"Мне по пути..."
На дворе стояло лето семьсот тысяче пятьсот шестьдесят седьмого года. В тот день - 4 ноября - всё человечество отмечало пятисоттысячную годовщину подписания Кульмьинских отношений и образования Империи Солнечной системы. Все добрым словом вспоминали ушедших императоров, говорили об их свершениях, реформах, слушали обращение правившего в то время Циальфора 5673 и наслаждались заслуженным осенним выходным. Многие губернии, за исключением, пожалуй, Меркурийской и Венерской, упивались последним месяцем прекрасной золотистой осени и старались сполна налюбоваться ярким румяным багрянцем, сверкавшим на могучей листве раскидистых деревьев.
Несказанно был рад осени и герой нашего повествования, - уездный прокурор Мекенор Кулиэльский, житель Плутонской губернии - который вот уже на протяжении семи часов сидел в своём кабинете и уныло наблюдал, как разыгравшаяся снежная вьюга кружится вокруг крепких небоскрёбов Дежнёвского уезда, который входил в состав Челюскинского посада. Плутон не славился переменчивой погодой: каждый день за окном валил снег, иногда принимавший обличие свирепой снежной бури, сквозь густые облака просачивался лёгкий золотистый свет, слегка согревая прогуливавшихся суровых жителей этой глубинки Империи, иногда слышалось грустное завывание морозной вьюги, страдавшей от невыносимого одиночества. Для Мекенора тот праздничный день выдался весьма изматывающим: он в одиночестве сидел за мерцающим экраном и рутинно писал отчёты о проверенных государственных учреждениях, изредка тяжело вздыхая и посматривая на декоративное пламя камина. До проверки посадского прокурора оставались считанные дни, поэтому наш герой сутки напролёт метался от одного уездного департамента к другому, закрывая нарушения и вынося письменные предупреждения тем, кто пытался увильнуть от соблюдения закона.
Наконец, спустя несколько часов напряженной работы, измотанный прокурор отослал последний отчёт и уже собрался идти домой, как вдруг на экране его компьютера засветилось окно вызова от посадского прокурора. На душу нашего героя тут же опустился увесистый валун разочарования.
- Похоже, придётся мне немного задержаться, - с досадой сказал Мекенор, поправив форму. - Работать в праздник - это просто преступление. Надеюсь, он не заставит меня куда-то ехать.
Уездный прокурор коснулся голограммы, и тут же перед его глазами появилось чёткое изображение его начальника. Вид у него был радостный и дружелюбный. Это свело нашего героя на мысли, что в этот раз много работы не предвидится. Приветливо улыбнувшись, Мекенор учтиво поприветствовал вышестоящего по званию:
- Здравия желаю, господин посадский прокурор! С праздником Вас!
- И тебя, Кулиэльский, и тебя! - улыбнулся в ответ усатый начальник. - Как работа продвигается?
- Все отчёты доделаны, протесты составлены, предупреждения разосланы, - отчеканил наш герой. - Всё, как Вы поручили.
- Вижу, вижу, - закивал головой посадский прокурор. - Молодец! Все бы так работали, как ты.
- Рад стараться, господин посадский прокурор, - улыбнулся Мекенор, еле сдерживая гордость. - У Вас что-то срочное?
- Ух и догадливая же ты ищейка, Кулиэльский! - со смехом пригрозил начальник. - Разнюхал подлянку! Ну ладно - есть небольшое дельце. Не шибко сложное, но помёрзнуть придётся.
- Говорите, - принялся внимательно слушать посадского прокурора наш герой.
- В общем, из одного звездолёлостроительного предприятия твоего уезда - «Пояс Ориона» - поступила жалоба от операторов, что начальник Трудовой кодекс не соблюдает: перерыва обеденного нет, зарплату вовремя не выплачивают, трудовой день увеличивает на несколько часов. Сгоняй-ка к ним и составь представление - прижучь этих прохиндеев. А то ишь как распоясались! Совсем совесть потеряли.
- Да уж. Благо большинство наших предпринимателей всё-таки добропорядочные люди, - недовольно замотал головой наш герой. - Будет сделано, господин посадский прокурор. Сейчас же выезжаю с проверкой.
- Вот это правильно! - похвалил Мекенора вышестоящий по званию. - Одевайся теплее: на уезд надвигается сильнейший снежный тайфун. Синоптики попытались его унять, но Плутон в это раз совсем уж раскапризничался. Будь предельно осторожен!
- Непременно, Ваше благородие, - учтиво ответил наш герой, схватив со стола планшет. - Разрешите приступить к заданию?
- Разрешаю, - улыбнулся посадский прокурор. - Конец связи.
Дождавшись завершения разговора, наш герой выключил компьютер и с обреченным вздохом откинулся в кресле. Мекенору очень не хотелось ехать на проверку в такую противную погоду: снежная буря только усиливалась, все его коллеги уже давно сидели по домам, отмечая памятную дату за праздничным столом. Его сердце терзало неимоверное чувство обиды. Но молодой уездный прокурор ничего не мог поделать: приказы начальства есть приказы начальства - их надо исполнять. Нехотя встав с удобного кресла, Мекенор схватил со спинки тёплую термокуртку и с ворчанием побежал на улицу.
Приложив руку к сканеру, прокурор открыл дверь и тут же стал жертвой разыгравшейся непогоды: морозный снежный суховей ударил в лицо, словно опустошительный набег кочевников, на мгновение ослепив ошарашенного прокурора. Обсыпая руганью распоясавшуюся матушку-природу, наш герой кое-как разглядел в непроглядной белой пелене своё служебное транспортное средство и, сняв защиту, запрыгнул внутрь тёплого салона.
«Блаженство…» - подумал наш герой, наслаждаясь согревающей атмосферой транспортника. Мекенор приложил правую ладонь к панели управления и тут же услышал привычный тихий гул антигравитационных ускорителей.
Здравствуйте, уездный прокурор Кулиэльский! - поприветствовал водителя компьютер. - Куда хотите отправиться?
- Звездолётостроительный завод «Пояс Ориона», - приказал наш герой, схватившись за штурвал. - Кратчайший маршрут.
- Должен предупредить Вас, господин прокурор, что дорога парализована сильной снежной бурей, - монотонно уведомил ИИ. - Маршрут может быть опасен.
- У нас нет другого выбора, дружище, - обреченно вздохнул Кулиэльский. - Приказ есть приказ.
- Слушаюсь и повинуюсь, господин уездный прокурор, - отчеканил ИИ. - Маршрут построен. Приятного полёта!
- Спасибо, - поблагодарил компьютер наш герой и, подняв транспортник в воздух, устремился в обволакивающий снежный туман.
***
Поставив транспорт на автопилот, Мекенор устало посмотрел в боковое окно. Воздушная трасса уже давно миновала, и теперь вместо сотен ярких машин-одиночек его окружало сплошное белое безмолвие, нарушаемое свистом свирепой извилистой метели. Снег барабанил по стеклу, отбивая замысловатый походный марш, затягивая измотанного прокурора в чёрную неизвестность безмятежного сна. Скрестив руки на груди и откинувшись в широком кресле, наш герой затянул потуже ремни безопасности и задремал, убаюкиваемый монотонным гулом двигателей. Перед глазами поплыла уютная тёплая дача на окраине Дежнёвского уезда, где все его многочисленные родственники отмечали памятную годовщину, вертясь в беспечном хороводе тепла и заботы: вот маленькие братья и сестра бегают по просторной гостиной, строгая мать велит им быстро садиться на заваленный всевозможными яствами стол; добряк-отец с кряхтением встаёт с кресла, откладывает книжку и садится во главе стола, строго приказывая распоясавшимся хохочущим непоседам слушаться улыбающуюся мать; все они со счастливыми лицами желают здоровья императору и слушают его видеообращение, внимательно принимая слова благодарности от Его Святейшества Циальфора. Нотка грусти поползла по душе нашего отважного прокурора - ему вновь захотелось оказаться среди своих самых дорогих людей, поздравить их и крепко обнять, как ещё никогда не обнимал.
Но сладостная отрешенность от мирских дел продлилась недолго: совершенно неожиданно наш герой почувствовал сильный удар справа, будто по кабине вломили тяжёлым кузнечным молотом. Завизжала сирена, и транспортник начал медленно крениться вправо, уходя в крутое пике, словно неуклюжий бомбардировщик, подбитый зенитчиками. Мекенор вцепился в штурвал мертвой хваткой и, стиснув зубы, стал пытаться выровнять падающий транспорт. Но все его попытки были тщетными: элероны высоты были полностью разбиты неизвестным явлением, верный челнок обречённо нёсся в необъятное снежное море. Когда до поверхности оставались считанные метры, наш герой стиснул зубы, закрыл лицо руками и как можно плотнее сгруппировался, чтобы смягчить последствия падения. Через мгновение служебный перевозчик что есть силы врезался в покрытую снегом ледяную равнину - Мекенор почувствовал сильнейший удар, будто его только что со всего размаху кинули в кирпичную стену: рёбра исполнили барабанную дробь, дыхание перехватило, из разбитого носа фонтаном хлынула кровь, коленные чашечки испытали на себе всю тяжесть резкого удара о землю, чуть не превратив в кашу суставы.
Резкая боль пронзила тело нашего героя. Отчаянно простонав, прокурор отдышался и слабыми движениями рук стал нащупывать экран бортового компьютера. Попытки оживить свой единственный источник связи с внешним миром закончились неудачей: на все старания нашего героя система отвечала гнетущим молчанием. Мекенор обреченно вздохнул и раздосадовано упал на спинку кресла - все контакты с внешним миром были потеряны: сигнального маяка на челноке не было, каких-либо спасательных средств: тентов, палаток, обогревателей - тоже. Помощи было ждать неоткуда. Уездный прокурор был предоставлен сам себе.
Наш герой понимал, что у него оставалось только два варианта: сидеть в искорёженном челноке и в итоге замёрзнуть насмерть в обжигающем вихре разыгравшегося снежного шторма или же попытаться выйти к какому-нибудь людному месту и найти помощь. Первый вариант показался прокурору совсем уж мрачным, поэтому выбор не заставил себя долго ждать. Застегнув термокуртку и обмотав лицо вовремя закинутым в транспортник тёплым пледом, Мекенор, тяжело дыша, суетливо прислонил руку к сканеру открытия кабины. Люк тут же взмыл вверх, и в лицо страдальца мгновенно ударил обжигающий морозный суховей, который, словно стая голодный пираний, острыми снежными хлопьями принялся терзать израненное лицо страдальца. Кулиэльский тут же с криком отпрянул назад, укрывшись в безопасной кабине, но осознание того, что он сам - единственный, кто может помочь, пробудило в сердце стремление выжить в этом ледяном урагане во что бы то ни стало. Мекенор собрал в кулак все свои силы и с отчаянным стоном перекатился через край кабины пилота.
Падение с метровой высоты смягчила толстая пушистая перина наметённого снега, хлопья которого в мгновение осели на укутанном теле нашего героя. Отряхнувшись от белоснежной холодной пыли и сквозь неимоверную боль поднявшись с земли, уездный прокурор выпрямился и огляделся по сторонам. Его взору предстала безжизненная снежная пустыня, на непроглядном сплошном ковре которой виднелись покрытые вековым льдом величественные горные пики; по затянутому метелью небу ползли кудрявые клубы облаков, сквозь которые сочился тонкий ручеек солнечного света. Заслонив глаза правой рукой, прокурор прокашлялся и сказал:
- Ну уж нет - просто так я сдаваться не собираюсь. Если и подохну, то хоть сделаю это с честью. Посмотрим, матушка-природа, чья возьмёт.
С таким задорным настроем уездный прокурор Кулиэльский, пробираясь сквозь толщу холодного белого безмолвия, превозмогая боль от серьезных травм, направился в сторону завода «Пояс Ориона», до которого оставалось значительно меньше, чем до границы Дежнёвского уезда. Так он остался один на один с разыгравшейся стихией без единого шанса на помощь. Теперь уездный прокурор мог надеятся только на себя и на веру в великих предков ушедших времён.
***
Свирепый снежный шторм, завывая грозным, протяжным стоном, продолжал терзать девятую губернию Империи Солнечной системы своими режущими суховеями, а наш отважный прокурор, подбадривая себя свершениями великих предков ушедших времен, боролся с разыгравшейся стихией в отчаянной схватке за свою жизнь. Место крушения осталось далеко позади, все надежды на связь с внешним миром сгинули с уничтоженной аппаратурой, в карманах не было ни еды, ни воды, жуткий холод пробирал до костей, готовый содрать с обреченного на гибель человека обледеневшую кожу. Но Мекенор не собирался сдаваться: он не должен был опозорить великих полярников человечества, посрамить их честь и доблесть - наш герой был твёрдо намерен сражаться до конца.
Мимо медленно проплывали силуэты заснеженных ледяных пиков, протыкавших небеса своими острыми протуберанскими вершинами. С каждым шагом Кулиэльский чувствовал, как его силы раз за разом растворяются в бездонной снежной мгле, как холод постепенно овладевает им, заполняет каждую клеточку его тела, остужает каждый эритроцит в бурных потоках циркулирующей артериальной крови. Пальцы отказывались слушаться, коченели, дрожали под натиском нещадной стихии. Но отважный уездный прокурор всеми силами цеплялся за каждую ниточку жизни, продолжая бороться с неукротимой стихией. Стиснув зубы, он продолжал идти куда-то в непроглядную снежную мглу, веря в то, что скоро он найдёт помощь и выдержит это испытание. Но как бы наш герой ни боролся с разыгравшейся бурей, силы, в конце концов, оставили его: сделав несколько шагов, Мекенор остановился, закатил глаза и, обессиленный, рухнул в пушистый снег.
Голову захлестнули мягкие хлопья снежной перины, изнеможенное лицо утонуло во всеобволакивающей снежной простыне.
- Вот и конец, - слабо пробормотал простуженным, еле слышным голосом молодой прокурор.
- Вставайте, господин уездный прокурор! - раздался чей-то задорный голос впереди нашего героя. - Полно отчаиваться! Вы же человек офицерской чести, человек несгибаемой, стальной воли! Или же Вы не оправдали наших надежд?
Эти слова раздались в голове Мекенора, словно гром среди ясного неба. Подняв голову, наш герой увидел то, от чего по его спине побежали холодные мурашки восхищения. Перед ним стоял ни кто иной, как сам Фаддей Фадеевич Беллинсгаузен - первооткрыватель Антарктиды, что теперь носила название Тенгоронского посада. Он стоял гордо, с высоко поднятой головой, благосклонно созерцая попавшего в беду ревизора; петлицы на его тёмно-синем мундире с золотыми пуговицами сверкали ослепительным блеском на тусклом свете редких лучей солнца; его серьезное лицо украшали роскошные ухоженные каштановые усы; глубокие светло-карие глаза сияли какой-то особенный теплотой и благосклонностью, желанием помочь попавшему в беду отважному потомку.
- Не может быть… - слабо пробормотал наш герой, протерев застланные снежной пеленой глаза.
- Да, господин уездный прокурор, - с каменным спокойствием ответил первооткрыватель, подойдя к изнеможенному юноше. - Это я.
- Как… Как Вы здесь оказались? - дрожащим голосом озадачился Мекенор, медленно подняв голову. - Вы пришли забрать меня с собой?
- Нет, друг мой, - на лице Беллинсгаузена заиграла открытая улыбка. - Я пришёл прогуляться с тобой по этому великолепному миру. Я горжусь Вами, господин прокурор: Вы - достойный потомок славных предков. Вас ждут дома. Пойдёмте, голубчик - мне по пути…
С этими словами статный предок приосанился, поправил мундир и уверенным шагом направился в сердце бушевавшей вьюги. Наш герой всё ещё не мог поверить в произошедшее. Ему казалось, что все эти ведения - последние кадры, что видит умирающий мозг перед бездной небытия. Собрав в кулак последние силы, сотрясаясь от жуткого холода, сковавшего всё тело с головы до ног, Мекенор поднялся с земли и гордо заковылял вслед за уверенно шедшим вперед героем давно минувших дней.
Всю дорогу предок шёл молча, чинно шагая в густой снежный туман, время от времени дожидаясь обессиленного потомка. Прокурор всеми силами старался не отставать от своего спасителя, изредка спотыкаясь о выпиравшие ледяные наросты. И лишь в те моменты, когда силы уже, казалось, покидали нашего героя, дух Беллинсгаузена повторял: «Вставай, Мекенор! Ты сможешь! Я верю в тебя!». Эти слова заставляли Кулиэльского вставать и идти дальше, превозмогая всю боль, терзавшую его тело. Мгновения сменялись минутами, минуты - часами, а уездный прокурор Мекенор Кулиэльский всё следовал за Фаддеем Фаддеевичем, стараясь не отставать от него ни на шаг.
Наконец, несмотря на все старания нашего героя, остатки сил покинули его, и вконец обессилевший уездный прокурор, больше не в состоянии продолжать путь, рухнул на снег, словно бездушная каменная глыба. Лицо вновь ощутило жгучий холод. Мекенор попытался пошевелить руками и ногами, но все попытки были тщетными: конечности больше не слушались его, безжизненно утопая в разбушевавшейся метели. Чуть не плача от бессилия, наш герой сиплым дрожащим голосом простонал:
- Господин Беллинсгаузен, я больше не могу… Оставьте меня здесь.
- Хорошо, друг мой, - с каменным спокойствием согласился дух. - Но прежде чем я уйду, сделай мне одолжение.
- Разве я могу что-то сделать в благодарность Вашему милосердию? - удивился окоченевший от холода прокурор.
- Больше, чем ты можешь представить, - улыбнулся великий полярник. - Просто подними руку вверх.
- Но разве…
- Подними! - строго приказал полярник. Наш герой кивнул и медленно поднял окоченевшую ладонь вверх. В ту же секунду вдалеке послышался спасительный гул глайдера спасателей - датчики засекли движение, поэтому теперь Мекенору было не о чем волноваться. Он был спасён. Завидев вдалеке силуэт спасательного транспортника, прокурор засиял от радости. Ему хотелось кричать от неописуемого чувства восторга, но простуженные голосовые связки уже не могли этого сделать.
Даже когда двое крепких парней уложили уездного прокурора на антигравитационные носилки, быстро занесли внутрь просторного реанимационного отделения и повезли в сторону Дежнёвского уезда, наш герой всё повторял и повторял: «Ему было по пути… Ему было просто по пути…»
Случай, произошедший с простым уездным прокурором, облетел всю Империю Солнечной системы. Случай получил широкую огласку, в больницу, где лежал наш герой, посылались десятки подарков и пожеланий о выздоровлении. Сам глава Плутонской губернии навестил Мекенора на следующий день после его госпитализации. Все сочувствовали ему и удивлялись, как он смог выжить в сердце страшного снежного шторма с такими ранами: сразу после того, как Кулиэльского доставили в больницу, ему не могли помочь самые высококлассные хирурги. Только визит Хранителя Добра и его дар смогли исправить ситуацию - на следущий же день Мекенор вернулся домой на своих двоих.
И сколько бы лет ни прошло с тех пор, потомки Мекенора продолжают с благодарностью говорить о загадочном человеке, спасшего их далёкого предка от неминуемой смерти, герое, которому было просто «по пути».
Новость отредактировал LjoljaBastet - 29-09-2017, 13:56
Причина: Стилистика автора сохранена.
Ключевые слова: Осень путешествие холод смерть призрак авторская история