Надежда, что умирает последней (главы 2-6)
Глава 2. Кайли.
Диванная цветастая подушка глухо ударилась об стену, что немало возмутило Пейгана, до этого мирно дремавшего и видевшего свои кошачьи сны.
От удара покачнулся стол; фото-рамка, потеряв устойчивость, упала, стекло разлетелось на множество маленьких осколков. Кайли бережно подняла фотографию. Как же они тут счастливы втроем: Эдуардо, она и ее кот! Короткий смешок сорвался с ее уст: девушка вспомнила, как получился этот снимок. В тот день Гриффин, с головой погрузившись в чтение своей любимой книги, а именно «Энциклопедии духов Спенглера», не замечала никого и ничего, вдруг она ощутила на своей талии такую знакомую, родную и теплую руку. Эд притянул к себе девушку и прикоснулся губами к ее щеке. Затвор фотоаппарата издал характерный щелчок. За такую выходку парня шутливо–строго пихнули локтем. Фото получилось довольно милым: Эдуардо, целующий свою любимую вампиршу, Кайли, чуть смущенная, растрепанная, растерявшаяся, и Пейган, забравшийся на спинку дивана и с удовольствием поедающий только что пойманную маленькую серую мышку.
Девушка горько вздохнула и обхватила руками голову, обвиняя себя в излишней принципиальности, мол, мужчины должны первыми просить прощения. Она еще и маленький клок из козлиной бородки Эдди выдернула. Латинос тоже хорош: не мог прекратить ссору хорошо проверенным методом, то есть просто заткнуть ей рот поцелуем.
В подсознании Гриффин тоненький противный голосочек повторял нечаянно когда-то оброненную фразу Гарретта: «В ваших отношениях главное правило: шаг вперед и два назад».
Хлоп! На пол плюхнулась вторая подушка. Девушка проковыляла к телефону, постояла немного, искра надежды на то, что Эдуардо вот-вот позвонит, вспыхнула и мгновенно погасла. Да, эти двое стоят друг друга: оба независимые гордецы.
Кайли не находила себе места, поэтому она подошла к окну, приоткрыла новую клетчатую занавеску, которую вместе с Эдом, между прочим, выбирали, и посмотрела в ночной сумрак, словно что-то в нем выискивая. Как бы Эдуардо очередных глупостей не натворил! Гроза все не утихала, напротив, казалось, что с каждой секундой порывы ветра становятся все сильней, а капли ливня крупней. Куда же он в такую погоду-то убежал? Даже свитер, который подарила ему Жанин прошлым Рождеством, оставил, а ведь на улице прохладно. Вещь Эдди хранила его неповторимый и так ласкающий обоняние Гриффин запах.
Девушка обняла свитер, так и заснула с ним, твердо решив, что латиноамериканец обязан первым принести извинения, а до тех пор она будет обращаться с ним очень холодно.
Потом Кайли жалела об этом, вспоминая, что им пришлось пережить после этого раздора.
Глава 3. Гарретт.
«Персефона, милая Персефона, не плачь!» - пытался успокоить Гарретт свою подругу.
Почти месяц назад умер ее отец, а она до сих пор безутешно проливает слезы. Недавно Персефона отделилась от людей-кротов, нашла в себе силы выйти на улицу и стала девушкой инвалида.
Гарретт чуть ли не боготворил ее, называл своим ангелом-хранителем. Казалось бы, идеально дополняющая друг друга пара: он помогал ей освоиться в новом для нее мире, стать полноценным членом общества, она рьяно болела на каждом его матче, а после игры с такой безграничной любовью обнимала его, трепала рыжую шевелюру. Парень теперь для нее единственный родной человек, словно весь мир состоял только из этого Рыжика, как называла его Персефона. Вся команда охотников отчетливо помнит, с каким упоением и безудержной радостью впервые лихо заехал с этим дитем подземелий у себя на коленях Гарретт, будто бы выиграл в лотерею.
Но далеко не все так было гладко, ибо пораженная смертью папы девушка с порой устрашающей маниакальностью думала об отце, прошлой жизни и страхе потерять возлюбленного, что немудрено с его опасной профессией. Персефона в «приступах» таких раздумий, которые чаще всего случались по ночам, беспрерывно ходила по комнате, заламывала руки, крепко сжимала кулаки, что ногти впивались в ладони, и рыдала, нет, нет, не громко и истерично, подобно капризным барышням, а так по-своему, скупо выпуская по слезинке, точно их у нее ограниченный запас.
Гарретт даже не пытался предлагать успокоительного или сходить к психиатру, такая мысль и не закрадывалась в его ум, ведь его девушка – ангел, которому сейчас нужна лишь поддержка и сочувствие, поэтому инвалид просто находился рядом и повторял как мантру: «Персефона, милая Персефона, не плачь!»
Она мучила и его, и себя. Девушка считала себя виновной в случившемся, ведь она тогда была так близко и могла оттолкнуть папу, и тот не был бы похоронен заживо под обломками обрушившейся пещеры, но в то мгновение какое-то оцепенение завладело девочкой-кротом, все происходило как в замедленной съемке, но сама она не в состоянии была пошевелиться.
Персефона не желала, чтобы Гарретт так сильно беспокоился за нее, и от этого страдала еще больше. Вскоре парень понял это и, нежно проведя рукой по лицу любимой, собрал вещи и переехал на время жить в офис охотников за привидениями, оставив девушку одну.
«Мы будем вместе, но не сейчас!» - подумал Рыжик, ее Рыжик.
Сколько слез предстоит ей скоро пролить в разлуке с ним, ожидая поминутно в диком ужасе и отчаянье известие о его смерти!
Глава 4. Роланд.
Роланд с кропотливой бережностью и аккуратностью перебирал детали оборудования, механику пришла потрясающая идея, как усовершенствовать протонные блоки и ловушки, висевшая над ним лампа мерно покачивалась.
Он и Гарретт сегодня остались на дежурство, хотя последний живет уже в Пожарной башне, часто днем звонит Персефоне, спрашивает про ее самочувствие. Джексон толком не знал, что произошло у друга, инвалид на все расспросы только отшучивался.
Последнее время и у чернокожего парня на душе скребли кошки: он хоть и был добрым малым, но отсутствие девушки угнетало его, Роланд с тоской наблюдал за Кайли и Эдуардо, Гарреттом и Персефоной. Временами юноша уверял себя, что все в порядке, и он, непременно, встретит ту единственную, но этот самообман обыкновенно заканчивался самокопанием, грызущим изнутри.
Механик находил утешение лишь в работе, особенно в тяжелые для его душевного состояния минуты он в гараже возился с Экто-1, или как сейчас - с оборудованием. Почему девушки предпочитают «плохих парней» культурным, воспитанным, ответственным, коим и является Роланд Джексон? Часто юноша задавал окружающим этот немой вопрос.
Ривера однажды так описал своего друга: «Это парень с квадратной жизнью, квадратными снами и квадратным мусором». Исчерпывающая характеристика, и Джексону, вспоминая эти слова, так и хотелось себя полностью или хотя бы немного изменить, но тут же понимал, что перестает быть самим собой. Тогда полнейшее уныние и хандра накрывали его. Несмотря на свои переживания, чернокожему механику была неведома зависть, он искренне радовался за друзей, поддерживал их, в некоторой степени играл роль старшего брата.
Но кошки не отступали, все скребли и скребли, острыми когтями задевая самые уязвимые места, а демоны его души хоть изредка, но порывались выбраться наружу. Сразу вспоминалась пословица: «В тихом омуте черти водятся». И тогда становилось совсем невыносимо, Джексон откладывал работу, надевал наушники, включал свою любимую классическую музыку, в которой находил спасение.
Боль отступала, но возвращалась каждый раз, парень пытался скрыться, спрятаться от нее, но с тем же успехом он мог убегать от собственного отражения в зеркале. Порой он несколько преувеличивал свои муки.
Но, Роланд, во что бы то ни стало, не опускай руки, иди против ветра, наперекор стихии и судьбе, но никогда, никогда не сдавайся! Ты вспомнишь об этом совете, когда наступят те страшные дни!
Глава 5. Жанин.
«Качественный приворот, снятие порчи, предсказание будущего, прошлого, настоящего, лечение ауры. Постоянным клиентам скидки. Сеансы проводит профессиональная гадалка в четвертом поколении Вупи Траверс».
То и дело комкала, а затем вновь расправляла эту треклятую листовку Жанин Мелнитц. В женщине вели дискуссию два разных человека. Первый твердил о том, что Жанин уже не молоденькая девчушка, пора уже выйти замуж, и раз уж госпоже Судьбе вздумалось сделать возлюбленным Мелнитц Игона Спенглера, то почему бы не воспользоваться таким шансом и не сходить к гадалке? Второй был категорически против того, чтобы потратить 100 долларов за один сеанс, к тому же никто не дает никакую гарантию.
Секретарша начала усиленно массировать виски, пытаясь хоть как-то расслабиться, заглушить ту пустоту, которая образовывалась внутри, каждый раз, когда анализировала свою жизнь. Сердцебиение становилось реже, дыхание замедлялось, Жанин практически не дышала, по рукам пробегала дрожь и доходила до самого сердца, которое будто становилось холоднее. В такие минуты Мелнитц, словно чувствовала смрадное чудовищное дуновение смерти.
Сколько лет она бессменной спутницей находится подле объекта своего вожделения!? Женщина была больна Игоном тяжело и безнадежно, Жанин положила на абстрактный алтарь одержимости все: успешную карьеру, материнство, семейное счастье. Если бы Спенглер попросил Мелнитц пройти без страховки по канату, натянутому между двумя небоскребами, то секретарша, не раздумывая, сделала это. Но что толку?
Жанин с каждым днем потухает, и так хочется ей забыться, отрешиться от всего. Почти ледяными пальцами женщина с трудом цифру за цифрой набирает номер Вупи Траверс. И что, что уже ночь? На кону ее судьба, что может быть важней?
- Алло, – ответил сонный хриплый голос. – Говорите.
Мелнитц помолчала и положила трубку. Уж лучше жить иллюзией семьи: ее окружает любимый, хоть и недосягаемый мужчина, четверо «детей»: трое мальчишек и девочка; жить так, покуда хватит сил, пока переживания окончательно ее не убьют, и Костлявая не придет по душу Жанин.
Комок бумаги, который раньше был листовкой, полетел в мусорную корзину. Только бы ей продержаться еще немного, так не хочется покидать этот мир.
Мужество вскоре понадобится Жанин Мелнитц, чтобы не сойти с ума и выдержать все испытания, когда ее «детям» будет угрожать опасность, и она сама будет находиться в зоне риска.
Глава 6. Книжный червь, или охота с неожиданными последствиями.
В пожарной части царило молчание, гнетущая атмосфера была настолько пропитана флюидами уныния, печали, отчаянья, злобы и ненависти, что воздух, казалось, можно потрогать на ощупь.
Гарретт монотонно без всякого удовольствия забрасывал в корзину баскетбольный оранжевый мяч. Кайли, не дождавшись извинений от Эдуардо, запихнула пару его вещей в сумку, принесла в депо, демонстративно и безмолвно швырнула перед Риверой, тот, зашипел, но тоже не произнес ни слова. Роланд доводил идею, посетившую его ночью, до ума, пожалуй, у него на пару ничтожных процентов настроение было лучше, чем у остальных, находившихся здесь, не считая Игона, все свободное время проводящего за опытами. Жанин пыталась отвлечься, решая кроссворды из сборника, но, отгадав пару слов, с непонятным даже для самой секретарши остервенением вырывала страницу, рвала ее и выбрасывала.
Звонок телефона вывел из раздумий Мелнитц, та подскочила.
- Охотники за привидениями. Так… так… - Жанин быстро черкнула адрес на листке блокнота. – Выезжаем!
- Ребята! У нас новый вызов, - устало проговорила женщина. – Гигантский червь на 5 авеню 455.
- И куда нас нелегкая опять занесет? – с неприкрытым сарказмом поинтересовался Эд.
- Там находится одна из крупнейших в мире публичных библиотек, - с напускной снисходительностью едко пояснила Кайли. – Это то место, Эдди, где книжки читают.
- Спасибо, а то я не знал, - парировал парень.
- Ну, хватит ругаться, поехали, я как раз переоборудовал наше оружие, - поспешил разнять друзей Роланд.
- Пора надрать призраку его эктоплазменную задницу! - вставил свою фирменную фразу Миллер, лишь адреналин мог вырвать парня из цепких лап мрачных мыслей. – А потом я все расскажу Персефоне! А… нет… не расскажу, а то она расстроится еще больше.
Экто 1 стремительно вырвалась из гаража, оставляя после себя клубы пыли; сирена выла привычным каркающим звуком.
Еще издали были видны в панике разбегающиеся люди. Резко толкнув двери библиотеки, первым ворвался Гарретт с криком: «Пора на рыбалку, червяк!»
В огромном зале были перевернуты столы и стулья, разбиты стекла, повсюду валялись книги, посередине этого бардака находился гигантский червь, с колючками вдоль серого тела, с которого стекала мутно-зеленая слизь, монстр издавал чавкающие звуки, поедая книги. Заметив охотников, монстр широко раскрыл свою жуткую пасть, обнажая острые как клинки зубы, и издал леденящий вопль.
- Что, детка, страшно? – продолжал издеваться Эдуардо над Кайли.
- Парни, от него исходит очень странное излучение от 5 до 14 класса, показания датчика постоянно скачут, - не обращая внимания на насмешку, предупредила друзей девушка.
- Стреляем на счет три! – крикнул Роланд.
- Три! – разом четыре протонных луча пронзили тело червя, тот закорчился, стал извиваться, но тут замер и с легкостью высвободился.
Охотники недоуменно переглянулись и попытались еще раз, но призрак легко избегал выстрелов. Вдруг он круто поменял направление и понесся прямо на ребят, отбиться или отступить не было возможности, все зажмурились в ожидании удара. Червь прошел сквозь них, запачкав команду в своей липкой эктоплазме и сбив с ног, растворился, как будто его и не было. Потирая конечности, охотники вернулись в вертикальное положение.
- Что за дрянь у тебя на шее, Ролстер? – спросил Гарретт, указывая дрожащим пальцем на маленькое клеймо размером с монету на шее Джексона.
- Оно жжет кожу! Ой, у вас всех тоже это есть, - после слов Роланда все начали оглядывать друг друга и щупать метки.
Никто не мог объяснить, что за клеймо теперь их украшает, но было ясно одно: от призраков ничего хорошего ждать не стоит. Нужно ли говорить, что команда возвращалась в Пожарную башню в еще более мрачном настроении, чем уезжала?
- Так вы говорите, что отметины появились неожиданно? Хм, и в них нет ничего аномального, - в задумчивости водил ПКЭ-измерителем по шеям ребят Игон Спенглер. – И выглядят, как настоящие, выжженные клейма. Может, анализ крови что-то покажет?
Предположение профессора не подтвердились: лейкоциты, тромбоциты, эритроциты – все клетки крови были абсолютно здоровыми; охотников, как быков, заклеймил неизвестный монстр с одному ему известной целью. Время шло, жжение постепенно проходило, а на вопросы: что это за червь, зачем он поставил какие-то метки, что будет дальше – ответов не появлялось.
- Придется только ждать, пока наш незнакомец не проявит себя снова, - невесело констатировал Игон.
Ожидание неизвестного – одна из самых тяжких пыток, в таких ситуациях одни пытаются успокоить себя, другие заранее жалеют, третьи готовятся к худшему.
Телефонный звонок в этот раз раздался особенно пронзительно; с сердцем, пропускающим удары, Жанин подняла трубку.
- Охотники за привидениями, - дрожащим от волнения голосом начала секретарша, но тут же последовал облегченный выдох. – Гарретт, тебя.
- Алло, Персефона? Нет, что ты? Все отлично! – потирая клеймо, соврал Миллер. – Вызовов не было, слоняемся тут без дела. Скучаешь? Я тоже, но ты же знаешь, что пока мне лучше не возвращаться домой. Как ты? Гораздо лучше?! Вот и славно. Пока, еще созвонимся.
Инвалид вытер со лба проступивший пот, лгать своему ангелу было неприятно, но необходимо.
- Кому кофе с печеньем? – спросила Мелнитц, чтобы хоть как-то разрядить напряженную обстановку, и скрылась на кухне.
Пусть сейчас расслабятся и проведут пару минут безмятежности в семейном кругу, испытать сполна невзгоды они еще успеют.
Автор: Лихтен.
Источник.
Новость отредактировал YuliaS - 14-04-2018, 06:22
Ключевые слова: Охотники за привидениями обида ссора