забилось, и я выбежал из комнаты в коридор, не совсем помня, куда необходимо двигаться дальше. Но тогда это было и не особо важно. Пробежав несколько развилок, я свернул туда, где довольно ярко светил яркий источник света. В этом помещении было множество металлических ступеней и каких-то ржавых цепей. Сильно воняло ржавчиной и пылью, а кругом валялось множество весьма странных объектов, о формах и применении которых мне можно было лишь догадываться. Неуверенно переступив какую-то сложную металлическую конструкцию, я прошёл в дальний угол помещения, где стоял строительный прожектор. Рядом находилась лестница, и она вела на второй этаж, а точнее... в большую зияющую дыру в потолке.
Быстро взобравшись по лестнице наверх, я увидел грандиозную картину большого разобранного эскалатора. Оказывается, всё это время я видел куски его деталей и находился в зоне его планомерного ремонта. Аккуратно перебравшись через кривую жестяную изгородь, я прошёл к соседнему, уже работающему эскалатору и спокойно начал подниматься наверх. Мимо меня медленно проплывали довольно яркие неприятно светившие лампы с блестящими полупрозрачными плафонами. После долгого пребывания во тьме я щурился, стараясь привыкнуть к свету ламп. Играющие блики на матовом стекле напомнили мне ту голову, с грохотом катившуюся в темноте. Почувствовав на лбу стекающую испарину, я утёрся и резко вздрогнул. На руке была кровь. Неужели я так сильно ударился тогда? Проезжающие источники света, словно сканируя меня, дали понять, что я был весьма прилично измазан человеческой кровью. Выходит, что тот мужчина был мёртв с самого начала? А остальные? Очень надеюсь, что они живы, и эта локация - просто связь затхлого подвала столичной поликлиники (или даже морга) и московского метро.
Выйдя на улицу, я развернулся и увидел ярко горящую надпись на фоне утреннего неба. Она гласила - станция «Академия».
Глава 6
Вернувшись домой, я с нарастающим любопытством стал искать хоть какую-нибудь ближайшую поликлинику в примерной близости от этой злосчастной станции метро. Но как бы старательно я ни подходил к этому вопросу, ничего похожего в ближайшем окружении я так и не смог найти. Также я до сих пор не понимал, как можно было с университетской уборной выйти в тот затхлый подвал? Может, они и правда как-то связаны, и я, не заметив, прошёл в какую-то потайную лазейку? Да нет же! Я точно помню, как вошёл в кабинку и также вышел из неё! Мой разум явно пытался найти хоть какое-то логическое объяснение этой запутанной ситуации. Всё это походило на дурацкий квест, который кто-то умело для меня составил. Эту зловещую станцию нужно явно обходить стороной, вскоре решил я.
Прошла неделя, и моя подруга Надя устраивала празднование своего дня рождения. В назначенный день мы с друзьями встретились в центре города и вместе отправились к ней в сторону Химок. Зайдя в метро, я огляделся, внутри было очень душно, хотя на улице уже к тому времени пошёл первый снег. В зале станции было достаточно много людей и, пропуская Надину подругу Лену вперёд, я вновь почувствовал довольно неприятный запах. Кто-то резко схватил меня сбоку, я обернулся и резко отпрянул назад, чуть не задавив моего хорошего друга Диму.
- Чувак, в чём дело? - выпалил он.
Я же смотрел, не отрываясь и часто дыша, на мужчину в грязной синей робе, похожего на местного работника метро. Именно он и пытался меня взять за запястье! В чертах его лица было слишком много сходства с тем самым бомжом, изо рта которого словно в агонии вываливались горсти опарышей!
- Ваш рюкзак, молодой человек.
Дима непонимающе смотрел на меня:
- Он проверяющий, рюкзак ему покажи. Вдруг ты Наденьке атомную бомбу везёшь?
Ленка хихикнула и сказала:
- Дим, не неси чушь!
Я посчитал, что ошибся, и молча протянул ему свой серый рюкзак. Угрюмый работник медленно провёл какой-то тёмно синей тростью по нему и еле заметно кивнул. Мы все развернулись и вместе с толпой стали ждать прибывающий поезд.
Заходя в вагон, я заметил в номере вагона число 606. Где-то я уже видел эти цифры, но где, я не помнил... Когда мы проехали две станции, в вагоне тихо прохрипел динамик и сообщил, что следующая станция - конечная, далее ветка почему-то перекрыта. Якобы из-за плановых работ.
- Чёрт! Как же я не люблю такие сюрпризы, теперь мы точно опоздаем, - сказал Дима.
Посовещавшись, мы пересели на соседнюю ветку, решив доехать до другой станции и заказать такси. Народу в вагоне было много, и Дима постоянно нервничал по поводу уже изрядно уставших и помятых ярко-красных роз, на которые мы столь заботливо скидывались. Поезд стало потряхивать сильнее, и он даже начал немного раскачиваться в стороны. Люди схватились за турникеты, лампы дрогнули.
- Дим, какая там следующая? - выкрикнул я.
Он успел лишь прокричать: "Акаде...." - и замер. Я смотрел в его остекленевшие глаза, и где-то внутри меня, словно из глубины подсознания, зарождался титанический ужас! Дальше поезд стал замедлять свой ход и вскоре полностью остановился. Медленно нарастал белый шум в устройствах связи с машинистом. В начале вагона раздался ужасающий грохот на крыше, словно кто-то очень тяжёлый упал на неё с внушительной высоты. Лампы стали характерно мерцать. Господи, Дима, очнись же, просыпайся! Блин!!! Я стал толкать своего друга, стараясь хоть как-то на него повлиять. У меня нарастала неконтролируемая истерика! С силой я стал бить его, пытаясь привести в чувства в то время, как та тварь тяжёлой поступью ползала по крыше нашего вагона. Люди кругом еле заметно пошатывались, стоя или сидя на своих местах, и в мерцании лампы все их плавные движения превращались в какие-то жёсткие рывки. На меня накатывал панический страх, но бежать было некуда. Нарастающий белый шум перебивался смесью шороха и какой-то возни.
Вдруг я услышал, как в окна вагона вваливаются толпы мелких чёрных тварей, было похоже, что они то ли летают, то ли очень высоко прыгают. Быстро пробираясь к толпе людей, эти маленькие ублюдки цеплялись за головы каждого и жадно рвали живую плоть. Зрелище было катастрофическое и ужасающее: от многочисленных мелких ссадин и укусов сочились и медленно вздымались вверх бесконечные струйки крови. Превращаясь в большие сгустки, они пульсировали и извивались, свисая прямо в воздухе над потолком. Вдобавок к этой картине хаоса послышались грозные шаги. В соседнее окно слева от меня стала пролезать чёрная, вытянутая, мощная голова здоровенного монстра с ярко светящимися оранжевыми глазами. Растянув чудовищную пасть, она заставила грозди крови торопливо скапливаться и засасывать в себя неистово дрожащие потоки крови. Картина пугала своей нереалистичностью и колоссальным уродством. Я не выдержал этого, меня вывернуло наизнанку, удерживая руками рвотные массы, я только больше забрызгал ими людей.
Тем временем монстр, захлопнув пасть, быстрыми движениями схватил молодого парня из толпы и потащил по полу, расталкивая людей. Что было самым удивительным, при всех этих взаимодействиях никто из людей так и не проснулся. Прямо передо мной мелкая тварь резким рывком прыгнула на лицо Димы и стала жадно впиваться острыми мелкими зубами в него. Мой страх перерос в лютую ярость, я выхватил лыжню у стоящего рядом мужчины и крикнул: "А ну пошла нахер!!!"
Сделав шаг, я уже замахнулся для удара, но успел увидеть только громадную черную лапу того самого лютого монстра с тёмно-желтыми когтями на пальцах. Прямо как в замедленной съёмке, перед самым лицом. Дальше я почувствовал, как стремительно лечу сквозь зомбированную толпу людей, а они, как кегли перед шаром для боулинга, падали и рассыпались от невероятно мощного броска моего тела через весь вагон.
Глава 7
Сквозь пыльное стекло я разглядывал, как ночные мотыльки кружили вокруг маленького уличного фонаря. Кажется, в прошлые разы его включали примерно в это же время. Неужели сейчас около шести вечера? Несмотря на засилье довольно густых теней по углам большого кабинета, очевидные различия с помещением, где пребывал я, ярко бросались мне в глаза. К тому же, вечерний камин мерно потрескивал сухими поленьями, даря теплые мягкие оттенки стоящим около него тёмно-зелёным кожаным креслам. Над камином виднелось множество наград и благодарственных писем. В углу стоял большой письменный стол с толстыми, но весьма витиевато оформленными ножками, твёрдо врезавшимся в серый с острыми геометрическими узорами ковёр, уютно пролегающий почти по всей территории кабинета доктора Романова. На противоположном кресле как раз и сидел довольно высокий, слаженно собранный силуэт доктора, и, поправляя очки, он неторопливо изучал мое дело. Прервав тишину, он немного рассеянно сказал:
- А почему вы остановились?
- Так я закончил.. мне нечего больше вам рассказать.
Доктор задумался и, спокойно потерев бороду, продолжил:
- Выходит, на вас кто-то постоянно нападает?
- Я понимаю, что это звучит немного бредово..
- Немного? - чёрные глаза Константина Григорьевича с довольно большими острыми бровями над ними (судя по благодарственным письмам и моей памяти, его так и звали) оторвались от бумаг и устремились прямо на меня.
- Почему я вообще в таком случае должен вам что-то рассказывать? Вы же спросили - я ответил. Очевидно, вам этого недостаточно?
Было видно, как уголок рта доктора едва дёрнулся в лёгкой усмешке. Или это была всего лишь игра бликов на его лице от огня в камине.
- Послушайте... - сказал он очень мягко. - Я же хочу вам помочь и разобраться в этой непростой и запутанной ситуации. Две недели назад вас нашли в вагоне метро, всего в рвотных массах, со сломанной ногой и рёбрами, еле живого. Ваши друзья тут же вызвали скорую, поверьте, многие свидетели происшествия были шокированы увиденной картиной.
Тёплые оттенки догорающего пламени игриво отражались и приветливо давали понять, что Романов действительно заинтересован в том, чтобы мне помочь.
- Я не помню всего этого! А очнулся я уже здесь среди ваших здоровенных санитаров и склочных медсестёр. И при этом, зачем вы меня пичкаете таким большим количеством ненужных, а то и вредных препаратов? Выпустите уже меня отсюда на волю! Вы не имеете права меня здесь держать вечно!
- Так, вечно вас держать никто и не собирается. Когда вам станет лучше, мы незамедлительно вас выпишем. Пока что вам нужен уют и спокойствие. Зачем нервничать, когда повода для беспокойства нет?
Я понимал безысходность своего нынешнего положения, и тревога внутри только усиливалась. Как и огонь в камине, который к тому времени стал потихоньку угасать, моя надежда выбраться отсюда стремительно таяла с каждой минутой.
- У каждого есть право на ошибку! Сейчас-то я понимаю, что всё это мне привиделось!
- Прямо так сразу вы это поняли? На вас нашло неожиданное озарение?
Романов явно говорил это с неприкрытой издёвкой, задевая меня за живое. Тени от догорающего пламени стали омерзительно и неторопливо сползать на его худощавое лицо.
- Да освободите мне хотя бы руки! - я стал крутиться в проклятом халате, со своими сплетёнными рукавами, похожим на смирительную рубашку. - Вы хоть знаете, как у меня под конец дня руки затекают!?
К тому времени лицо доктора уже многократно искажало дребезжание играющих теней от догорающих угольков. Зрелище было немного пугающее.
- Вам нужно просто расслабиться, иначе мне придётся снова пригласить столь нелюбимых вами санитаров.
- Да вызывай, кого хочешь, урод!
Меня эти угрозы уже изрядно бесили. Он явно издевался, в то время как я осознавал своё тотальное отчаяние в столь безвыходном положении. Неужели теперь до конца своих дней я буду дружить со своими чокнутыми сокамерниками и выслушивать, как они в очередной раз выиграли вторую мировую?
- Да что я такого сделал? Убил, что ль, кого-то?
Спустя мгновение я понял, что сказал это всё вслух.
- Ооо, ты что-то вспомнил? - неожиданно оживился Романов. - Теперь-то ты вспомнил, как безжалостно убил тех двух девушек? У полиции остались только вопросы по поводу тела Дмитрия Ратова. Его так и не смогли обнаружить.
Волосы на всём моём теле зашевелились, и я впал в ступор и шок.
- Как убили?! Кто их убил?!
Доктор крайне хладнокровно и спокойно констатировал:
- Кто-кто... ты, дружочек! Ты это сделал! Вопрос только один. Зачем?
Не выдержав накатившую на меня бурю эмоций, я заплакал. Слёзы сами стали скатываться по лицу, от которых образ доктора расплылся ещё больше и уже перестал походить на человеческий. Тени неистово переплетались сами по себе, создавая чудовищную картину уродства и омерзения. В это время Константин стал говорить какую-то несуразицу:
- Никаких веток не существует, дурачок. Неужели ты всё ещё этого не понял? Есть только корлависта!
Я же всё рыдал и, не отрываясь, смотрел на него, а он, будто бы стараясь повторить все мои мельчайшие движения и эмоции, злобно кривлялся, искажая своё лицо до неузнаваемости. От панического страха и отчаянья, не в силах больше держаться, я упал с кожаного кресла на каменный пол, неистово дёргая ногами, я мял серый ковёр, отталкиваясь и продвигаясь всё дальше от той твари, что раньше была доктором. Забившись в угол, я только и мог, что наблюдать, как кресло под Романовым увеличивается, играя едва заметными отблесками камина, превращаясь в подобие чёрного трона с уродскими отростками. Его скрюченная фигура стремительно росла, словно накапливая все тени и мглу в округе. Он, уже не скрывая, хохотал в голос.
Резко дёрнувшись, я очнулся, лёжа на холодной металлической койке. Обливаясь потом от страха и беспорядочных движений, я ощутил, что плотно привязан кожаными ремнями к железным петлям. Везде, куда хватало взора, лежали люди, также распластавшись на кривых больничных койках. Хоть голова и сильно кружилась, а в глазах плавали мутные пятна, я смог разглядеть на соседней койке лежавшую до боли знакомую фигуру. Пятна в глазах стали понемногу исчезать, и, посмотрев на его лицо, я сразу же понял, кто это... Это был Дима. С его головы и рук стекали тонкие ручейки крови. Проследив за ними, я ужаснулся. Они не стекали со стен вниз, как я думал ранее, а устремлялись по стенам вверх...
Новость отредактировал YuliaS - 27-08-2019, 18:12
Ключевые слова: Метро монстр вагон университет параллельный мир психушка авторская история