Иллюзия страха. Часть 3
К ночи разразился самый настоящий ураган и град. Дождь хлестал по стеклам и барабанил по крышам домов. Этой ночью балом тайно правила осень. В железном небе громыхало так, будто рычали настоящие драконоподобные монстры невероятных размеров. Восхищению моему не было конца. Я всегда находил это прекрасным, как бальзам на душу – сидеть дома, в своем надежном укрытии и слушать раскаты грома, что сотрясают воздух, и озаряют темный небосвод яркие фиолетовые и синие молнии, расползающиеся по небу, как трещины, а порой паутиной. Именно в такие моменты ощущаешь себя героем фильма или книги... разумеется, ужасов.Я же в это время сидел у себя в комнате за компьютером и читал одну статью о нашем городе.
– Гарри Ковач, – произнес я вслух, придвигаясь к монитору ближе и щурясь, чтобы прочесть текст. – Чертовщина какая-то...
Двенадцатилетний мальчишка покончил жизнь самоубийством, повесившись на толстой ветке дерева, что росло на их садовом участке. А произошло это примерно в квартале отсюда. Причем, как утверждают очевидцы, он так торопился, затягивая веревку на шее, словно спасался от кого-то бегством. Никаких предсмертных записок обнаружено не было.
«Похоже, кто-то здорово его достал», – подумал я, усмехнувшись.
Тут даже видео есть. Я собирался включить, но после очередного чудовищного раската грома внезапно вырубился свет, а вместе с ним накрылся и мой компьютер. И я остался в полной темноте.
– Э-э-э...
С первого этажа вдруг раздался стук в дверь, отчего я подпрыгнул на стуле. Звук повторился. И вновь зловеще громыхнуло. Это кто еще в такой поздний час решил ко мне пожаловать?
Честно признаться, я не хотел это выяснять. Во мне проснулось нехорошее предчувствие. Пускай стучатся, меня нет дома, или сплю. А если дверь откроет мама? От этих мыслей мне стало плохо.
Я поспешно встал со стула, тихо вышел из комнаты и прокрался по коридору. Оказался у вершины лестницы. Я мог видеть темную прихожую, ничем не освещенную. И дверь, за которой кто-то стоял и настойчиво стучал к нам.
– Мам? – позвал я, но никто не отозвался. – Мама? – уже слабее и неувереннее прозвучал мой голос. – Ты здесь? Скажи что-нибудь.
Стуки ни на секунду не умолкали. Да что происходит? Где мама? Может, она спит?
Я несколько раз сглотнул, постоял пару минут, обдумывая план и принялся спускаться вниз. Ступени протяжно скрипели, напоминая по звуку мышиный писк. Снаружи лил дождь, ветер не унимался и подхватывал симфонию утробного громогласного рева. Время от времени лестницу освещали яркие вспышки молнии, при этом моя тень на стене выглядела огромной.
Достигнув последней ступени, кто-то с силой ударил по двери, и я вздрогнул.
"Для начала нужно посмотреть в дверной глазок, а уже потом все остальное", - решил я. Так я и поступил. И приглушено ахнул в испуге и удивлении, ибо за дверью никого не было. Терраса была пуста и от ветра малость залита водой, которая стекала с перил и каплями просачивалась с крыши.
– Шутники гребаные! – выругался я, отстраняя лицо от дверного глазка. Но как только я это сделал, стуки вновь возобновились. – Кто там? – спросил я громко, без тени волнения в голосе.
Молчание затянулось, и тогда я не выдержал:
– Эй, слышь, ты! Прекращай это дело, приятель, пока я не открыл! И не поиграл на твоих костях своей бейсбольной битой!
А потом до меня наконец дошло: какой идиот в двенадцать часов ночи, да еще и в дождь, будет стучать ко мне в дверь только, чтобы разыграть? Вот именно, только идиот станет этим заниматься.
Я еще раз заглянул в глазок, в который раз убедившись, что за дверью никого нет. Либо он прячется. В голову неожиданно пришла идея, и я ринулся на кухню.
Окно на кухне сбоку открывает вид на нашу террасу, и, быть может, я смогу разглядеть ночного гостя.
Прилепившись щекой к холодному стеклу, я смотрел на безлюдную улицу, сквозь дождливый занавес пытаясь поймать взглядом хулигана, трезвонившего в дверь. Мой взгляд остановился на террасе, и от изумления отвисла челюсть. Около входной двери стоял... Игги! Весь промокший до нитки, в легкой белой футболке с какой-то дурацкой надписью на груди и шортах цвета хаки. Выглядел он достаточно нелепо.
Я побежал открывать ему дверь.
Он робко жался у входа с растерянными глазами. У него было бледное лицо и продрогший вид.
– Ты что здесь делаешь? – спросил я, когда друг наконец скользнул в прихожую. С него лилась вода прямо на ковер. Я отвел его в гостиную, сам сварил горячий чай и вручил Игги, устроившись напротив него в кресле. – Почему ты не дома?
Он невнятно что-то промычал себе под нос.
– Что?
– Я шел домой, – ответил он полушепотом. – Мама просила купить продукты. Я возвращался из магазина, шел по улице, когда внезапно потемнело небо, а потом... я оказался у твоего дома.
– Погодь-погодь, ты хочешь сказать, что все это время торчал у меня под дверью?
– Нет, – вымолвил он. – Только последние несколько минут.
– Ты, блин, путешественник во времени, стучал в мою дверь? – спросил я.
– Нет, – ответил он.
Я недоверчиво на него воззрился, но спорить не стал. Игги был в ступоре и особо не торопился из него выходить.
– Бред какой-то! – выпалил я, возбуждено вставая с кресла. – Такого ведь просто не может быть. Ты серьезно не помнишь, где шлялся столько часов?
Игги покачал головой.
– Кев, – тихо произнес он, поднимая голову. – Это ведь не ты подложил голубя мне в сэндвич?
– Нет, – отозвался я и направился к окну, – это был не я.
– Тогда кто?
– Не знаю. Но это сделал не я, клянусь. – Я повернулся к нему и приложил ладонь к сердцу.
– Это же не очередной твой коварный план?
– То есть?
– Ну, типа, свести меня с ума. Превратить в шизика, чтобы я подумал, что на самом деле это я подложил отрубленную голову птицы в свой сэндвич.
– Нет, Игги – это не мой план. Я же твой друг и никогда бы так не поступил. Честно.
– Ладно. Прости меня. Я сказал тебе много гадостей, там, на кухне, – вкрадчиво говорил он, уставившись на меня грустными глазами.
– Все в порядке, приятель, – заверил его я. – Знаю, ты был не в себе, и, признаться, я тоже малость струхнул.
– Значит, мир?
– Мир.
Мы пожали друг другу руки, используя специальное рукопожатие, которое придумали еще в далеком детстве, как символ нашей вечной нерушимой дружбы.
– Твои родители, наверное, тебя потеряли, – сказал я, похлопав друга по плечу. – Сейчас я им позвоню, и они заберут тебя домой.
Но, как только я собрался идти к телефону, боковым зрением в окне заметил знакомую фигуру, внезапно возникшую у дороги. Тот самый тип стоял там и смотрел на нас, а из под черного капюшона горели две яркие, как звезды, красные точки. Длинный плащ развевался на ветру. Дождь поливал его, как из ведра, но он не двигался с места, словно фермерское пугало.
– Это же он! – вскричал я и, как ошпаренный, бросился из дома. Выскочил на улицу почти голышом – в футболке и штанах, даже тапочки не надел и, хлюпая по лужам и грязи, летел к этому мужику. Он не пытался убегать. Я затормозил в нескольких метрах от него, опасаясь приближаться слишком близко.
Мне было плевать на дождь. Я сильно дрожал, и, возможно, тут отчасти приходилась вина холода, но по большому счету из-за этого кошмарного мужчины с черной бородой, который притворялся немым.
– Все это ваших рук дело! – говорил я, срываясь на крик. – Все эти случаи с голубями и исчезновениями!
Он слабо кивнул. По крайней мере, мне показалось. И это уже было хорошо, я установил контакт, оставалось дело за малым.
– Что ж, я прошу вас это прекратить.
Но он лишь усмехнулся в ответ.
– Почему? – спросил я, ощущая, как блуждают по коже капли дождя, струятся тоненькими ручейками по спине и волосам, капают с носа, губ и ресниц. – Зачем вы это делаете?
Он повернулся и собрался уже уходить.
– Стойте! – вскричал я в отчаянии. – Вы не можете уйти! Скажите, как это остановить? Как это остановить?!
– Сделай доброе дело, – раздался тихий, почти как шелест сухих ломаных листьев, голос. – Сделай доброе дело...
И он снова исчез, как в прошлый раз, оставляя после себя только ветер, который закружился на месте, как волчок.
«Сделай доброе дело? Сделай доброе дело?! И это все?! Старый и вонючий дедан!» – мысленно бранился я по дороге домой.
***
В прихожей ожидал Игги, по-прежнему не отцепляясь от чашки с уже давно остывшим чаем. Он даже глотка не сделал, хотя сейчас это неважно.
– За кем ты гнался? – спросил он, изумленно вытаращив на меня глаза.
Я взбежал по лестнице, и друг последовал за мной. Вошел в спальню.
– Да где же мама?! – со злостью воскликнул я.
– Ты чего, друг? Она же у тебя на работе, – ответил Игги и заморгал.
Я повернулся к нему.
– Как на работе?
А потом вспомнил, какой сегодня день. Мама у меня работает медсестрой в больнице Святого Руфуса. И этой ночью подменяла другую медсестру, которая заболела. Она говорит, у них там полный аврал: палат не хватает, приходится оказывать медицинскую помощь на ходу, пока человек не окочурился. Я давно хотел посмотреть, говорят, там сейчас творится полная жесть (много поступает из неблагополучных районов, с пулевыми и ножевыми ранениями, всякие торчки с передозировкой и прочий ужас), но мама категорически против, как бы сильно я ее не упрашивал.
– Ну да, на работе, – сказал Игги. – Так кто это был, Кев?
– Тот самый псих из прошлого. И ради бога, поставь ты уже эту гребаную чашку! – внезапно вспылил я. Но увидев испуганное выражение на лице друга, смягчился. – Извини, что-то мне нехорошо... Я малость на нервах.
– Это заметно. Ты как, в порядке? – робко спросил он, торопливо убирая чашку с чаем на тумбочку.
– Нет, не в порядке.
– Что он тебе сказал?
Мы вышли в коридор, и я мрачно вздохнул.
– Сказал, что это будет продолжаться и дальше.
– Что – продолжаться?
– Да вся эта мистическая байда! Эти странности, которые вдруг ни с того, ни с сего обрушились на нас. И мои галлюцинации - вовсе не галлюцинации!
Я замолчал.
Глаза Игги расширились, рот приоткрылся.
– Он колдун, – сдавлено прошептал друг, бледнея еще сильнее, если это возможно; кажется, он был на грани обморока. – Шаман какой-нибудь. А мы его разозлили, и он наслал на нас проклятие. Теперь нас будут преследовать неприятности. Вечно. Нужно заказать амулеты! Кроличью лапку, или браслет от порчи. В лавке мистера Кричмана продаются такие, я видел. Нужно же что-то делать, Кевин, не молчи!
Он схватил меня за плечи и принялся дико трясти, словно пытаясь привлечь к себе внимание, а может, просто до ужаса боялся.
– Нет, – сказал я, вырвавшись из его хватки, – амулеты нам не помогут. Он сказал, чтобы мы сделали что-нибудь доброе.
– Кто сказал?
– Да псих сказал: «сделай доброе дело», – я попытался воспроизвести эти слова в точности шелестящим голосом, как у того типа, хоть надобности в этом и не было. – А потом он исчез.
– Это напоминает учение о нравственности... – Игги вдруг замялся. – А если ты не сможешь сделать то, что он, ну-у, типа, от тебя просит... Что тогда?
– Ситуация будет ухудшаться с каждым днем. И с каждым днем кошмары будут становится все бредовее и чаще. Я не хочу проверять, надо скорее найти какого-нибудь лузера и помочь ему обрести счастье.
– Не проще ли будет перевести старушку через дорогу? Это куда быстрее и легче. И потом, безопаснее.
Я малость задумался и сказал:
– Ты прав, приятель. Почему это не пришло в голову мне? Завтра же приступим, а сейчас надо позвонить твоим родакам.
Он кивнул, и мы спустились на первый этаж. Игги остановился в проеме двери, ведущей в гостиную и повернулся ко мне.
– Спасибо, – сказал он с искренней благодарностью.
– За что?
– Ты сохраняешь спокойствие даже, когда мы на волосок от смерти и находишь правильные решения. Ты настоящая голова. Будь я один, давно бы растерялся и умер.
– Пустяки, приятель, – сказал я, нервно улыбнувшись и даже для убедительности махнул рукой.
Как бы не так! Пускай Игги этого никогда не узнает (не стоит ему говорить), но я был напуган до смерти.
Продолжение следует...
Новость отредактировал Lynx - 5-02-2017, 02:21
Причина: Стилистика автора сохранена
Ключевые слова: Ужасы призрак сверхъестественное дети дождь дверь авторская история