Кукольный домик
Если остановиться и немного успокоиться, то можно вспомнить, что началось все, как мне кажется, как раз тогда, когда в нашем доме появился кукольный домик. Да, как в плохом фильме ужасов. Даже сделан он был в точности, как наш дом.Уж и не помню, кто именно нас облагодетельствовал этой игрушкой, принесенной в подарок Лизе на день рождения. Лиза тут же буквально влюбилась в новую игрушку. Так что безболезненно отнять и спрятать, а потом и выбросить, не представлялось возможным. Естественно, в домик тут же заселились семьи кукол.
А я не мог без дрожи пройти мимо этого шедевра.
Да уж, точно такой же как и наш. Признаться, сначала переехать мне казалось не такой уж и плохой идеей. Небольшой дом, два этажа, по две квартиры на каждом. Но на этом плюсы заканчивались. Начинались приколы. Для начала, какой-то гений архитектуры догадался разделить дом на части вдоль. Таким образом выходило, что семьи получают половину дома, с собственным входом с улицы, но все окна на одну сторону и, более того, общая стена с соседями получалась довольно длинной. Хорошо хоть звукоизоляция была на уровне. Помимо всех этих благ был и еще один минус. Треть крыши, как раз в центре квартиры, была стеклянной. Ага. Как раз над гостиной.
Пока я с содроганием представлял что будет, если со стеклом в потолке что-то случится, чердака в доме не было все равно, а дети были, остальная часть семейства с восторгом любовалась неординарным архитектурным решением.
Оставшись в меньшинстве, я согласился с остальными, и переезд состоялся. При условии, что наша с женой спальня будет в любой другой комнате, с нормальным окном, которое можно целиком закрыть. Как закрывать окна в потолке я представлял только условно. Предложение закрасить было отвергнуто. Женская половина семьи жаждала наслаждаться лучами рассвета и заката через потолок. Так что, было решено пока оставить окно в покое и ждать зимы. Надеясь, что она завалит снегом только окно, а не половину квартиры, когда стекло не выдержит.
Так вот, да, в доме появился еще один дом, поменьше, который тут же заселился игрушечными жильцами. Вот тогда и начались странности на которые, в первое время, я не обращал внимание.
Например, Лиза и Оскар стали раньше отправляться спать вечерами, по собственной инициативе, стараясь вообще не задерживаться в гостиной после захода солнца. Так у нас с Эрикой появилось больше времени на себя.
В противовес этому, ночные побудки стали чаще. И ладно, если бы им виделись типичные бабайки или подкроватные чудища, эти этапы бывают у любых детей. Нет, теперь любой поход в уборную требовал присутствия взрослого. Это доставляло неудобство. Приходилось вставать и провожать мелюзгу до туалета, который все тот же архитектурный гений догадался сделать на противоположном от спален конце квартиры. По пути, проходя через гостиную, иногда, что Лиза, что Оскар, внезапно вдруг замирали на несколько минут, а потом ускорялись к цели. На это мой, затуманенный желанием воссоединиться с подушкой, мозг тоже среагировал далеко не сразу.
- Оскар, ну сколько можно? – увещевал я сына, стоя в темноте коридора, прижавшись спиной к стене у заветной двери, сонным голосом. – Тебе уже почти девять. Я так и буду провожать тебя в уборную? Отец уже старый, отцу на работу рано утром. Ты так и будешь меня будить? Да и до сих пор ты никогда не боялся темноты. Что изменилось?
- Я не темноты боюсь, - послышался не менее сонный голос из-за двери.
- А чего?
- Его.
- Кого его?
- Он смотрит.
- Кто?
- Он смотрит в окно.
- Да кто? – проявил я настойчивость, но ответа не удостоился. Вместо ответа открылась дверь, явив моему, привыкшему к темноте, взгляду сонную мордочку отпрыска.
- Ночью он смотрит в окно, - заявил ребенок и посмотрел на меня внизу вверх.
- Да в какое окно? Мы на втором этаже, окна все закрыты и зашторены. Кто смотрит?
- В то, он смотрит, - ответил Оскар, указывая пальцем вверх.
- Ладно, идем спать, - смирился я.
В то, что кто-то может шариться по крыше ночами, я не особо верил. Во-первых, это было бы слышно. А во-вторых, удержаться на стекле не могли даже птицы. Сомневаюсь, что это удалось бы кому-то двуногому. В-третьих – а зачем?
Этим вопросом я и задавался, когда мы вышли в гостиную, Оскар коротко глянул вверх, подобрался и почти бегом пересек комнату, отправляясь в свою спальню. Решив оставить выяснение этого вопроса на утро, я тоже вернулся в постель.
Утром настроение было мрачное. Не выспавшееся, и это еще хорошо, что был выходной. Правда, домашних дел никто не отменял, так что в постели особо не заваляешься.
Наскоро позавтракав и разобравшись с частью дел, я решил проверить малышню. Лиза в своей комнате увлеченно играла с куклами и домиком. Не знаю уже почему, но меня от этой картины продрал мороз по хребту.
- Лиза, все хорошо? – спросил я, отвлекая дочку от игры.
- Да, - обернувшись ко мне, Лиза улыбнулась. – Поиграешь со мной?
- Чуть позже, - улыбнулся я в ответ и вышел в коридор.
Следующей комнатой была комната Оскара. Сына я застал за чтением книги.
- Уроки все сделал? – зашел я в комнату и закрыл за собой дверь.
- Ага, - отозвался тот, шурша страницами.
- Поговорим?
- О чем?
- О ночных прогулках.
- Папа…
- Оскар. Я хочу знать. Ты говорил, что кто-то смотрит через окно ночью. И я хочу знать кого ты там вдел. Как он выглядел? Во что одет?
- Ни во что не одет.
- Кто-то голый ходит по нашей крыше?
- Не думаю, что он ходит.
- Ползает?
- И не ползает.
- А что делает?
- Он смотрит, пап…
- Какой-то человек сидит у нас на крыше и смотрит?
- Это не человек.
- А кто?
- Я не знаю. Это глаз, пап, огромный глаз. И он не видит тебя, пока ты не двигаешься. А когда двигаешься…
- То что?
В ответ тот лишь мотнул головой, а подбородок его задрожал. Похоже, с расспросами пора завязывать, а не то он замкнется окончательно.
- Ладно, раз он все равно появляется только ночью, то и бояться нечего. Собирайся, пойдем, прогуляемся. Только маму с Лизой заберем.
В целом, казалось, день прошел как обычно. Но, едва стемнело, дети тут же разбежались по комнатам, оставив нас с Эрикой вдвоем.
- Не нравится мне все это… - огорошил я жену, увлеченно смотрящую какой-то фильм по телику, привалившись к моему плечу.
- Что именно?
- Тебе Лиза никаких страшилок не рассказывала?
- Про глаз?
- Значит, рассказывала.
- Брось, Марк, обычные детские страшилки. Небось у соседских детей наслушались.
- А они их тоже рассказывают?
- Соседка говорит, что ее сын тоже боится какого-то глаза, заглядывающего ночью в потолок, - пожала плечами жена.
Я задумался, переводя взгляд к потолку, слишком много совпадений что-то. Может, конечно, и соседские дети что-то моим рассказали. Детские страшилки это такая штука, с которой бороться нет смысла. Они всегда были и всегда будут.
Ночное небо казалось непроницаемо-черным. А потом я увидел… его. Огромный глаз. Обычный такой глаз. С белком, серой радужкой и черным круглым зрачком. Я бы сказал, что совершенно нормальный человеческий глаз. Правда, размером с автомобиль, и он с жадностью таращился в гостиную. Эрика, казалось, даже не заметила этого, а меня парализовало от увиденного.
- Да Марк! – жена встряхнула меня, заставив отмереть и взглянуть на нее. – У тебя, что, инсульт?
- В смысле? – сиплым голосом спросил я.
- А чего ты замер с задранной головой и захрипел вдруг? Или ты это заснул? С открытыми глазами?
- Я… это… - бросив взгляд вверх, я того самого глаза не увидел. Привиделось? Вот так с ума и сходят. Сначала наслушаешься детских страшилок, а потом начинаешь их сам видеть. – У меня… крыша…
- И она съезжает? – подозрительно уточнила супруга.
- Нет… все в порядке, - открестился от внезапного сумасшествия я.
Однако вечер перестал быть расслабленным. Себя я поймал на том, что, время от времени, возвращаюсь взглядом к окну в потолке, опасаясь того, что могу там увидеть. А может, Эрика права, и мне просто привиделось?
Проснулся я от очередного:
- Па-а-ап… - ворвавшегося в ночную тишину.
- Оскар? – с трудом, но отлепил я голову от подушки. – Давай сам.
- Пап…
- Оскар.
- Ну пап…
- Да блин, - проворчал я в подушку, почувствовав как под боком заворочалась жена. Сейчас проснется, и по ушам получим оба. Пришлось вставать.
Путь до уборной я мог бы проделать с закрытыми глазами, собственно, так я и прошел его, изредка спотыкаясь об отпрыска, замиравшего в самые неожиданные моменты. А вот на пути обратно, так и не сумев прикорнуть стоя, шел уже с открытыми глазами. Малой стрелой преодолел гостиную, а я не особо торопился. Зато получил возможность осмотреться. Вроде все было как обычно. Кроме, разве что… огромного глаза, таращившегося в гостиную сквозь стеклянный потолок. Замерев на мгновение, чтобы выдохнуть, я сделал шаг вперед. Взгляд глаза переместился на меня.
- Пап, замри! – Оскар кричал, не беспокоясь о том, что разбудит остальных. – Замри, а то он тебя увидит!
- И что? – справедливо задался я вопросом. Что может мне сделать глаз? - У него ни рук, ни ног.
- Он увидит! И убьет!
- Чем?
- Взглядом. А потом оживит. Убитого можно оживить, если вложить в его грудь кусок мяса с деревом. Он это может. Тетя Люба…
Что именно делает тетя Люба я уже не услышал. Сделал еще шаг, а потом еще…Сопровождаемый внимательным взглядом огромного глаза. А потом стало темно.
- Лизетт, - раздалось за дверью, прежде чем она распахнулась. – Лизетт, это ты унесла мясо с кухни? – остановившись в проеме, мужчина неободрительно посмотрел на маленькую девочку, которая в данный момент пришпиливала к груди одной из кукол кусочек мяса зубочисткой. – Мама негодует. Ты идешь обедать?
- Сейчас, папочка, - положив куклу обратно, малышка вскочила на ноги и, подбежав, крепко обняла ноги мужчины. – Скажи маме, что оно мне было нужно для домика.
- Для домика? Я скажу ей, но, чтобы это было в последний раз. Договорились?
- Хорошо, папа, - подхваченная на руки, девочка крепко обхватила мужчину за шею обеими ручками.
- Как дела у кукол? – дверь закрылась, а голос становился тише по мере удаления от комнаты.
- Ну, у Марка дела в последнее время не очень, - взгляд серых глаз малышки на мгновение вернулся к двери детской. – Но у него еще будет шанс исправиться. Кукол всегда можно оживить.
Ключевые слова: Дом куклы смерть авторская история