Самая темная ночь
I- Да пошел ты! – не сдержался Ванька Миронов.
Реакция на столь резкие слова была незамедлительной. Кулак Вовы Зубова, по прозвищу Зуб, тут же оказался в районе живота мальчика. Ванька согнулся, издав сдавленный вздох, на глазах тут же появились слезы.
- Что ты сейчас сказал? – взяв его за подбородок, начал разъяснения Зуб, победно ухмыляясь.
-Н-н-ничего, - промямлил Ваня, стараясь не смотреть в глаза старшекласснику.
Тут будто бы уловил его стремление:
- В глаза смотри, в глаза! Ничего не говорил, да? А мне послышалось, что ты меня только что послал. Парни, так ведь было?
Стоящие вокруг подростки, в количестве трех штук, представляющие собой местную подростковую банду, тут же одобрительно закивали головами.
- Вот видишь, малой, свидетели подтвердили. Значит, ты не только меня, уважаемого человека, послал, так еще и нагло врешь, глядя прямо мне в глаза, а это ой какой серьезный косяк, смекаешь? – продолжил Зуб, вглядываясь в глаза Вани, и от этого становилось даже страшнее, чем от слов обидчика.
- За такие косяки на зоне не прощают, – а про тюрьму главарь банды знал не понаслышке – отец, вечный сиделец, откинулся полгода назад, а месяц спустя старший брат Вовы отправился покорять места за колючкой, после пьяной драки с поножовщиной за местным клубом.
Ванька уже дрожал всем телом и, несмотря на все усилия, не смог сдержать тихих слез, катившихся по щекам. А Зуб продолжал:
- Значит так, городской, вечером идем гулять. Мы с парнями за тобой зайдем, а тебе лучше взять конфет каких-то, денег там, братву пригреть, заодно и за косяк свой заплатишь. И телефончик свой модный захвати заодно, уж больно мне понравился. Так, глядишь, и рассчитаешься.
От слов Володьки Ваню прорвало, и он плакал уже в силу. Рыдал, потому что знал, что бабушка, подслеповатая старушка, которую не обошла деменция, не поможет и не поверит его рассказам о вечных издевательствах и побоях со стороны Володьки и его банды. Для нее они все были друзьями, несмотря на четырехлетнюю разницу в возрасте. «Не говори ерунды, мой мальчик, не может старший младшего обижать, да и знаю я Володьку, он и мухи не тронет», - говорила бабушка на рассказы внука. Родители Ваньки уже давно не интересовались сыном, погрузившись в бракоразводный процесс. И, как только появилась возможность, отправили его бабушке на все лето, пустившись в жаркие споры об имуществе.
- А если не выйдешь или подгонов нам не вынесешь, то решать вопрос будем уже по-другому, понятно?
Для убедительности Зуб толкнул мальчика и ловким движением достал откуда-то финку. Крутанув нож в руке, он спрятал оружие в кармане и, пнув разок лежащего, двинулся прочь, уводя своих парней.
- Вечером, городской, вечером! – крикнул уже издалека Володька, лежащему в дорожной пыли мальчику.
II
Бабушка, как обычно, сидела перед стареньким телевизором со спицами, погрузившись в сон. Ванька, стараясь не шуметь на скрипучих досках, отправился в отведенную ему комнату. Там он завалился на кровать и, упав лицом в подушку, тихо заплакал. Плакал не столько от боли, хотя в животе все еще ныло, сколько от обиды и острого чувства несправедливости. Ну почему он? Почему не Васька из соседнего класса или кто-то еще? Почему именно его отправили в эту деревню, где живет вышедшая из ума бабка и тупой Володька, который постоянно издевается над ним, двенадцатилетним мальчиком? Почему нельзя было оставить его в родном городе, с интернетом и дворовыми друзьями, вместо того, чтобы отправлять сюда?!
От этих мыслей Ваня злился на несправедливость мира и в итоге сорвался: стал бить подушку до изнеможения. Наконец, устав, он, весь взмокший и с красными от слез глазами, отправился на кухню выпить воды и умыться. Тут его встретила бабушка. Так и не услышав припадка внука, она сидела за столом и мирно пила чай с кошкой Муркой на коленях.
- Что с тобой, мальчик мой? – поинтересовалась старушка.
- Не важно, - бросил мальчик. – Все равно ничем не поможешь.
- Помогу, помогу, ты расскажи, что случилось?
- Да нет, мне уже никто не поможет, – сказал Ванька хмуро, наливая чай и присаживаясь с бабушкой. Сейчас хотелось просто посидеть рядом и отвлечься от мыслей о вечере.
- Ну, смотри, если я помочь не могу, так ты у Купалы нашего попроси, он всегда помогает.
- Кто? Бабуль, не верю я в эти сказки, правда, – угрюмо отвечал мальчик.
- Как? Купалу не знаешь? Это же, как водяной, только добрый! Вот соседка у меня была, Клавой звали. Так однажды в лесу заплутала, говорит, слышала, как в чаще ломиться стали, может и волк, а то и медведь. Так она к озерцу вышла, позвала Купалу. И что ты думаешь? Вылез! Прямо из воды. За руку ее взял, да из леса вывел. Это он у нас уже давно живет, еще старики рассказывали.
Бабушка заулыбалась, глядя куда-то вдаль. Видимо, погрузившись в воспоминания.
- Зря ты не веришь, мальчик! – проговорила бабушка и стала на ходу засыпать.
«Ну какой Купала? Совсем уже бабка поехала крышей», - подумал грустно мальчик. Затем он поднялся и стал продумывать план на вечер. Скорее всего, если за ним и вправду придут, то бабушка выгонит его гулять, в любом случае. А что, если уйти сейчас? Просто уйти из деревни, погулять до ночи, а потом вернуться в дом. Но нет, Володя не такой, он достанет его, если не сегодня, то завтра, а если не завтра, то послезавтра, это Ваня знал наверняка. К тому же, если так сделать, то в следующий раз Зуб церемониться уже не станет, будет бить, а может и резать. Не зря же говорят в деревне, что он какому-то парню из соседнего села всю щеку в шрамах оставил. И не было ему за это ничего, до сих пор с финкой своей ходит.
Наконец, Ванька решил, что выйдет и попробует договориться. Может, и вправду отдаст свои карманные деньги, но уж точно не телефон. Да и вообще, вдруг Зуб и вовсе не появится? А такой вариант нравился ему больше всего.
III
Ветер завывал в щелях старой избы, и Марфа очень боялась, что к вечеру найдут тучи, разразится ливень и все гадание отменится, но опасения не мешали готовиться к действу. Где-то в селе готовили дрова для большого костра, а кто посмелее да постарше, прихорашивались для поиска заветного цветка папоротника. Они же с подругами были еще слишком маленькими для поисков, да и прыгать через костер их никто бы не пустит, так что оставались только гадания на венках, которые надо было пускать в ближайший водоем. Лучшим вариантом было небольшое, но очень красивое озеро рядом с деревней. Туда они вечером и отправятся всей своей большой девчачьей компанией. Все, кроме сестры Марфы – Агафьи. Ей было семнадцать, и уже несколько лет она лежит на печи и не встает, после того, как её лягнула соседская лошадь. Её отец, кузнец, был человек черствый, но искалеченную дочь не отверг, а выходил и продолжает заботиться. Агафья выжила, поправилась, но ходить так и не стала.
Вот и сейчас, грустно глядя на приготовления младшей сестры к Купальской ночи, на глазах Агафьи проступали слезы.
- Марфа, - тихо позвала она сестру.
Девочка вздрогнула, повернулась и не успела ничего ответить, как с печки протянулась рука с иссохшим венком.
- Вот, возьми, пожалуйста. Знаю, какой сегодня день, гадать ведь на жениха пойдете, кинь за меня, ладно?
- Так нельзя же больше одного венка кидать, - вспомнила Марфа. – Да и венок у тебя сухой.
- Как и я, - сказала с усмешкой сестра. - А про один венок, это все сказки, ты в сторонку отойди, чтобы другие не видели, да погадай на мое имя. Пусть хоть так жениха поищу.
Девочки еще смотрели друг на друга какое-то время, пока по щеке Агафьи не покатилась крупная слеза. Тогда младшая залезла на печку, обняла сестру и, взяв венок, отправилась готовиться дальше.
Просьба Агафьи поставила девочку в тяжелую ситуацию. Как так пронести венок, чтобы не показать случайно подругам, да и гадать будет непросто. Но, Марфа всегда жалела парализованную сестру, поэтому решила выполнить обещание, во что бы то ни стало.
В деревне же к Агафье относились осторожно, а иногда и с каким-то страхом. Кто-то говорил, что она ведьма, кто-то судачил про связи ее отца с чем-то темным, поскольку выходить дочку после таких травм считалось почти нереальным. Марфа, по возможности, пресекала такие разговоры и, несмотря на все предвзятость к ее семье, смогла приобрести несколько хороших подруг и влиться в деревенскую компанию.
Подруги у Марфы были хорошие, часто бывало, по осени, соберутся вместе и, в день, свободный от работы, отправятся в лес, собирать грибы да ягоды. Вместе же ходили на ярмарки, в церковь, гадали на святки. Но больше всего Марфе нравилось собираться вечерами на крыльце у бабки Бажены, за которой ходила слава целительницы и пророчицы.
Знала та бабка много, о том какие травы, когда собирать, какие отвары варить, чтобы живот не болел и что делать, чтобы нужного парня к себе приворожить. Знала Бажена и о всякой нечисти, что жила в деревне и вокруг нее. От неё Марфа узнала о Полевике – хозяине полей, а также о том, как его задобрить, чтобы урожай был знатный. Там же услышала и про Лешего, и про Водяного и том, как с ними бороться. Да что уж говорить, практически все гадания, которыми занимались девочки, пришли к ним как раз с крыльца бабки, у которого они собирались и сегодня, после чего и шли на дело.
IV
Вечерело. Ванька Миронов беспокойно ходил по дому, мотаясь то к окну, то к пакету, в который мальчик сложил яблоки и конфеты, разумно заметив, что если Зуб сразу начнет драться, то поклажей можно будет хоть как-то защититься. Также у него был готов и план побега, если спокойно поговорить с Володькой не удастся, то Иван хотел бежать в лес и ночевать среди деревьев. Там же он рассчитывал разжечь костер и взял зажигалку Zippo, подаренную отцом на прошлый день рождения, а телефон предусмотрительно оставил дома.
Однако главным все же оставался тот план, по которому Зуб просто не приходит за ним, и мальчик спокойно живет дальше. Но этому случиться было не суждено и, чуть солнце стало клониться к горизонту, у калитки показалась знакомая фигура в растянутой майке, с неизменной нагловатой ухмылкой на лысой голове. Вот раздается звонок, и бабушка выходит, дружелюбно улыбаясь Володьке, а вот уже они мило о чем-то беседуют, после чего бабушка возвращается в дом и выпроваживает внучка погулять с друзьями, как она думает.
Зуб по-дружески обнимал Ваню за плечо, при этом крепко его сжимая, не оставляя шансов к побегу, пока они всей толпой удалялись от дома бабушки. Главарь банды бойко переговаривался со спутниками, которых в этот раз было значительно больше, весело гогоча, но для Ваньки все звуки были где-то там, далеко. Он уже давно погрузился в себя, еще когда спускался с крыльца, ощущая этот холодный, пронизывающий взгляд Зуба. Казалось, именно так себя чувствую те, кого обрекают на смертную казнь. С каждым шагом мальчик приближался к невидимому эшафоту, которым для него стала площадка за местным клубом. В этом месте обычно собирались, когда между местными пацанами возникал столь серьезный конфликт, что решить его можно было лишь «на кулаках». Для Вани единственным плюсом было то, что буквально метрах в тридцати от площадки начинался спасительный лес. Однако все мысли о бегстве были разбиты о стену зрителей, которые уже выстроились, окружая площадку за баром кольцом из тел.
- Ну что, городской, принес расчет за косяк? – прервал разговор с друзьями Володька, похлопывая мальчика по плечу.
- Да, - проговорил Ванька, вырываемый из раздумий.
Они уже подошли к площадке за баром, где уже ожидали зрители, в основном подростки и дети. Кто-то смотрел с интересом, кто-то с отвращением и даже ненавистью к городскому, но ни в одном взгляде не читалось сострадание или жалость.
- Эй, смотрите сюда, этот клоун нам конфеток принес! – крикнул Зуб, вываливая содержимое пакета на землю.
- Но ты же сам сказал… - тихо попытался возразить Ванька.
- Мы серьезная бригада, а не детки в песочнице! Бабки гони и телефон!
Весь настрой, все Ванькины планы куда-то ушли, вместе с уверенностью в том, что конфликт удастся решить мирным путем.
- Что тупишь, городской? Может, мне самому поискать? – спросил Володька, приближаясь и опуская руку в карман, где у него, без сомнения, лежала финка.
В глазах у Зуба нехорошо блеснуло, завсегдатая ухмылка стала хищно увеличиваться. В голове у Ваньки стало кристально чисто, и лишь мысль о том, что или сейчас или уже никогда пульсировала как вздутая вена.
Время будто замедлилось, рука с зажатой рукояткой медленно показалась из кармана, Володька все приближался и приближался. В следующий момент Ванька сделал резкий рывок, выбросив правую руку с зажатым кулаком в направлении старшеклассника, при этом крепко сжав веки.
Первое, что понял мальчик, открыв глаза в следующую секунду, это то, что он цел, и никто его не трогает. На лицах зрителей застыло искреннее изумление, а на роже Зуба больше не красовалась зловещая ухмылка, ведь удар в пах смыл ее начисто. В следующий момент Ванька уже прорвался через ряд зрителей и быстро удалялся в лес, под громкий мат и угрозы от главаря банды.
V
Гуляние намечалось знатное, несмотря на тучи, закрывшие небо. Мужики уже приготовили костер посреди деревенского пустыря, и непостоянная пляска пламени должна была вот-вот начаться. Рядом же стояли столы с обетной кашей, которой будут угощать всех. Молодые же давно наполнили окрестные леса, отправляясь в безрезультатные поиски сказочного цветка.
Марфа с подругами тоже была тут, и веселой гурьбой они шли к озеру, лежавшему в лесной чаще. Одной из девочек кто-то из заботливых родителей выделил факел, так что шли они в свете, весело напевая праздничные песни.
Вскоре вся группа оказалась у воды, где и началось таинство гадания. Марфа, помня о своей миссии, постаралась побыстрее провести обряд и, пока подруги были увлечены своими венками, тихо улизнула из света факела. Девочка сошла со знакомой тропинки и, стараясь не шуметь, пробравшись через поваленные деревья, стала удаляться в чащу, стараясь выбрать удобный заход в воду.
Задача оказалась не из легких: то высокий камыш мешает войти в воду, то ряска, в которой засохший венок сестры уж точно завязнет. Так, не заметно для самой себя, Марфа все глубже удалялась в чащу, приближаясь к противоположному берегу с крутыми, обрывистыми берегами. Внезапно где-то в лесу что-то хрустнуло, заставив девочку дернуться всем телом. Перекрестившись, Марфа решила, что идти дальше она точно не хочет, а поэтому стала заходить в озеро, выбрав более или менее хороший участок.
Специальные, хранимые в деревенской молве, слова слетали с уст девочки, сжимавшей пожухлый венок двумя руками, пока сзади безмолвно приближался тот, кого живые не должны видеть, тот, кто появляется лишь дважды в году и забирает с собой тех, кто решил зайти туда, где правит уже не человек. Древнее зло, жившее еще миллионы лет назад, надвигалось, а девочка все читала и читала древний заговор, так и не поняв, что настигнет ее через мгновение.
VI
Солнце, уходившее за горизонт, под деревьями исчезло практически полностью. Ваня, тяжело дыша, рухнул у одного из поваленных деревьев, переводя дух. Где-то вдалеке раздавались крики ищущих его подростков. Теперь угрозы Володьки Зубова казались особенно правдоподобными. Ванька пошарил в кармане, выуживая зажигалку, но в этот момент возглас раздался совсем рядом, и мальчик, вскочив, помчался прочь.
Бок разрывался страшной болью, бежать дальше было крайне сложно. Вскоре Ванька Миронов снова остановился, прижимаясь к стволу сосны. В ночи вспыхнул огонек американской зажигалки. Благодаря этому огню мальчик увидел одного из парней Зуба, которой проходил буквально в 10 метрах от беглеца. Резко затушив огонь, мальчик стал красться дальше, но сразу же наступил на ветку, которая его и выдала.
Новая пробежка далась особенно тяжело, преследователь не отставал, казалось, что конец наступит уже вот-вот и в этот самый момент Ванька налетел и сшиб с ног самого Зуба, который тут же стал ошалело взмахивать финкой, крича проклятия. К счастью, парень, что все это время бежал за мальчиком, остановился и стал поднимать своего предводителя, который, оказавшись на ногах, тут же бросился в погоню.
- Ну, все, сопля городская, вот и пришел твой конец! – пропыхтел сквозь зубы Володька, выбрасывая вперед руку с финкой, которая уже почти щекотала спину беглецу.
В этот самый момент земля резко ушла из-под ног бегущих. Зуб хоть и успел притормозить, но от падения в воду с высоты, его это не уберегло.
VII
Прямо перед Марфой что-то грохнулось в воду с обрывистого уступа. Звонкий плеск разрезал тишину ночи, девочка стала торопливо выбираться из воды, в которую уже успела зайти почти по пояс, но вдруг услышала вполне отчетливую человеческую речь позади себя. Но темнота не оставляла шансов рассмотреть кого-то в воде.
Вскоре неясные всплески стали приближаться прямо к тому месту, где стояла Марфа и тут из толщи воды показались две фигуры, явно борющиеся между собой. Первой, что была поменьше, удалось вырваться, и она двумя резкими рывками оказалась на берегу. Из воды послышался не то рык, не то крик, и вторая фигура бросилась следом.
Тот, же, кто приближался к девочке сзади, тоже оказался удивлен внезапному появлению новых людей. Для него это означало лишь более сытную трапезу. Зверь бесшумно припал к земле и стал по-змеиному подбираться к жертвам.
VIII
- Все, тварь, тебе не жить, малой! – вскричал в ярости Зуб, нагоняя беглеца.
Кровь стучала в висках, жертва была уже у него в руках и, если бы не грубая ярость, застилающая глаза парню, если бы не охотничий азарт, то он, может быть, почувствовал бы, что прямо под его ногами раскинулось то, что люди в разное время именовали дьяволом, бесом, букой и другими именами. Древнее зло, в обличии зверя, схватило парня за ногу и с силой повалило на землю. Лапа сжалась, ломая кость и вызывая отчаянный крик жертвы. Другая лапа опустились на спину парню, пронзая длинными когтями плоть, проникая под ребра, разрывая внутренности. Жертва сделала один увядающий взмах рукой, с зажатым в ладони ножом, но третья лапа на лету поймала конечность и одним рывком отделали ее от туловища. Четвертая лапа опустилась на другую руку, а пятая, оканчивая жизнь человека, раздавила голову. Зверь начал охоту.
Крик заставил Ваньку остановиться и обернуться, но последовавшие звуки разрываемой плоти ввели мальчика в некое подобие ступора. Он, медленно шевеля трясущимися руками, достал зажигалку и осветил пространство перед собой. Изуродованный труп Зуба скрылся в темноте. Раздалось гулкое чавканье и, пожалуй, самым страшным в этом звуке являлось то, что невозможно было различить, сколько пастей его издают.
Каким-то чувством мальчик понял, что рядом кто-то есть, он обернулся, и прямо перед его лицом застыла девочка. Обычная человеческая девочка его лет, с сухим венком, зажатым в обеих руках. Глядя на мальчика, она, почти не шевеля губами, стала повторять «Купала, Купала», при этом освободив одну руку, стала креститься. Но самым странным показалось Ване не это, а то, как девочка была одета: грубое холщовое платье, которое он видел разве что в кино про средневековую Русь, да деревянный крестик на шее, явно самодельный. Конечно, рядом деревня, но даже в ней никто не стал бы носить что-то такое.
Потом девочка, будто бы отойдя от ступора, стала что-то быстро-быстро тараторить на странном языке. Вроде бы русский, но какой-то не такой, будто бы слова все как-то изменились, стали другими, непонятными. Затем она указала рукой во тьму и четко произнесла: «Нечистый».
Ванька ткнул рукой с зажигалкой во тьму, где что-то копошилось. Ответом на его действия стало недовольное шипение и хруст веток в ближайших кустах. Не думая, Миронов вырвал из рук девочки сухой венок, а уже через секунду пламя охватило траву, осветив все вокруг.
Зверь зашипел, зарычал, издал непонятный звук, похожий на приглушенный свист, и самое страшное было то, что это происходило одновременно. Услышав это, Ванька потащил девочку прочь от воды, пробираясь через бурелом, не разбирая дороги.
Вскоре лес стал редеть, за деревьями показалось поле, а за ним, в свете огромного костра, были видны деревянные избы. Ванька только ступил на травянистую почву, как почувствовал, что вторую его ногу кто-то несильно, но уверенно схватил и потянул назад. Тогда Ванька успел вытолкнуть девочку вперед, роняя ее в траву, а затем он упал, и что-то потянуло его обратно в лес. Зажигалка выпала из рук, все еще освещая тусклым пламенем небольшую полянку вокруг, но помочь этот огонь уже никому не смог. Через два дня покореженный кусок металла найдет один из поисковиков с собакой, отправленный на поиски мальчишек.
IX
Заплаканная девочка вернулась в деревню, нашла подруг и стала торопливо рассказывать про нечистого, что бродит по лесу, о Купале, который вылез из воды, и о свете из рук доброго духа, что спас её. В доказательство она показывала синяк от человеческой пятерни на запястье, за которое и тащил ее мальчик. История вызвала бурный интерес у местных, даже кто-то из людей князя приезжал посмотреть на чудесное озеро, где живет сам Купала, да так ничего и не нашел.
Но история Марфы легла в основу деревенского мифа, который с течением лет стал легендой, обрастая все новыми и новыми подробностями и фактами. А так, глядишь, и еще кого-то темной июльской ночью выведет из леса Купала, да защитит от злых духов, что появляются лишь дважды в год.
Новость отредактировал Estellan - 9-12-2020, 00:18
Причина: Стилистика автора сохранена.
Ключевые слова: Мистика деревня ночь лес гадание нечто авторская история