Коварная страсть
Может быть, кто-нибудь помнит мою историю про предка Ивана Петровича? Расскажу вам небольшую историю про его дядю, Александра Викторовича.Александр был настоящей гордостью семьи: не подвержен порокам (к счастью, хоть этот мой предок не был игроманом!), в вине был умерен, к игре и скачкам был равнодушен, «кутить» не любил. Получил прекрасное по тем временам образование, выбрал гражданскую службу. Также Александр Викторович был хорош собой, нравился людям и внушал доверие. В ту пору ему исполнилось около 25 лет, возраст подходящий для женитьбы.
Его родители сосватали его за одну юную девушку из дворянской семьи с хорошим приданым. Страсти или любви Александр не испытывал, но против не был, сопровождал невесту с ее маменькой в театре и был готов вступить в брак.
Чувствую, что полетят в меня тапки, что мистики нет, а сплошные «вальсы Шуберта и хруст французской булки», но мистика будет впереди.
По долгу службы (к сожалению, информации о работе предка нет) Александру предстояла поездка в Венецию, после чего планировалось свадебное торжество.
В Италию уезжал жизнерадостный здоровый молодой человек, а вернулся… нервный, бледный, сильно похудевший, с порога сказавший, что помолвку нужно немедленно расторгнуть, что служба его больше не прельщает, он уходит в отставку, продает свое имущество и уезжает жить в Италию. Ах да, он скоро женится на одной прекрасной синьорине, которая скоро приедет знакомиться с его семьей.
Растерянность семьи сменилась гневом отца и обмороком матери. Что? Как это - расторгнуть помолвку? Ума ли он, что ли, лишился на Мосту Вздохов? Да он пьян, что ли?! Какая отставка?!
Но Александр был непреклонен.
Спустя неделю приехала и его невеста. Некрасивая нервная дама, вдова, старше жениха на 5 лет. По тем временам это уже была «дама преклонных лет».
Родители не понимали, как их сын мог променять юную красивую девушку с приданым на «чернявую некрасивую чужеземку».
Отец угрожал, требовал, наконец, просил одуматься сына. Слезы матери, скандал в аристократических кругах Петербурга, ссора с друзьями. Ничего не остановило Александра, он повенчался со своей Франческой, продал имущество и уехал в Италию.
Связь с Александром была потеряна, за следующие несколько лет он прислал только несколько писем (каждый раз из разных городов), где сухо и кратко сообщил, что счастлив, женат и воспитывает дочь. Его пытались разыскать и друзья, и семья: ничего не вышло, словно сквозь землю провалился.
И вот спустя семь лет после своего отъезда, на пороге дома стоит блудный сын. Но Александр ли это? Худой изможденный мужчина, выглядевший гораздо старше своих лет, в грязной одежде, с полубезумным взглядом. Не отвечая на расспросы родных, он попросил сперва дать ему поесть.
С жадностью накинулся на еду, словно не ел давно, и только потом Александр попросил оставить его наедине с отцом и матерью.
Далее привожу его рассказ.
«Вы помните, papa’, мою поездку по делам службы в Венецию? Да? А ведь там судьба моя решилась. Я был очарован этим необычайным городом, и вот в один из вечеров, на ужине у посла, мне представили богатую французскую семью, путешествующую по Италии. С отцом семейства, месье N, я быстро разговорился. Вечер был приятным, единственное, что немного его омрачило, это настойчивый взгляд гувернантки семьи, немолодой и весьма некрасивой дамы, которая несколько раз посмела войти в гостиную (а все дети под присмотром гувернанток должны были проводить время в соседней комнате и не мешать взрослым господам). Тогда я не придал этому внимания, простите, maman, что говорю это при Вас, но тогда я был молод и нравился многим дамам.
На следующее утро мне подали записку, в которой N приглашал на прогулку в соседнюю деревушку с его семьей. В тот день я был свободен как ветер и с радостью согласился. Прогулка и пикник прошли чудесно, хотя непрерывный взгляд этой гувернантки, которая с детьми была также с нами, меня стал уже раздражать. А на следующее утро я уже сам напросился на встречу с N и его семьей.
Всю следующую неделю я почти постоянно сопровождал его семью, и вскоре мной овладела страсть к сеньоре Франческе. Мне было необходимо видеть ее, слышать ее голос, она стала самой прекрасной для меня. Я признался ей в своих чувствах, предложил стать моей супругой, она ответила согласием. Сам N и мои приятели, которыми я сумел обзавестись за время пребывания в Венеции, были откровенно удивлены моим выбором. Но я не слушал никого, ради милой моей Франчески я был готов отказаться от всего и всех. Вы не поверите, матушка, но у меня словно отвращение ко всем, кто мне раньше был дорог, появилось. Я приехал к вам в дом, а мне действовали на нервы смех младших сестренок, стали противны объятия бабушки, мне было неприятно смотреть на всю семью! Ваши упреки, отец, вызвали у меня гнев, поэтому я продал имущество, уволился со службы (а вы ведь помните, какой успех в карьере мне пророчили!) и уехал со своей любимой в Италию. Решение покинуть Россию принадлежало ей, а я послушно подчинялся всем ее приказам.
Несколько лет пролетели незаметно, я был счастлив. Мы путешествовали по Италии и Европе, родился ребенок, дни проходили в праздности и любви. Порой в мое безмятежное спокойствие встревали мысли: почему мне неприятны воспоминания о семье? Почему не стремлюсь я к ней? Ведь я все годы был любящим сыном. Неприятны мне были и мысли о моих друзьях. Только мысли о Франческе доставляли мне радость.
Однажды, когда мы посетили Рим, я отдал служанке починить несколько вещей, в том числе мой саквояж, с которым я не расставался много лет. Франческа была у портнихи, а я читал в саду. К моему изумлению, ко мне вскоре выбежала служанка и с тревогой сказала, что нашла нечто ужасное. Уже в своей комнате она мне поведала, что когда стала подшивать немного порвавшуюся внутреннюю подкладку в саквояже, она распорола всю ткань и нашла там маленький сверток из каких-то перьев, мусора, волос и записки с какими-то непонятными словами. «Это не к добру сеньор, это порча или приворот!» - сказала она.
Испуган я не был, скорее, изумлен, ведь я много лет пользовался саквояжем, это был ваш подарок, maman, который я получил незадолго до моей судьбоносной поездки в Венецию. Кто мог зашить эту дрянь в саквояж? Да и зачем? Однако я быстро взял себя в руки и все это сжег по совету служанки.
После этого и начались мои злоключения.
Вечером я с удивлением понял, что меня тяготит общество жены, что она мне кажется некрасивой, хотя еще вчера я ее находил прекрасной. Я понял, что безумно соскучился по своим родным, хочу увидеть семью, друзей, что мне претит эта праздная жизнь с переездами с места на место. Я вновь захотел быть полезным обществу, иметь постоянное занятие. Как я мог жениться на этой женщине? Как там мои родители, здорова ли бабушка? С ужасом я понял, что уже много лет не знаю, живы ли они.
Это стало началом конца. Каждый день сопровождался ссорами с женой, которая была против моего возвращения в Петербург. Ее крики сменялись бранью, слезы – истерикой. Влечение к ней исчезло как сон. К тому же меня стал одолевать недуг: внезапно появился кашель, мигрень, я стал худеть. Приглашенный доктор порекомендовал задержаться в Риме до выздоровления и повременить с возвращением в Петербург. Однако, несмотря на все лечение, лучше мне не становилось. В один из дней, после очередной ссоры с Франческой, я решил совершить прогулку к Пантеону, на улице было свежо после грозы, и я вернулся в дом, не успев даже покинуть сада, чтобы взять теплую накидку. В своей комнате я увидел свою жену, которая ощупывала саквояж.
Зло сверкнув глазами, она с воплями бросилась ко мне и спросила, почему в саквояже другая подкладка. Удивленный необоснованными криками, я сказал ей, что подкладка слегка порвалась, и я отдал его починить. Тогда Франческа стала исступленно рыдать. На мои вопросы она долго не отвечала, и лишь потом, всхлипывая, ответила, что совершила страшный грех. Мне пришлось долго ее успокаивать, чтобы наконец-то она облегчила душу и рассказала мне все.
Франческа была из небогатой семьи, сирота. Получив приличное для женщины того времени образование (в этом была заслуга ее опекуна), она стала гувернанткой. Некрасивая от природы, немного хромающая из-за перенесенной в детстве болезни, она и не надеялась когда-нибудь выйти замуж. Меня она полюбила с первого взгляда, но понимая, что красавец-богач никогда не взглянет на нее, она решилась на страшный поступок. Поход к какой-то старухе-колдунье принес ей знание, как приворожить меня, достаточно было просто зашить тот мерзкий сверток. Как ей это удалось - она не сказала. Вот так я и был пойман. Заклятие старухи внушало мне нечеловеческую страсть к Франческе, делало меня послушным и безропотным рабом в руках жены, вызывало отвращение ко всему, что мне было мило: к службе, к семье.
В тот момент, когда мерзкий сверток превратился в пепел, чары спали, мои чувства исчезли как мираж. Но любое зло не проходит без следа, меня стал одолевать недуг.
Выслушав исповедь жены, я принял окончательное решение – мы расстаемся, простить ее я не смог, видеть больше не желал. Несмотря на ее крики, проклятья и брань, я собрал немного вещей, оставив ей почти все деньги, и поехал в отчий дом.
Мой путь был долгим, когда мой недуг обострялся, мне приходилось делать остановку на дни или недели. Средства быстро кончились, пришлось заложить все, что было. И вот, теперь я здесь, papa’. В вашей власти простить меня или прогнать прочь».
Конечно же, Александра оставили дома. Отец его приглашал лучших врачей к сыну, но помочь уже было нельзя, и спустя полгода Александра не стало.
Имя его жены в доме никто не произносил, словно брака и не было.
Но спустя пару месяцев после смерти Александра в особняке появилась его итальянская жена, бросившаяся в ноги к свекрам и просящая прощение. В нем ей было отказано, женщине лишь вручили небольшую сумму денег и велели убираться прочь. Больше о ней никто не слышал.
Вот и вся история.
Прошу прощения, возможно, в тексте есть ошибки и неточности, так как история передавалась «из уст в уста», возможно, какие-то детали утеряны, а что-то досказано.
Ключевые слова: Петербург женитьба поездка магия приворот семья смерть авторская история