Дар Девяти. Последние ученики. Глава 2. Михаил Николаевич
Глава 1. Михаил Николаевич Кантемир28 апреля 2009 года.
Майор полиции Михаил Николаевич Кантемир вернулся домой, как обычно, в 18.20. Все было, как всегда. Его мать грела ужин, а дочь болтала по телефону. На дворе стоял теплый весенний вечер, в открытые окна ветерком навевался запах сирени. Как тогда.
Михаил Николаевич глянул в зеркало – он сам был немолод, но из-за душевных переживаний в почти сорок выглядел на все пятьдесят. Майор тяжело вздохнул. Сегодня было ровно тринадцать лет, когда при странных обстоятельствах от него ушла жена, оставив на память лишь годовалую дочку и письмо.
Вспоминая тот злосчастный день, Михаил Николаевич трижды проклинал себя за то, что целыми днями пропадал на работе и упустил момент эмоционального перелома в душе супруги. За то, что в этот день не остался дома, хоть изрядно простыл. И за то, что не предпринял никаких попыток найти жену.
«Не ищи меня. Не надо».
Правда, тогда он еще не был майором милиции, а всего лишь лейтенантом. Как Петя Гончаров, но, к сожалению, не с таким горячим сердцем. И он мог, да, он мог в скором порядке организовать поиск Кати! Но его душа заболела и чуть было не умерла. Да и кто бы мог подумать? Катя любила его, и, Бог тому свидетель, он любил ее и Настеньку. Настя. Только из-за нее Михаил Николаевич продолжал жить.
В тот день он вернулся с работы пораньше.
- Девчата! На улице жара, а вы все с закрытыми окнами! – он приоткрыл форточку в зале. В то же мгновение запахло сиренью.
Дома стояла тишина. Неужели гуляют?
- Катя! – позвал лейтенант Кантемир. Молчание. Он прошел в спальню. Настя спала на их кровати, раскинув ручки.
Жены нигде не было. На кухне на столе он обнаружил записку:
«Дорогой, милый Миша!» - как сейчас он помнил строки. - «Я полюбила другого, и уезжаю с ним навсегда. Не ищи меня. Не надо. Я буду в безопасности. Я оставляю тебе Настю – ты будешь для нее лучшим родителем и сможешь вырастить из нее достойного человека. Люблю ее и тебя. Прости за все. Катя»
Сердце Михаила Николаевича сжалось до такой степени, что, казалось, остановилось, и кровь перестала бежать по венам. Он рухнул на стул и обреченно закрыл лицо руками.
- Папа? – раздался вопрос.
Михаил Николаевич поднял голову и увидел дочку, стоящую в дверях. Сердце начало биться.
- Мама? – теперь спросила Настя.
Сердце снова замерло.
- Иди ко мне, доча, - протянул руки к девочке Михаил Николаевич. Настя неуклюже засеменила ножками и почти упала в объятия отца.
Михаил Николаевич прижал дочку к себе. Жизнь продолжается, и ему было ради кого жить.
***
Пару месяцев назад майор встретил друга детства. Витька Камышев теперь работал в ФСБ. И тогда Михаил Николаевич решил попросить его узнать про Катю. Никакой цели поговорить, умолять или, не дай Боже, отомстить. Просто интерес.
Оказывается, она жила в Смоленской области, а десять лет назад уехала в Румынию. Больше никаких новостей. Банковских счетов, покупок недвижимости, активации мобильных устройств. Ни-че-го.
- Да-да, Тань, я помню! Ты берешь одеяло, а я подушки! – голос дочери прервал воспоминания Михаила Николаевича.
После того, как Михаил Николаевич остался с Настей вдвоем, к ним переехала его мать, Галина Петровна. Он был благодарен ей за то, что она не стала поносить Катю и ковырять в этой ране. Она просто приехала и стала помогать. Он был спокоен – Настя росла воспитанной, любознательной и отзывчивой девочкой. С пяти лет стало ясно, что она будет точной копией матери – такие же серые глаза и милая улыбка. Только волосы светлели, в отличие от каштановых локонов Катерины. Вся нерастраченная любовь широкой души Михаила Николаевича обратилась к дочери. Он баловал ее, ох, как баловал! Но, тем не менее, капризной Настя не стала.
Она росла вполне обычной девочкой. Ходила в школу, без энтузиазма учила уроки, зато обожала читать. Всегда гуляла с подружками, но уже несколько месяцев, как к их компании присоединились два мальчика. Михаил Николаевич поначалу испытывал чувство ревности. Он даже деликатно (как мог!) спросил у Насти, дружит ли она с кем-нибудь. План Чрезвычайно Серьезного Разговора разрабатывался в течении нескольких часов перед сном и должен был включать в себя три части: отношения с мальчиками, что допустимо в отношениях с мальчиками и что всегда можно обратиться к папе с вопросом, просьбой или жалобой на мальчика. Даже рабочий план перехвата серийного маньяка в 2003 году не вызывал у Михаила Николаевича такого волнения, как разговор с дочерью-подростком об ЭТОМ.
Но в назначенный день на роковой вопрос, встречается ли Настя с одним из этих мальчиков, он получил возмущенное «Нет!» и вздохнул с облегчением.
Настя всегда останется для него маленькой девочкой, даже когда она выйдет замуж и будет иметь собственных детей.
- Миша! Что-то ты залюбовался собой, садись ужинать! – позвала бабушка. Михаил Николаевич и не понял, что стоит у зеркала минут пять. Он прошел на кухню и сел за стол.
- Папа, папочка, привет! – прибежала с комнаты Настя, повисла у него на шее и поцеловала в макушку. Тучи, которые были на душе у Михаила Николаевича, рассеялись лучом солнечного света, и он улыбнулся. – Как работа?
- Как обычно, доча, - ответил Михаил Николаевич, разламывая вилкой котлету. – Вор вора вором погоняет, да и все, - он закинул котлету в рот.
- А вот я кое-что узнала, - загадочно произнесла дочь.
- И что же?
- Помните, в прошлом году было массовое ритуальное убийство при таинственных обстоятельствах? Еще новости по телевизору показывали неделю, – начала Настя.
Михаил Николаевич поперхнулся. Еще бы. Одна из убитых оказалась похожа на его сбежавшую жену.
- Это где женщину с высоты на ветки сбросили? – поморщилась бабушка. – И еще сколько-то человек?
- То самое, - кивнула Настя. – Танькина мама говорила, что муж ее тетки видел главного убийцу в каком-то селе. Они заявили в местную полицию.
- Неправильно это, - заявила бабушка. – Лучше бы задержали его на месте.
- Толку-то? Он же колдун, - невинно ответил Михаил Николаевич. – Вдруг исчез бы. А то оборотился бы в летучую мышь и деру дал.
Бабушка рассмеялась. Михаил Николаевич с хитрой улыбкой посмотрел на дочь. Она весь прошлый год доказывала ему, что убийство совершено с помощью магии. Пыталась приплести туда законы физики, которые они изучали в школе. Сейчас успокоилась. Повзрослела, наверное. Четырнадцать лет, как-никак.
- Папа! – возмутилась Настя, тем не менее, слегка покраснев. – Этого же не бывает!
- Но ты же про это читаешь! – раззадорил он дочку. Бабушка внимательно смотрела за ее реакцией.
- Пап, ну это всего лишь сказки, ты понимаешь, - рассудительно пояснила Настя. – Волшебство невозможно.
- А вот это правильно! – поддержал рациональные слова Михаил Николаевич. – Колдовства не бывает, бывают аномалии.
Настя поцеловала отца в щеку.
- Мы на майские праздники поедем к Таньке на дачу! У Кристи день рождения! – сообщила она. – Бабушка разрешила!
- Да ты что! А когда ты спросила моего разрешения? – нахмурился Михаил Николаевич.
- Ну, папа! Мы же только девочками. Будем загорать! Погода должна быть хорошей!
И правда, синоптики обещали +20 с первого мая по седьмое.
- Никаких мальчиков, сигарет и алкоголя, - строго посмотрел он на дочь.
Настя распахнула серые как дым глаза:
- Папа, ну конечно!
Михаил Николаевич обнял дочку. Бабушка подошла и обняла их обоих.
Позже Настя отправилась к подружке Тане Голубевой, а Михаил Николаевич уселся в кресло и открыл книгу «Самые громкие преступления Российской империи».
Бабушка разговаривала по телефону. Михаил Николаевич задремал и даже видеть какой-то сон.
- Прекрати! – негромко, но четко произнес император Николай I во сне. – Перестань. Хватит!
Михаил Николаевич проснулся. Видимо, голос бабушки во сне превратился в голос императора. Галина Петровна говорила громче и громче. Михаил Николаевич убавил звук на телевизоре и прислушался.
- Мама, прекрати глупости говорить! – вскричала бабушка.
Видимо, она говорила с Анной Михайловной, бабушкой самого Михаила Николаевича. Ей было почти девяносто лет, она в одиночестве жила в соседнем городе и периодически навещала их. Бодрая старушка, сохранившая к столь почтенному возрасту не только здоровье, но и разум. Но она была не той бабушкой, которая приезжала к внукам по первому зову. Она жила своими увлечениями. Анна Михайловна была председателем не то совета ветеранов, не то кружка по интересам старушек. Вышивка, вязание и прочие пенсионные радости. Поэтому для Михаила Николаевича она была далекой. Гораздо дальше, чем обычные бабушки для внуков.
Видимо, собеседница возразила, потому что бабушка заворчала:
- Мама, ты сама себе придумываешь! Ты здорова! Здорова, как корова! Приезжай к нам!
Похоже, Анна Михайловна принялась жаловаться и оправдываться, и бабушка стала ее успокаивать.
- Ну, перестань же… А Настя зачем? Увидеть в последний раз? О, Боже, мама, мама… Хватит. Хорошо, я поговорю с Мишей. Поговорю и позвоню.
Бабушка положила трубку. Михаил Николаевич выключил телевизор и отправился к ней.
- Ну, что там еще стряслось? – он приобнял Галину Петровну. Она вытирала слезы розовым носовым платочком.
- Твоя бабка… Сошла с ума. Всегда здоровей здоровых и живей живых, а тут! Помирать вздумала!
- Прямо так и помирать? – усмехнулся Михаил Николаевич. - Очередные байки.
- Да, Миша! Говорит, что в пятницу похороны, представляешь? Совсем сбрендила! –бабушка шмыгнула носом.
- А что про Настю?
- Посмотреть ей хочется на правнучку, - Галина Петровна уже ворчала, вытирая слезы. – Я ей спокойно в начале разговора объяснила – у ребенка конец четверти, контрольные всякие, надо готовиться. А она заладила – не могу с внученькой н попрощаться. И напомнила мне про майские праздники.
- Да уж, - почесал подбородок Михаил Николаевич. – Она же хотела к подружке какой-то на дачу?
- Как знаешь, Мишенька, - покорно ответила Галина Петровна. – У меня так сердце защемило, что мне надо ехать. Мало ли, вдруг что-то сотворит с собой. Она же старая и со странностями.
- Ну как сказать – со странностями. Просто странно, что в девяносто выглядит на шестьдесят. И сохраняет бодрость духа, - пожал плечами Михаил Николаевич. – Но это же хорошо. Генетика, мам. Значит, и мы в девяносто не сойдем с ума! – он улыбнулся, пытаясь ободрить старушку. - Главное, ребята, сердцем не стареть! Правда, мам? – он приобнял Галину Петровну за плечи.
Бабушка промокнула глаза платочком и кивнула:
- Билеты я возьму. Только Насте ты скажешь сама.
Новость отредактировал YuliaS - 6-10-2017, 16:30
Ключевые слова: Магия проклятье дар смерть авторская история