Автор – я.

Марк прильнул ухом к холодной двери и слушал вязкую тишину. Она сочилась в него ото всюду, поглощая все остальные звуки, даже неровное дыхание парня. Спустя пару мгновений послышались глухие удары. Чьё-то сердце билось с обратной стороны двери. И ритм этого сердца разрывал немую тьму.

Тук-тук, тук-тук...

Автор – я.

Ветер шелестел сонной листвой, парковые фонари мерцали в такт отбиваемому сердцем пульсу. Мраморные колонны, обтянутые мхом и нефритовой лозой, верхушками уходили в беззвёздное ночное небо – своими телами они составляли композицию: широкий полукруг и возвышающийся в самом его центре каменный архангел. Эта статуя была, кажется, древнее парка, намного вековечнее самой земляной тверди. Испещрённое сетями трещин, тёмно-серое изваяние – оно наводило страх, выглядело мёртвым, но всё равно оставалось впечатление, что слепые глаза ещё бдят, тяжёлые крылья лишь на мгновение застыли перед взмахом, губы только и ждут того, чтобы расплыться в лукавом оскале. Это был никто иной, как посланник небес, снизошедший к людям и вынужденный непрерывно наблюдать со своего ветхого постамента за их беспечной игрой в существование...

Автор – я.

Касание ладони уже не чувствуется, потому что не существует чувств, какофония шёпота не слышна, потому что нет ни звуков, ни слуха. Нет ничего. И никого.

Никого, кроме...

Автор – я.

Ты знаешь, чего боится и самый бесстрашный воин?
Чего пожелает в гневе любой из твоих врагов?
Покоиться в вечных муках. Свободы не быть достойным.
Когда потеряешь душу, остаться в плену оков.

Автор — я.
В соавторстве с Алисой Сунд.

Гнетущи кандалы фамильного проклятья.
Изгой. Чудовище. Один. Совсем один.
Покроет красный воск подсвечников объятья,
Брожу среди могил и мраморных картин.

Автор — я.

Оглушающе гремели десятки моторов, лёгкие обжигал горячий пар, горло забивалось дымом и копотью. На грязно-сером небе не было видно солнца. Свет оставил землю. Свет оставил людей.

Автор — я.

Дождь хлестал о мутную поверхность оконного стекла, наполняя помещение эхом быстрых, мощных, но бесплотных ударов. Они расходилось волнами, скакали меж деревянных стен и пропадали у другого окна, свечное пламя боязливо дёргалось; сетка трещин на самом стекле, похожая на клубок перевязанных нитей, медленно растягивалась. Либо это оранжевый огонь камина, постепенно крупнея на сухих поленьях, заставлял всё отбрасывать длинные разбухающие тени.

Автор - я.
В соавторстве с Коматозом.

Город больших огней
И небольших квартир.
Я не сомкну очей
И не прочту молитв.
Где здесь тоска людей,
Стонущих среди стен...
Я не шептал: убей,
Но и не резал вен.

Автор - я.

Я блуждаю средь скорбных могил
Под серебряным светом луны.
Я так много всего пережил,
Что давно перестал видеть сны.

Автор – я. Соавтор – Артем Борисов.
Ранее публиковалось здесь.

Я не могу смотреть на закатное солнце. Ведь оно знает. Знает абсолютно всё обо мне.

Автор – я.

Ранее публиковалось здесь.

Брэму Стокеру – классику самого качественного бульварного чтива – посвящается.

Автор – я.
Ранее публиковалось здесь.

Безобразное существо лежало на земле. Твёрдой и холодной, будто кусок безжизненного гранита...

Автор – я.
Ранее публиковалось здесь.


Что, если вы пробудитесь среди ночи?
Перед глазами ещё будут стоять обрывки прерванного сновидения, а в ушах – звучать шёпот: «Помоги мне...»
Повернувшись, вы увидите, как на фоне окна лунный свет вырисовывает фигуру. И узнаете в ней девочку.
Вы постараетесь её не замечать? Посчитаете сном или мороком? Перекреститесь и заснёте вновь?
Или выслушаете её историю?

Автор - SolomonLaKrua.
Ранее публиковалось здесь.

Он продолжал разговаривать с ней, даже когда она перестала отвечать – лишь смотрела, а глаза, подобно двум кругляшкам мутного стекла, замерли недвижимо и сверкали, отражая свет ламп. Он продолжал разговаривать с ней, даже когда перестал слышать её тяжёлое дыхание и потерял уверенность, что она его вообще слушает.