Галина Васильевна, Луна и смерть вампира
"Галина Васильна страдала от бессилья. Ишь, ты! В рифму получилось!" подумала Галина Васильевна Скрябина, разглядывая затейливый почерк участкового терапевта.- Плохая экология, стресс, городская жизнь, гемоглобин немножко понижен, печеночка пошаливает, сейчас пропишем вам витаминчики, отдохнете где-нибудь за городом и все у вас пройдет, - бубнил участковый терапевт Геннадий Дмитриевич, быстро заполняя нечитаемыми крючочками тонкую медицинскую карточку Галины Васильевны, которая не любила болеть и лечиться, - направляю вас к эндокринологу и гинекологу, пусть гормончики посмотрят, а то, знаете ли, ранний климакс, плохая...
- Экология, - закончила его мысль Галина Васильевна и вздохнула, да так тяжко, что Геннадий Дмитриевич спросил, не плохо ли ей и не собирается ли она прямо здесь и сейчас падать в обморок.
- Не собираюсь, - почему-то расплакалась Галина Васильевна и, взяв листы с назначениями, рекомендациями и направлениями, вышла из кабинета.
"Когда же все это началось?" старалась вспомнить Галина Васильевна, сидя на скамейке городского парка и без аппетита поедая мороженое. "Вроде бы все слава Богу, живи и радуйся, дома все хорошо, денег хватает, у сына семья, жену мог бы, конечно, получше найти, но и Олеся не самый плохой вариант, внучка - отрада, радость и счастье, муж заботливый, так откуда это все?"
На первые звоночки своей странной болезни она не обратила внимания. Подумаешь, устала, не помыла окна вовремя, подумаешь, утомилась, скатерть постелила не наглаженную, подумаешь, в спину вступило, огородом перестала заниматься... Потом этих подумаешь стало слишком много и когда она опомнилась и поняла, что с ней что-то слишком не в порядке, ее слабость и бессилие завладели ей настолько, что пришлось уйти с работы.
- Но я не хочу бросать работу! - тогда она удивилась даже не просьбе, приказу мужа.
- Галя, ты измотана, ты приходишь домой и валишься с ног, сразу спать и дрыхнешь часов по десять, это ненормально, тебе нужен отдых, - так сказал ей Боря. Тогда они думали, что пара месяцев безделья поставят ее на ноги и вернут ее прежнюю - шумную, энергичную, веселую, довольную жизнью.
- Мам, ты бы съездила в санаторий или на море с отцом поезжайте, отдохните, - сын Валерик ужаснулся, увидев мать. Она словно тень бродила по запущенному, неухоженному дому, где не пахло вкусной едой и теплым печеньем, где поселилась какая-то тоска и вечная пыль.
- Ты почему мне раньше не позвонил? - накинулся Валера уже на отца.
- Да, кто ж знал, думали сами справимся, - оправдывался Борис Александрович, глядя, как невестка, которую они с Галиной слегка недолюбливали и считали лентяйкой, пылесосит грязные ковры, варит борщ, гладит праздничную льняную скатерть и еще успевает принимать участие в разговоре.
- Может быть нам с Аришей у вас пару недель пожить? - Олеся кивнула на счастливую свекровь, которой внучка расчесывала волосы.
- Не знаю, - замялся Борис Александрович. Он стеснялся объяснить, что им с Галей хорошо вдвоем, что они уже привыкли к тишине и покою, что всегда рады внучке, но устают от нее, а именно сейчас, когда у Гали и так нет сил... Он думал, как бы это все так объяснить, чтобы не обидеть их. Примчались ведь по первому зову, целую машину гостинцев навезли, с работой как-то договорились, вон, готовы своей жизнью жертвовать, лишь бы Галочке было хорошо. Но...
- Вы пока гостите, а там видно будет, - вывернулся Борис Александрович и благодарно погладил невестку по руке.
Они уехали через месяц, после того, как Галина Васильевна, собрав остатки воли и сил в железный кулак, три дня играла себя прежнюю. Вставала ни свет ни заря, крутилась на кухне, запекла мясо и испекла торт, сбегала на рынок и купила Арише целый ящичек малины и куклу, Олесе - домашнее платье, а Валерику кожаный ремень. К облегчению Галины, дети поверили в этот театр и быстро засобирались домой, а она после этого показательного представления проспала почти неделю. Вставала поесть, попить, сходить в туалет и строго настрого запретила вызывать врача, а уж тем более скорую помощь. После этой спячки ей стало немного легче и Борис с надеждой ждал возвращения той прежней Галины - умеренно упитанной женщины пятидесяти лет, румяной, громкой, скорой на расправу и на прощение, его любимой жены, если кратко. Он надеялся, что эта трехдневная встряска пробудит в ней силы, надеялся, что они никуда не ушли, просто заснули, спрятались где-то в ней самой, он надеялся... Зря. Его Галина так и не вернулась, она все менее походила на себя прежнюю: вставала поздно, потом, кое-как приготовив обед, без души и фантазии, снова ложилась спать, просыпалась вечером, немного прибирала в доме, читала и ложилась уже за полночь. Он пытался ей рассказать о пользе распорядка дня, подсовывал научные статьи, но она лишь говорила, что так ей живется комфортнее, так у нее хотя бы на что-то есть силы. И он сдался. А что еще ему оставалось делать? Врачи не помогли, витамины не помогли, он ждал лета, хотел вывезти ее на море, на жаркое южное солнце, чтобы она напиталась энергией, светом и силами. Он не успел.
Галина полюбила разговоры с Луной. Когда позволяла погода, ровно в полночь она выходила в огород и рассказывала небесной подруге, как прошел ее день, о чем она думала, что вспоминала (потому как только воспоминания ей и оставались, ее нынешняя жизнь была бедна событиями), поначалу она жаловалась Луне на свое бессилие и просила помощи, но потом поняла, что ее подруге некогда и что ее небесная жизнь - космическая и величавая намного интереснее земных жалоб какой-то неизвестной женщины и страдания Галины ей кажутся назойливым писком комара в ночи. Она ошибалась.
Как-то ночью Галина Васильевна вдруг решила развесить белье на просушку. Машинка уже давно сообщила о выполнении выданного ей задания, но Галина проигнорировала простенькую мелодию, оповещавшую, что покорный механизм дочиста отстирал полотенца и простыни и решила оставить белье на потом, на завтра. Но ровно в полночь она вдруг подумала, что было бы прекрасно, если и Луна и Солнце выбелят своим светом чистое белье и, возможно, оно напитается той самой силой, которой так не хватает хозяйке. Той ночью ее знакомый до каждого муравья и камешка огород, показался Галине чужим и чарующим, тени сгустились там, где их и быть было не должно и она подумала, что там может и прятаться кто-нибудь. Потом одернула себя и напомнила Луне, что жизнь ее, Галины, сплошная скука и тянется, как потерявшая вкус жвачка. Не успело последнее "а" слова "жвачка" раствориться в ночном воздухе, как тени сгустились еще сильнее и оказалось, что в огороде, кроме Луны, Галины, тазика стиранного белья, одного ежика, двух котов и слишком-много-устанешь-считать муравьев, жучков, комаров, пауков и слизняков, находился еще один персонаж.
- Я не буду желать тебе доброй ночи, ибо не имею привычки разговаривать со своей едой, хотя у тебя есть шанс, о прекрасная дева, стать моей возлюбленной, поэтому все-таки здороваюсь, - так приветствовал Галину Васильевну на ее собственном огороде щуплый, худенький, маленький и какой-то пыльный мужичонка в черном. Галина подумала было, что один из соседей все-таки допился до белой горячки, если бы не два обстоятельства: первое - среди ее соседей не было таких личностей и второе, самое главное - глаза незнакомца отливали красным и горели в темноте ярко, как два светодиода.
- Два уголька, - сказал Галине незнакомец, - не ведаю, что такое вот это, что ты подумала, а глаза горят, как угли, это всем известно и бесполезно тебе, - возвысил голос незнакомец, - взывать к богам, тянуться за чесноком, осиновым колом и осенять себя крестом, ибо я зверски голоден и только твоя кровь сможет успокоить меня на время.
- Вы - вампир? - робко спросила Галина Васильевна, вспоминая симптомы инсульта и деменции, решив, что она все-таки сошла с ума и теперь только бы это так половчее скрыть, потому что в сразу запрут в больницу, где решетки и смирительные рубашки, где страшно воют буйные и выдирают клочьями волосы, когда у себя, а когда и у других.
- Что за шум у тебя в голове! Да, я - вампир, нет, ты не сошла с ума и Бедлам отсюда далеко, если мне не изменяет нюх, - мужичонка с шумом втянул в себя воздух, - я не ем сумасшедших, от их крови болит голова и тянет совершить какое-нибудь безумство, которое может закончиться бедой и заточением, но об этом я расскажу тебе попозже. Ты здорова и нормальна, поэтому меня и привела к тебе твоя судьба. Жизнь твоя закончится прямо сейчас или же продлится вечно, - вампир сделал шаг к Галине и картинно протянул к ней руку с растопыренными пальцами. Она машинально отметила, что ногти у него длинные и неухоженные, но, что противнее, грязные, а вот ожидаемых, как в кино, перстней на пальцах не было.
- А, кхм, - застеснялся вампир, читавший ее мысли,- перстни были, чем хочешь поклянусь, хоть клыком, но верный слуга оказался воришкой, умыкнул, якобы для моей же безопасности, а ногти, что ногти, подумаешь, грязь, я же царапаться не буду, укушу только, - он улыбнулся и в ярком свете Луны блеснули острые клыки.
- Точно, как в кино, - выдохнула Галина Васильевна и ущипнула себя за руку.
- Не спишь, не бойся, но скоро заснешь вечным сном или будешь жить вечно, это уж тебе решать, моя долгожданная возлюбленная, - вампир захохотал демоническим хохотом, страшным и загадочным, так он думал и сделал шаг к Галине Васильевне.
- Погодите, - она для надежности прикрыла горло пластмассовым тазиком для белья и постаралась ни о чем таком серьезном не думать, потому что старый хрыч...
- Но, но, какой я тебе хрыч! - вампир картинно взмахнул полой плаща и немедленно закашлялся. Плащ тоже был очень пыльный.
- Постойте, - Галина Васильевна, как женщина разумная решила прояснить ситуацию, - вы меня кусаете и..?
- Хочешь, обращу и ты станешь одной из нас, ты будешь жить вечно, тебе будут подвластны умишки этих жалких людишек, ты сможешь...
- Понятно, это вся я знаю, второй вариант просто смерть?
- Да, - вампир злобно посмотрел на Галину Васильевну, он любил ораторствовать и вот какой-то жалкий кусок мяса посмел его перебить. Ничего, вот станет его возлюбленной, тогда будет слушать его речи ночи напролет.
- Второй вопрос, вернее, факт, - невозмутимо продолжила Галина Васильевна, - какая я вам возлюбленная, я уже и так замужем!
- Не может быть! - удивился вампир и протер глаза, - да ты старуха! - ужаснулся он, разглядев морщины.
- Но, но, - возмутилась уже Галина Васильевна! - Мне всего лишь пятьдесят, какая я тебе старуха!
- Пятьдесят? Почему сразу не сказала? - вампир сделал слабую попытку улететь, но свалился на землю, не поднявшись даже на полметра, - ох, как же это я! Думал юная дева - пышная такая, сдобная, кровь бурлит и много ее, крови, - он облизнул пересохшие губы.
- А ты вот мне скажи, - не отставала Галина, - вампиры же сильные, да?
- Ха! - гордо ответил вампир, бодро вскочил и ударом ноги сломил молоденькое вишневое деревце.
- Вот скотина! - расстроено выругалась Галина Васильевна очень любившая шпанскую вишню, - хотя... сил много, да дурных, а, неважно! Кусай, кровосос!
Она решительно шагнула к оторопевшему вампиру.
- Ты уверена? Может быть лучше смерть? А то жалеют нас, говорят, что мол, души нет, маемся.
- Не видно, чтобы ты маялся, вот только в сундуке каком-то пролежал пару столетий, это сразу понятно, ну, я - не ты, меня просто так в утиль не сдашь, - Галина Васильевна подставила вампиру горло и закрыла глаза, успев подумать, что как-нибудь она со своей силой справится, была бы она в наличии. Она почувствовала легкий укус, почти комариный, почувствовала, как потекла по шее капелька крови, а потом вдруг это все прекратилось и что-то рухнуло к ее ногам.
- Аааа, - стонал от боли вампир, корчась на земле, - что ж у тебя такого в крови было, стерва ты, убила меня, ох, плохо мне, ох тяжко, да будь ты и все твое племя навеки про....
Он не успел договорить и внезапно рассыпался пылью, словно и не было никакого вампира, словно гора тряпья откуда-то взялась в огороде, даже и не тряпья, а пепла и дождь, внезапно поливший с абсолютно ясного неба вбил этот пепел в землю, впитал его и унес далеко вглубь, в подземные реки.
- Что у меня в крови? Холестерин повышен, гемоглобин понижен, печенка шалит, гормоны играют, - задумалась Галина Васильевна, глядя, на свою подружку - Луну, словно ожидая от нее подсказки, - а больше ничего, плохая экология, стресс вроде бы не в счет? Или очень даже важны? Не выдержал, бедолага, крови современного дерганного человека, которому уже и нитраты нипочем, - сделала вывод Галина Васильевна, пошевелила палкой кучку быстро исчезающего пепла и подумала, что все-таки с ума она немного сошла, привидится же такое. Она пожелала доброй ночи Луне и пошла спать. Обычно она быстро засыпала и спала всего лишь пару часов, потом просыпалась и мучилась от бессонницы, потом опять дремала и просыпалась совсем убитая и обессиленная. Обычно, но не сегодня. Она вдруг почувствовала себя легкой, невесомой, парящей, но, как женщина разумная и в возрасте, подумала, что все это глупости и гормоны следует проверить внимательнее. И если уж ей так не хочется спать, то почему бы не испечь Борино любимое печенье, не погладить ему рубашки и не помыть окна. Она закрыла дверь спальни, чтобы не потревожить сон мужа и принялась за дела.
- Ну, вот видите, как замечательно! - радостно произнес участковый терапевт Геннадий Дмитриевич, просмотрев результаты анализов Галины Васильевны, - вот что значит точно выполнять назначения врача, вы, голубушка, прекрасно выглядите! Помолодели, смотрю даже татуировку сделали! Что ж, несколько не по возрасту, если хотите знать мое мнение, да и картинка весьма, гм, специфическая, вы на что-то этой летучей мышью намекаете?
Галина Васильевна неопределенно пожала плечами, еле сдерживая смех.
- Да, сейчас, конечно, умеют делать! Ишь, красные глазки у нее как блестят! Как живые, увидел бы ночью, испугался!
Галина Васильевна опустила лицо и изо всех сил прикусила губу. Черти ее дернули проходить эти анализы и идти на прием, будто бы без этого она не знала, какой здоровой и молодой она себя чувствует.
- Ну, что ж Галина Васильевна! Все просто прекрасно, а уж такому гемоглобину любой позавидует! Можете быть свободны, голубушка! Жалоб нет? Вот и прекрасно!
Геннадий Дмитриевич посоветовал ей все-таки побольше бывать на свежем воздухе, потому что несмотря на омоложение, она стала какой-то бледной и попрощался.
Сидя на скамейке в парке, потягивая красное вино (Галина Васильевна с той самой ночи полюбила пить все темно-красное, будь то вино, гранатовый или свекольный сок, ей нравился цвет, она бы, конечно предпочла другой напиток этого же цвета, но она сдерживалась), Галина Васильевна думала о судьбе, о жизни, о том, что если попросить правильное Божество и если оно будет в настроении и захочет, чтобы ты стала ему, то есть Божеству, капельку ближе, оно исполнит твое желание, но вот как оно это сделает?
- Мам, смотри какая классная татуха у той бабки! - услышала она приглушенный шепот.
Галина Васильевна еле заметно улыбнулась, подумала: "я тебе покажу бабку!" и мысленно сказала: "давай!" Она почувствовала, как на ее шее шевельнулась летучая мышь, как горячо блеснули ее красные глазки - следы клыков погибшего вампира, следы не заживающие, постоянно кровоточащие, услышала крики ужаса, потом громкий топот, улыбнулась уже во весь рот, обнажив крепкие, белоснежные зубы, допила вино и пошла домой.
р - Оксана Нарейко.
Источник.
Ключевые слова: Слабость возраст вампир кровь