Идеал
Звонок в дверь разбудил меня в мой последний законный выходной. Кто бы это мог быть с утра пораньше? Я не жду гостей, да и какие гости, если ко мне некому ходить? Может, с работы? Но зачем, я завтра с утра сам туда приду, да и позвонить же можно. А может, это сосед по площадке? Наверное, это та старуха из квартиры напротив – она вечно грозится прийти и вырубить мне электричество, якобы я громко слушаю музыку. Глухая старая дура – никак не может понять, что это ее дебил-внучок этажом выше трясет своими лохмами возле сабвуфера.Я подошел к двери и взглянул в глазок. На пороге стоял невысокий лысый толстый мужчина в очках, под мышкой он держал коричневую папку – видимо, из ЖЭУ? Или, как обычно, сборщик подписей на строительство очередной стоянки для машин во дворе, скоро уже некуда будет детям выйти, а потом жалуемся, что они у компьютеров целыми сутками напролет...
Я открыл дверь и внимательно разглядел пришедшего ко мне мужчину. Из-под очков на меня пристально смотрели светло-голубые глаза. Его тонкие сжатые губы нервно дрожали, прямой нос и довольно округлая физиономия выдавали в нем точно какого-то чиновника. На нем был серый тонкий плащ до колен, на ногах ботинки, запачканные черноземом – точно, сборщик подписей.
– Здравствуйте, – гнусавым голосом представился лысый гость.
– Здравствуйте, – тоже монотонно ответил я.
– Вы – Редькин Иван Петрович? Я правильно пришел?
– Да, это я!
– Меня зовут Харитонов Эдуард Яковлевич. Я из агентства «Анти-стресс», вы слышали что-то о таком?
– Да, конечно. Насколько я помню – они продавали манекены, сделанные по фотографиям клиентов, которых можно было бить и даже убивать? Якобы снимали напряжение и стрессы после работы. Очень популярны были манекены начальников и супругов.
– Совершенно верно, Иван Петрович. Но с недавних пор, в связи с выходом нового закона о легализации убийств в нашей стране, данная фирма получила лицензию на отстрел «ненужных людей» для поднятия духа и снятия стрессов особо важным гражданам страны.
– И причем тут я?!
– Ну... – замялся Харитонов. – Дело в том, что вы же знаете, что сейчас с рождения на каждого человека заводится рейтинговая бальная система?
– Да, конечно, я в курсе.
– Так вот... В общем, по рейтингам системы у вас практически самый низкий балл в нашем городе. Таким образом, вы попадаете под разрешенный отстрел, как ненужный для общества человек.
– Что?! Как это ненужный?
– Ну, вы смотрели свой балл на сайте системы?
– Нет, – гневался я.
Меня это сильно задело за самое живое.
– Я могу вас проинформировать. У вас 26 баллов – а под отстрел попадают все жители, имеющие не выше 30 баллов. Это наиболее ненужная категория людей, исчезновение которых никак не скажется на уровне жизни общества в целом.
– Что за тупые рейтинги? Кто это устанавливает? – возмущался я.
В этот момент, я чувствовал себя пришибленным, коим я и был всегда по жизни. Почему-то я вдруг подумал, а что же, собственно, не так со мной? И стоит ли удивляться тому, что человек, в 42 года не имеющий своего жилья, ни разу не женат, даже не имеющий подруги с 27-летнего возраста, работающий заведующим складом в цехе завода с окладом в 11 тысяч рублей – будет кому-то нужным? Без друзей и домашних животных, без машины, я даже не могу купить велосипед – стоит ли удивляться такому рейтингу? Наверное, нет. Но все равно обидно, до мозга костей обидно, находиться в рядах никому не нужных людей... Словно бы все эти сорок с лишним лет я жил зря, дышал этим воздухом, ел, гадил, смотрел, ходил, смущал своим присутствием остальных людей... Черт...
– Это не тупые рейтинги. Они основываются на очень многих вещах, документах о вас, записок с работы, от соседей, даже от коллег по работе. Большая часть посчитала, что никому не будет хуже, если вас вдруг не станет.
– Да и пусть считают! Мне-то что с того? Я не обязан никому нравиться! Я не какой-то алкаш, уголовник или наркоман! Я никому не мешаю жить, никого не обременяю своим присутствием, так что, если вы пришли для того, чтобы заставить меня становиться нужным обществу – то вы не по адресу!
– Нет, что вы! Я пришел к вам совершенно с другой целью, – замахал руками лысый толстячок в очках, отчего его коричневая кожаная папка чуть не упала из-под подмышки на пол. – Вы позволите? У меня все бумаги с собой! – улыбался он.
Я отошел в сторону и пропустил его в коридор. Честно говоря, я не мог понять, чего этому Эдуарду Яковлевичу нужно от меня. Он положил папку на комод в прихожей, деловито расстегнул молнию и достал какие-то бумаги.
– Вот! – запричитал Харитонов и стал совать мне в лицо бумажки с печатями. – Все документы на вас. Вот уплаченный налог на ликвидацию материального лица, согласование с жильцами дома и коллегами по работе, выписка из рейтинговой системы, квитанция из фирмы, бланк из реестра города – все уплачено, подписано и готово в полной мере.
– Что это значит?! – я не скрывал своего удивления. – Ликвидация лица – то есть, вы хотите сказать, – меня?
– Ну, конечно! – заулыбался Харитонов. – Не меня же!
– Да я сейчас тебя самого, – я замахнулся на этого лысого толстяка, чтобы ударить.
– Но-но-но! – закрываясь от моей руки, поправляя очки, сказал гость. – Я прошу вас по-хорошему договориться. У подъезда стоят сотрудники фирмы, они помогут мне, если я их позову. Но я хотел бы, чтобы мы договорились с вами полюбовно! Понимаете, Иван Петрович?
– Да что же ты, канцелярская морда, себе позволяешь?! Я сейчас с тобой так договорюсь!
– Охрана! – закричал толстячок.
В квартиру ворвались два крепких мужика в спецовках. Они резво заломили мне руки и усадили на колени прямо в коридоре.
– Я же говорил вам, Иван Петрович! Что не хотел бы, чтобы доходило до такого! – снова поправил очки Харитонов. – Я могу вас убить, где угодно и как угодно! Для этого у меня есть все бумаги, по-другому говоря – официальное разрешение на вашу ликвидацию. Но боюсь, что мне это не поможет снять депрессию в связи с потерей моей Джульетты, которую убил один из таких вот ненужных людей. Я долго думал над этим... Нож, пистолет – это не то. Машина! Я хочу сбить вас насмерть на машине – точно так же, как сбили Джульетту.
– Ты болен, как все общество, придумавшее эти дурацкие законы!
– Нет, – улыбнулся толстячок. – Мой рейтинг - 4800 баллов! Я важен для этого общества! В отличие от вас! И я нужен людям полноценным человеком без депрессии. И это абсолютно правильный закон, чтобы в нашей стране создавалось здоровое общество! Так что вам нужно хотя бы перед смертью выполнить долг – отдать жизнь на излечение психологического потрясения известного в городе директора фирмы знакомств «Идеал», то есть - меня! – он гордо ударил себя в грудь.
– Что за бред? Неужели ты сможешь убить человека, который абсолютно тебе ничем не навредил?
– Да, раз я пришел сюда. Вы не волнуйтесь, Иван Петрович. Я заказал отличные ритуальные услуги – похороним вас по высшему разряду. Как видите, я не пожалел денег на вас. И я не хочу охотиться на вас с ружьем в лесу, как это делают многие заказчики. Я не буду вас мучить в сыром подвале, срывая свою злость от проигранного тендера. Я всего лишь хочу вас задавить! Обещаю, я буду ехать максимально быстро, чтобы вы умерли без мучений. Я считаю, что это поможет мне побороть депрессию от потери Джульетты.
– Это ваша жена?
– Нет, что вы, тьфу-тьфу, – сплюнул он в сторону. – Это моя собака. Ей было всего два года... – толстяк вытащил платок из кармана и вытер выступившие слезы из глаз.
– Собака? – удивился я. – Вы готовы лишить меня жизни из-за собаки?
– Но... это была моя любимая собака, мне ее подарили на день рождения. В тот день она выбежала с участка на дорогу, кто-то забыл закрыть калитку. Я побежал за ней и услышал визг тормозов, а потом удар. Водитель даже не остановился, оставив ее умирать на дороге... – Харитонов снова стал вытирать слезы.
– Но это собака! – удивлялся я.
От такого сравнения меня вывернуло наружу. Неужели моя жизнь настолько никчемна, чтобы сравнить ее с жизнью собаки? Меня словно сорвали вниз с люстры. Я был полностью опустошен и размазан об стены.
– У меня очень мало времени, Иван Петрович. Давайте не будем задерживать ни вас, ни меня?
– Но я не хочу умирать!
– Это уже не вам решать... Поймите, что так будет всем лучше...
Харитонов это сказал так, что я сразу поверил ему. Крепкие парни сильнее вывернули мне руки – я понял, что все уже давно сделано, а изменить что-то вряд ли получится. Так надо быть хотя бы сейчас – достойно и гордо встретить смерть, как человек, а не как...
– Да, хорошо, – согласился я.
Мои внутренние переживания надавили на меня с такой силой, что все, что происходило в данный момент временем, вдруг резко перестало меня как-то интересовать. Словно на казнь, я заложил руки сзади и направился вслед за толстяком, позади меня шли сотрудники фирмы.
Я вышел на улицу. У дома стоял мощный японский внедорожник. Мне открыли заднюю дверь, я вступил на подножку и сел в машину.
– Я решил, что негоже будет это делать тут? Во дворе дома: кровь, осколки – сами понимаете? – проговорил Харитонов, садясь вперед на пассажирское сидение.
Я кивнул. Как этот толстяк может так спокойно рассуждать обо всем этом. Словно бы я не живой человек, а бездушный манекен. Возможно, у него это уже не в первый раз – уж больно легко он относится ко всему происходящему.
– Вы уже делали это до меня? – спросил я, когда машина тронулась.
Я сидел между двух людей в спецовках. За рулем сидел еще один сотрудник, толстяк повернул голову ко мне.
– Нет. Это мой первый раз. Но мои друзья проконсультировали меня, как вести себя, что говорить и что делать с «брошенками».
– Как вы сказали?
– «Брошенка» – так называет ненужных людей вся клиентская база фирмы. Потому что от вас отказывается ни мать, ни родственники, ни семья – от вас отказывается общество! Оно бросает вас, как ненужный и мешающий материал!
Я молча сидел, обдумывая всю свою бесполезную жизнь. В один день, в одно мгновение я вдруг понял такую горькую правду о всей своей ненужности этому миру. Призрак общества, «брошенка», ненужный человек – как бы не назвать себя – всё чистая и горькая правда. Абсолютно все равно, что было до того, как я пришел в этот мир – до того, как я уйду. Ничего – пустота. Тишина... Никаких следов, никаких чувств по уходу из этого мира. Ни единой души, чтобы всплакнуть по сыну божию - Редькину Ивану Петровичу. Почему я никогда об этом не думал? Никогда не задумывался о сути своей жизни...
– Приехали, – прервал мои мысли голос сотрудника.
Меня вывели из автомобиля. Человек в спецовке сплел мои ноги шнуром и поставил посередине дороги. Это была какая-то асфальтовая дорога в лесу. Неподалеку дежурила скорая, и стояла еще одна легковая машина серого цвета. Как только внедорожник отъехал от меня, я поскакал в лес. Неуклюже, подобно кенгуру, так как ноги мои были связаны. Нет! Да, я «брошенка», но я не хочу умирать! Дайте мне шанс все изменить, я докажу, что я ценен для общества, но меня поймали. Врач из скорой воткнул в меня шприц и ввел какое-то лекарство, которое затуманило разум и ввело мое тело в вялое заторможенное и отстраненное существование. Я стоял как в тумане, посреди дороги с завязанными руками и ногами, меня ослепил свет ксеноновых фар внедорожника Харитонова, движущегося на меня. Свет, визг, хлопок, удар, хруст, тишина...
Я открыл глаза, надо мной склонился врач, давая понюхать мне нашатырь. Тело медленно приходило в чувство, я лежал на асфальте. Рядом сидел человек в спецовке.
– Иван Петрович?! Подпишите, пожалуйста, тут, – он протянул мне бумагу и ручку.
Врач помог мне сесть.
Я жив? Руки-ноги целы, я их чувствую. Голова шумит, но соображает так, словно бы я только что проснулся после долгого сна.
– Что это? – взяв листок бумаги, спросил я.
– Это отказ от претензий к нашей фирме.
– Что? Какой отказ? Где Харитонов?
– Эдуард Яковлевич погиб. Врезался в сосну на скорости примерно 160 километров в час.
– Как врезался? – я огляделся по сторонам.
Эвакуатор увозил внедорожник Харитонова. Сколько же я был без сознания?
– Видимо, потому, почему и каждые девять из десяти, – указывая мне галочку на листе какого-то заявления, продолжал сотрудник. – Струсил, передумал, не смог, прислушался к совести – одним словом, изменил свое решение в момент совершения действия, что и послужило причиной его смерти.
Я чиркнул на листке, сотрудник помог мне встать, кивая доктору, что со мной уже все нормально и больше не требуется его помощь.
– Давайте я вас подвезу, Иван Петрович?
– Давайте, – ответил я, ведь все еще не так сильно что-то понимал.
Мы сели в серую легковушку, в которой уже сидели еще два сотрудника фирмы, и поехали в направлении города.
– Понимаете ли, Иван Петрович. Теперь по документам вас нет. Вы ликвидированы. Поэтому вам необходимо сделать новые документы, новые данные, внестись во все федеральные базы – что просто невозможно, либо... – он загадочно улыбнулся мне. – Добровольно уйти из жизни! Что вы выберете?
– Ну я... – я не знал, что ответить ему.
– Но мы же не варвары. Мы даем вам шанс начать все сначала. Мы восстановим все ваши данные во всех реестрах и базах, только это никак не повлияет на ваш статус «брошенки». Вам необходимо заключить брак с одной девушкой, ее подвезут чуть позже, и это обязательное условие. Зато за этот брак вы получите почти 100 балов, а это выведет вас из списка ненужных людей, в противном случае, уже завтра может появиться новый Харитонов, который, возможно, не будет столь милосерден.
Машина остановилась возле моего подъезда.
– Ну, так что вы решили, Иван Петрович? – спросил сотрудник меня, пристально заглянув мне в глаза.
– Я согласен, – тихо выдавил я.
– Отлично. Выходите из машины и подождите минутку.
Что за день сегодня? Меня унизили, распяли, взорвали мне мозг, спустили в водосточные канавы общества. Я пережил страх, слезы и смерть. И все заканчивается тем, что меня женят на какой-то особе, которую я никогда не видел и не знал?
Я вышел из автомобиля и встал рядом с водительской дверью. Я бы сейчас закурил, хотя никогда не курил, а еще лучше бы – я бы выпил коньяка.
К нашей машине подъехала точно такая же машина серого цвета, из нее вышла вполне миловидная девушка лет сорока. Она стояла и смотрела на меня почти прозрачными глазами. Мне даже показалось, что она слегка пьяная. Она вся дрожала то ли от страха, то ли от холода. Светло-русые волосы небрежно убраны на голове, бледное красивое лицо, густые ресницы обрамляли грустные мокрые глаза.
– Ну? Иван Петрович? Что вы стоите как истукан? Обнимите свою официальную жену.
– Ирина Васильевна? – сказал сотрудник из машины девушки, он как раз вышел из автомобиля, на котором привезли девушку. – Смелее! Ваш муж перед вами!
Девушка подошла ко мне и прижалась. Мы, словно два затравленных зверька, стояли посреди одинокого двора. Девушка уткнулась мне в грудь и заплакала. Сотрудник всунул мне в руку свидетельство о браке с некой Лодыгиной Ириной Васильевной. Я достал ключи от дверей и повел свою молодую жену домой – сегодня был сумасшедший день и, судя по ней, – для нас обоих. Зато сегодня создана новая счастливая ячейка общества, а два человека получили по сто баллов в рейтинговой системе, и даже, наконец, стали кому-то нужными...
Дома Ира первым делом отправилась в ванну, а я решил попить воды. Я прошел на кухню и, взглянув в окно, увидел человека, говорящего по телефону, форточка была открыта – его хорошо было слышно.
- Алло? Да! Это Нижурин! Ну, всё, брак успешно зарегистрирован! Что? Ха-ха-ха! Да какой развод, вы что? Наша фирма гарантирует вам прочную и идеальную семью, которая никогда не разведется! Не зря же мы зовемся «Идеал»! Ха-ха-ха.Точно так... Зато теперь еще двумя «брошенками» стало меньше в нашем городе. А чем ниже будет это число в нашем городе, тем больше шансов, что его не закроют, как ненужный для страны. Что?! Ну, конечно... Вы можете рассчитывать на нашу фирму в будущем, женим по высшему разряду, уж вы не сомневайтесь в этом, мы же «Идеал» – фирма, которая создает браки на века. Что? Ха-ха-ха. Да, да, спасибо... и вам всего хорошего.
Человек стоял спиной к окну, он положил телефон в карман и подошел к автомобилю. Открыв дверь черного седана, он на мгновение обернулся, и этого хватило, чтобы я разглядел в этом человеке Харитонова Эдуарда Яковлевича...
Ключевые слова: Фирма убийство ненужный толстяк заказ авторская история избранное