Слепое пятно. Часть 2
Наконец, вдоволь налюбовавшись на игру солнечных бликов, гость посмотрел на Семена. Тот вдруг почувствовал, как дрожь ледяного озноба прокатилась вдоль позвоночника.Взгляд, казалось, пронизывал его насквозь, словно рентген, попадал на самое донышко души, все уголки которой были для него как на ладони. Странное, непередаваемое ощущение прикосновения изнутри опустошило сознание, выдув оттуда все сомнения и мысли. И еще глаза... Глаза этого существа светились золотистым огнем, как у зверя; вертикальные зрачки гипнотизировали и манили, лишая воли и чувств.
Семен захрипел, задыхаясь от накатившей волны ужаса, медленно, будто не своей рукой, вытягивая из набедренной кобуры "Макаров".
Незнакомец удивленно приподнял брови, будто увидел что-то забавное.
- Хочешь убить меня?
Пистолет предательски дрожал в руке. Гость смотрел с улыбкой, будто Семен сделал до невозможности глупое действие.
Оглушительно грохнул выстрел. Пуля ударила в стену, выбив облачко белесой пыли. Запах пороховой гари повис в воздухе.
Кресло напротив было пустым.
Семен тупо уставился на него, слыша, как катится, позвякивая, по полу стреляная гильза. В происходящее верилось с превеликим трудом, а если откровенно - не верилось вообще. Он нервно сглотнул - во рту пересохло, язык, казалось, был сухим и шуршал как бумага.
- Попробуешь еще раз или все-таки поговорим? - раздался голос сбоку.
Теперь незнакомец стоял у стены, прислонившись к ней плечом - будто соткался из воздуха как бесплотное привидение.
Палец сам шевельнулся на спусковом крючке прежде, чем Семен успел об этом подумать. Тот же результат - выстрел лишь добавил плавающего звона в ушах.
- Упрямый ты, - сказал гость. На этот раз он полусидел на заваленном мусором столе, опять вынырнув волшебным образом неведомо откуда.
- Однако злость и страх всегда лучше отчаяния, - он выразительно кивнул на пистолет в руке Семена.
Затворная рама, исходя сизым едким дымком, застыла в крайнем заднем положении - патронов в магазине больше не было. Семен аккуратно положил оружие на пол.
- Кто ты такой? - не слишком уверенно выдохнул он.
- Меня зовут Антон, - ответил незнакомец. - Я нашел тебя в торговом центре. Ты умирал от ран. Вот я и принес тебя сюда. И подлечил немного.
Семен не нашел, что сказать - ситуация все более скатывалась за грань здравого смысла.
- Прекрасно понимаю тебя. Может, я даже напугал тебя, коснувшись твоего сознания. Но мне надо было убедиться, что твоей жизни больше ничего не угрожает.
- Как ты это сделал? - Семен вновь дотронулся до зарубцевавшейся раны.
Антон покачал головой - непонятно, что он хотел этим сказать.
- Я многое расскажу тебе. Но не сейчас. Когда ты вернешься.
- Ты говоришь загадками! Кто ты такой? Откуда ты взялся?
- Ну что ж... Ты хочешь знать? Я потомок тех, кто не успел в метро в тот день.
- И ты думаешь, я поверю в этот бред?! Те, кто не успел, до сих пор лежат в вестибюле метро! Вернее, то, что от них осталось…
- Правильно. Но не все - только те, кого вы туда не пустили.
- Гермоворота невозможно было открыть! Блокировка снялась автоматически через несколько недель! По крайней мере, мне так рассказывали, – Семен ответил резко, с вызовом, словно бы в гибели десятков людей много лет назад был виноват он сам.
- А, может, их просто поспешили закрыть?
Семен вдруг смутился. Он не мог отвечать за действия взрослых людей, будучи десятилетним пацаном в день Апокалипсиса. Он даже ничего толком не помнил - память благосклонно стерла в сознании хаос и безумие первых дней. Но она же сейчас вытолкнула на поверхность кое-что другое. Почему на протяжении двух десятилетий механизм гермозатвора обслуживали одни и те же люди, а посторонних не подпускали к нему и на пушечный выстрел? Да, им всем говорили - герма опустилась автоматически, и разблокировать ее вручную было невозможно. Но так ли это было? И не опустилась ли она по желанию тех, у кого желание выжить окончательно убило элементарную человечность?
Он посмотрел на Антона - взгляд был пустым. Тот словно уловил его мысли.
- Те, кто не хотел умирать, царапая из последних сил створки гермоворот и проклиная человеческую подлость, смогли найти себе другое убежище. Многие погибли, еще больше умерло потом от лучевой болезни. Но часть людей выжила. Выжила и изменилась. Природа, знаешь ли, не терпит пустоты. Даже после того, что с ней сотворило ее же любимое детище, именуемое человеком разумным. Но разумным ли?
Семен встал - он почему-то больше не мог слушать его, сидя у стены. Порванный и окровавленный защитный костюм болтался на нем каким-то лишним атрибутом.
- Выжившие покинули разрушенный город. Оказалось, что почти незараженных радиацией территорий нашлось достаточно много. Конечно, и там выпали радиоактивные осадки, но опять же причуда природы - это лишь вызвало возникновение определенных мутаций, которые закрепились в будущем поколении как доминантные и оказались дополнительными способностями к выживанию.
- Ты имеешь в виду... Вот это? - Семен взглянул в глаза Антону. Его слова были для него чем-то вроде откровения. - Как ты это делаешь?
Тот усмехнулся.
- Слепое пятно. У каждого человека есть на сетчатке такое - точка, где окончания зрительного нерва атрофированы. Атавизм, который достался нам от наших земноводных предков в результате миллионов лет эволюции. Мутации пробудили ментальные способности - по сути такой же атавизм - и теперь мы можем управлять этим пятном у других существ. И не обязательно у людей. Мы словно прячемся в нем. Вот поэтому и оружие нам ни к чему, хотя тоже имеем его.
- Но... Почему же о вас никто не знает? Почему вы не расскажете о себе?
Теперь неподдельное изумление проявилось на лице Антона.
- А как бы поступил ты? Вернулся бы к тем, кто оставил тебя умирать в шаге от убежища? Кто мы для вас? Мутанты? Нелюди?
Семен чувствовал, что его слова, тяжелые, как камни, падают на дно души.
- А, по сути, мутанты - это вы. Выгоревшие изнутри, утратившие все, что делало вас людьми. Заперлись в бетонном подземелье и думаете, что нашли в этом спасенье. Нет, это лишь медленное вымирание. И подземелье - бетонный саркофаг.
Он замолчал, давая Семену возможность воспринять открывшиеся истины.
- Мне нужно о многом рассказать тебе, - наконец сказал Антон и подошел ближе.
Теперь его пронзительный взгляд уже не вызывал дрожи. Наоборот, это был взгляд, в котором читалось понимание, который не смог пройти мимо умиравшего человека, сделав почти невозможное. Хотя, будь он на месте Семена, любой из сталкеров бы постарался бы прикончить его, отрубив голову, и показывал бы ее зевакам за пару "пулек". И слыл бы героем всего метро.
- Но не сейчас. Ты вернешься, и тогда я все расскажу тебе. Сейчас говорить об этом слишком рано. Ведь прежде нужно осознать самого себя в новом качестве, понять и принять те изменения, которые уже свершились.
- Вернусь?! - Семен удивленно приподнял брови.
- Именно, - кивнул Антон. - Я буду ждать тебя.
- Но... - начал, было, Семен, недоумевая от разрывавших сознания вопросов.
Пространство перед ним было пустым. На столе, около которого недавно стоял Антон, поблескивая свежей смазкой, лежал его карабин "Сайга".
...
- Стой! Кто идет?!
Возглас раздался из-за выложенного из мешков с песком бруствера блокпоста. Установленный на самодельной треноге прожектор повернулся, рубанув лучом чернильную тьму тоннеля.
- Это я!
Семен вышел на свет, держа руки на виду - шутить с охраной не стоило, хотя он и знал дежуривших на блокпосту ребят как облупленных. Желтый луч фонаря на удивление больно резанул по глазам, вызвав пляску цветных пятен. Семен сощурился, повернув голову.
- Черт, Сем, где тебя носило?!
Охранник - высокий, худощавый парень в выцветшем армейском камуфляже - выступил вперед.
- Опять решил тайком прогуляться на поверхность? Ну, жди нагоняй от коменданта! Он тебя уже третьи сутки ищет. Злой, как собака...
- Так получилось, Паша... - не слишком уверенно пробормотал Семен. Проморгавшись, он взглянул на друга. В глазах упрямо плавали радужные круги.
- Вот вечно ты ищешь приключений на свою... - начал, было, охранник, подойдя почти вплотную, как вдруг осекся на полуслове. Небритое лицо его исказила гримаса искреннего изумления, которая тут же сменилась откровенным испугом.
- Паша... - пробормотал Семен, чувствуя, как все похолодело внутри.
Охранник вдруг как-то неловко попятился, судорожно перехватывая болтавшийся за спиной автомат. Звук передернутого затвора громким эхом прокатился в тишине.
- Это мутант! - вдруг заорал Пашка.
Автоматная очередь ударила короткой лающей скороговоркой, разорвав полумрак стробоскопическим выхлопом огня. Поток стреляных гильз, исходящих едким дымком, со звоном ударил в бетонную стену.
Грохот выстрела в замкнутом пространстве показался оглушительным. Семен едва успел прыгнуть за выступ бетонного тюбинга. Остро запахло порохом.
- Да вы что, все с ума посходили тут?! - проорал Семен с искренней злостью.
Сердце бухало в груди кузнечным молотом. В сознании билась настойчивая, но какая-то чужая мысль - случилось что-то ужасное, непоправимое...
- Фил, пулемет! - раздался крик из-за бруствера.
Вновь шевельнулся прожектор, полосуя тьму желтым лучом и пытаясь выхватить из мрака скрывшуюся цель. Короткой, неприцельной очередью ударил ПКМ, прошив чернильный мрак красными росчерками. Несколько пуль ударили в стену, выбив сноп золотистых искр и с ноющим посвистом уйдя на излет в глубину тоннеля.
- Кто это был?!
- Он Семеном прикинулся! Я в глаза его взглянул - а они звериные, светятся!!!
- Вот черт, что же это за тварь?!
- Хватит трепаться! Он где-то там! Фил, не подпускай его!
Семен задохнулся от этих слов. Лицо свело судорогой, он захрипел, пытаясь протолкнуть глоток пропитанного пороховой гарью воздуха в сведенное спазмом горло.
Как такое могло быть?!
Мысли метались, словно табун бешеных скакунов. Семен чувствовал, что еще мгновение, и он просто тронется умом - горячечное безумие затопит разум окончательно, сознание, не в силах принять чудовищную действительность, сколлапсирует в точку. И он навсегда останется лежать здесь, в темном бетонном углу, пуская слюни и нечленораздельно мыча, пополнив собой и без того огромную толпу свихнувшихся и убогих.
Голос, раздавшийся с блокпоста, вернул на мгновение ощущение реальности.
- Сейчас я его сделаю!
Осторожный шорох приближающихся шагов. Семен, казалось, почувствовал, как вскипела от переизбытка адреналина кровь. Инстинкт самосохранения, который не заглушить никакими ужасными реалиями, заставил рвануться вглубь тоннеля. Вновь ударила пулеметная очередь. Семен рухнул на рельсы, затылком ощущая, что смерть прошла рядом. Болтавшаяся за спиной "Сайга" больно ткнулась в шею. Не давая себе ни секунды передышки, судорожно всхлипывая, он побежал в спасительную тьму, которая, судя по всему, теперь навсегда стала его домом.
Ввалившись в тесный переходной тамбур вентиляционной шахты, из которой он выбрался в тоннель двадцать минут назад, Семен захлопнул тяжелую железную дверь, перекинул запор и повалился на грязный пол. Слезы душили его. Он изо всех сил сжал челюсти, пытаясь заглушить идущие изнутри всхлипы, как будто здесь, в забытом и покинутом людьми запыленном помещении, было перед кем прятать собственную слабость.
Отчаяние разлилось чуть ли не до ощутимой физической боли. Мыслей не было; сознание было пустым и гулким, как жестяное ведро.
Шумно дыша, он уселся, привалившись спиной к стене, и обхватил голову руками, будто боясь, что она вот-вот разлетится на куски, не выдержав морального прессинга последних ужасных событий.
Неужели все, что говорил ему Антон, правда?!
Простые, но почему-то казавшиеся глупыми, мысли выныривали из серой тьмы подсознания и втыкались в мозг, словно гвозди. Отчаяние, и без того рвавшее душу, от них лишь усиливалось. Потому что не было ответа, пусть даже такого же простого и глупого.
"Ты вернешься, и тогда я все расскажу тебе. Сейчас говорить об этом слишком рано. Ведь прежде нужно осознать самого себя в новом качестве, понять и принять те изменение, которые уже свершились..."
Семен вдруг ясно услышал слова Антона, сказанные им перед расставанием. Помнится, они и смутили, и напугали, и разозлили его одновременно. Словно бы в ответ на это немое изречение, опустевшее сознание услужливо подкинуло прозвучавшую недавно реплику: "... глаза звериные, светятся!"
- Этого не может быть! - закричал в бессильной злобе Семен, вдруг ясно поняв, о каких изменениях говорил ему Антон.
Хрипло дыша, он стал лихорадочно обыскивать нагрудные карманы пропитанного кровью армейского камуфляжа. Наконец на ладони оказалось маленькое складное зеркальце в вытертом и треснувшем сбоку футляре.
Семен уже знал, что увидит.
Он вдруг успокоился. Отчаяние, злость, страх - все исчезло, растворилось в безвременье, словно бы простая осознанная истина послужила волшебным эликсиром. Семен движением пальца откинул крышку и поднес зеркало почти к самому лицу. Ему вдруг показалось, что на него сейчас смотрел Антон - тот же пронзительный, острый взгляд, золотистый блеск в вертикальных, "звериных" зрачках и... стремление к жизни - новой, неизведанной, но манящей.
Он закрыл футляр и уложил его обратно в карман. Затем поднялся, повесил на плечо "Сайгу" и потянул за запорный вентиль массивную крышку, ведущую в ствол вентиляционной шахты.
... Солнце пробило плотную завесу туч, запятнав брошенный город желтыми пятнами света и будто приветствуя нового жителя сожженного десятилетия назад мегаполиса. Семен вышел из полуразрушенной будки воздухозаборника вентиляционной шахты и остановился на россыпи битого кирпича. Он уже не помнил, где оставил порванный противогаз, и теперь впервые в своей жизни ощутил упругое и даже по-своему ласковое прикосновение ветра этого мира. Люди всегда говорили - ветер несет смерть, радиоактивный пепел сожженной навсегда жизни, но Семен сейчас лишь улыбнулся в ответ этим мыслям.
Ветер нес жизнь - новую, яркую, вместе с чарующими, неведомыми запахами, будоражившими измученное сознание и вызывавшими состояние легкой эйфории.
Он вдохнул полной грудью, чуть ли не физически ощущая, как переродился заново; прошлая жизнь, словно старая кожа, слетела, превратившись в лохмотья и рассыпавшись в прах вместе с болью, тоской и страхом.
Антон уже ждал его, сидя на низком бетонном парапете, что-то рисуя в пыли сухой веточкой.
Семен медленно подошел.
Тот отвлекся от своего занятия и посмотрел на него уже знакомым пронзительным взглядом.
- Я рад снова видеть тебя, Семен, - негромко произнес он и улыбнулся краешком губ.
Семен не нашел что ответить - тоже улыбнулся и аккуратно прислонил к бетонному поребрику "Сайгу". Затем, не говоря ни слова, снял порванный защитный костюм.
Антон поднялся, отложив веточку.
- Настало время ответить на все вопросы, - сказал он.
Они медленно пошли по разрушенному проспекту, мимо вереницы проржавевших автомобилей и череды разрушенных зданий. Ветер подтолкнул их в спину упругим порывом, пронесся шелестящим шорохом по изломанному, растрескавшемуся дорожному покрытию, закрутил цепочку маленьких смерчей и вдруг неожиданно вывел в остовах сожженных машин бодрый мажорный аккорд, приветствуя нового жителя города.
На бетонном парапете остались лежать аккуратно сложенный костюм химической защиты и автоматическая винтовка "Сайга" как немые символы другой, оставшейся в прошлом, жизни.
Впервые опубликовано здесь.
Новость отредактировал femmka - 9-07-2015, 12:43
Ключевые слова: Существо ужас пистолет выстрел незнакомец апокалипсис мутация авторская история