Любовь ли это? II
Кто из студентов любит экзамены? Правильно, никто. А выпускные? Да их просто ненавидят! То же самое чувствовали и они — вчерашние студенты кафедры медицинской и экспериментальной химии.Молодой парень — будущий специалист — сидел и, задумавшись, глядел на какую-то девушку, сидящую через стол, слева от него. Любуясь ее светлыми волосами, формами тела и скромной, но красивой одеждой, он не заметил, как кто-то опустил ему руку на плечо.
— Хинсул 1, не отвлекайтесь, — полушепотом тепло произнес непонятно откуда взявшийся пожилой профессор из комиссии. — Времени осталось не так много.
Девушка услышала это и обернулась. Она знала, что этот юноша был неравнодушен к ней и ее подруге, сидевшей еще дальше. Она состряпала что-то наподобие улыбки и кивнула, соглашаясь с профессором.
Откинув мысли обо всём лишнем, парень вернулся к билету. Ему повезло — билет ему достался достаточно легкий, по крайней мере для него. Осталось только подробно описать процесс приготовления одного костесращевающего раствора — весьма отвратительно пахнущего, надо сказать, — и можно расслабиться, проверяя сделанное.
Справа послышалось тихое и деликатное ругательство. Хинсул, оторвавшись от бумаги скосил глаза и увидел, что профессор втайне от остальных своих коллег позволил себе указать на достаточно грубую ошибку в работе, которую проворонил его сокурсник. Он вытянул шею — Боже! — сколько ж ему переписывать!
В аудитории царила мертвая тишина, нарушаемая лишь скрипом ручек да тихим шарканьем царственно прохаживающегося светила науки. Наконец, прозвучала команда «Время», и вчерашние студенты, растянув эту команду еще минут на пять, потянулись к кафедре, за которой сидели шесть сурового и не очень вида профессоров.
— Будем называть оценки, вызывая по пятеро, — возвестила седовласая женщина в крохотных очках. — Всем спасибо, вы свободны.
Взволнованно гудя, пестрая масса выпускников двинулась к выходу. «Какой тебе попался билет?» — этот вопрос слышался отовсюду.
— ...Мне кажется, я могла написать лучше, — услышал Хинсул голос шедшей вровень с ним девушки с черными волосами из параллельного потока — той самой, которая так же ему нравилась. — Смотри-ка, интересно, а чем это Нильда 2 так довольна?
Услышав это имя, Хинсул обернулся. Так звали ту самую эльфийку, с которой он был довольно близок, и которую он разглядывал с большим удовольствием минут тридцать назад. Однако в куче что-то взволнованно обсуждающих студентов он не успел ее разглядеть. Ничего, обо всём ее можно расспросить и после.
Обычно эльфы и люди учились отдельно, но здесь они учились все вместе. Начались минуты томительного ожидания, когда все студенты стояли в коридоре и с нетерпением ждали результатов главного экзамена. Это еще хуже, чем просто сдавать, поскольку неизвестность просто сводила с ума.
— О, Сильмар, здорово! — послышалось слева от какого-то детины. — Ну, на что ставишь?
— На «отлично», разумеется, — ухмыльнувшись, ответил другой, с каштановыми волосами и в свежей белой одежде. Он говорил таким тоном, словно для него этот вопрос был уже решенным.
— Ты как, пойдешь сегодня на вечеринку?
— Боюсь, что нет, — как-то с огорчением в голосе ответил тот, — я сегодня договорился встретиться с Элайной. Я ее уже сто лет не видел — соскучился жутко... Так, всё — мне пора.
И действительно, в числе пяти имен было названо и его. Хинсул знал, что по алфавиту следующим наверняка должен быть он сам, и, чуточку нервничая, переминался с ноги на ногу.
Прошло пять, а может, десять минут, и вся группа появилась снова. Все смотрели на них, а они на остальных. Сильмар и еще двое победно вскинули большой палец кверху, остальные ограничились довольными кивками. Раздался гул одобрения.
— Поздравляю, — поздравил Сильмара детина. — Ну, давай, до встречи.
— Угу, удачи.
Пришла пора идти, и Хинсул, от волнения чувствуя себя как черепаха на ходулях, у которой еще и сердце находится где-то в горле — двинулся вместе с остальными четырьмя студентами. Надо же! — обе эльфийки, — Нильда и Фенума 3, так звали черноволосую красавицу, только что улыбнувшейся ему, оказались с ним в одной группе.
-------------------------------------------
1. От эльфийских составных слов: “him” — свежий, прохладный; “sul” — ветер.
2. Староэльфийский (Квенья), — “nilda” (букв.:) — дружелюбная.
3. Квенья: “fenume” — дракон.
-------------------------------------------
Убив у себя еще моток нервов, кто-то получил «хорошо», кто-то, как Хинсул — «отлично», а вот двух девушек попросили задержаться и оставить их наедине с преподавателями. Парень недоумевал: «Что стряслось? Неужто провалились?! Нет, невозможно, они были едва ли не лучшими». Выходя в коридор, и закрывая дверь, тот краем уха услышал: «Знаете, ваша теория по уменьшительно-закрепительному порошку весьма и весьма интересна. Не хотите ли...». А вот что именно они хотели бы — ему услышать так и не довелось — дверь в аудиторию захлопнул один из профессоров. Хинсул переглянулся с идущим рядом полным сокурсником, лицо которого тоже вытянулось в изумлении.
«Какой еще порошок? Стоп! Она же как-то говорила, что собирается заняться исследовательской деятельностью и стать ученым! ...Невероятно. Похоже, она выполняла не экзаменационную, а исследовательскую работу» — он вспомнил ее задумчивое и напряженное лицо — да, похоже на то.
Покинув, гудящий от студентов коридор, он решил подождать обеих у выхода, но, прождав добрых два часа, его терпение подошло к концу. Ладно, вечеринку они-то уж точно не пропустят, так что шанс вскоре встретиться еще будет. Кроме того, нужно еще и дипломную работу сдавать... От этих мыслей о Хинсула внутри что-то ссохлось — диплом у него продвигался вяло. Ничего, сегодня он отдохнет от экзаменов, а завтра обязательно возьмется за работу.
Тем не менее, придя домой, совесть и беспокойство заели парня окончательно, и не выдержав, он сел за дипломный проект. Время летело быстро — Хинсул составлял таблицы, что-то печатал и строил диаграммы. Он пропустил обед с ужином, и только сейчас бросил взгляд на часы. Бог ты мой, уже девятый час! Пора срочно закругляться, если он не хочет опоздать. Какое же это всё-таки удовольствие — опустошить голову и целиком предаться веселью по поводу успешной сдачи главного экзамена! А еще двое его друзей — известные сорвиголовы и заводилы на днях пообещали, что устроят там кое-что интересное. Интересно, что?
Он шел и радовался. Больше всего он обожал фразу, которую произносил преподаватель: «давай зачетку». О! — каждый раз это был настоящий бальзам на изгрызенную знаниями душу. Тепло струилось по его венам — до диплома всё же еще целый месяц!
И только он вошел в актовый зал, где уже было куча народу, и где и должно было состояться предвкушаемое им мероприятием, как вдруг... — БУУМ! — раздался такой грохот, что задребезжали стекла. Посыпались искры и разноцветные огни — оказалось, те двое, прямо в помещении устроили неплохой фейерверк.
...Веселье выдалось что надо. Очевидно, что собравшиеся здесь люди под конец захотели расслабиться на полную катушку, ибо для обычной вечеринки это было уже слишком. Устав от танцев и сидя теперь за столом, задумчиво посасывая зубочистку, Хинсул наблюдал за сражением на подушках. Две из них уже порвались, и весь пол был усыпан перьями. Каким-то чудом праздничный стол был еще цел.
— Почему ты такой грустный? — сзади раздался приятный женский голос. Тот обернулся и увидел Нильду. Волосы эльфийки были «украшены» несколькими, воткнутым в них перьями из порванной подушки.
— Я просто немного устал, — слабо усмехнулся Хинсул, когда прямо между ними просвистела еще одна подушка — в цветочек. — Мне уже дважды досталось подушкой по лицу, так что я решил, что с меня пока достаточно.
— Понимаю, — девушка тоже улыбнулась произошедшему. — Слушай, а пойдем потом ко мне? — Она явно давно хотела это предложить.
— Сегодня? — он вскинул брови, поскольку понимал, что сегодня просто не дойдет с ней до ее дома — не сможет.
— Ну, если ты не хочешь, — у Нильды от огорчения как будто даже повяли уши, — то можно завтра.
— Давай лучше завтра. Проветрюсь, приду в себя... — он оглянулся по сторонам, словно высматривая кого-то. — Позвонишь мне, хорошо?
— Хорошо, тогда до встречи, — она улыбнулась, и вдруг совершенно неожиданно коснулась своими губами его щеки. — Доброй ночи.
Он сидел как громом пораженный, и не успел ничего сообразить или сказать, как Нильда уже исчезла. За всё время их учебы в одной группе, они присматривались к друг другу, но то что произошло сейчас было похоже на сон.
Не успел он отойти от приятного потрясения, как рядом присела другая девушка. Острые ушки в блестящих черных волосах ясно давали понять, что она тоже была эльфом. Это была Фенума — эльфийка, которую тот тоже давно знал, но у него почему-то складывалось устойчивое мнение, что она, похоже, немного ревновала Нильду.
— Хинсул, выпьешь со мной? — она протягивала два бокала с красным как кровь вином.
Ему не особенно хотелось этого, но всё же и отказывать ей было немного неудобно. Парень кивнул. Звякнув бокалами, он не спеша осушил свой. Хинсул вообще не отличался тягой к любому алкоголю, но это вино показалось ему очень вкусным. Ему показалось, что в глубине глаз Фенумы что-то блеснуло. Несмотря на празднество, в воздухе между ними повисло молчание.
— Прости, пожалуйста, — сказал парень, поднимаясь — я только что собирался идти. Экзамены, а теперь вечеринка — это вымотает почти любого.
— Да, пожалуй, — согласилась она. — Ну, хорошо. Не возражаешь, если я провожу тебя?
— Пойдем, — слабо улыбнулся он.
Никто, кроме Нильды — парень отметил ее расстроенный взгляд, — не видел, как они молча встали из-за стола, и ни с кем не попрощавшись, ушли. Идя по коридору, Хинсул чувствовал как усталость всё сильнее наваливается ему на плечи. Наверное, это из-за душного воздуха. Но когда он уже хотел открыть дверь, чтобы выйти на улицу — голова вдруг начала кружиться, а его ноги подкосились, и он оперся на стену.
— Хинсул, что с тобой? Тебе плохо? — он слышал голос Фенумы как через вату.
Внезапно по всему телу прокатилась волна боли, особенно сильной в области сердца, легких и тех мест, где он двигался. Руки, а затем ноги словно одеревенели и совершенно не поддавались контролю. Последнее, что он запомнил, проваливаясь во тьму, как кто-то подхватил его за руки, не давая упасть на пол.
Когда он пришел в себя, было уже совсем темно. Тело всё еще ныло. Он лежал на чем-то хрустящем и твердом. Хинсул открыл глаза, и то, что он увидел, едва не лишило его рассудка — всё вокруг было просто огромным. Стол, шкафчики, окно и... клетка для птиц, в которой он, оказывается, и сидел. Хинсул вскочил как ужаленный, но очевидно сделал это слишком резко — голова ответила мимолетным головокружением.
«Что произошло? Где я?» — задавал он себе вопросы, буквально подлетев к прутьям клетки.
— Эй! — завопил он, — выпустите меня отсюда!
В ответ сзади раздались торопливые шаги. Он обернулся и увидел огромных размеров коридор — сейчас, по его мнению, через него вполне мог бы пролететь на полной крейсерской скорости пассажирский авиалайнер. А спустя секунду появилась и та, кого он ожидал увидеть — Фенума.
— А, проснулся, — довольно заявила она. — Хорошо.
Огромная, как невысокий небоскреб, эльфийка подошла к столу и села на стул. Она сложила руки на столе и опустила на них голову, глядя прямо на Хинсула. Глядя в ее большие глаза, тому сделалось как-то не по себе.
— Что всё это значит? — взревел он. — Что ты со мной сделала? Где я?
— Тише, успокойся, — спокойно ответила Фенума. — Ты у меня дома. Помнишь, ты упал в обморок и, поскольку там мы были уже одни — я решила принести тебя к себе.
— Как? Как ты это сделала? — недоумевал парень, которого уже начинала колотить дрожь. — Выпусти меня, я пойду домой. Со мной ничего не случится.
В это время боль в голове усилилась, так что тот пошатнулся. Это не ускользнуло от внимания эльфийки.
— Вот уж не знаю. Вообще-то уже два часа ночи, так что переночуй лучше у меня, — Фенума вдруг сказала это с такими, едва слышными нотками в голосе, что Хинсул начал понимать — она, похоже, и не собирается его выпускать. В его желудок словно рухнула глыба льда. Но зачем он ей? Господи, неужели он заменит ей домашнее животное, живя как маленький зверек в этой клетке?
— Я оставила тебе немного еды, — продолжала она, указав на сыр с колбасой и хлебом — так что перекуси, и до завтра.
С этими словами она развернулась и покинула кухню, оставив Хинсула истекать холодным потом от уже накатившего на него страха. Погас свет, теперь кухню освещали лишь уличные фонари. Хинсулу совсем не хотелось есть, и он до крови прикусил нижнюю губу — да, ну и влип! Парень бросил взгляд на прутья, затем на поилку и тут его осенило. Прутья-то не такие уж и толстые! Если не получится разогнуть их руками, тогда можно попробовать сделать это с помощью мокрой одежды — мокрая ткань ведь не порвется. ...Хотя, как же он со стола-то спустится, и что ему таким делать дальше?
«Как она смогла это сделать?» — лихорадочно думал Хинсул, метаясь по клетке. Внезапно словно прозвенел непрошенный звоночек — он вспомнил случайно подслушанные слова профессора о каком-то уменшительно-закрепительном порошке. Так вот, значит, в чем дело! Наверняка она подсыпала его в вино. ...Господи, неужели здесь и без Нильды не обошлось?! Нет, быть того не может — она и мухи не обидит, она не смогла бы такое сделать. Скорее всего, Фенума украла его немного — она несомненно знает, как им пользоваться.
К его горлу словно подкатил ком. От негодования ему захотелось плакать — еще недавно он был свободен как ветер, закончив обучение, вместе со своими друзьями строил планы на будущее. «Фенума, ну что я тебе сделал? Что тебе от меня нужно?»
Этой ночью он так и не смог заснуть, и всё это время он лелеял надежду, что Нильда его скоро хватится. Она ведь знает, что он ушел вместе с этой проклятой Фенумой. Правда не стоит рассчитывать на то, что та теперь просто так его отпустит. Надо что-то придумать...
В беспамятстве он провел всю ночь. А когда рассвело, из коридора послышался шум — очевидно эльфийка уже проснулась и встала. Спустя несколько секунд она появилась на кухне в тонкой ночной рубашке, и с улыбкой взглянула на Хинсула.
— Доброе утро! — довольно провозгласила она. — Выспался?
— Leithio nin! — звенящим голосом потребовал парень. — Man anirach? 4
— A nin? Naid. Aniron no le nin. Renich in enninath pennich i no anirach? 5
Она поставила чайник и принялась готовить бутерброды, не обращая внимания на его вопли.
— Ты еще и украла работу Нильды! — клокотал Хинсул.
— Украла? — наконец откликнулась эльфийка. — Это и моя работа. Это я, между прочим, подсказала ей ключевой принцип.
Наконец чай с бутербродами был готов, и Фенума принялась завтракать, наконец-то выпустив своего малыша из клетки. Один за другим бутерброды исчезали в ее огромном рту, а когда с ними было покончено, она взяла Хинсула в руку и, облизнувшись, так посмотрела не него, что тому сделалось плохо.
— Пожалуйста, не надо! — смертельно побледнев, замогильным голосом произнес он — на крик уже не осталось сил.
Эльфика поднесла его ко рту и, поцеловав, провела им по своей шее, груди, а затем прижала к тому месту, где находился желудок. Парень слышал, как тот довольно заурчал, уже переваривая, находящиеся там бутерброды. Господи, главное — не оказаться там ему самому!
— Если ты будешь делать то, что я тебе скажу — произнесла она ласковым голосом, — всё будет хорошо, обещаю. Договорились?
— Хорошо. Да, я согласен — выдохнул Хинсул.
— Но предупреждаю: если ты вздумаешь убежать — я отправлю тебя туда первым же рейсом — она погладила свой животик. — Ну, что, пойдем гулять?
Пауза.
— ...Что?
— На улицу, — кивнула Фенума. — Не всё же время тебе здесь сидеть.
Глядя на ее животик, который еще раз тихонько булькнул, словно недовольный, что его лишили добавки — он согласился.
— Хорошо, подожди меня здесь, я скоро приду.
Фенума оставила его одного на столе, с которого он спуститься бы всё равно не смог. Когда эльфийка вернулась — на ней были туфли, короткая алая юбка с белой полосой по подолу и легкая кофточка. Губы она накрасила красной, как кровь помадой. Выглядела она, что и говорить, очень красиво, но Хинсул сейчас был иного мнения.
— Ну что, пойдем? — Она протянула руку, и парень, вздохнув, залез в ее ладонь. Она сжала его в руке, и внезапно опустила ее вниз, к себе под платье. К полной его неожиданности, Фенума вдруг взяла и положила Хинсула в свои трусики красного цвета, аккуратно, как можно удобнее для себя, укладывая его там.
Хинсул был в шоке. Конечно, он вроде как-то даже думал о том, чтобы там оказаться, но реальность-то совсем другое.
— Avo drasto, — тихо произнесла она погладив его голову своим пальцем. — Le, in edainath dadwain cuil, dan u-gerin cen naeg. 6 Она расправила юбку и вышла из дома. Его движения заводили ее, что доставляло эльфийке большое удовольствие. Сквозь ткань трусиков он видел дневной солнечный свет. Но лучше бы он не видел его вовсе...
-------------------------------------------
4. «Отпусти меня! Чего тебе нужно (ты хочешь)?»
5. «Мне? Ничего. Я хочу чтобы ты был моим. Помнишь, когда-то давно ты говорил, что хотел бы этого?»
6. «Не беспокойся. Вы, люди — низшие существа, но я не сделаю тебе больно».
-------------------------------------------
...Она провела на ногах больше половины дня и Хинсул, постоянно, но достаточно тихо мотаемый из стороны в сторону — отключился.
Проснулся он уже вечером и обнаружил себя лежащим в клетке, не куске ваты. На улице еще было светло. Не ускользнуло от его внимания, что теперь клетка стояла на полу! Рядом лежала крышка от банки, наполненная водой в которой плавал кусочек мыла. Сообразив, что нужно делать — он и сам этого хотел, — парень снял одежду и быстро вымылся. Затем он выстирал всё, что на нем было надето. Отжал и снова напялил на себя. Влажное белье неприятно липло к телу. Потом, этажом ниже в клетке он обнаружил, что здесь лежат свежие ломтики сыра, колбасы и хлеба, а в крышку из-под бутылки был налит даже апельсиновый сок.
Пообедав, вернее поужинав, Хинсул сел и стал с горечью размышлять что же с ним будет дальше. Нет, жизни с ней не будет — точно. Он уставился на переполненное мусорное ведро.
«...Нильда, ну где же ты? Пожалуйста, помоги мне!» — из его глаз полились слезы. — «Даже если мне и не быть таким как раньше — с тобой мне будет гораздо лучше».
Раздались шаги и на кухне появилась Фенума.
— А, проснулся! — Она была явно рада этому, и парень внезапно пожалел, что не прикинулся спящим. — Ладно, сиди пока и отдыхай.
С этими словами она поставила клетку на два табурета, затем вышла и вернулась с большой накидкой, которой накрыла клетку сверху. А Хинсул вдруг возликовал:
«Она поставила меня на две табуретки! Если я выберусь, то смогу съехать по ножке и дождаться, когда она захочет вынести мусор!» — Он с восторгом глянул на цветы, стоящие у входа — а там можно затаиться! ...Но если у него не получится — она обещала съесть его. Живьем. Хинсул сжал кулаки.
— Я не достанусь тебе! — твердо заявил он. — Никогда.
Сейчас, увидев проблеск надежды он был настроен решительно. Он вспомнил, что могли вытворять японские самураи, когда была задета их честь. Парень встал. Он не собирался больше ждать — пришла пора действовать.
— Моя душа никогда не будет твоей! — он закрыл глаза и представил себя, стоящим в столбе золотого света — этот свет исходил из его сердца. Это придало ему сил. К его немалому удивлению, он смог просто протиснуться между прутьями, хоть это было и довольно нелегко. Бесстрашно спрыгнул с табуретки, целясь прямо в ножку, и как пожарный на толстенном спусковом шесте слетел вниз. Пол больно ударил по ногам, но Хинсула это не остановило. Со скоростью хорошего спринтера он бросился к цветочному горшку у входа. Один раз ему показалось, что Фенума даже что-то услышала и захотела проверить всё ли в порядке.
Вот и горшок. Отсюда до двери всего добрых полметра, он успеет их преодолеть, прежде чем она вернется и дверь захлопнется. Хинсул сел и стал ждать.
Но спустя минут десять произошло такое, что едва не лишило его рассудка — внезапно раздался стук в дверь, по громкости сопоставимый с артиллерийским залпом. Он увидел как Фенума вышла из комнаты и пошла к двери. Время настало — сейчас или никогда! А заодним он постарается прицепиться к неожиданному посетителю.
— Кто там? — Спросила Фенума.
— Это я, Нильда, — послышалось из-за двери.
У Хинсула загудело в ушах — этот голос подействовал на него как допинг и он рванул вперед. Сейчас, если судить по его размеру, он летел со скоростью около сорока километров в час! Дверь открылась как раз вовремя, чтобы тот успел вильнуть и не врезаться в нее, как в то, что движется навстречу почти с такой же скоростью.
— Привет. Слушай, ты не видела Хинсула? — спросила Нильда, и прежде чем успела договорить эту фразу, как почувствовала, что что-то врезалось в ее ногу.
— Нет, не видела, — удивленно прозвучало в ответ. — С ним что-то случилось?
Нильда посмотрела вниз и к своему удивлению, сразу же увидела его... Медленно, до нее начало доходить. Фенума тоже опустила голову и ее сердце словно выпрыгнуло из груди.
Первой ее реакцией — было достаточно бережно прикрыть Хинсула стопой ноги, что у нее наверное вряд ли получилось. А Нильда, которая всё поняла первой, уже успела принять решение. Парень, глядя наверх и вцепившись руками в туфлю своей спасительницы, видел всё как замедленной съемке. Левой рукой эльфийка оттолкнула Фенуму, и использовав толчок, правой ногой отступила назад упершись в пол. Он видел, как мышцы ноги напряглись и выпустили вверх сильный поток энергии, проходящий через всё ее тело — через бедра, спину, грудь и плечо. Подобно набирающей силу лавине она продолжала движение уже по вытянутой руке, и наконец, сокрушительный удар обрушился прямо в солнечное сплетение Фенумы. Хинсул и раньше видел драки, но сейчас на эту битву гигантов ему было страшно смотреть. Темноволосая ведьма ударилась плечом о дверь, а затем, сделав еще два шага — рухнула на пол так, что тот задрожал.
Нильда не стала ждать. Нагнувшись, она схватила Хинсула в свою левую руку и бросилась бежать, едва не снеся тут же основательно прикрученную к стене полку для обуви, а слетев вниз, она побежала с удвоенной скоростью.
«Неужели свободен?» — думал потрясенный Хинсул с трудом делая очередной вдох — девушка несколько сильно для него сжимала свою руку. С трудом веря собственному спасению он обернулся. Сзади никого не было. Должно быть удар вызвал спазм диафрагмы и Фенума сейчас просто не может ни вдохнуть, ни выдохнуть, пока приходит в себя. Так ей и надо! Теперь хватка ослабла и эльфийка уже достаточно бережно сжимала его в руке и парень наконец смог нормально дышать.
— Эй, осторожней! — взревел незнакомец вслед девушке, которая его чуть не сбила его с ног. Хинсул был восхищен: может быть ему, как очень маленькому это и просто кажется, но как же она быстро бежит! Ему казалось, что они летят. Нильда бежала минут пять и только теперь, как он понял, начала уставать — дыхание тяжелело, сердце билось так, что он ощущал его, даже будучи сжатым в ее руке. Перейдя на шаг, она не остановилась, чтобы отдышаться, и лишь мельком взглянула на Хинсула, дабы убедиться, что с ним всё в порядке. А взглянув на него, в темноте она совсем не заметила бордюр и споткнулась...
У парня остановилось сердце: с ужасом он смотрел на приближающуюся землю, справедливо полагая, что сейчас эльфийка его просто раздавит. Конечно, он совершенно забыл, что сейчас ему лучше полностью расслабиться — повиснуть, словно тряпичная кукла, чтобы получить минимум повреждений... На мгновение возникло состояние невесомости и Нильда, вопреки инстинкту выпрямить руки вперед, прижала их к своей груди, изо всех сил стараясь уберечь своего друга от удара. Хинсул услышал грохот — такой, словно рухнуло снесенное здание. Рука немного разжалась, но лишь затем, чтобы еще сильнее прижаться к груди. Парень заорал, ему показалось, что затрещали кости. Послышался глухой стук и наступила полная тишина.
“Le cuin?” 7 — услышал он, обретая сознание и открыл глаза. Эльфийка, бледная как мел, испуганно смотрела на него, держа в ладони.
— Живой... ка... кажется, — пролепетал Хинсул, осматривая себя и убеждаясь, что у него ничего не сломано. Нильда уже была дома и посадила парня на стол. Не обращая никакого внимания на разбитый локоть и колено, она еще раз придирчиво рассмотрела его и, постепенно приходя в себя выдохнула:
— Man mathach? 8
— Mae, — спокойно произнес он, затем посмотрел в ее большие (огромные!) глаза и тихо добавил, зачем-то указав на свой нос: — hannon le. ...Gerich iar. 9
— Уф!.., — эльфийка, поднялась со стула и шмыгнула, но на пол всё же упала сияющая алая бусинка. — Ничего, заживет.
Подумав, она сделал несколько шагов к небольшому шкафчику и открыла дверцу, за которой обнаружилось множество колб с неизвестным содержимым.
-------------------------------------------
7. «Ты живой?»
8. «Как ты себя чувствуешь?»
9. «Хорошо, спасибо тебе. ...У тебя кровь».
-------------------------------------------
— Я слышала, что Элайна, — продолжила она, шмыгнув еще раз, — подруга Сильмара и одна из высших эльфов — здорово владеет техниками трансфигурации, чем я похвастаться — увы, — не могу. Так что если не получится у меня — придется отдать тебя на съедение ей.
Хинсул, икая, неотрывно следил за каждым ее движением.
— Ага, вот он, — эльфийка опять шмыгнула и достала невзрачный серый порошок, больше похожий на пыль. — Но должна предупредить — будет больно. Во время... м-м, «роста» всё что шевелится: сердце, легкие и тому подобное будет наиболее восприимчиво к боли, так что чем меньше двигаешься — тем лучше.
Парень хотел что-то спросить, но понял, что просто не сможет до нее докричаться, пока она растворяет порошок в теплой воде, что-то при этом нашептывая. Эльфийка принесла полную пробку воды и осторожно, чтобы не разлить, поставила перед ним. Да таким количеством зелья можно напоить лошадь!
— Я лучше бы отдался тебе на съедение, — сказал он, когда та села на стул. Нильда улыбнулась, затем демонстративно облизнулась, взяла его в свою руку и поднесла к своим губам.
— Поцелуешь меня? — шепотом спросила она.
Хинсул приник к сладким губам эльфийки. Он никогда не испытывал ничего подобного — кожа на них была очень нежная, гладкая и немного влажная. Ему было совсем не страшно — он знал, что находится в надежных руках, а потому абсолютно спокойно положил голову в полуоткрытый рот Нильды, доставая до зубов. Он дотронулся до них — те оказались не такими гладкими, как он привык считать.
— А я не сделаюсь слишком большим? — он вспомнил вопрос, который хотел задать и эльфийка очень бережно снова поставила его на стол.
— Нет, не беспокойся, — улыбнулась Нильда. — Ты станешь таким, каков ты сам для себя в своем подсознании. Кстати, — она подняла указательный палец, на котором блеснуло кольцо с ярким синим камнем, который как будто светился изнутри, — обязательно закрой глаза, чтобы зрачки не двигались.
Поколебавшись, Хинсул заглянул в пробку, посмотрел на свое отражение и выпил столько, сколько смог.
— Хм, вода как вода... ох! — где-то в области сердца кольнуло так, что парень испугался, а затем словно кто-то поставил ему подножку и тот повалился набок. Боль была долгой, но терпимой. Эльфийка постоянно, что-то тихо шептала и Хинсул расслышал:
— No naeg le awartha... No natha bell i rhaw lin, echediel minuionnen. 10
Скоро он почувствовал, что на столе ему уже не осталось места и попытался встать. Лучше бы он этого не делал — ощущение было такое, словно кости раскалились добела, обжигая плоть.
— Avo garo! — воскликнула Нильда. — ...Antharo. 11
Парень, хоть это было и нелегко, послушно повис на столе, словно тряпичная кукла. Через каждые пять минут он пробовал пошевелиться, и каждое движение отзывалось почти невыносимой болью, которая, однако, каждый раз становилась всё легче и легче.
И наконец, превозмогая боль Хинсул смог встать на ноги. Как же здорово вновь ощутить себя тем, кем ты был раньше! Эльфийка смотрела на него и буквально светилась от радости.
— Я... я раньше никак не решалась, поэтому и позвала тебя к себе, — вдруг смущенно сказала она. — Я хотела подарить это тебе, — Нильда неожиданно протянула ему что-то блестящее. На ее ладони лежало точно такое же кольцо с ярко-синим камнем. От увиденного Хинсул словно проглотил язык.
— Поцелуешь меня? — вновь спросила она, на сей раз сильно раскрасневшись.
Он коснулся ее губ, и боль исчезла окончательно. Эльфийка поцеловала его так, как не целовала никогда. И он ответил на ее поцелуй, целиком погружаясь в блаженное забвение.
— Спасибо тебе — тихо сказал парень, обнимая свою спасительницу. — Спасибо тебе за всё.
Он случайно притронулся к ее локтю и вспомнил, что во время падения она разбила его и колено, но кожа была на ощупь странно гладкой. Хинсул бросил туда свой взгляд и не поверил своим глазам — никакой раны там не было!
Нильда обняла его еще крепче и прошептала:
— I elleth garin nim rhofel... in hain beriam meleth. Halthon le nu'hain. 12 ...Не снимай его, хорошо? Через него мы всегда сможем услышать друг друга, если вдруг понадобится помощь.
— Обещаю, — так же тихо ответил Хинсул и внезапно почувствовал во всём теле удивительную легкость, словно был пушинкой. Он кажется, слышал, что любящие кого-то эльфы могут творить чудеса, но не поверишь, пока не почувствуешь. А испытывал он сейчас такое, чего не испытывал никогда — его тело словно растворилось в воздухе и он чувствовал рядом с собой лишь теплый огонек души любящей его эльфийки. Цветочный запах ее волос наполнял голову. Всё вокруг расплылось — он ничего не видел, да и зачем... ему было так хорошо, что обременять себя какими-то чувствами тела совершенно не хотелось.
Хинсул потерял счет времени, а всплывая из забвения и возвращаясь в реальность, вдруг вспомнил о Фенуме.
— Но почему? — спросил он. — Почему она так со мной обращалась? Что я ей сделал?
Нильда, понимая, что лучше ничего не спрашивать о том, что с ним было — немного потупила глаза. Похоже, ей стоило некоторых трудов ответить ему.
— Ее изнасиловали, — прошептала она так тихо, как могла, — в детстве. Это сделали люди. С тех пор она ненавидит их.
И впервые, после случившегося они оба испытали жалость к черноволосой эльфийке.
-------------------------------------------
10. «Пусть боль покинет тебя... Пусть твое тело крепнет, приобретая перворожденную форму».
11. «Не делай этого! ...Успокойся».
12. «У девушек есть белые крылья... которыми они защищают любимых. Я укрою тебя под ними».
-------------------------------------------
Ключевые слова: Эльфы приключения фэнтези