Старый дом
В заросшем парке
Стоит старинный дом.
Забиты окна,
И мрак царит извечно в нем.
КиШ - "Проклятый старый дом"
Стоит старинный дом.
Забиты окна,
И мрак царит извечно в нем.
КиШ - "Проклятый старый дом"
На дворе стоял сырой и промозглый сентябрьский день. За окном разбушевавшийся ветер покачивал ветви деревьев, срывая с них начавшую слабеть и желтеть листву, и листва, падавшая буквально повсюду, вперемешку с с ветром и моросящим дождиком то и дело налетала на окно, липла желтыми лоскутами к стеклу и навевала легкую грусть.
Вернувшись со школы, я нехотя взялась за домашнюю работу. Настрой был отнюдь не рабочий, хотелось, затарившись горячим чайком и печеньками, укутаться пледом и умоститься перед телеком за просмотром излюбленных мультиков. Однако уроки кое-как, только самое интересное, я поделала. Математику завтра у подружки в школе скатаю.
Брезгливо отбросив ненавистный мне учебник математики куда-то на полку под стол, я поплелась на кухню ставить чайник, и как раз в этот момент до моего слуха донеслось с улицы звонкое лаянье моей псинки в такт протяжному воплю: "Ле-е-н-а-а-а!".
"О, - думаю, - принесло кого-то, ё-маё, в такую-то погоду! Не сидится кому-то..."
Выглядываю, зябко поёжившись, в приоткрытую дверь. Ан нет, все нормально - это Ромка, друг мой. Этому любая погода нипочем. Должно быть, авантюру уготовил какую-нибудь.
Что ж, сейчас узнаем. Надеваю куртку, прыгаю в первое попавшееся под ноги - бабушкины калоши. Чапаю на улицу.
- Зда-рова! - спрыгивая с лавочки, на лету хлопает меня по плечу товарищ.
- И те-е-бе не хворать! - в тон Ромкиному приветствию нахлобучиваю ему шапку на глаза.
- Чем занята? Как на счет увлекательной вылазки в одно таинственное местечко, которое было обнаружено мною сегодня по пути со школы? -
заговорщицким тоном протараторил Роман, поправляя шапку на место.
- Что за местечко? – спрашиваю, заинтересовавшись. - Ты видишь погоду? Мерзкая погодка, если честно, я бы обождала до солнечных дней.
- Плевать на погоду. Кстати, она даже очень подходящая к посещению таких мест, - увлеченно пытается переубедить меня друг. – Помнишь заброшенный старый дом возле канавы на краю села?
- Ну, припоминаю, да только что в том доме, собственно, интересного может быть? Давно уже в свалку, небось, местные превратили.
- Не-не! Я сегодня у бабули своей полюбопытствовал, что ей известно про него, и выяснилось: непростой домик там, бабка в нем жила несколько лет назад, старая и нелюдимая была, никто к ней не ходил и она ни к кому. Когда-то у неё был сын, но еще смолоду он завеялся куда-то, то ли без вести пропал, то ли на зоне срок мотал. Словом, одному Богу известно. А потом объявился, старикан стариканом с виду, хотя лет ему было не так много, как могло показаться на первый взгляд. Так вот, что-то у них там произошло, что наутро бабку обнаружили мертвой. Сердечный приступ. Сын этот сам и позвал людей на помощь. Еще и выяснилось: подслеповатый он был. Пришел, дескать, под утро, просил, чтобы люди посмотрели - с матерью плохо. Пришли, а та мертва. Схоронили бабку, а сын доживал свой век в этом доме, так же нелюдимо, и кто знает, как ещё. С головой у него нелады имелись, видимо. Заколотил окна досками, корешки всё какие-то грыз, траву щипал прямо в огороде аки козел на выгоне. Гадюк, крыс в дом таскал. Кто мимо проходил и лицезрел подобное - старался поскорее убраться оттуда. Почтальонша старика нашла в итоге в один день как-то, бездыханного, с тем же диагнозом, что и у матери его некогда приключился. Да так и вышло, что дом без хозяина остался. Не было у них ни наследников, ни родственников каких других. Народ соваться туда не стал, ценностей там никаких, по сути, а слава ходила нехорошая. Мол, оба они были странными и смерть у них странная.
Ну, что теперь скажешь? Вдруг мы что интересное найдем там?
- Хм-м, - призадумалась я, находясь под впечатлением от рассказа Романа. – Ну, слушай, это не кажется тебе шибко неблагоприятным местом? Жутковато туда идти, да ещё и дело к вечеру...
- Ага, трусишь? Ах-ха-ха, ну ты даешь! - насмешливо и ехидно поглядел на меня Ромка. Его напыщенное храбрение, как правило, служит прикрытием собственной нерешительности. Я ж его знаю.
- Сам ты трусишь, вот ты как всегда: где надо - там недооцениваешь, где не надо - переоцениваешь! - напоминаю товарищу о его извечной проблеме. - Погнали уже, хватит болтать, уговорил! Переобую только эти "ультрамодные штиблеты" во что-то более актуальное.
Вспомнив, во что обутая, киваю на свои ноги в калошах, а то чуть было прямо так не пошла.
- Ну, вот, так бы и сразу! - сказал, изображая деловитость на физиономии, Роман.
И мы отправились на встречу приключению.
- Пришли, - констатирует Рома, когда мы подошли к заброшенному двору.
Перед нами открылся вид печальный: обветшалый и покосившийся, облупленный, некогда добротный, деревянный забор, светивший отсутствием досок во многих местах. За забором виднелся не менее ветхий домик из красного кирпича, вросший едва не на половину в землю, а небольшие оконца его были заколочены досками, впрочем, также давно прогнившими и державшимися там на честном слове.
Над домом просевшая крыша из вылинявшей и замшелой черепицы, в которой зияли многочисленные дыры, разрушенный дымоход венчал эту унылую композицию.
- Судя по всему, дом довоенной постройки, - говорю я, оглядев сие запущенное здание, когда мы, преодолев сомнительную преграду в виде забора, подошли ближе к дому.
- Да, тут вот и дата нацарапана, гляди, - показал Ромка пальцем на кирпич, входивший в конструкцию малюсенькой пристройки, служившей крыльцом. - 1940 год.
- Ого, точно, я же говорю, довоенный. Надо ж тебе, и уцелел.
- Ага, диво, а то мне прабабушка рассказывала, какие ожесточенные бои в этих краях велись в военное время, так что, странно, что этот дом не разбомбили.
- Ладно, - говорю я. - Как думаешь проникнуть туда? Гляди: крыльцо завалено досками, бревнами, это мы пока раскидаем всё – полночь наступит.
- Хм, - задумался Рома. - Да вот через окно и попробуем, найдем, где доски послабее, стекла все равно отсутствуют, смотрю, во многих окнах, значит проберемся как-нибудь.
- Хорошо. Ты иди сзади дома погляди, а я здесь проверю.
Я принялась разглядывать окна, заколоченные некогда самим хозяином дома, и мне становилось не по себе, хотя, чего бояться, казалось, человека-то
давным-давно нет в живых.
Мои раздумья прервал Ромкин возглас из-за дома:
- Нашел! Иди сюда!
Прибегаю за дом.
- Смотри, Ленк, тут всего одна доска, другая вон валяется. Отвалилась сама, а эта покрепче оказалась, не поддается. Я сейчас возьмусь с одного края, а ты с другого за доску, резко на себя дернем. Давай - на счет три - и дело готово.
- Хорошо, давай!
И мы беремся, как и условились, на счет три резко дергаем... Переусердствовав со своей силушкой богатырской, мы неожиданно, вместе с вырванной доской, шлепнулись задницами наземь.
- От так силачи! - рассмеялся первым Ромка, почесывая ушибленный зад.
- Сила есть - ума не надо... - подытоживаю я, хохоча и также потирая пятую точку.
- Ну, что, не передумала? Может, там не так безобидно, как здесь, - сказал, зловеще кривляясь, Рома, корча устрашающую гримасу.
- Не пугай пуганых, герой! Забыл, кто из нас ныл, когда в лесу потерялись, и кто, не запаниковав, вывел нас? Помалкивай там, - строго показываю пальцем в сторону друга.
- Подумаешь... - буркнул себе под нос Ромка.
И правда, таким растерянным, как тогда, в лесу, я его ещё не видела. Удивляюсь и по сей день, что сама не сдрейфила.
- Ну. ничего, Ромео, - решаю утешить товарища. - Ты - парень славный, в беде не бросаешь, в разведку с тобой точно идти можно.
- Ну, спасибо и на том, - уже повеселее, но и не без иронии, отвечает друг.
И я, задрав ногу, ступила на подоконник, благо окна были так низко, что едва не ровнялись с землей. Держась за раму с заскорузлыми остатками краски, которые неприятно впивались в кожу рук, я следом приставила вторую ногу и уже, скрючившись буквой «зю», проникла внутрь комнаты.
Темно, хоть выбей глаз. Жду, чтобы зрение адаптировалось к темноте. И только тогда, как начинаю различать во мраке силуэты предметов, решаюсь спуститься с подоконника на пол.
А-а-а-а, чтоб тебя! Приземляясь на пол, видимо, наступаю на какой-то валявшийся под окном круглый предмет, который в придачу еще и накрыт тряпичным чем-то, посему моя ориентация в пространстве резко ухудшается, но я вновь восстанавливаю равновесие.
- Эй, чего там у тебя? А? Чего орешь? - испуганный Ромка замаячил в окне.
- Да нормально всё, хе-хех, - издаю нервный смешок. – Поскользнулась просто. Ну, ты там лезешь или как?
- Ага, сейчас, отойди только от окна, я иду! - изображая супергероя, с поднятым кулаком вверх, Рома вскарабкивается по моему следу в комнату.
- Прошу, - услужливо подаю руку Роману, когда тот возник в окне.
- Мерси, - в тон мне отвечает друг.
Нужно же как-то разрядить обстановку.
Мы принялись разглядывать в полумраке обстановку комнаты. Свет, падающий от окошка, в которое мы пролезли внутрь, кое-как охватывал все уголки этой маленькой комнатки, видимо, прихожей или спальни. Из мебели тут осталось некое подобие платяного шкафа, лишенного одной дверцы, вторая же, грозясь свалиться нам на головы, свисала на одной петлице; также имелась тумба с полками, на них что-то лежало. Стояла в углу еще табуретка без ножки. Ну, как стояла, подпирала под стену.
Возможно, убранство комнаты некогда было побогаче, только мародеры постарались и не дали добру пропасть. Этим можно и объяснить заваленный вход в дом на крыльце: вынесли всё и следы замели.
- М-дэ, - протянул задумчиво Рома. - Не шибко убранством богат сей дом. Тут и смотреть-то не на что.
- Да погоди ты, - отвечаю. - Смотри, здесь же фотографии вот валяются на тумбе и возле неё.
Подойдя к тумбе, спотыкаюсь снова о какой-то круглый предмет:
- Ой! Ты гляди, что это тут валяется под ногами? Клубок ниток, что ли?
Приглядываюсь к полу.
- Они самые, - подтверждает Ромка. - Смотри, они всюду разбросаны, по всей комнате.
И правда, то тут, то там, на полу валялись клубки разных размеров. Много клубков.
- Это хозяйка, должно быть, увлекалась рукоделием, - говорю я.
Ага, ну да... Подойдя к платяному шкафу, замечаю какие-то вещи, трогать не решаюсь.
Другое дело - Ромка:
- Посмотрим-посмотрим, что диктует нам мода тех времен.
Ромчик начинает выделываться, доставая вещи и прикладывая их к себе, чтобы я оценила, идет ему или нет.
- Ром, слегка старомоден фасон. И вообще, не трогай ты эти шмотки, пыль только поднял, тьфу! – я машу на него рукой. - Давай фотки к окну, возьмем их, посмотрим.
- Ладно, а и правда интересно, что там, - кидает тряпье Рома, отряхивается и начинает помогать мне с фотографиями.
Мы нашли в общей сложности около десяти фото. Я - пять штук и Рома несколько. Начали подносить их к свету и рассматривать. С изображений на нас глядели то молодая семья, состоявшая из мужчины, женщины и ребенка лет четырех; то парень молодой, то совсем пожилая женщина, потом еще какие-то люди. Фото были очень старые и тусклые, потому трудно было разобрать фон на них. Ясно было видно лишь на одной дом, на другой деревья - сад, что ли… На ещё каких-то там природа, озеро, камыши...
Но самое удивительное и непонятное было то, что заметили мы, приглядевшись получше: на фото с ребенком и молодым человеком, прямо на лицах, были какие-то странные красные пятна, как кляксы красной краской. Мы с Ромкой лишь удивленно переглянулись, мало ли, какие пятна могут со временем появиться.
- Хозяева этого дома, наверное, это. Эти бабка и дед - те молодые люди на фото, а мальчик - сын их, - говорю я Ромке.
- Понятно, что они, кто же ещё. Будем знать, какими они были.
- Ром, гляди, тут дверь в другую комнату есть, - оглядываясь вновь по комнате, я только теперь обратила внимание на эту дверь.
Глаза теперь четко различали предметы, находящиеся здесь.
- Да ты чё! - воскликнул оживленно заскучавший уже малость Ромка. - Ну и чего мы до сих пор не там? - разводит руками. - Тэкс, вот ручка. Сейчас поглядим, что утаила та комнатка от нас, - Рома тянет ручку двери, но ничего не происходит.
- Закрыто, видать, - комментирую я.
- Не знаю, вдруг просто заело, давно же дверь никто не трогал. Надо ещё разок, да посильнее. Ну-ка... - и Рома со всей своей мальчишеской дури, напрягшись, как следует, дергает за ручку.
В итоге дверь опять не поддалась, Ромку припорошило посыпавшейся побелкой со стен, и он, закашлявшись, оступился. Я не могу сдержать улыбки, издаю смешок.
- Очень смешно. Сама теперь открывай, а я посмотрю на тебя, - запыхавшийся друг сейчас был похож на ворчливое привидение, отчего имел вид вполне комичный.
- Ладненько, Ромашка, не пыхти, давай-ка поглядим, что ещё тут может быть интересного. Если ничего не находим - уматываем, уже вечереет.
- Хорошо, - гундосит Ромка.
Я подхожу к платяному шкафу, стоявшему как раз со стеной, в которой была злосчастная дверь. Смотрю, может, ускользнуло что от Ромки, когда тот шарился в нём. Но взгляд мой скользнул по темному пятну за шкафом.
- Ромк, ты смотри: неужто это то, о чем я думаю? - с восторженным лицом показываю на пятно.
- Таки она самая. Дырка в стенке, подпертая шкафом, - не скрывая удивления, говорит друг. - Как же я сам её не заметил? Давай шкаф отодвинем. Интересно, через нее можно проникнуть в ту комнату?
- Давай попробуем, - идея мне не нравится, но надо товарища поддержать, а то точно обидится.
Мы принялись двигать развалюху в сторону. Несмотря на ветхий вид, эта развалюха оказалась вполне себе тяжелой. Но мы справились. Дурацкие идеи, по закону подлости, нам всегда удаются, посему не удивляюсь.
- Ромка, там темно совсем, ну, если приглядеться и привыкнуть - что-то увидеть можно, но толку-то? Ничего не рассмотреть в деталях.
Роман взглянул на меня победоносно:
- Ага! Ну, я же говорил, ты боишься! Не возьму тебя с собой в следующий раз. Саню возьму, он парень надежный.
- О, ну нашел, с кем сравнить. С его параметрами не то что в окно не пролезть, в дверном проеме застрять лихо можно! И вообще, после таких слов я просто обязана покинуть тебя здесь и уйти, - делаю вид, что ухожу, ибо сравнить меня с семидесятикилограммовым пятиклассником, Ромкиным дружком, - весьма обидно.
- Ой, хорош, пошутить уже нельзя, - спокойнее уже говорит Роман. - Ладно, я полезу первый, а потом ты. Нельзя упускать такую возможность, раз уж мы здесь, надо всё разведать, - говорит уже лезущий в дыру друг.
- Хорошо, лезь.
Ещё какое-то мгновение Ромкины ноги мельтешат перед глазами, а потом и вовсе скрываются во мраке дыры, точно беззубая пасть проглатывает пацана.
- Ну, что там? - нетерпеливо заглядываю внутрь, но ничего не различаю.
Начинаю оглядываться. То ли от страха, что я осталась одна, то ли действительно, но мне начинает казаться, что в темных углах есть какое-то движение.
Я переминаюсь с ноги на ноги и жду своей очереди.
- Есть окно, захламленное чем-то. Попытаюсь добраться до него, чтобы хоть какой-то обзор попробовать устроить.
- Добро. Я лезу следом.
Дырка была точно впритык моим параметрам, то бишь - маленькая. Но мне удалось более-менее легко протиснуться. Ромке, должно быть, труднее было – мальчишка-то покрупнее меня будет.
Когда я оказалась в другой комнате, выяснилось, что Роман немного расчистил окно, ибо в комнате стало светлее, но не больше, чем самую малость.
- Я только смог тряпкой - занавеской, видимо, - стекло протереть. Смог там убрать пыль, где достал, эффекта мало, но тут хлам какой-то нагроможден. Дрова, что ли. Печь ведь вот, слева в углу, кажется. Ближе не пробраться, да и толку, с улицы ж заколочено досками.
- Ну, да. Слушай, давай сваливать, ничегошеньки ж не видно, - предлагаю я, опасливо озираясь по сторонам.
- Ты права, погнали, только пыль и хлам. Правда, тут что-то вроде шкафа с мисками, посуда… Можно было бы взять себе на память.
- Да ну, не выдумывай! Тащить домой чужое, мы ж не нищенки. Ты как хочешь, а я ухожу! - говорю я и тут нащупываю дверь. - О, да тут дверь есть, можно попробовать через неё выйти.
- Ну и куда ты выйдешь, там вход забаррикадирован, - напоминает Рома, уже пролезая тем временем в дыру.
- Да-да... - вспоминаю я, но руку машинально кладу на дверь, чтобы нащупать ручку, и в том месте, где должна быть ручка, ощущаю... Твою ж за ногу! Ощущаю чью-то руку! Мертвецки-холодную руку!
- А-а-а-а! Ма-м-м-м-м-м-а-а-а! - я заорала не своим голосом, потеряв всякую ориентацию в пространстве.
Тут же бросаюсь к дыре и пихаю еще не пролезшего до конца Романа, ныряю в дыру следом. И… застреваю в ней на какую-то долю секунды, которой хватило, чтобы нечто вцепилось мне в ногу. Издаю ещё более дикий вопль, сердце бешено колотилось и уже подступило к горлу. Меня окатило холодной волной дикого испуга, но я все-таки проскальзываю в эту злополучную дыру, стараясь не глядеть себе в ноги. На мгновение мне показалось, что от страха я вылетела из дыры как пробка из бутылки.
Оказавшись в комнате, вижу Ромкины глаза-блюдца, кричу: "Валим б-е-е-го-ом!", потом торпедой бросаюсь к окну, сквозь которое мы проникли в дом. Спотыкаясь о разбросанные клубки, вываливаюсь из оконца и пускаюсь в шальной галоп. Оглядываюсь - следом кабанчиком, с выпученными глазами, скачет Рома.
Через какую-то минуту я, понимая, что мы отбежали на довольно безопасную дистанцию, запыхавшись и понемногу ощущая возвращающийся рассудок, замедляю бег. Притормаживаю, спотыкаюсь и хватаюсь за бок. Во рту все пересохло, я хрипела при каждом вдохе. Боже мой…
Валюсь в начавшую уже жухнуть, но еще зеленую, с отголосками лета, влажную траву. Через мгновенье тут же плюхается мой друг Рома, пытаясь отдышаться.
- Э-это что сейчас было? - немного отойдя, поглядел на меня Ромка, он смотрел на меня как на невменяемую, явно требуя пояснений.
- Я не-не-знаю! Рома, там кто-то был! - нервно восклицаю я.
- Чего? - скривился недоверчиво друг. - Так я тебе и поверил, специально всё выдумала, чтобы меня напугать.
- Издеваешься? Пойди и проверь, если такой умный. Такие выходки, как запугать кого-то, свойственны только тебе! Так что не надо тут, - обиженно говорю я и чувствую, как слезы наворачиваются от пережитого шока и обиды на Ромкины слова.
Увидев мои мокрые от слез глаза, Рома, смягчившись, неловко начал извиняться:
- Ну, блин, Ленк. Ну… прости. Я же, это, не хотел обидеть... Просто невероятно звучит как-то, согласись... Может, тебе показалось?
- Да ну, понятное дело, что невероятно! Нет, не показалось. Ледяная штука на дверной ручке мало что могла напомнить, кроме руки. В этом я уверена. А кто в ногу вцепился, по твоему?! Другое дело - что или кто это мог быть?!
- Ну, да... Слушай, а что если это был хозяин дома? Ну, в смысле, не он, конечно, а дух его? Или той бабульки, что его матерью являлась? Они ведь при странноватых обстоятельствах померли, и, как мне ещё кажется, они сами довели друг друга до смерти. Сначала сын объявившийся, вероятно, огорчивший мать чем-то, а потом мать его с того света достала. Их души вполне могли оказаться неупокоенными, остались тут в своем жилище. Вот и не понравилось им, что в их дом забрались чужаки, решили выпроводить нас восвояси своими призраковскими методами...
- Не знаю, насколько мне известно, призраки не имеют физических свойств, то бишь - они могут показать себя, но ощутить их присутствие тактильно нереально.
- Я бы не был так уверен. Кто знает, какими способностями они обладают. Тебе часто доводилось сталкиваться с призраками? Нет! То-то же! Но забредшего в поисках крова бомжика тоже нельзя исключать, - добавил весело Рома.
- Ага, только если этот бомжик тощий, как мы с тобой. Иначе как бы он туда пролез? – уже успокоившись, бодро отвечаю Роме.
Он смеётся. Я улыбаюсь, но в душе все равно не по себе. Сердце все еще колотилось.
- Надо же, совсем стемнело. Пора по домам… - заметил Рома.
- Да, пора… - киваю утвердительно. – Тогда… до завтра? – подставляю ладонь для рукопожатия.
Рука предательски еще трясется.
- До завтра. Пока! Чао, не скучао! - весело тараторя, пожимает мою руку товарищ и, уходя в противоположную сторону, направляется к себе.
И я отряхиваюсь, вздыхаю и тоже шагаю в сторону своего дома.
«Что ж за историю загадочную унесли с собой те жильцы?» - думаю про себя, и вот же черт дернул меня оглянуться на тот злосчастный дом, в одном из окон которого маячили две бледные фигуры...
Новость отредактировал Lynx - 4-03-2018, 23:11
Причина: Авторская стилистика сохранена
Ключевые слова: Старый дом призраки дверь дыра рука нечто страх авторская история