Ведьма
Было это в конце восьмидесятых. Нас, сотрудников разных отделов и служб УВД по Смоленской области, послали в Краснинский район, в подшефный колхоз, на уборку льна. Стоял изумительный сентябрь, сухой и солнечный. Природа разворачивала перед нашими восторженными взорами красочные картины... вступающей в свои права осени. Но лето не сдавалось, деревья ещё не пожелтели, не начали активно скидывать листву, лишь кое-где в зелени перелесков пламенели клёны.Днём припекало, а ночи уже стали прохладными. Утра были росными, по низинам и над водой плыли густые белые туманы…
Жили мы в общаге, кормились в колхозной столовке. Всё бы хорошо, да съедала душу мою невыносимая боль: моя жена, Татьяна, была неизлечимо больна. Где бы я ни был, что бы не делал, я всегда и всюду искал возможность, если не вылечить её, то хоть просто облегчить страдания.
Вот и сейчас я расспрашивал местных жителей о знахарях, травниках, к которым можно было обратиться за помощью. И вот одна старушка вспомнила, что километрах в десяти в лесу живёт всеми позабытая древняя колдунья. Местные её почти не помнят, когда моя собеседница была ребёнком, колдунья уже была старухой. Я прикинул, что этой знахарке, будь она жива, должно быть лет сто сорок. И высказал свои сомнения вслух.
- Да жива она, жива! – воскликнула старушка. - Ей раз в неделю сельпо хлеб возит… Вот только не знаю, примет ли она тебя?! Из других областёв, правда, ездют. Говорят, что помогает…
В субботний солнечный денёк работу в поле мы закончили часа в четыре. Ужин был в пять. Перекусив, я решил отправиться на поиски целительницы. Было ещё жарковато, и я, напялив на плавки свои спортивные, алого атласа, трусы, босиком и без всякой иной одежды, пустился бегом по указанному маршруту. Уже довольно скоро я стал обзывать себя дебилом, поскольку широкий сельский тракт был отсыпан крупным гравием, и бежать по нему босиком было сущее мучение.
Однако километра через три мне, слава богу, предстояло свернуть в лес, что я с сделал с превеликим облегчением.
Мои измученные камнями ступни просто отдыхали на гладкой и прохладной поверхности извилистой, довольно широкой, лесной дороги с видимой тележной колеёй. Убедившись, что я на верном пути, я наддал ходу!
Вы не представляете, что это был за лес! С двух сторон к лесной тропе примыкали вековые сосны и ели, многие из них стояли над мхами всеми своими корнями, которые извилистыми толстыми змеями вились через тропу, по которой я бежал. Осколки солнца лишь иногда вспыхивали через густую крону. В лесу царил таинственный полумрак… Один раз мне пришлось перейти по колено вброд бурный поток, пересекавший мою тропу. Откуда он взялся?! Я такого отродясь не видывал: справа от тропы между соснами была наворочена из огромных валунов метра в три высотой горка, с которой с шумом низвергался водопад, переходящий в неширокий, но бурный поток, стремящийся неизвестно куда…
Примерно через полчаса хорошего бега я оказался на всё ещё залитом солнцем огромном лугу, который окаймлял вековой лес. Далеко впереди на зелени луга копошились какие-то люди, человек пять, стояла какая-то техника. Что они делали, мне не было видно. А справа от себя, метрах в трёхстах, я увидел меж какой-то высокой травянистой растительности, крытую щепой, серую, крышу хаты. Я ринулся туда!
Не тут-то было!!! Не менее пяти раз дорогу мне пересекала неглубокая (по пояс) и цепляющаяся за ноги холодными водорослями (мне казалось,руками русалок!) речушка, поросшая камышом и явором…
Проклиная всё на свете, я двигался в том направлении, где была хата. При очередном выходе на берег лесной речки... предо мною возникла вросшая в землю, по самые окна, избушка с теплящимся в оконце и колеблющимся огоньком то ли свечи, то ли лампады.
Припав на колено, я попытался заглянуть в оконце и… резко отпрянул… Изнутри на меня воззрилась круглыми и немигающими глазами огромная морда овчарки. Она глядела на меня неотрывно и молча, будто спрашивая: "зачем я здесь?"
Кое-как совладав с собою, я крикнул:
- Добрый вечер, бабушка! Можно мне с вами поговорить?! У меня жена болеет…
Прошло не менее минуты, пока из глубин хаты раздалось старческое кряхтенье, и надтреснутый голос произнёс:
- Как вы мне все осточертели! Я больна и никого не принимаю. Иди отсюда, пока собаку не спустила!
Пока мы так обменивались любезностями, опустился полумрак, от речки повеяло холодком.
- Бабушка, может, Вам какие лекарства нужны, так я привезу! - попытался наладить контакт я.
- Не нужны твои лекарства! Ступай отсель! - прохрипела болезная.
- Не по-божески это - отказывать страждущему, - не сдавался я.
- А, ты ещё и Бога поминаешь?! - прошипела моя собеседница. - Ну, я тебе сейчас покажу!!!
Испуганно отринув от оконца, я увидел, как из печной трубы, убого торчащей на крыше хаты, вырвалось красное пламя, в зареве которого ясно виднелась кудлатая метла с восседающей на ней худой карлицей с крючковатым носом, развевающимися на голове седыми патлами и сверкающими под косматыми бровищами углями глаз.
Как я преодолевал те пять рукавов речки, бежал по лесу и каменистой дороге я не помню. Помню лишь, как среди ночи ввалился в нашу общагу, и сосед мой Толик, открывший мне дверь, ворчливо произнёс:
- Ну, ты даёшь. Половина второго уже!
Назавтра был выходной, и я проспал почти до ужина… Проснулся на сто процентов уверенный, что побывал в гостях не у народной целительницы, а у ведьмы. И слава Богу, что в дом она меня не пустила.
Автор - Евгений Гордеев.
20.11-2015 г.
Источник.
Новость отредактировал Qusto - 20-05-2018, 12:05
Причина: Изменён раздел.
Ключевые слова: Восьмидесятые колхоз уборка льна общага колдунья